В одном ряду со всем этим (имеются в виду текстуальные события, связанные с известным сочинением Ольшанского) находится и наезд Проскурина на Бавильского, и перепиливание Думы. То есть какое-то вот было ощущение растущего напряжения, истерики какой-то исподволь нарастающей. Все как-то нервничали. Соколов на меня наехал - ну, казалось бы, какая чушь, на фига. А это всех вбросили в РЖ для градуса - Павлова, других, еще не помню, каких. А это было началом Большого Расколбаса, которого, может, не будет, может, будет потом, а может быть, и прямо сразу будет. То есть Ольшанским и начался. Или восшествием Проскурина. Таковым было эмоциональное ощущение.

Чуть позже я сообразил, что к этому ряду относятся и мой с виду вроде неистеричный опрос про 278 поэтов, и роман Сорокина "Лед", в котором мы близко знакомимся с высшей расой. Все упомянутые проекты исходят из единого представления о том, что Порядок состоялся. Надо определиться по отношению к Порядку. Бавильский должен знать свое место, у поэтов есть рейтинг, коммуняки должны отсосать уже. Агеев нам пишет, а Павлов почему не пишет? Да и сам Агеев давно еще порядка захотел - за год с детской радостью вспомнил о всех своих читательских впечатлениях за Жызнь на Шаре да и по отношению к Сенчину внятнее некуда позиционировался. Все так определяются, как могут, ибо не определяться как бы не выйдет.

Всякий определяется в присущих полях. У нас с вами это окрестности РЖ и сам РЖ (РЖ - наша такая игрушечная Власть, поскольку происходит от Павловского, а тот от Путина), и надо признать, что местная Власть у нас пока либеральна даже несколько преувеличенно - всех м*дарей пусть, но Самого Ольшанского в "Круг чтения" пускать не следовало. Он у нас будет, бл*дь, небольшой такой территорией, на которой будут подвергаться сомнению гражданские свободы.

Вот, значит, парень определился уже как следует, слазал в кровавую ванну, устроил нам такое домашнее 11 сентября. Х*ево, однако, то, что парень не сам все придумал, и камикадзе в "Боингах" не сами все придумали, за всеми этими героями стоит какая-то Крупная Х*йня. Сам-то парень чо - Ольшанский никогда не производил впечатления сильно уж так психически здорового. То есть никто из нас так уж сильно этого и не делал, но Ольшанский всегда выделялся, так что объяснять его поведение причинами, отличными от медицинских, было бы жестоко и несправедливо. Но подобного рода м*дила в том или ином виде или же смысле сидит во многих из нас, а в других сидит и еще, боюсь, больше, чем в нас, хотя, вероятно, в менее изящном виде или смысле.

Возникает ряд важных проблем. Ольшанский физически существовать не перестал, каждый из нас с ним рано или поздно встретится все в тех же местах. Как с ним поступить? Жывотных в таком состоянии отвозят на улицу Юннатов навсегда, но с Ольшанским так нельзя, потому что он человек, а мы либералы. Лицо бить как-то совсем уж тупо. Руки обломать можно, но бесполезно: продолжит срать сердцем. Да и типа жалко. А встречаться, бл, будет, бл. Я вот в церковь хожу. Ну, на службу там, помолиться или просто так. Ну, раз в неделю. А коли Ольшанскому теперь нужен Бог с большой только буквы, то он запросто может сдуру забрести в церковь. И я, значит, всякий раз, заходя в Храм, буду бояться, что там Ольшанский?

