|
||
/ Круг чтения / Книга на завтра < Вы здесь |
"Уйду от страха стать одним из многих..." Руссков А.Н. Это все для тебя: Стихи. - Волгоград: ГУ "Издатель", 2001. - 224 с. √ Тираж 1000 экз. Дата публикации: 13 Февраля 2002 получить по E-mail версия для печати Год назад, 29 января 2001 года, трагически оборвалась жизнь тридцатилетнего поэта и барда Андрея Николаевича Русскова. Среди почитателей Андрей Руссков был известен главным образом как "Андрей неКинчай". Под этим именем, нестандартность правописания которого предполагает сложность происхождения (не только "не Кинчев"), распространялись записи с его концертов; так называл себя и сам Андрей. Однако столь необычный псевдоним, видимо, не мог быть официально признан, потому в выходных данных указано "Руссков А.Н.", а надпись на обложке книги выглядит примерно так: Андрей РУССКОВ неКинчай. Под светом фонарей Культовый "рокмэн" Средней Ахтубы ("города-гербария засушенных душ") и Волжского, неКинчай был почти неизвестен в Москве и Питере, хотя его песни с интересом слушал сам Б.Г. Что ж, в этом нет ничего удивительного - у столиц хватает своих героев, к тому же с концертами неКинчай никогда не выезжал за пределы региона, а избалованных студийным качеством звука москвичей и петербуржцев давно уже не прельстишь домашними любительскими записями... Сборник стихов "Это все для тебя" - первая книга волжского барда. Собственно, бардом Андрея можно назвать только с натяжкой: не удивительно, что в претендующем на полноту списке исполнителей этого жанра (да-да, именно так воспринимается в наше время это слово) фамилию "Руссков" представляет пущинский житель Андрей Викторович Руссков. В то же время и типичным рок-н-рольным автором неКинчай был лишь отчасти, хотя прибой в его стихах запросто мог реветь и выть хард-роком. Он знал наизусть много стихов и прозы; его стихи и песни апеллируют не только к текстам Б.Гребенщикова и В.Цоя, но и к старинным русским колыбельным ("Час быка"), к творчеству Кондратия Рылеева ("Смерть Ермака. Часть 2 "Возвращение"), а среди персонажей его произведений уживаются Марк Шагал и гипотетический александрийский библиотекарь, злые скоморохи и безумные скальды. Сам неКинчай, как часто водится, не признавал себя эрудитом и даже иронизировал на этот счет: Воистину, знаний глубок водоем. Жизнь провинции обязывает творческого человека заниматься "просветительством" - он один вынужден подменять своими песнями и стихами столичное многообразие; быть может, оттого тексты неКинчая удивительно разнятся по тематике, перемежая уличное ("Эгей!, - где же ты, молодая шпана - / Отныне искусство не связано с ГОСТом..."), любовное ("И, если ветер в голове, / Уйди и будь подругой ветра!"), антивоенное ("Слышишь, страна, кто-то ломится в дверь - / Это полки нерожденных детей"). Не найти здесь только описания другого, непонятного неКинчаю мира, - того, где "жизнь свою калечат у ларьков". Этот мир не принимал его, отталкивал, рождал тяжелое ощущение неотвратимости победы вселенского зла, оттого и выходили из под пера Русскова такие, например, строки: Пилат воскрес - Тексты неКинчая захватывают не только экспрессией и энергетикой песенной ритмики, но также и неприятием любой имитации - неприятием, связанным с непрерывным поиском стихотворной стилистики, отличной от других: Пьяный пилот по фамилии Ветер В последних стихах неКинчая даже оды зазвучали эпитафиями. Казалось, поэт ощущал приближение смерти ("Я скоро уеду, / И в доме твоем / Воцарится покой", "Уйду от страха стать одним из многих", "Неопознанный автобус / Нас уносит в никуда"), выражая готовность принять ее вызов: Лишь тот падения боится, *** Андрей Руссков погиб на дороге, соединяющей Волжский и Среднюю Ахтубу. Первая его книга, в которой размещено более сотни текстов, была подготовлена еще при жизни неКинчая, на очереди - вторая. Впрочем, и по первой видно, что он поднялся выше уровня "жрецов коммунального рока", творящих в "масштабах двора" за "решеткой беседочной сетки". поставить закладку написать отзыв
|
|
|
||