Американская подруга, которую я не видел шесть лет, встретила меня в Сан-Франциско.

- Что ты хочешь посмотреть? - спросила она.

- Не знаю... наверное, Хейт-Эшбери, - сказал я.

- Фу, - сделала она протестующий жест.

- Что, - ехидно сказал я, - чужая субкультура?

- Чужая, да и к тому же давно мертвая, - кивнула она, - лучше я покажу тебе мой Сан-Франциско.

Она жила в пяти минутах от перекрестка Кастро и Маркет. Все мои знакомые считали, что это значит "на Кастро", но подруга настаивала, что ее район - это не Кастро, а Мишн (Mission).

- На Кастро, - объясняла она, - живут gays. А на Мишн - dykes.

Первое слово не нуждается в переводе, второе в течение десятилетий существовало как оскорбительное прозвище лесбиянок и только сравнительно недавно стало вполне корректным термином.

- Геи любят дорогую мебель, хорошие костюмы, изысканную кухню... они быстрее продаются всяким доткомам (dot com - "точка com", богатые и обильно произрастающие вокруг Сан-Францико интернет-компании). Поэтому у Кастро и Мишн - совсем разный дух.

Валенсия - одна из главных улиц района Мишн. И название романа Мишель Ти, благодаря которой Мишн, что называется, обрела свой голос.

С литературной точки зрения голос этот хорошо знаком. Рассказ об одном годе из своей жизни, о сменяющих друг дружку подружках, любовях и партнершах. Об алкоголе и наркотиках. О сексе различной степени экстремальности. О смехе и слезах.

- Напоминает дневник соседки по квартире, - сказала подруга, вручая мне книгу.

Да, дневник соседки. А также - "Тропик рака", "На дороге" и десятки других книг, написанных после Миллера и Керуака. Небольшие главки. Сменяющие друг друга возлюбленные. Занятия проституцией для денег (не от голода, а потому, что надоело работать восемь часов в день). Съемки в арт-порнофильме, как художественный жест. Трипы и путешествия, вечеринки и карнавалы. Узнаваемые топонимы - Валенсия, Мишн, Кастро, Маркет, Хэйт.

Неизбежный аутсайдер в мире Мишель Ти, я прежде всего замечаю то, что неважно ей самой: связь с традицией - и литературной, и жизнетворческой. Для образованного европейца Сан-Франциско - город, где Аллен Гинсберг в открытом и поныне CityLights читал "Вопль", а толпы хиппи принимали кислоту к северу и к югу от перекестка Хэйт-Эшбери. Даже читая стихи, Мишель Ти не вспоминает о битниках, даже поев грибов или понюхав амфетаминов, - о первой психоделической революции. Чужая субкультура, да и мертвая к тому же.

Между тем "Валенсия" неопровержимо доказывает, что сегодня именно гомосексуальная культура Кастро и Мишн наследует межвоенной богеме, послевоенным битникам и хиппи-шестидесятникам. Жизнь как перманентный творческий акт - вот что удалось перенять Мишель Ти и ее подругам у тех, чьи картины давно раскуплены музеями, а архивы - университетами. Можете называть это словом "богема", если вам так нравится, - но не забудьте главное различие.

Последние двести лет богема требовала оправдания своему странному существованию. Почему они не работают, как все? Почему не зарабатывают деньги? Почему не думают о будущем? Почему пьют, курят и нюхают? Почему одеваются не как нормальные люди?

Ответа - два. Во-первых, потому, что они - творцы. Они пишут книги, рисуют картины и играют музыку. На худой конец - собираются это сделать. Не случайно почти для всех классиков жанра - от Генри Миллера да Эдички Лимонова - важно, что они - писатели. Даже любой уважающий себя хиппи должен был уметь хоть как-то играть на гитаре или рисовать картинки.

Во-вторых, они - борцы. Борцы с буржуазным образом жизни, с сексуальным прессингом, с фашизмом, расизмом, коммунизмом и глобализмом.

Поколение Мишель Ти - первое поколение, порвавшее как с идеей художественного творчества, так и с идеей борьбы. Причины этого очевидны: с одной стороны, потеря высокого статуса культуры и признание за любым жестом статуса художественного, с другой - отказ от "великих нарративов" и идеологии. То, что гомосексуальность в Америке предельно идеологизирована, не делает Мишель Ти идеологом - она просто живет. Потому что для того, чтобы вести "свободный образ жизни", теперь достаточно просто сексуальной ориентации.

И - видит Бог - игра того стоит. Если бы я жил в Сан-Франциско, я бы сбрил бороду, купил себе сапоги на платформе, розовое платье и рыжий парик - чтобы было сподручней, как следует покурив, размахивать радужным флагом на ближайшем параде.

---

Ссылки

Культура Мишн - молодая субкультура. Доказательством этого служит очень малое количество страниц в сети, посвященных dyke's life in Mission District.

Рецензия на "Валенсию".

Интервью Мишель Ти на Amazon.com - среди всех названных ею авторов я знаю только Жана Жене.

Dyke March - наверняка Мишель Ти там тоже была.