Далее - актуализируются вечные, бл, проблемы, которые от интеллигентов к интеллектуалам перешли в веселом качестве неразрешимых. Можно ли проследить (и какого рода) связь между статьей Тимофеевского "Конец иронии" (1998), где говорилось о конце иронии и незыблемости некоторых иерархий, - и какахой Ольшанского? Если ее можно проследить, то жыть нравится меньше. Или - кем станет А.Архангельский в контексте дальнейшего укрепления вертикалей? Или - имеет ли либерал право на насилие? И как не пустить Ольшанского в православие, а самим там навести какой-нибудь с маленькой буквы порядок... И вот настал момент, когда вся эта умозрительная херота коснулась и меня. Ну вот я надеялся на роман Проханова (хороший, лучший у него) не в том смысле, что Проханов - фашист, а в том, что это сопротивление, а Путину нет сопротивления, а это неправильно с точки зрения либерала. Но оказывается, что по-настоящему крутые парни иначе романы читают: а вот Проханов фашист, а роман хороший, а Саша его издал, значит, я тоже фашист, значит, власть тоже должна фашистской быть, хотя бы завтрашняя (нынешней-то кровавый Ольшанский точно не пригодится, а обидно - бл, все на выборах бабла срубили, а Ольшанский не срубил).

Хотя как не пригодится, вот РЖ Ольшанский пригодился... Сгодился.

Короче, мне нехорошо. Меня все это путает и сильно напрягает. Я давно понял, что поле литературной политики, некогда бывшее родным, стало мне чужым - часто и до тошноты. Ну вот там есть места, где Ольшанский един с Быковым. Ну ломает меня от такого поля, как корову от тока. Я как-то вроде сделал движения вовне: перестал интересоваться литературными премиями, которые у меня в новостях теперь скромно и после слэма (только с "Нацбестселлером" снюхался, тоже, поди, неправильно). Вышел из Академии критиков. Стал в Москве бывать наездами. Но поле-то по-любому родное - так просто не отрежешь.

Читая всю прелесть последних дней, я колбасился мыслью - бросить. Ну, прекратить, сделать перерыв. Ну, наоборот - не перерыв, а все архивы срубить, все эти уикли, всю эту русскую литературу. Там же я ссылками со всякими ненужными людьми прошит, как манда. Ну, решил не прекращать. По многим причинам, в том числе из нежелания покидать поле власти, но важнее про Львовского сказать. Я на данный момент видел, если форума не считать, штук пятнадцать текстов, посвященных проблеме (из которых меня реально поразила жалоба чувака, которого в "Вавилон" не берут: типа, бл*дь, Ольшанский сказал, что уже порядок: всех, нах, теперь в "Вавилон" брать!). Но вот что еще так хорошо поразило, что никто из коллег не оценил золотого сочинения Львовского. Либо внимания не обратили, либо вообще обосрали вербицким образом. Будто никому детишек не хочется иметь, никому на море с ними, бл*дь, не хочется, будто все они при слове "случайность" хватаются за пистолет. Будто у них у всех мужской половой орган длиной тридцать сантиметров (как у Ольшанского) и будто они вместо пистолета успешно хватаются за мужской половой орган.

А Львовский, сидящий себе на работе, а по вечерам тихо стихи капающий, никакими нашими амбициями не связанный, вышел в нужный момент и сообщил все, что надо. Ну и как-то неудобно Львовского оставлять там наедине. В общем, я пока с вами - буду пропагандировать нормальные ценности типа слэма или словаря Плуцера-Сарно.

Первый комментарий Бориса Бергера

Проханов плохой, книжка нормальная, имеет право на существование. Иванов, как всегда, молодец, толстый бульбаш. Грамотно сработал. ПрофессиАнально как всегда.

Второй комментарий Бориса Бергера

А я представляю, как Митя прется в кровавой ванной-то сейчас, все про себя читая! Смотрит фильмы про вампиров

Написал текст

Получил кровь

Есть такие пункты, где патриотам кровь для ванной выдают

Чтобы лучшие люди, сука, могли принимать кровавые ванны!

Кровь выжал в ванну, сел. Льва привязал. И прется, бл. Только признайся, Митя, где кровь-то брал! Прохановцы выдали! Иванов, рипс нимада, кровь выдал! Чтобы лучшие люди, сука, могли принимать кровавые ванны!