Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь
Журнальное чтиво: выпуск 52
"Знамя"#7, "Звезда"#7, 2001

Дата публикации:  20 Августа 2001

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Первое, что следует сделать на сей раз, это поздравить "Журнальный Зал" с новосельем. Кажется, это уже третье пристанище за последний год, и как в таких случаях принято говорить: дай бог, не последнее1. Но как раз наоборот, - хочется думать, "Журнальный Зал" здесь приживется на подольше. Пока же мы, вместе с новым журнальным сайтом, в срочном порядке наверстываем упущенное и галопом по европам читаем все то, что бумажные критики уже прочли и забыли.

Июльская "Звезда" открывается мемориальной подборкой Бориса Рыжего ("Знамя" сделало это месяцем раньше), а в заключительном некрологе Алексей Пурин напоминает, что "Звезда" в свое время "открыла" свердловского инфант-террибля, и по праву считает его своим "петербургским поэтом". Но не на том основании что - далее цитата:

Что ж, закурю, подсчитаю устало:
сколько мы сделали, сколько нам лет?
Долго еще нам идти вдоль канала,
жизни не хватит, вечности нет.

Помнишь ватагу московского хама,
читку стихов, ликованье жлобья?
Нет, нам нужнее "Прекрасная Дама",
желчь петербургского дня...,

но "прежде всего потому, что гены трехвековой российской поэзии живут в его стихах". И вправду, но странная все же местнопатриотическая логика, - получается что "петербургский поэт" это родовое определение. А если не "петербургский", то значит "гены" не живут?

Что же до приведенной Пуриным цитаты, то она как раз достаточно четко определяет поэтическую генеалогию Бориса Рыжего: он родом из некрасовской желчи и разночинного неблагополучия. Там довольно мрачная перспектива (в петербургском смысле - перспектива) открывается - от некрасовского "Еду ли ночью по улице темной..." и до блоковского "По вечерам над ресторанами...". Но уж совершенной поэтической глухотой отдает поминание чуть ниже в той же статье ... Державина (?!) перед цитатой:

Не гляди на меня виновато,
я сейчас докурю и усну...

Там, конечно, про "ад", но совсем про другой "ад", не державинский отнюдь.

И последние стихи из мемориальной подборки - все про те же "брызги дождя, полусвет, полутьму":

Я подарил тебе на счастье
во имя света и любви
запас ненастья
в моей крови.

Дождь, дождь идет, достанем зонтик.
На много, много, много лет
вот этот дождик -
тебе, мой свет.

И сколько б он ни лил, ни плакал,
ты стороною не пройдешь...
Накинь, мой ангел,
мой макинтош.

Дождь орошает, но и губит,
открой усталый алый рот.
И смерть наступит.
И жизнь пройдет.

А июльское "Знамя" поминает Нину Искренко, которой не стало в 1995-м, но каждый год в июле, в годовщину ее рождения издается маленькая книжечка стихов, и на этот раз "Знамя", видимо, решило поддержать традицию, притом, что Нине Искренко в этом июле исполнилось бы 50.

Нина Искренко была из "новых проклятых" и "граждан ночи", но не из тех, кто всегда писал о смерти, так что она не так эффектно выглядит в "мемориальных подборках". Но зато "Знамя" с некоторым опозданием исправляет ту фатальную несправедливость, которая, без особого, надо сказать, трагизма, зафиксирована в давних стихах начала 90-х:

Вот пролетела наша Юность
и Новый мир наш пролетел
и Знамя трепетное Знамя
не нам трепещет а другим
А мы с тобой вот тут сидим
неприспособленные люди
и залпы тысячи орудий
до нас доносятся едва...

А открывается "Знамя" очередными "Разговорами с богом" Геннадия Русакова. Про Геннадия Русакова находим откровенно бестактную апологию ближе к концу номера: там в отделе "Критика" распечатана электронная переписка Александра Левина с Александром Касымовым, лишний раз доказывающая, что перенесение электронных жанров на бумагу со всей их приватной безответственностью, смайликами и прочими прелестями жанра - тенденция столь же агрессивная, сколь и неуместная. Можно у себя на кухне как угодно часто произносить что-то вроде:

А.К.:
Вот я однажды сказал тому же Жданову, что лучший поэт эпохи - Геннадий Русаков. Жданов обиделся, конечно, но стал ругать не меня, а Русакова: а чего он все жалуется?

Частная переписка - жанр увлекательный, но совсем отдельный, и при чем тут отдел критики толстого литературного журнала?

А Геннадий Русаков - отличный поэт, по счастью, живой, но коль тут речь о поминальных подборках и каких-то мифологических "жалобах", я процитирую автоэпитафию:

По слухам, я умру.
Тогда в моем кармане
найдут, как эпитафию, стихи -
и ниже привожу их содержанье:
"Прохожий!
Здесь почил во цвете лет

так надо: ведь года всегда цветущи
Г.Русаков, который два столетья,
из дома выйдя в разную погоду,
чихал трикратно, посмотрев на солнце

науке неизвестно, почему;
который долгой сдержанной любовью
любил (в початках) кукурузу с солью,
ночами видел сны в четыре цвета,
а, просыпаясь, путался в шнурках;

...

Прохожий! Пожалей его немного
и на одной ноге постой у камня,
который почему-то сбил его.
И, может, тот тебя задавит тоже.
Поверь, тебе здесь будет хорошо".

В отделе прозы июльской "Звезды" новое продолжение "театрального романа" В.Рецептера ("Эта жизнь неисправима...". Записки театрального отщепенца). Теперь стало понятно, что через все перипетии "превратного опыта артиста Р." проходит единый сюжет - история постановки блоковской пьесы "Роза и крест", и пока мы не придем к финалу, продолжение следует.

