З-з-збываются мечты!..

И хорошо всем.

Кажется.

Этажерка блудного сына

Вот видишь, как хорошо, например, тебе, Игорь Зотов. Отдал долг - и камешек с плеч свалился! И обзорчик "Экслибриса" - как из рукава... Оп-па! А всех дел-то было. Какие-то жалкие смешно-сказать-сколько рублей... Но - принцип!.. Не заплатил - нет пиара. Заплатил - уноси, скоко сможеш.

А тут ведь еще что радует: совесть у Игоря проснулась (вернее сказать √ возникла) одновременно с тем, как вышел из под станка совершенно замечательный номер. Так что имею право уточнить: не тварь я продажная!.. Принципиальный просто. Гармонию завсегда чую. Когда у людей (у Игоря) на душе хорошо (что другу долг наконец вернули), у них и работа клеится.

Во-первых (эх, и подмывает меня о главном! но все равно с мелочей начну), наконец-то не запороли рубрику "Пять книг недели". Правильных книжек набрали туда. Хоть, конечно, "Против Фуко" - сложно сказать, что прям на этой неделе лишь зародилась. Но - забавная книжица, прямо сказать, смешная. Я два дня ею зачитывался в метро, пока не подарил другану по революции Кирюхе.

"L-критика" тоже смешная книжка, учитывая главным образом ее тираж - триста штук. Если сорок участников Академии русской словесности поделить на триста, получим коэффициент плотности литпроцесса. К тому ж там в конце книжечки доносы на авторов приятно читать. Типа когда родился, зачем женился. Даже на дам срок давности зачем-то указан, хотя я знаю вполне солидные издания, которые при всей академичности своих справочных аппаратов этот нехороший факт от народа скрывают.

Мемуары Аракчеева - что там тебе твой Акунин!.. Занимательнейшее чтение. И как родину человек любил, и как березки, и как за народ страдал вечно... А сколько от Пушкина он натерпелся! Совсем не как нас с вами в школе учили.

"Грязь и слезы боли" Гастона Башляра - был такой полусумасшедший француз с натертостями от резинки. В детстве его папа с мамой часто ставили в угол, и вот однажды он там прочитал роман Никиты Михалкова "Обломов". Где, как известно, Олег Табаков - земля, Богатырев - огонь, а Елена Соловей - воздух. А три "о" в фамилии главного героя отражают идею превосходства русского полногласия над оккупационным неполногласием константинопольских древних греков. Которое (оккупационное) приводило к нежелательным палатализациям заднепереходного ряда.

Ну еще про Миклухо-Маклая, но это, я так понимаю, для ровного счета.

Хочу у зеркала
(где муть и сон туманящий)

Запутался с подзаголовком. Если чтоб источник цитаты виден был - длинно выходит, а если чтоб не виден - неприлично.

И вот что вспомнил. Однажды в затяжную Новогоднюю ночь, в состоянии переезда из одного места, где салат и вилки, в другое, - нетрезво мялся на остановке. Температура среды отрицательная, порывистая, ресницы, как у Джека Лондона, и борода тоже. И транспорт не хочет ехать. Я такой уже и не здесь, типа. И вдруг смотрю - на столбе что-то белеется.

Я ногами переступил, вгляделся... Бумажка. (А у меня ж, нужно заметить, романтизм сплошной на душе был.) На бумажке одно Слово:

ЛЕЧУ.

О! - я обрадовался. - Шабуров, что ли, летает? - (В этом смысле.) А потом присмотрелся - ниже мелкими буквами: "...уретриты, простатиты, прыщи на попе".

И дальше бухать пошел.

Ельцин на рыбалке - зверь!.. Еще более хорош он на письменном стуле. И этому неоспоримому в силу своей бесспорности факту моя любимая на сегодня газета (но, Игорь, ты ж понимаешь, что у пиарщиков чувства непрочные!.. И память как у девушки. А едим мы много) отводит положенное ему на первой полосе место.

Очень хороша также книга про порнографию, поскольку порнография неискоренима.

Также про картографию очень хороша книга. Как известно, средневековые картографы рисовали Запад на востоке (где алтарь), остальной мир - на западе, а вокруг, чтобы было красиво, - водичку.

Иногда из водички высовываются, чтобы было совсем красиво, разные опасные звери. Горе тому таксисту, который захочет по этой карте довезти вас, скажем, с улицы Братиславской до родного до отвратительности Перово! (Тут зашифрована песня "Придет серенький волчок", поэтому "до-до" не нечаянно, а специально.)

Средневековые карты не предназначены для горизонтальных коммуникаций. Мир закольцованных монастырских, замковых и городских стен (что забавно: первые стены строились из камня, добытого при упразднении древнеримских дорог. Те пространство разворачивали, а эти такие - свернули) знал только один верный способ добраться куда тебе нужно...

