У меня теперь есть самокат.

Еще у меня есть всякие книжки. Некоторые из них хорошие, а некоторые плохие. Обычно я читаю довольно много книжек. Наверное, это плохо. Наверное, человек должен заниматься каким-нибудь делом, например, чинить велосипеды. Или лечить собак. Но у меня нет велосипеда.

А вместо собаки у меня кошка, и ее пока не надо лечить.

Поэтому у меня много времени.

И я читаю книжки.

В последнее время в моей жизни произошла странная вещь. Я вдруг дошла до точки, книжки потеряли для меня интерес.

Мне скоро стукнет двадцать шесть. Это случится через пару дней. Наверное, ко мне придут гости. Я позвала много гостей, но не знаю, кто из них придет, а кто нет. У меня нет на эту тему четкого представления. Я думаю, мне подарят довольно много книжек. Честно говоря, надо бы радоваться.

Но я почему-то пугаюсь. Я совсем не могу читать книжки. Что-то такое со мной происходит, что я боюсь в них чего-нибудь не понять. Наверное, все вокруг слишком умно говорят о книжках. Я не понимаю и половины того, что они говорят. Поэтому в последнее время мне страшно даже взять книжку. Я боюсь расстроиться. Но гостям этого не скажешь. Поэтому книжек, небось, принесут предостаточно.

Я и сама их покупаю и все не могу перестать. Видно, когда у человека привычка, то от нее так легко не отделаешься. Вот и вчера я зашла в переход под Пушкинской и купила книжек. Я хотела купить "Сектретные материалы", потому что их легко читать. Там ни о чем не надо думать, в них нет ничего сложного. Совсем не страшно чего-нибудь не понять. Знай - перелистывай страницы. Кроме того, мне нравится Молдер.

Он умеет верить, этот парень.

Молодец Молдер.

Я собиралась купить "Секретные материалы", но купила совсем другую книжку. Так уж оно всегда бывает - книжки тебя приманивают, только держись. Мне понравился ее цвет - такой сливовый. Тетечка в ларьке дала мне ее посмотреть, хотя надо было переложить целую стопку книжек сначала на стул, а потом обратно. Я очень благодарна этой тетечке.

Сзади на книжке была фотография такого лысого человека. Он смотрел куда-то в сторону и улыбался. Мне понравилось его лицо. Я подумала, что такой человек вряд ли напишет книжку, в которой можно чего-нибудь не понять. А название меня совсем успокоило. Она чудесно называлась, эта книжка.

Вот как она называлась:

"Наивно. Супер".

Я очень обрадовалась. "Наивно" - значит, просто и доходчиво. А если уж человек говорит "супер", совсем как Катя Макарова, то он, наверное, не заносчив. Он не станет писать о сложных вещах. Этого парня зовут Эрленд. Ему, наверное, все равно, будут ли его считать умным.

Он просто хотел написать хорошую книжку.

Поэтому я купила его книжку. И вот теперь я сижу и ее читаю. В этой книжке, на самом деле, оказалось много умных вещей. Но Эрленд пишет, что он сам их не слишком-то хорошо понимает. Эрленд явно не хочет меня обидеть. Это очень приятно. У него и самого-то не все хорошо. Даже хуже, чем у меня. Он совсем потерял интерес к жизни, не только к книжкам. И вот теперь он сидит в квартире своего брата и стучит молотком по доске-колотушке. Эрленда это успокаивает. Мне надо тоже попробовать. Еще Эрленд читает одну книгу, очень сложную, о времени, о вселенной и о всяких таких вещах. Он читает ее и пересказывает мне, как может. Мне нравится, как он разговаривает. Короткими такими фразами. От этого все становится легче понимать. Я бы хотела иметь такого друга, как Эрленд.

Правда, он меня не знает.

Но зато он сам считает своим другом Эйнштейна. Может, он мог бы считать своим другом и меня тоже.

Когда Эрленд хочет что-то понять, он составляет список. Я тоже попробовала составить список. Это, оказывается, совсем не плохое дело. Я составила список того, что мне нравится в книге Эрленда. Вот он:

- Эрленд похож на Фореста Гамп. Только у Эрленда до двадцати пяти лет все было в порядке.

