Владимир Мосс, профессиональный психолог и историк-любитель,¹ уже не одно десятилетие подробно изучает историю Православной Церкви в XX веке. Примечательна та особенность его подхода к теме, о которой сам В.Мосс не раз говорит. Он рассматривает историю разнообразных православных юрисдикций во времени и пространстве как историю Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви; он ищет в перипетиях церковной истории признаки догматической целостности и самотождественности Церкви, которая - Одна и Едина, но множественна в исторических воплощениях.

Поместные Церкви, юрисдикции с их национальным и культурным своеобразием, непохожие друг на друга типы христианской святости, несогласные друг с другом в каких-то второстепенных вопросах иерархи и богословы, - все это, при условии единства веры и жизни по вере, и составляет живую ткань истории земной Церкви, которая едина, свята, соборна и преемственна от Апостолов Христовых. Более того, сама борьба идей и споры в Церкви и вокруг нее по-своему плодотворны: "на протяжении этой борьбы природа Церкви стала яснее благодаря тому, что встала необходимость ответить на вопросы... действительно ли она имеет Божественное происхождение и природу, или же это чисто человеческая организация? Эволюционирует ли она в своем учении и практике или же остается той же самой? Включает ли она в себя все бесчисленное множество именующихся сегодня христианами или же состоит из малого остатка верных на земле? Действительно ли она - единственный ковчег спасения или же лишь один из многих путей, ведущих к Богу?" (С. 4-5).

Таков главный вопрос, который занимает Владимира Мосса как церковного историка. Заметим сразу, что ответ, который автор дает на этот вопрос, исключительно точен и конкретен. Да, "Церковь есть поистине Единая, Святая, Соборная и Апостольская. Истина [в том], что это единство, святость, соборность и апостольство сохранились до наших дней исключительно в остатке Православной Церкви, известном как Истинно-Православная Церковь" (курсив мой - Ф.Т.) (С. 20).

Это крайне существенный момент. По сути, вывод всей книги дан, или, точнее, задан, уже в предисловии, что не случайно. Сам Владимир Мосс причисляет себя к тому самому "остатку Православной Церкви", о котором он говорит. Мосс - мирянин юрисдикции, именуемой Российской Православной Автономной Церковью (РПАЦ) с центром в Суздале. РПАЦ, не признанная общеизвестными православными юрисдикциями, воспринимает себя носительницей всей полноты церковной каноничности. Именно в суздальской церковной юрисдикции Владимир Мосс усматривает признаки Истинной Церкви, настаивая на том, что РПАЦ явилась той точкой, к которой был устремлен вектор истории Церкви в XX веке.

А содержание церковной истории XX века было наполнено подлинным драматизмом, и те сюжеты, которые в ней вырисовывались, отличались крайней запутанностью и быстротой изменения. Владимир Мосс в этом калейдоскопе выделяет своего рода осевые линии, каждой из которых посвящает по одной или по несколько глав своей книги. Это календарная реформа, проведенная в начале 1920-х гг. Патриархом Константинопольским Мелетием IV (Метаксакисом) и приведшая к серии церковных расколов и созданию разветвленного движения т.н. старостильников, не принявших нового церковного календаря (С. 87-114, особенно 101-111). Это "советизация" Русской Православной Церкви через подписание в 1927 г. заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородским) Декларации, где говорилось, что православные верующие в СССР не враги советской власти, - а это привело, по мнению В.Мосса и единомысленных с ним исследователей, к становлению доктрины сергианства - идеологии догматических компромиссов со стороны церковного священноначалия и недопустимых уступок безбожной власти (С. 117-172). Это отступление от верности святоотеческому Православию через участие православных иерархов в экуменическом движении.² Период 1970-1995 гг. В.Мосс определяет как "зенит экуменизма и упадок коммунизма" (С. 282-343). Наконец, самой существенной с точки зрения восстановления благодатной полноты и неповрежденности Православия Владимир Мосс считает тенденцию возрождения Православной Церкви в ее догматической чистоте и аутентичности. Эту тенденцию В.Мосс однозначно связывает со старостильным движением в Греции на Балканах.³ В отношении же России В.Мосс исполнен осторожного оптимизма, с которым он оценивает появление в России в 1990-е гг. приходов РПЦЗ и т.н. Свободной Российской Православной Церкви.⁴ В отношении Московского Патриархата В.Мосс, напротив, глубоко пессимистичен, он отказывает Русской Православной Церкви Московского Патриархата в праве именоваться церковью и не видит надежды на ее "возрождение".⁵ Преемственность и непрерывность подлинной церковной традиции В.Мосс не связывает, однако, не только с одним Московским Патриархатом, в такой преемственности он отказывает также и всем Поместным Православным Церквам, совокупно именуемых им "мiровым православием" (World Orthodoxy) - в отличие от "Истинного Православия", представленного меньшинством православных христиан, их "остатком" - по терминологии В.Мосса.

