Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь
Журнальное чтиво: выпуск тридцать второй
Дата публикации:  26 Марта 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Сегодня я уподоблюсь одному сакраментальному телекомментатору: надену модные очки на кончик носа, наморщу лоб и надую щеки. И буду серьезнейшим образом "анализировать" итоги нашего интерактива. Так что этот выпуск "Журнального чтива" - про все сразу и ни про что в отдельности. Никакого отдельного журнала мы сегодня читать не будем. Мы будем цифрами заниматься... и только. Что на самом деле - довольно увлекательное занятие, и я только сейчас начинаю понимать, почему тот смешной человек из телевизора так маниакально подсел в какой-то момент на свои таблички и диаграммы.

Толстые журналы: статистика голосования

Я не выписываю (не покупаю) толстые журналы и никогда этого не делал: 8
Я выписывал (покупал) их всегда, сейчас - тоже: 9
Раньше я их выписывал (покупал), а сейчас - нет: 23
Сейчас я их выписываю (покупаю), а раньше этого не делал: 2

Я регулярно посещаю онлайновый "Журнальный зал": 20
На "Журнальный зал" я обычно попадаю только по ссылкам с других сайтов: 6
Я никогда не был в онлайновом "Журнальном зале": 3

Не обнаружив полной версии журнала в сети, я непременно куплю журнал
или оформлю подписку: 1
Я не стану делать ни того, ни другого: 33

Если серьезно, то наш интерактив не может претендовать на статус профессионального социологического опроса: ни по охвату аудитории, ни по сути вопросника. Это и не входило в наши цели. Собственно, цели наши были ограничены сознательно, а аудитория - объективно: это узкий круг сетевых читателей толстых журналов (причем тех только, кто принял участие в голосовании, а ведь далеко не все любят это делать). Элементарная задача нашего предприятия - определить структуру этого круга в контексте перспектив тиражной политики толстых журналов. Причем, как мы теперь убеждаемся, на эти перспективы он √ узкий круг √ никоим образом повлиять не может.

Результаты, конечно, в большинстве своем предсказуемы и более чем показательны (и по основным тенденциям совпадают с данными, время от времени публикуемыми ВЦИОМом на страницах соответствующего ведомственного журнала "Социальные перемены: Мониторинг общественного мнения"). Но некоторые цифры - вернее, расхождения в них, √ наверное, все же требуют известных объяснений.

Прежде всего - разница в количестве ответивших только на первый вопрос и тех, кто затем перешел к следующим двум. Тому есть несколько причин. Сначала я решила, что некоторая часть нашей аудитории имеет то или иное профессиональное отношение к предмету - грубо говоря, пишет в толстые журналы, служит в них и т.д., то есть вопрос о чтении или подписке здесь звучит некорректно. Потом, после нескольких неудачных попыток открыть в сети результаты нашего опроса, я подумала, что все может быть гораздо проще и решение загадки - чисто техническое: после первого же вопроса-ответа оборвалась связь. И, наконец, буквально только что выяснилось, что у некоторых из наших читателей-респондентов первый вопрос совпал на экране с концом страницы. И они решили, что это все: свой подвиг уже совершил. Вот так. Скорее всего, произошло и то, и другое, и третье.

На первый вопрос (назовем его "историческим" - он характеризует динамику читательского интереса к ТЖ) ответили в среднем на треть больше "респондентов", чем на второй и третий. Ответы распределились следующим образом: практически одинаковое количество составляют те, на кого издатели ТЖ могут рассчитывать в любом случае, и те, на кого они ни в коем случае рассчитывать не могут. Т.е. практически одинаковое количество наших читателей выписывало журналы всегда - и никогда. Самое значительное количество ответивших (и это нетрудно было предсказать) - те самые читатели, которых ТЖ потеряли в начале 90-х, в момент обвального падения тиражей. И наконец, самое незначительное число (социологи называют его статистически не значимым и не принимают в расчет) составляют те, кто начал читать и выписывать журналы совсем недавно. Между тем это ничтожное число новых читателей - и есть наша надежда. Вернее, надежда толстых журналов. Потому как еще совсем недавно казалось, что надежды нет. В 1993 году Борис Владимирович Дубин (кажется, единственный, кто всерьез и профессионально занимался журнальной социологией) констатировал тот печальный факт, что неуклонно сужающуюся аудиторию ТЖ составляют "более пожилые и менее образованные группы", "служащие с гуманитарным образованием", "местное руководство среднего и низшего звена", "отчасти - инженерно-технические работники". Это тот социальный тип, который никоим образом нельзя назвать "молодым" и "активным", скорее его принято характеризовать как "депрессивный". Перечитывая сегодня статьи Дубина начала 90-х, понимаешь, как прав он был тогда (в то время, конечно, было трудно оценить его правоту: живя внутри ситуации, ситуацию не замечаешь) и насколько всерьез нынче все изменилось. Тогда, в начале 90-х, согласно дубинским тиражным таблицам, "толстяки" за три года потеряли 80-90% процентов подписчиков. Но при этом они утрачивали не только подписчиков, они утрачивали регулярность - главное журнальное свойство, то, что "членит и наделяет смыслом текущее время"; они теряли структуру - "форму и чувство формы". Наконец, что очень важно и что особенно хорошо заметно сегодня: в журналах начала 90-х наблюдалось "резкое снижение рецензионной работы и сокращение отделов рецензий и библиографирования. Здесь скрывается, конечно, и распад временных рамок идентификации... но и сужение общего поля действия и внимания, возможности сопоставления и анализа в каких-то твердых и понятных категориях. Можно назвать это потерей общего пространства...". В свое время, когда обвал случился, в оценках ситуации сами собой подразумевались причины экономические, политические, социопсихологические, то есть главным образом те, что находились вне ведения журнальных редакций: журналы выступали стороной страдательной. Теперь понятно, что все происходившее в большом мире за стенами журнальных редакций происходило и с журналами тоже: журналы были тем треснувшим зеркалом, которое отразило весь этот разламывающийся на куски мир. И негодное зеркало поспешили выкинуть.