Тут впору опять немножечко вспомнить культового Яцутко. В бытность свою в городе Санкт-Петербурге он практиковал такой способ пространственных перемещений. Берется некоторое количество литров водки и вводится перорально. В зависимости от дозы при выходе из инсайта обнаруживаешь себя: а) спящим где надо в койке; б) идущим в правильном направлении; в) лежащим без денег, паспорта и чувства глубокого удовлетворения лицом в сугробе. (В последнем случае следует немедленно отыскать возможность для повторения процедуры.)

А еще в молодости, когда Яцутка не умел пока правильно перемещаться, он изобрел такое идеалистическое (в смысле, не реализованное городскими властями) транспортное средство: Диванная Дорога. По заданному маршруту на манер трамвая движется приуготовленный к вдумчивому, неспешному сну Диван. Путник, захваченный врасплох ощущением глубоко мотивированной лени, просто падает на него и спит до самого дома.

А готический мир стенок, свернутых из кирпичных дорог (зацените гнусный намек на Уотерса и Элтон-Джона!), напоминает фишку Г.Г.Маркеса, когда люди поняли, что их память не вечна, и врыли посередине деревни Столб, на котором было написано "Бог есть". Вот достойный ответ этим нытикам Борхесу и Славе Курицыну с их вечными письменами!..

"...а я пальчик покажу!"

Это, если помните, дети так друг друга пугают - в ответ на угрозу рассказать маме. Английский психиатр Лэнг считает, что первая ложь является свидетельством затвердевания границ "Я" у ребенка. Если раньше все, что знал он, - знала и мать, то со своей первой ложью ребенок остается наедине. У него появляется нечто, не разделенное с остальным миром.

Не случайно в возрасте от двух до пяти дети любят попрактиковаться в совершенно бескорыстном и неутилитарном вранье. Что же отличает инфантильное мамонеотличимое существо от стойкого экзистенциала, уже знающего, что только тоненькая пленка самого себя отделяет его от небытия и смерти?

Пальчик.

Не случайно показывать его бывает довольно-таки опасно. Могут, например, дать в морду. Но Витя Топоров-питерский этого не понимает. Витя Топоров-умный понимает, а питерский - нет. И выставился. Раззвонил в "Экслибрисе" про нашу премию. А это опасно.

Особенно нежелательны шуточки с фамилиями кое-какими.

Но жители воздушных замков типа не понимают. Кажется им, что по воде ходят они. Ну-ну. Трусы вам тогда парусом.

В смысле, если Витя решил отколоться от Партии или просто чуточку поиграть с одеялом, то я типа напоминаю. У нас не показывают. Увидишь, когда будет поздно, - у себя в брюхе.

Ну главное, наконец же!..

Слава Богу, бессмысленные и мучительные базары за Русский Литературный Интернет закончились. Пришел правильный человек, который вменяемым языком, без обиженностей и истерий все поставил на одну полку.

В статье Марины Константиновой бросается в голову все. Сперва - кровь. Потом - фотография. Типа хотел человек улыбнуться, но тут его по-дружески иголкой в зад ткнули. Думается, в этом отражена непростая история доезда до читателей самого текста. Это когда месяц назад Марина ходила по стремной мокрой Москве и ныла: "Я там написала такую х-ню!.." А мы с Игорем говорили: да ты е-нись, Марина. Ты же этой х-ней Науку перевернула. А она не верила нам.

И раньше еще, когда на тусне славистов в Финляндии, поперечь чем зачитать свой, теперь уже доступный благодарным потомкам доклад, она, имея в виду какой-то пододеяльник с наглядно-агитационным рисунком, обещала, что будет "трясти бельем".

Мы с Игорем - такие по трупам!.. Как ломанем в первый ряд!

Думали ж, что своим.

Тогда, конечно, обаяние личности антинаучную роль сыграло. В смысле, что литературных кругов много, а Марина одна. И в смысл доклада мало кто въехал. А когда уже почитали не спеша, по складам, в Игоревой газете, - так и это самое стало всем!.. Хорошо, в смысле.

Вот, например, я для себя - что всосал? Литературный интернет - это ж, если честно, Леня Делицын. Пар экселенц, со всеми знаками плюс и минус. А Делицын интересен главным образом тем, что не является потомственным литературоцентристом. Идея, которую те вымучивают, позабыв про стыд и опасность после с наслажденьем заболеть (что литература есть аспект тотального производства), была Лене Делицыну имманентна.

Он на бабки хотел раскрутиться.

