Представляете себе жызнь нормального русского писателя? Анатолий Ананьев с утра часа полтора-два расчищает снег на своем дачном участке, после обеда променирует по поселку, беседует с сельчанами о видах на урожай. Владимир Сорокин музицирует, играет в шахматы, готовит фондю, катается на лошадях. Я просыпаюсь после одиннадцати с больной головой, иду к метро "Аэропорт" похмеляться, потом играю в интернет, потом еду, предположим, в клуб "Дом", где снова напиваюсь... Размеренная, справедливая, честная жытуха.

И вот все меняется (в части меня; про Сорокина и Ананьева не знаю). Встаю в восемь. Еду через всю Москву (от "Аэропорта" в Новые Черемушки) сидеть в офис (в какой - ниже). Не пью ни капли. Руковожу людьми. Содомия, ей-Богу. Эти строки выжымаю на ноутбук за спиной таксиста. Второй роман застрял. Пишу только служебные записки. Хочется сохранить Уикли - любимый лейбл. Пытаюсь. Сегодня - всмятку.

Малый Букер - реверанс англичанам

Тема Малого Букера на новый сезон - переводы прозы с английского, опубликованные в течение последних 3 лет или существующие в рукописях. Хочется верить, что политическая ситуация в России не позволит-таки расценивать эту номинацию как борьбу с железным занавесом за открытое общество. Пусть восторжествует мирная трактовка - мы любим англоязычную литературу, мы многим ей обязаны, считаем переводчиков светочами меркурианства и поэтому именно решили их поощрить.

Соискатели должны представить в Общественный Совет премии свой перевод (книгу или рукопись) до 1 сентября по адресу: Крымский вал, 10, оф. 165, ЦДХ, Экспопарк, тел/факс (095) 238-45-00, 245-45-16, e-mail: mailbox@expopark.ru. Лауреат премии будет объявлен, по традиции, во время торжественного обеда в Москве на ярмарке non-fiction. Тогда же будет вручена премия в размере 4000 фунтов стерлингов.

Общественный Совет (он же жюри) состоит в этом году из Андрея Зорина, Вячеслава Курицына, Александра Шаталова, Ильи Кукулина и Натальи Перовой. Координатор - Перова, и если что, можно писать ей на perova@glas.msk.su.

Чтения в Е-бурге - всматривание в гуннов

Конференция на тему "Массовая культура и массовая литература" началась 28 февраля со вступительных слов заведующего кафедрой литературы ХХ века Леонида Быкова и куратора Чтений Вячеслава Курицына, которые напомнили собравшимся, чему были посвящены Чтения Первые и Вторые, а также обосновали тематику Третьих (дескать, актуальное переместилось в зону масскульта).

Доклад Александра Иванова (Ad Marginem), одного из тех, кто как раз и издает сегодня "новое актуальное", несмотря на скучное название "Между массовым и элитарным", оказался (по ивановскому обыкновению) острым. Иванов подверг критике представление о литературе-как-таковой, якобы способной быть исполненной и оцененной изнутри самое себя. В качестве вопиющего примера такой литературности он привел фрагмент статьи присутствовавшей здесь же Ольги Славниковой:

"Я бы придала герою черты неврастеника, уже много месяцев ласкающего мыслью подробности самоубийства, - что привело бы к обострению врожденного страха высоты. Я бы, пожалуй, описала, как герой, оставив машину в ночном оцепенелом переулке (скоро она покроется, как кекс, снеговой сероватой глазурью), спускается к набережной и видит в черной предзимней воде недвижные отражения деревьев, ставшие уже в точности такими, какими они, не шелохнувшись, затянутся льдом, - и, странно передернув толстыми плечами, как если бы ему холодным стержнем провели по позвоночнику, скидывает пальто".