В "Знамени" тоже "театральный роман", надуманный, и, как заметили некоторые критики, аллегорический. Роман (а скорее все же повесть) Елены Поповой называется "Большое путешествие Малышки", где "Большое путешествие - жизнь, Малышка - сотрудница литчасти Театра, Театр - символ нашей несчастной страны, сначала томившейся под тиранической властью, затем этой же властью разрушенной и разворованной". Это был Андрей Урицкий, журнальный обозреватель "Экслибриса НГ", Андрей Немзер усмотрел здесь сентиментальную притчу. И то и другое соответствует действительности, и нет повести печальнее на свете...

Кроме романа-повести-притчи, в "Знамени" имеем два коротких рассказа. Один (Сергей Миров. "Такая работа") - про трудовую династию Колотаевых, которые из века в век вручную передвигали стрелки на ратушных часах провинциального русского города Седелец. Другой называется "Трын-трава", и его автор - популярный политический шоумен Виктор Шендерович. Рассказ, наверное, имеет смысл квалифицировать как пародию на "Российскую историю" от Леонида Парфенова.

В "Звезде", между тем, начало нового романа американского петербуржца Игоря Ефимова "Суд да дело" - про рекламистов, адвокатов, психоаналитиков и прочие американские неприятности, со вставным "декамероном" (новелл, правда, шесть всего). А также отличный перевод отличного рассказа Исаака Башевиса Зингера "Кровь", который поначалу кажется еврейской вариацией на темы лесковской "Леди Макбет...", но, похоже, все же из другого теста...

В жанре дневников, мемуаров и прочих документов из новейшей истории "Знамя" публикует "Дневник" Льва Левицкого (еще одна "новомирская" страница в "Знамени") и короткий увлекательный мемуар Вольдемара Вебера "За заборами". Он состоит из маленьких рассказов-анекдотов с характерным привкусом черного юмора 70-80-х. Один из них называется "Резолюция" - о несостоявшейся публикации в молодогвардейском альманахе "Поэзия":

С рекомендацией Павла Антокольского Вебер был направлен к главному редактору Николаю Старшинову, "человеку широких взглядов".

"По пути в альманах, находившийся этажом ниже, я не удержался и заглянул в конверт: "Коля, по-моему неплохой автор. От Антокольского. Немец". Слово "немец" было подчеркнуто. Фамилия моя кончалась на "р", добрый редактор хотел избежать недоразумений.

Через несколько дней я зашел узнать, прочитал ли Старшинов подборку.

- Прочитал или нет, не знаю, но резолюцию наложил, - загадочно улыбалась редактор Чалова.

....

Под рекомендацией <...> красным карандашом было начертано: "Стрелять!".

В "Звезде" - мемуар Никиты Кривошеина о пребывании в Дубовлаге и тамошнем знакомце - канонике Станиславе Кишкисе ("Блаженный Августин") и короткая переписка И.М.Дьяконова с Е.Г.Эткиндом, что томов премногих тяжелей. В сети ее, к сожалению, нет. Она про этические альтернативы советской (и в принципе - русской, наверное) интеллигенции, про два пути просвещения - общественный (практический) и закрытый - чистую науку. Оба - достойны.

Что же до критики, то в "Конференц-зале" "Знамени" представительная компания обсуждает "прозаиков-дебютантов" и "новую русскую прозу". Причем большинство "от заявленной редакцией проблемы" постаралось уйти, а некоторые даже честно в этом признались. Те же, кто не ушел, с завидным упоением рассуждали о "кипении фантазийной образности" Павла Крусанова, и о "собственной крови" Ильи Стогоff (не склоняется?), влитой им в славный роман "Мачо не плачут".

Критика в "Звезде" не столь концептуальна, но и здесь есть свои герои. Так, названный спустя несколько страниц едва ли не лучшим критиком-из-поэтов Валерий Шубинский сообщает нечто новое о "Ритме и традиции" и о победившем все и вся ямбе, который "отражает ... некие объективно существующие ритмы, связанные с космическим пространством-временем или с биофизикой человека".

Мих.Эпштейн с тем же пафосом скрещивает литературу с биологией ("Амероссия"), поминая генетику, меметику, Ричарда Докинза и сексуальную революцию. Речь о миграции, и произнесена она была Михаилом Эпштейном на церемонии вручения ему премии "Русской Америки".

Наконец, уже без всякого пафоса, Омри Ронен поминает столетие Нины Берберовой, и кажется, эта статья - лучшее, что на сегодняшний день было написано о Нине Берберовой.

Примечания:

Вернуться1 В реквизитах "Знамени", к слову сказать, до сих пор указан инфоартовский адрес.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск 51 /13.08/
Фрэнсис Фукуяма и антропология постсоветского человека. А был ли Пиночет? Праздник на улице неоднозначности.
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск пятьдесят /06.08/
Милан Кундера рекомендует; Лютер, Кальвин и ваххабиты; еще раз о Гарри Поттере: Кондуит и Швамбрания в одном флаконе.
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск сорок девять /30.07/
Герцен, леволибералы и социалисты: варварская сбивчивость понятий; Лидия Гинзбург, Чапаев и... Пустота. Фуко в России
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск сорок восемь /24.07/
Ужасный субтропический июль наступил на нас; путевые заметки английского командировочного; сценарий забавного сериала про Ленина, Крупскую и Инессу Арманд┘
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск сорок седьмой /17.07/
Военная тайна и психоделические сны; кому наследует Дмитрий Быков; "Наша марка" от дьявола
предыдущая в начало следующая
Инна Булкина
Инна
БУЛКИНА
inna@inna.kiev.ua

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100





Рассылка раздела 'Периодика' на Subscribe.ru