Сталкиваясь с любым, даже косвенным упоминанием в прессе о суперакции "Литературный экспресс "Европа-2000", я ловлю уголки своих губ где-то под ушами. Обнаружив в последней "Литературной газете" интервью Павла Басинского с пассажиром поезда прозаиком Алексеем Варламовым, не сдержалась - фыркнула. Потому как нет ничего более комичного, чем сотня писателей, которых, как овец в загончики, загнали в вагончики и повезли по всему Старому Свету - то ли себя показать, то ли людей посмотреть. Тусовщики "встречались с двумя президентами и несколькими мэрами, с бургомистрами, пили вино в замке под Бордо и смотрели рыцарские бои в Мальбоpке, гуляли по всемирной выставке в Ганновере и ели уху на Куршской косе" - словом, отрывались на полную катушку. Как не поразвлечься, если есть такая возможность и при этом солнышко светит и птички поют.

Однако даже в солнечный день многим не дают покоя умные мысли. В "круглом столе" "ЛГ" на тему "Сетература" приняли участие Сергей Костырко, Дмитрий Кузьмин, Вячеслав Курицын, Кирилл Куталов, Лев Пирогов и Макс Фрай, общими усилиями охарактеризовавшие интернет как "современную terra incognita, такой Новый Свет, на который приплыли совершенно разные люди, начиная с неудачников, почему-то не состоявшихся в реальном мире, и заканчивая гениями, которым в этом самом реальном мире в его сегодняшнем состоянии стало скучно". Пока "организаторы лучших литературных сайтов" вяло-устало, а оттого не слишком связно и оригинально рассуждали о совместной жизни литературы и интернета, полный сил Дмитрий Быков на той же странице "ЛГ" яростно атаковал само понятие сетературы, по его мнению, "гораздо больше заслуживающей названия "детиратуры" - так мало в ней знания жизни, так много самомнения, наивного центропупизма и детских обид". Яростный Быков прошелся и по поводу "организаторов лучших литературных сайтов", подметив за "литературным мальчиком" Дмитрием Кузьминым, "по-довлатовски говоря, "лихорадочное бесплодие", а за "апологетом горизонтального сознания" Вячеславом Курицыным - манеру выдавать "постмодернистскую неразборчивость, подмену критерия за гуманизм".

Между тем упомянутый апологет горизонтального сознания опубликовал в "Вестях.ру" благожелательную рецензию на книжку Роберта ван Гулика "Монастырь с привидениями. Красный Павильон". Вячеслав а) оценил как "ноу-хау голландца" сам жанр: детектив из жизни средневекового Китая - "отличный пример "формата". Выбрана такая экзотическая лакуна и - тщательно вылизана", б) поудивлялся тому, "что для нас неким знаком абстрактной экзотики является Китай, то есть самая населенная на свете страна" и в) порадовался хорошей раскупаемости книжки Ван Гулика ("в котором слышатся одновременно Гуллит и Кулик").

Зато отнюдь не порадовался не то что раскупаемости, а даже появлению на свет тома Мстислава и Татьяны Цявловских "Вокруг Пушкина" (М.: Новое литературное обозрение) Михаил Новиков. Обозреватель "Коммерсанта" упрекнул издательство в том, что оно "обгрызает последние волоконца мяса с ребер академической словесности", а самих Цявловских - в увлечении "какими-то словесными инфузориями". "Чтение приятное, поскольку написано все это людьми очень образованными, но и тоскливое - по той же примерно причине", - заявил откровенно заскучавший господин Новиков и вместо Цявловских посоветовал публике сборничек "попсовой античности" "Ты моей ночи утеха" (М.: Эксмо-пресс).

Господин Новиков пусть и сквозь скуку, но все-таки написал нечто информативное о книгах, которые рецензировал. Автор же текста, якобы посвященного романам "Седьмая жертва" Александры Марининой (М.: Эксмо-маркет) и "Питомник" Полины Дашковой (М.: Астрель) и опубликованного на "Поле.ру" под заголовком "Многосерийный убийца", Катерина Иринина лишь скрывает под вуалью рецензионного жанра претензии на создание собственного произведения. Эти игрища, несомненно, кажутся госпоже Ирининой столь же увлекательными, сколь утомительными они представляются читателю. Последний в наивной надежде почерпнуть хоть какие-то идеи и сведения об интересующих его книжках бесстрашно заходит все дальше в графоманское болото госпожи Ирининой, упорно вникает в рассуждения вроде "ты сделал все так артистично, как мог, несчастный глупыш. Но этого мало, рыбка моя, этого мало, пупсик. Весь мир должен ходить ходуном, превратиться в зыбкое марево, в жидкое варево" и, в конце концов, чувствует отчаянное желание согласиться с Дмитрием Быковым. В той части, где сказано про сетературные самомнение и центропупизм.