По мнению Иванова, кекс этот является метафорой мертвой, необязательной, способной быть приклеенной к любому художественному случаю. В то время как живой литературе разумно было бы расшифровать, какой марки пальто было на мужчине, какой марки были машина и кекс, в каком именно городе происходило действие: все это, по мнению докладчика, есть отверстия, через которые в текст могла бы пробиться реальность. Славникова в ответ поделилась соображениями о "сопротивлении бренда", который именно потому не лезет в текст, что несет слишком много реальных коннотаций: "Не проще ли выдумать бренд?" Иванову резко возразил В.Курицын (то есть я, но в жанре отчета я уж буду использовать третье лицо), указав, что бренды засоряют, запинают текст, являясь скорее доказательством включенности автора в вещевой рынок (А.Вознесенский, В.Аксенов, Т.Пинчон), чем отверстиями в реальность; кроме того, они сужают объем аудитории: не знаешь марки "Дживанши" (или "Ад маргинем", или "Наша марка"), значит, текст для тебя закрыт. Иванов (прозванный участниками конференции "Нашим маргинемом") заявил, что тут имеется в виду совсем иной тип удовольствия от чтения. Дескать, к брендам можно отнестись как к телерекламе, тип удовольствия от которой совершенно иной, нежели удовольствие от искусства-как-такового. Мысль Иванова осталась непроясненной, ибо аудитория стала обсуждать возможность продажи марки пальто в художественном тексте той или иной торговой фирме; Дмитрий Бавильский напомнил, что именно так обстояли дела в романе "Незнайка на Луне", а Александр Шабуров - что в одной из серий про Джеймса Бонда у того были черные лыжи лишь потому, что не удалось найти рекламодателя на этот носитель. Евгений Касимов разумно указал, что наличие-отсутствие брендов и прочих примет пространства-времени зависит от конкретной художественной задачи, а потом напомнил фразу из В.Катаева "Мама лежала в гробу, как в коробочке конфет", чем вернул дискуссию к "мертвенности" метафор О.Славниковой. В.Курицын указал в этой связи на рецензию И.Алексеева из "ВестейРу" на роман "Один дома", в которой сообщалось, что Ольгина метафора убивает героя, и на коллекцию метафор из Славниковой, собранную Д.Бавильским.

Доклад Алексея Вдовина (Екатеринбургский театральный институт) "За что мы любим Тарантино. Феномен Pulp fiction в русском контексте" соответствовал названию ровно половину своей длительности. Было сообщено, что Тарантино близок русским потому, что русские а) испытывают потребность в оправдании криминала; б) склонны к тотальной иронии; в) любят рэп. Кроме того, длинными диалогами и крупными планами Тарантино близок к старому советскому кинематографу. Нам также должно нравиться, что фильм начинается с еды (здесь последовало крайне занимательное наблюдение, что, начиная фильм "Страна глухих" путаным тарантиновским диалогом, режиссер совершает ошибку, поскольку... забывает о еде). Вторая часть доклада посвящалась анализу интертекстуальных связей между сочинениями самого Тарантино, что в каком фильме из какого и как процитировано; анализу подробному и, судя по всему, содержательному, но со слуха воспринимаемому плохо - будем читать (все доклады будут опубликованы на www.guelman.ru/slava). После сообщения Вдовина последовала короткая дискуссия о соотношении искренности и "интертекстуальности" в фильмах Тарантино, а также в "Брате-2"; дискуссию убедительно завершил А.Иванов, заявив, что и у Тарантино, и у Балабанова присутствует открытое теологическое высказывание, а в интеллигентском искусстве - сплошные кексы.

Завершал первое заседание доклад Бориса Бергера ("ИМА-консалтинг"), который был по большей части посвящен информации о деятельности его фирмы. Доклад увенчался бурным спором о роли ПиАр в современном обществе, отчета о котором автор отчета дать не может, ибо отсутствовал в это время в аудитории (выйти ему пришлось на вопросе "Является ли пиаром оперение птицы во время брачного периода?").

