Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / Книга на завтра < Вы здесь
Перелетные искры
Том Вулф. Костры амбиций: Роман. В 2-х кн. / Пер. с англ. И.Бернштейн, В.Бошняка. - М.: Иностранка, Б.С.Г.-Пресс, 2001

Дата публикации:  10 Апреля 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Cразу - совет. Если два тома романа у вас уже на руках, а к чтению вы еще не приступили, но вот-вот собираетесь, то лучше отложите начало этого процесса на уик-энд. В пятницу вечером проверьте, хватит ли продуктов в холодильнике и кладовке до утра понедельника. Телефон лучше отключить. Ибо это не вы будете одолевать книгу Тома Вулфа, а она - вас. Так что забудьте о планируемой на выходные партии в поддавки или в пристенок, запамятуйте о поездке к своим шести соткам, отмените рандеву с Х, возлияние с Y, адюльтер с Z.

Сюжет романа состоит в том, что... нет, не буду ничего говорить о сюжетной канве: не хочется уподобляться футбольному фанату, который, послушав по радио прямую трансляцию матча, на следующий день смотрит его в записи по телеку и выступает в приятельском кругу в роли оракула - мол, не орите вы так, забьют еще наши, забьют (или наоборот). Сказать разве, что "Костры амбиций" - уголовный роман? Да. Криминала - навалом. Любовно-матримониальный? Точно. Налицо вышеупомянутые адюльтеры с Z, разрушающиеся семьи, эротические грезы и прочая сопутствующая атрибутика. Социальный? Тоже верно. Политический? Отчасти и политический.

Я бы определил произведение Вулфа осторожненько: роман-панорама. Обзор. Как минимум - с высоты полета ястреба, парящего над Нью-Йорком, между небоскребов Уолл-стрит... Время действия - восьмидесятые. Видаки и пейджеры уже есть, сотовых еще нет. Интересно, как бы трансформировалась завязка действия, если б "сотики" уже были? Ведь действие романа резко стартует именно со звонка по телефону-автомату. Миллионер под предлогом выгула собаки улизнул из своих чертогов позвонить любовнице. Набрал в запарке собственный номер...

Вообще, технические мульки в "Кострах амбиций" очень аппетитны. Объемистые сцены, полные разнообразнейших движений психики, базируются на таких изобретениях технической мысли, как металлоискатель, диктофон. Герой приходит с укрепленным на телесах диктофоном к своей зазнобе, которая его, изящно выражаясь, подвела под цугундер. Необходимо выудить у нее пару фраз. И нет чтоб взять и поговорить обстоятельно, по-деловому. Так нет же! Прилив нежности, пятое-десятое, объятья... О, если б во времена Федора Михайловича существовали все эти хитроумные штуки-дрюки, все эти жучки, нервно-паралитические пшикалки, приборы ночного видения, электрические стулья!.. Остается только гадать, на каких еще небесах и в каких еще катакомбах человеческой души побывал бы тогда читатель русской литературы... Боже упаси меня проводить параллели с Достоевским, но именно ему родственны отдельные главы "Костров". Говоря "родственны", я имею в виду тот динамизм психологической прозы, когда, читая книгу, боишься скользнуть глазами вниз по странице, к исходу сцены: напряжение, созданное автором, настолько велико, что вынести его порой трудно, а оторваться от чтения (см. выше) невозможно. Ну разве не в тонах Достоевского, например, - фрагментик о том, как любимец богов, да и сам полубог, мысленно именующий себя владыкой вселенной, выйдя в разгар биржевого дня якобы на минутку, запирается в сортире, и, трепеща, как тварь дрожащая, открывает свежий номер газеты, и, молясь, лихорадочно пробегает заголовки... "Раз я эту беду предугадал, о, Господи, Ты ее не допустишь, ведь правда же?"

Вместе с героями Вулфа читатель заново переживет и свои собственные низвержения в преисподнюю. Под "низвержениями" я подразумеваю не обязательно перешагивание порога Бутырки, "Матросской Тишины" или какой-нибудь владивостокской пересылки, - но хотя бы порога казармы, неврологического диспансера, пункта анонимного обследования. Бог весть почему, этот шаг через порог приходится совершать именно тогда, когда в жизни все складывается так хорошо, так безоблачно. Придется, придется ужо читателю прочувствовать миг прозрения родившегося в стильной рубашке, с бумажником в зубах и пакетом ценных бумаг в портфеле, вулфовского персонажа: "А ведь я виновен, виновен..."