Впрочем, есть ощущение, что экклезиологическому сознанию В.Мосса вообще ближе мир церковного подполья, нежели всматривание в пути православного свидетельства в мире. Так, в качестве одного из главных выводов Владимир Мосс констатирует: "если... существующий истинно-православный блок впадет в общение с еретиками или сам станет еретическим, это не будет означать гибель надежд. Ибо где-нибудь, в тайне от мiра, - в сибирской тайге или на греческих островах, или в одном из великих мегаполисов современного Вавилона, - Истинное Православие выживет" (С. 342).

Примечания:

¹ В предисловии к рецензируемой книге иеромонах Григорий (Лурье) отмечает, что в стремлении создать свою интерпретацию истории Православия в XX в. "Владимир Мосс решил не останавливаться ни перед чем. Ему даже пришлось, будучи по образованию психологом, осваивать параллельно профессию историка..." (Иеромонах Григорий (В.М. Лурье). От составителя серии: Немного о книге и ее авторе // Мосс В. Указ. соч. С. IX.)

² В.Мосс предлагает авторский термин "экукоммунизм", который он определяет как "современную (двадцатого века) доктрину о человеке в обществе, пытающуюся занять место догмата о Церкви в сознании людей" (С.3). В.Мосс ссылается на мнение митрополита Виталия (Устинова): "Экуменизм - это ересь ересей, потому что доныне каждая ересь в истории Церкви стремилась занять место истинной Церкви, а экуменическое движение, объединяя все ереси, призывает их все вместе считать себя единой истинной Церковью" (С. 281)

³ При этом В.Мосс с горечью признает очевидный факт: старостильное движение крайне раздроблено, расколото на десятки юрисдикций и толков, не имеющих друг с другом церковного общения. Заметим, что на этом основании первоиерархи Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ), в особенности митрополит Филарет (Вознесенский; первоиерарх РПЦЗ в 1964-1985 гг.), считали невозможным установление евхаристического общения между РПЦЗ и греками-старостильниками, несмотря на полное согласие в осуждении экуменизма и нового стиля. Единичные примеры общения в таинствах между РПЦЗ и старостильниками не меняли основной тенденции по сути. Впрочем, "в июле 1994 г. тенденция Истинно-Православных Христиан дробиться на все возрастающее число юрисдикций была приостановлена, по крайней мере, временно, объединением четырех Церквей: РПЦЗ, Румынских старостильников, Греческих старостильников-киприанитов и Болгарских старостильников, возглавляемых епископом Фотием Триадицким" (С. 340).

⁴ Это название, как уточняет В.Мосс, "изначально относилось к епархиям и приходам Русской Зарубежной Церкви в России начала 90-х годов, которые управлялись тремя епископами - Лазарем Тамбовским, Вениамином Кубанским и Валентином Суздальским" (С. 332), впоследствии объем этого понятия изменился из-за разногласий российских епископов РПЦЗ с синодальным центром в Нью-Йорке, приведших к административному обособлению части этих епископов от РПЦЗ, в результате чего и образовалась та самая РПАЦ, к которой принадлежит Владимир Мосс.

⁵ Эти обвинения в адрес Московского Патриархата - наименее оригинальная и наиболее узнаваемая часть книги Владимира Мосса. В любой попытке пересмотреть жесткость общей оценки истории Московского Патриархата в XX в. соратникам Владимира Мосса видится недолжное проявление симпатии к "сергианам". Между тем, события последних лет, в особенности деяния Юбилейного Архиерейского Собора РПЦ МП 2000 г., свидетельствуют об отходе Московского Патриархата в лице его иерархов от тех принципов декларации митрополита Сергия (Страгородского), которые не без оснований воспринимаются как наиболее одиозные церковным сознанием чад РПЦЗ, старостильников, катакомбников и т.п. Свидетельство тому - принятые Юбилейным Собором Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, получившие сдержанно-положительную оценку Архиерейского Собора РПЦЗ в октябре 2000 г.