Утреннее заседание 1 марта началось с выступления Дмитрия Харитонова (Челябинский Госуниверситет) на тему "Виртуальная словесность как литературная реальность". "А. Парщиков свою книгу Cyrillic Light озаглавил по имени макинтошевского шрифта, которым она была набрана. Более того, одно из стихотворений, "Возьмем такое" (1995), собрано из электронных остатков других". Несмотря на явную актуальность темы, доклад не вызвал дискуссии, что можно объяснить лишь ранним часом: многие интересанты еще не добрались до университета, а многие из добравшихся еще дремали.

"Яды всеобщего признания": пермские эпигоны символизма" - тема выступления Елены Власовой из Пермского госуниверситета. Проанализировав десятки пермских газет, Власова показала, как на местном материале реализовалась понятная схема отношения к символизму: высмеивание - признание - эпигонство. Критик с характерной для уральского критика фамилией Синицын, объявляющий символистов больными, братья Сергей и Михаил Ильины (последний известен как Осоргин), сочиняющие на супостатов пародии, "букашки, мошки и тараканы литературы", "Научить мне нужно Нелли, / Лизу и Людмилу, / Что они вполне созрели / Чтобы лечь в могилу", - увлекательный сюжет. Кончилось все тем, что Блок стал плеваться в статьях, что все Нелли России валятся в символические могилы безо всякого уже наущения и в пошлом порядке. Дмитрий Харитонов выяснял у докладчицы, насколько поздний подражательный символизм зависел от городского романса, Наталья Карпова - насколько он был массовым, а В.Курицын - осознавал ли Блок, что сам во всем виноват и часто не менее юмористичен, чем его эпигоны.

Очень понравился автору отчета доклад Марии Литовской "Роман эпопейного типа как основополагающий жанр массовой литературы социалистического реализма". Власти нужно было дать населению историческое сознание, вот она - власть - и стала провоцировать тот тип письма, что позволяет охватить мифом всю вселенную: от кабинета генсека до колхозного тына. Матрица - "Война и мир", формула: любовь + авантюра = политика партии. Семья на фоне большого времени. Шолохов, Толстой, Катаев, Ауэзов, Проскурин, Иванов и пр. Один брат - бригадир, второй - космонавт, сестра - жена дипломата в Париже. Альтернативные истории создаются в том же жанре (Гроссман, Рыбаков). Любопытные исторические параллели. Если уподобить 1991 год 1917-му, то у нас теперь что-то вроде 1927-го. Что происходит в 27-м? Типа ушлые Шкловский и Шагинян начинают сочинять детективчики. Алексей Толстой приезжает из-за границы с "Сестрами" - текстом, идеологически еще невнятным, но содержащим в себе зерно эпопеи. Результат - о масскультовых потугах Шкловского-Шагинян никто не помнит, а про Дашу и Телегина знают все (не говоря уж о том, что Толстой "на золоте едал"). Автор отчета сообщил собравшимся о романах-эпопеях Дмитрия Вересова, для которых - в соответствии с зависшим характером нашей эпохи - тоже еще характерна "идеологическая невнятность". Кто-то говорил об Акунине, о том, что фандоринская серия + "Приключения магистра" вместе тоже ведь составляют историю рода. Вообще дискуссия была очень оживленной, самой массовой за все три дня, но автор отчета в этот момент конференции начал потихоньку выпивать и стал нетверд в конспектах.

В тот же день состоялись Чтения собственно литературные: выступили В.Курицын (с главами романа "Матадор на Луне"), Илья Фальковский с "Жуками и кризисом", "Пелевиным - женщиной", с историями про свои тувинские приключения, а таже с программным текстом "Дать пизды. Давай пизды. Крепче давай пизды!". Замечательные миниатюры Владимира Тучкова не были в полной мере оценены аудиторией, ибо этот автор никак не соберется освоить толком жанр устного чтения. Завершил программу Борис Бергер со своим фирменным пистоном "Разорви меня, Господи, если это не так! Разорви меня, Господи!".