Прав Монтень: "Человек - игрушка богов". Да не то что человек - раса. Вот негры, афроамериканцы, к примеру. Еще вчера за их права боролись, манифестировали и т.п., а сегодня житья от них продвинутому белому штатнику уже нет никакого. "Вдруг Шерман заметил, что в мокрой, густой тени деревьев и старых домов к нему приближается какая-то фигура. Даже на расстоянии двадцати шагов, в темноте, он определил, что это движется тайный ужас каждого обитателя Парк авеню южнее Девяносто шестой улицы: чернокожий парень, долговязый, длинноногий, в белых кроссовках. Вот он уже в пятнадцати шагах, в десяти..." Вулф недвусмысленно дает понять, что вся пресловутая "политкорректность", все антирасистские апарты - прием негров на работу в именитые легендарные рестораны, набившие оскомину митинги в их поддержку и прочее - суть не что иное, как страх. Так салабон лебезит перед дембелем, а "шнырь" - перед "авторитетом".

Неужели мы, московиты, станем в своем светлом туморроу закидывать американское посольство томатами, протестуя против ку-клукс-клановцев в черных балахонах? Станем открывать университеты дружбы народов имени запытанных, загашенных в ватерклозетах, растерзанных в клочья лидеров борьбы за освобождение "евроамериканцев"?.. Скажу больше: иногда возникает чувство, что действие книги происходит не в Нью-Йорке восьмидесятых, а в сегодняшней Москве. (Кстати, здание, на фоне которого запечатлен автор - последняя страница обложки - весьма и весьма напоминает ЦДЛ.)

Даже те несколько сцен, где размашистой рукой и широкой ворсистой кистью рисуется состояние похмелья, синдром бодуна, - напоминают вдруг про подпольный "Кристалл" или "осетинский разлив". Впрочем, Вулф явно хватил через край в стремлении сделать одного из главных персонажей сугубо "негативным". Ну работает чувак журналюгой, занимает деньги где только можно, влипает по пьянке в нелепые ситуевины, не дурак поесть-попить на халяву. И что? Это же, попросту говоря, издержки производства, и самому Тому Вулфу - профессиональному журналисту - сей факт должен быть ясен, как квадраты Малевича.

А возможно, он Вулфу и ясен: этот репортер в романе - живее всех живых. Несомненная удача писателя, разбросавшего по "Кострам амбиций" целую галерею ярчайших проходных или, лучше сказать, эпизодических персонажей. Например, мелькнула в ресторане императрица какого-то южно-азиатского государства. И вот комментарий одного из героев. "Какие бы они ни были шишки у себя на родине, а все равно мучаются, как подумают, что в Нью-Йорке до них никому нет дела. Нет, наш мир - это нечто. Там у нее десять или двадцать миллионов бедолаг вздрагивают и корчатся на земляных полах своих хижин, стоит ей пальцем шевельнуть, а она ночами не спит оттого, что в Нью-Йорке, в ресторане La Boue d'Argent не знают, кто, к дьяволу, она такая". Характер? Еще бы.

Наш мир действительно - нечто. Хотя, если верить Вулфу, порой он - не столько нечто интригующее, сколько будничный прейскурант. Некоторые страницы книги похожи скорее на гроссбух, на амбарную книгу, нежели на художественную прозу. Но ведь и чтение сберегательной книжки - одно из самых захватывающих занятий. Особенно если эта сберкнижка - ваша собственная.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Ирина Каспэ, Взгляд порнографа /09.04/
Николай Фробениус. Застенчивый порнограф. - СПб.: Азбука, 2001.
Линор Горалик, Аромат Латура /09.04/
Николай Фробениус. Каталог Латура, или Лакей маркиза де Сада. √ СПб.: Азбука, 2001.
Борис Степанов, Tolle-lege, tolle-lege /04.04/
Борис Дубин. Слово-письмо-литература - М.: Новое литературное обозрение, 2001.
Галина Зыкова, Прочитать лектора /02.04/
Н.И.Либан. Литература Древней Руси. - М.: Изд-во МГУ, 2000.
Елена Гродская, Танец маленьких свобод /28.03/
Евгения Лавут. Амур и др. - М.: ОГИ, 2001.
предыдущая в начало следующая
Евгений Реутов
Евгений
РЕУТОВ

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100





Рассылка раздела 'Книга на завтра' на Subscribe.ru