Наверное, толстожурнальным редакциям сегодня стоило бы скинуться всем миром и заказать ВЦИОМу серию настоящих, развернутых и исчерпывающих фокус-опросов: нынешнее положение дел до такой степени не похоже на ситуацию начала 90-х, что результаты теперешних социологических исследований могут оказаться какими угодно, но уж точно - иными. Если сегодняшние журналы в какой-то мере обрели себя, то, вероятно, они в конечном итоге должны обрести и свою аудиторию. И эта аудитория по сравнению с началом 90-х годов должна быть другой - и количественно и качественно. Вероятно, ее надо искать. Но не методом тыка и уж менее всего - путем "отрезания от сети". Сетевую аудиторию "Журнального зала" по большей части составляют те, кто читал журналы всегда и читает сейчас. Характерно, что в нашем опросе количество посещающих "Журнальный зал" почти совпадает с количеством тех, кто имеет или имел отношение к традиционной подписке-покупке. (Вот вам и четвертая причина того, что ответивших на первый вопрос заметно больше: не исключено, что часть потребителей "Журнального чтива" руководствуется при этом какими-то своими соображениям, не испытывая интереса к журналам как таковым. Может же такое быть, в конце концов.)

Вообще, ответы на второй и третий вопросы, относящиеся к сети непосредственно, для меня, например, распределились несколько неожиданно. Я, честно говоря, полагала, что большую часть проголосовавших составят читатели спорадические - "по ссылкам", что было бы естественно для "сетевых". Оказалось наоборот. Лошадь - она все же впереди телеги. Но можно объяснить все иначе: наша специфическая аудитория состоит не столько из типично "сетевых" людей, сколько из типично "журнальных". Выходит, что любопытствующие "сетевые" составляют около трети от "журнальных" "профи".

Наконец, наш третий вопрос, посвященный печальной практике некоторых "толстяков" ограничивать количество появляющихся в сети материалов. Здесь происходят странные вещи: не в нашем опросе - с ним-то на этот раз все понятно, - а в журнальной политике. В том, что делает "НЛО", все же есть некоторая логика. У "НЛО" особая аудитория. По большей части - профессиональная. Для профессионала журнал - не досуг, но работа. Редакция имеет определенный резон не размещать в сети библиографический раздел, который для профессионала, собственно, и составляет главную ценность. В этом случае можно всерьез рассчитывать, что всяк испытывающий в этом необходимость так или иначе найдет доступ к бумажному журналу. И все равно! "Душою я матерьялист, но протестует разум": кажется, все же имеет смысл выяснить (при помощи все того же ВЦИОМа), стоит ли этот непонятный пока процент виртуальных покупателей известных моральных потерь, которые заслуженный боец информационного пространства Абрам Ильич Рейтблат безусловно несет, изменяя себе и фактически перекрывая доступ к "источнику информации". Что же касается "вывешивания" одних статей и "невывешивания" других, здесь логики ровно столько же, сколько в политике "Звезды" или "Октября", которые всегда поступают со своими материалами подобным образом, причем без каких бы то ни было разумных объяснений. Ну а стратегия "Нового мира" - в ней просматривается если не логика, то система, а где появляется система, там жди беды. Политика "НМ" предполагает опоздание на небольшое √ непринципиальное, в общем-то, время - сетевой "литературы" и фактически закрытый доступ к non-fiction. Мне трудно представить себе сетевого читателя "НМ", для которого публицистика, критика или даже библиография (которая в некоторых своих проявлениях безусловно хороша) представляла б собой насущную необходимость. Разгромный счет 33:1 говорит сам за себя. Самоотверженный одиночка, проголосовавший один против всех, безусловно, заслуживает пожизненной подписки. Трудно сказать, на какой результат могут рассчитывать редакции ТЖ, но если отвлечься от проблемы бумажных тиражей, - есть ведь еще и сетевой "Журнальный зал", - тут именно что палка о двух концах. Подписчиков журналы очевидно не приобретут, а вот некоторую часть читателей потеряют. Так за что боролись?


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Аделаида Метелкина, Lента 7 /22.03/
Леонид Юзефович: совсем другой сервиз.
Аделаида Метелкина, Lента 6 /20.03/
Сводки: галльский смысл изрядно притупился. Ссылки: Пелагия чувствует снег. R.I.P.: Виктор Кривулин.
Аделаида Метелкина, Lента 5 /19.03/
Дмитрий Быков: оправдание "Оправдания".
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск тридцать первый /19.03/
Шестидесятники: безумцы и конформисты; о, его трусы я знаю прекрасно; очередная попытка спасения толстых журналов и наш маленький интерактив. "Новый мир" # 2, "Знамя" # 2.
Аделаида Метелкина, Lента 4 /15.03/
Снова ярмарка; Тычков и Стурицын; опять Пелагия.
предыдущая в начало следующая
Инна Булкина
Инна
БУЛКИНА
inna@inna.kiev.ua

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100





Рассылка раздела 'Периодика' на Subscribe.ru