2 марта с утра Василий Гудов (УрГУ) докладывал о "Публицистике наших дней как явлении изящной словесности", анализируя, однако, не Максима Соколова и Линор Горалик, а людей типа Диденко, автора книг о людоедах, мало известного узкой, но хорошо известного широкой публике.

Елена Крживицкая (Уральская ассоциация молодых искусствоведов) рассказала об опыте своей работы в качестве ресторанного критика. Поведала, в частности, что у коньяка может быть аромат сбалансированный, избыточно карамельный, густой, богатый, с моховым оттенком, вкус - живой, пикантный, достаточно длительный, сухой, со сравнительно хорошим финалом, округлый, бархатистый, с тонами фруктов, жареных на гриле, живой, но остающийся во рту достаточно долго. Крживицкая сравнила ресторанный дискурс по степени отвлеченности с речью музыковедов и искусствоведов, а также проанализировала, каким образом недоступные вещи (дорогие, как "Хеннеси", или сложные, как Шнитке) становятся предметом масскульта.

Евгений Зашихин (доклад "Жизнь под фанеру: мемуары как разновидность массовой литературы") превратил свое выступление в яркий хеппенинг, сильно напоминающий разборку с мемуаристами, которым посчастливилось знать Зашихина лично.

Наталья Смирнова (УрГУ) - филолог, увлекшийся сочинением детективов - докладывала о "Женском детективе и неврозе" и начала с принципиальной постановки вопроса: что лучше, гонорары при жизни или памятник после смерти? Из установочных рецептов, которые получила дебютантка от редактора, проще всего запомнился и самым эффективным оказался следующий: Через каждые 50 страниц должна нарушаться библейская заповедь". Вывод, полученный из первых опытов: женские книги написаны хуже мужских, а продаются лучше.

"Криминальный роман в дамском исполнении" исполнила Ольга Славникова. Начала со ссылки на Татьяну Толстую, которая сообщила, что все хорошие детективщики - это женщины и англичанки. Ольгин же основной тезис состоял в том, что классическая детективная прелесть (загадка/разгадка) в наших детективах (и в современном детективе вообще?) отходит на второй план. На первом - взаимоотношения героев, их характеры, грязное белье и пр. ("следователь разоблачает не только убийцу или вора, но и много кого еще"). В этом смысле женский детектив и побеждает мужской: в женском письме "лирики" изначально больше, чем криминала. Интересную дискуссию про Смирнову и Славникову я опять же не записал, ибо к последнему заседанию конференции был вынужден пить уже непосредственно за столом ведущего: манекен переполнился.

Леонид Быков (УрГУ) представил доклад "Шансон как шанс и сон". В Е-бурге недавно появилось радио "Шансон" и повторило тот же трюк, что совершило полугодом ранее в Москве: без особой рекламы стало дико популярным. Из чего Быков сделал разумный вывод о том, что песни этого жанра чем-то очень уж созвучны русской душе. Вывод, повторяю, разумный, но не слишком для русской души лестный, ибо душа шансона - это инфантилизм, постоянная обида на мир и "отсутствие подтекста". Кроме того, радио "Шансон" легко откинуло еще одни важные покровы: поместив в один программный ряд бардов, блатняк и рок-н-ролл, оно как на ладони показало, что все это явления одного порядка.

О явлении другого порядка говорил завершавший конференцию Дмитрий Бавильский. "Zemfira так и сяк" называлось его сообщение. Блюдя нравственность читателя РЖ, я не стану подробно останавливаться на подлинном содержании доклада, отмечу лишь, что он изобиловал сентенциями типа "Земфира - поэт после Пригова и Рубинштейна", " "Земфира - земеля всех, а не только башкортостанцев" и "Быть лесбиянкой легче, чем нести бремя белого человека".
В программу Чтений входил также вечер в областной библиотеке им. Белинского, включавший выставку Александра Шабурова "Русский Будда", презентацию книг "ИМА-консалтинг", передачу в дар библиотеке книг от издательств Ad Marginem и "Вагриус" и фуршет. Было зафиксировано несколько драк, стихийных перформенсов и прочих эпизодов криминального характера в ночных клубах и стрип-барах Екатеринбурга.

