Один из властителей дум XX столетия, английский историк Арнольд Тойнби некогда отнес кочевые цивилизации в разряд несостоявшихся, раздавленных природными стихиями, на фоне которых они зарождались. Сейчас, спустя полвека, вопрос, была ли у монголов цивилизация, остается спорным. Автор культурологической и этнографической монографии "Кочевники Монголии" Наталия Жуковская от полемики с прославленным англичанином воздерживается и лишь напоминает, что история у кочевников Центральной Азии все-таки была. Действительно, Чингисхана и Тамерлана забыть трудно. Поэтому, если предложенная работа хоть отчасти позволит понять, как в столь неблагоприятных условиях монголам удалось создать такую мощную военно-государственную машину, "заморский султан" получит скромный, но достойный ответ.

"Категории культуры" - жанр весьма почтенный и уже имеющий у нас некоторую традицию. Достаточно вспомнить "Категории средневековой культуры" А.Я.Гуревича, книгу, которую прочитали и по сей день читают не только медиевисты, но и все остальные гуманитарии. "Кочевники Монголии" Жуковской - достойное продолжение этой традиции.

Книга состоит из 9 разделов, в которых описывается пространство и время, монгольский календарь, праздники, пища, идеал счастья, обмен дарами, этикет, символика чисел и цвета.

На первый взгляд, при такой композиции описание культуры должно получиться не достаточно конкретным и систематическим. Однако это не так. Выручает определение традиционной культуры, из которого исходит автор. По Жуковской, это - некая локальная, этнически конкретная совокупность культурных форм и явлений (орудий, бытовых предметов, норм поведения, обиходных понятий, мировоззренческого комплекса), сложившихся в доиндустриальную эпоху. Важнейшая ее характеристика - тесная связь с повседневностью, то есть производством элементарных материальных благ. Поэтому, о чем бы ни шла речь, исследовательница не забывает обозначить материальную подоплеку. И хотя специальной задачи описать хозяйственно-культурный тип, характерный для кочевников Центральной Азии, Жуковская перед собой не ставит, мы все равно узнаем, какой скот держали монголы, сколько проходили за день, на кого охотились и т.д.

Довольно подробно в книге прописана материальная культура монголов. Благодаря богатому иллюстративному материалу можно найти почти все - от внутреннего убранства юрты до молитвенных четок и ритуальной ложки для жертвоприношений кумысом.

Жуковскую можно было бы упрекнуть в том, что она не описывает обряды жизненного цикла, но в главах о счастье по-монгольски и "тотальных поставках" (обмене дарами) в монгольском обществе мы многое узнаем о родильной и свадебной обрядности. Не заявлена в заглавиях разделов и такая тема, как социальная организация монголов, но в главе о времени и пространстве мы все равно получаем необходимые сведения. Описывается в книге и календарная обрядность монголов и даже, благо наличие письменных источников позволяет, ее эволюция за последнюю тысячу лет.

Исключительное уважение вызывает то, как Жуковская подает спорные вопросы или материал, не до конца переваренный наукой. Касаясь таких тонких материй, как реконструкция древнего монгольского календаря, происхождения цветовой классификации стран и народов, и, наконец, символического значения чисел, Жуковская ограничивается изложением существующих точек зрения да прибавляет что, вряд ли какую-либо из них можно считать доказанной.

Есть у книги "Кочевники Монголии" еще одна особенность - она сродни путешествию. Только временные рамки оказываются шире, чем при обычном путешествии, да риск чего-то не понять в увиденном сводится к минимуму.

Сочных деталей в книге не мало, например, тарбаган (степной сурок) как прибор для измерения времени. Изучив суточный ритм этого животного, монголы довольно точно определяли время суток, отсчитывая, сколько раз этот тарбаган появляется из норы и отправляется поесть травки. Но, конечно, наиболее популярными часами была, а кое-где и по сей день остается, сама юрта: время определяется по движению падающего сквозь дымовое отверстие солнечного луча.

Оригинален и способ, с помощью которого в Монголии тактичные хозяева избавлялись от перепивших гостей. Буяна сажали на лошадь, вдев ноги в стремена, после чего умное животное безошибочно доставляло перебравшего хозяина домой.

Есть в книге и красочная историческая экзотика. Жуковская приводит свидетельство Марко Поло, из которого мы узнаем, как питались монгольские воины во время стремительных переходов, когда не было времени на остановки и разжигание костров. Каждый из них вел с собой несколько лошадей и на привале надрезал одной из них, конечно, предварительно связав, вену на шее. З00 граммовой порции вполне хватало для того, чтобы утолить голод - животное же не только оставалось в живых, но и полностью восстанавливало свои силы за несколько дней.

Тем не менее, разница между кровавыми страницами истории и повседневностью ощущается довольно четко. В книге вырисовывается стабильный уклад, позволявший монголам выносить не только тяжелые природные условия полупустынь, но и амбиции своих правителей. Счастье в бытовом понимании простого кочевника было куда ближе к общечеловеческому нежели к "героическим идеалам" воинственных ханов - хорошая погода без бурь и гололеда, сытый скот, обильный приплод и здоровые дети.

И хотя цели автора, заявленные в аннотации, более чем скромные, - снабдить студентов и преподавателей из России и стран СНГ учебником для курса по истории и культуре народов Центральной Азии, мы понимаем, что автор хотел и добился большего. "Кочевники Монголии" лишний раз доказывают: когда чужая культура описана ясно и систематически, места для разгула ксенофобской фантазии не остается.