- Эрленд похож на Маленького принца. Он тоже, я думаю, верит в сказки.

- Эрленд не похож на Патрика Зюскинда. Я думаю, это очень хорошо.

- Эрленд пишет о всяких важных вещах. Например, о мячиках. И о белом медведе. И о Лизе. И о теории относительности.

- Эрленд думает, что все будет хорошо.

Я перечитала этот список. Получилось немного, но, с другой стороны, это все очень важные вещи. Наверное, тут дело не в количестве. Я даже для честности составила список того, что мне в этой книге не нравится. Он получился еще короче. Может быть, это о чем-то говорит.

Вот что мне не нравится в книге Эрленда:

- Эрленд, мне кажется, иногда перегибает палку. Не такой уж он простой парень. Иногда я совсем не верю в то, что он о себе рассказывает.

- Еще Эрленд увлекается всякими иллюстрациями. Например, у него в книжке есть двадцать три страницы распечатки результатов поиска в библиотечном компьютере. Наверное, это не очень страшно. Но таких штучек очень много в других книжках. От них я, кажется, устала больше всего.

Наверное, мне не надо было писать про то, что не нравится. Эрленд - мой друг и может на меня обидеться. Но зато если сложить количество вещей в двух списках, то получится 7. Мне кажется, о плохой книжке нельзя сказать 7 разных вещей. Чего там о ней говорить.

Я говорила про книжку Эрленда всяким людям. Некоторые ее уже прочитали, а некоторые обещали обязательно прочитать. Один мой друг даже купил ее в один день со мной - и мы совсем не сговаривались. Вот какие люди говорили со мной про книжку Эрленда:

- Юра. Он сказал, что любит скандинавскую прозу. Особенно такую, которая написана короткими фразами. Еще он сказал, что французская литература чудовищна. Юра очень умный, и мне всегда приятно с ним соглашаться.

- Володя. Володя даже уже написал про нее статью. Я хотела прочитать эту статью, но испугалась. Вдруг, подумала я, Володя написал, что книжка Эрленда никуда не годится? Это будет ужасно обидно. Это будет значить, что я опять ничего не поняла. Наверно, я трусиха. Но читать Володину статью я пока не решусь.

- Катя. Катя говорит, что ей понравилось. А больше ничего не говорит. Катя немногословна.

- Сережа. Сережа сказал, что он посмотрел книжку Эрленда у тетечки в киоске и не купил. Сказал, что она показалась ему деланной.

- Антон. Он сказал, что не любит скандинавскую литературу. И поэтому Эрленда читать не будет. Я не стала его убеждать, потому что боялась сказать какую-нибудь глупость. Антон тоже очень умный. Но с ним мне почему-то не так приятно соглашаться.

Я не знала, что думать. Я очень переживала, что книга Эрленда, показавшаяся мне такой простой, так по-разному воспринимается разными людьми. Я, наверное, все-таки чего-то не поняла.

Я попробую связаться с Эрлендом.

Я хочу у него кое-что спросить.

В Интернете оказалось совсем легко отыскать его адрес электронной почты.

Вот что я ему написала:

Dear Erlend!

I'm a young woman and I read your book called "Naiv. Super". I read it in Russian and I liked it deeply. It seemed to be simple and clear to me, and I was glad I felt I understood it all. But then I had talked to some very intelligent people, and they all said different things about your book. I would like to ask you three questions, I will be immensely gladfull if you answer.

Here are the questions:

1. Do you really think your book is naive?

2. Do you think there could be some parts of it I might think I understood but I actually didn't understand?

3. What happened to your phone singing idea?

Thank you very much.

Я отпиваю из стакана глоток воды и говорю себе, что, надо надеяться, жизнь продлится еще долго. Надеюсь, первую книжку Эрленда - "Плененный женщиной" - тоже когда-нибудь переведут на русский. Надеюсь также, что Эрленд ответит на мое письмо. Может быть, в своем ответе он все объяснит. Тогда мне можно будет расслабиться и не думать об умных книжках и умных людях.

Я думаю, что в конце все будет плохо. Но зато закончится быстро.