Книга Тягунова - наложенным платежом

Где Гильберт отлучен, там Буридан приближен.
К тому, что я считал бессонницей, числом,
Относятся: число, бессонница и лыжи
Для девушки с веслом.

Что девушке весло, когда нет очевидца?
Она лежит в снегу ногами к двум стогам:
В одном весло торчит, в другом торчит девица,
Принявшая сто грамм.

В Е-бурге вышла книга Романа Тягунова, погибшего в последний день прошлого тысячелетия. Распространяется бесплатно. У меня есть десяток экземпляров - выслать тем, кому нужно. Кто любит, читает и помнит поэта Тягунова. Чтобы не радовать халявщиков - высылать буду наложенным платежом, то есть за ваш счет. Получат книжку 10 (пересчитал - 11) первых заказчиков.

Магазин "Озон" - свежий воздух

Я пошел работать на сайт "Озон.Ру". Продавать книжки, диски и кассетки. По итогам первых дней работы могу пока похвастаться двумя симпатичными интервью - Ольги Белик с Виктором Сухоруковым и Анны Левиной с Катей Метелицей. В ближайшее время попробую предъявить вам жанр-уродец: умные ("концептуальные") статьи, являющиеся одновременно рекламными материалами. Их пишут Вероника Хлебникова, Ольга Славникова, Юлия Бедерова, Мария Литовская и другие девушки. Юноши тоже будут писать. А вы приходите читать. Пока - историческое фото: "Слитая клятыми москалями питерская редакция "Озона" передает дела своим супостатам".

"Русская литература с Курицыным" в этой связи несколько поумерится - надеюсь, что ненадолго, пока не войду в новый ритм. Впрочем, пока она, наоборот, актививизировалась.

Китуп в своем "Процессоре" рекламирует будущее:

"Москва похорошела, вытянулась аж до Смоленска - город немалый! Дома в 200, 300 и 400 этажей. Между ними летает персональный воздушный транспорт. Автобусов нет - все летают персонально, без билетов. Права не нужны - забрался в кабинку, и компьютер сам отвезет куда надо. Огрызков и окурков никто вниз не бросает.

Прямо такой Незнайка в Солнечном городе. Тех, кто не ходит на Китупа, дополнительно завлекаю картинкой: вот такие там солнечные рисуются комиксы".

Бавильский в своем "Изголовье" делит людей.

"Те, кто пьет только пепси (как я) или только кока-колу (таких большинство). Пепси-то лучше. Именно поэтому она, типа, проигрывает рынки сбыта".

Занятно, Аделаида недавно тоже толковала, что "пепси без вариантов лучше". Да и ваш покорный сл., чего уж кривить, тоже пьет пепси: в тех редких случаях, когда пьет напитки такого рода. Ну и дженерейшен мы помним, какой было буквы у нас. Другое дело, что вы можете запросто иметь дело с "протестным вкусом": коли "проигрывает рынки сбыта", так, стало быть, нам она нравится больше. А в так называемой "реальной действительности" скорее уж и то и другое - одинаковое радио гэ-гэ.

А Дмитрий Кузьмин энциклопедизирует повесть Стругацких "Трудно быть богом": "Для Рэбы - ключевой фигуры в этом процессе - Стругацкие находят чрезвычайно емкое определение: "гений посредственности", - а среди побудительных мотивов его деятельности выделяют страх; именно такой тип личности (весьма умеренные интеллектуальные и иные способности в сочетании с исключительными хитростью и цепкостью, полное отсутствие принципов и убеждений, патологическая любовь к себе и страх за свою жизнь) выдвинулся в XX веке в качестве наиболее опасного у власти"...