Потому что - так уж на текущем этапе устроен мир: где их нет, там любовь здесь больше не живет. Помнится, Фуко сказал, что "дискурс - это место, где Знание встречается с Властью". Доводке этого тезиса по сложняку посвящен знаменитый "Постмодерн-кондишн" Жана-Жака-Люка-Франсуа-Лиотара. А по понятке - Пелевин сказал глупым ртом одного своего персонажа: "Рай - это место, где бизнес встречает бабки".

Все литературные кризисы (журналов, отдельных жанров, "больших имен") вызваны всего лишь тем, что из системы совлита (включавшей в себя в качестве минус-приема "там" и "сям" издаты) был извлечен и отпущен на волю массовый, валовой читатель. Платить партийные взносы стало некому, и принцип "с бору по нитке - мертвому срам прикрыть" сразу перестал работать. Остались разрозненные целевые группы, которые, впрочем, прежде чем сделать целевыми, нужно еще суметь изнасиловать. У нас же нет традиций таргетовой рекламы. Типа, что баннер чернил на "Тенетах" стоит в тысячу раз больше, чем на в тысячу раз чаще посещаемой мною "Незнакомке-ру". Привыкшему мыслить масштабно рекламодателю с этой мыслью как-то неуютно жить... Ненадежно.

В статье у Марины этот тезис, который я уж допер до вас по-своему, по-морпеховски, назван изящно и даже для Димы Кузьмина съедобно: "принцип двойной иерархизации".

Ей-богу, этот Пьер Бурдью был отличнейшим человеком! Если (а я надеюсь, что он уже умер) в самом деле изобрел теорию, позволяющую говорить о литературе не в идиотских терминах мертворожденной и гноеточащей науки - литературоведения, а на понятийном языке наук, имеющих реальный предмет и практический опыт. (К числу которых экономика и социология имеют честь относиться, а история и культурология - нет.)

И опять же - к процитированному Мариной базару за профессионализм. Дима Кузьмин (хотел написать "гадина", да что-то вдруг расхотелось) говорит, что "серьезная литература" (читайте "большие яйца") никогда не была достоянием массового читателя.

Достоянием не была, а платежным бременем, надо уточнить, была. Гигантские тиражи серьезной литературы тоже из массового кармана оплачивались. Правда - в ряду несерьезной (которую написал не Дима). Но теперь, когда шмалять по площадям больше нечем, мы, как с армией, пришли к необходимости перехода от тотального призыва годных только мести плац дохляков - к профессиональным целевым группам.

В этом смысле и нужно понимать тупую цитату из меня, следующую в Марининой статье вслед за Димой. Если ты "профессионал", то всегда, при любых условиях, будешь социально значим. А следовательно - востребован.

Финиш. Еще своим забесплатно дань отдать надо.

Там хорошо

Ну, угадайте с миллиона раз - где.

Эх вы, чучела!.. Да в Обсервери ж!.. Главный сайт рулинета. Там - вы не поверите - Нескажу опять отмочил. Раньше он поэт самый лучший был (ну, после Славы Немирова, разумеется), а терь в качестве прозаика хорошего народился.

И критика ж. Если вы иногда ходите по РЖ-шной "ссылке дня" и если вчера тоже случайно по ней сходили, то наверняка вам было много радости, как детишкам. А если хотите, чтоб ее стало заодно уж и как зайке, волку, лошадке, мужичку, топору и елочке - читайте обзор, который Нескажу натворил по этому поводу.

А кто поленится или скажет "не понравелось мне" - тех я заранее ненавижу. И искренне желаю им мучительной смерти. Нечего таким землю собою марать.

Вот на этой бетховенской ноте почти закончим.

Под коду - только из Настоящей прозы снова.

Ленточки вздуло до неба. Корабли швартуются в профиль (а всегда швартовались анфас). Город ставни спускает и слепнет. На остров пришел Мистраль...

Он сгибает пальмы до пояса, заголяя плоды их оранжево. С тихих кактусов красные яблоки побросал. Теплых вод понагнал из Африки. Жара - совершенно барочная. Рябь воды не мешает увидеть (если ляжешь ничком и затихнешь) голубую узкую рыбу и медузу с лиловым цветком вместо сердца. Я купаюсь и рыбы купаются. И мистраль

А ночные рыбы в заливе кружева серебристые ткут. И молчат. И луна растет молчаливо, но стремительно. Вниз животом (а не буквой "эр", как у нас). Борода вот случилась на спиннинге. И блесна зацепилась, как будто... только - хренушки, это - ерш морской. Ядовитый и наглый от этого. Мечет иглы. Пальцы опухли бы, если б были. А ленточкам - по*уй. Их по пляжу раздует до неба африканский избыточный ветер.

Фемины надели шубы. Мужчины незлобно нахмурились (осуждают утайку тела, но глаз не отводят). Тонкокостная, узкобедрая маскулинность волнует особенно, когда дует мистраль загадочный.

Дулю вам, а не "автора, автора".