|
||
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь |
Журнальное чтиво: выпуск 62 "Уральская новь" #10, 11 "Урал" #10, 11 Дата публикации: 26 Ноября 2001 получить по E-mail версия для печати Последний раз "Урал" мы читали, стыдно сказать, - летом, когда "Журнальный Зал" был в простое, а "Урал" - наоборот - разразился культовым "американским" номером. С тех пор все сменилось, адреса и сезоны, дни стали коротки непоправимо, за окном мутно-снежная каша, и "Урал" отныне представляет нам не "Ловлю Форели в Америке", а "Книгу жизни города Мудоева", "сочинение" (это собственно авторское жанровое определение) Михаила Сажаева. В городе Мудоеве все как за окном и как должно быть... в городе Мудоеве и в любом другом городе с соответствующим названием - там выбирают губернатора, там грязь и слякоть, там Время выпекает какой-то старик с костяным лицом, там фантазмы и литературные испарения, там сумасшедший заблудившийся троллейбус несется через Нью-Йорк, Бангкок и Вифлеем - в Рай, а Рай - тот же Мудоев:
В конце "сочинения" обозначены пространственные вехи:
Итак, все едино, наш маршрут Глупов - Мудоев - Нью - Йорк - далее везде, культовой "Америки, которую мы потеряли" больше нет, и впору обратиться к другой "Америке" и другому уральскому журналу, поставившему любопытный эксперимент и разместившему на своих страницах "стереопубликацию без сверхзадачи": "дневники наблюдений" Анаис Нин (Нью-Йорк, США) и Нины Горлановой (Пермь, Россия). Самое концептуальное в этой подаче "Уральской нови" - предисловие редактора. Его и процитируем:
Все так, ничто не достигает цели сопоставления. Хотя можно было и не сопоставлять. И не переводить "год 1956" (почему не 1952, 1957 или 1963?) из многотомного дневника скучной порнописательницы Анаис Нин, заинтриговавшей штатного обозревателя "Журнального Зала" "литературной хваткой" мастера и примелькавшимися желтыми обложками "интеллектуальной серии" "элитного издательства" "Амфора". Итак, Сергей Костырко обнаружил в "Дневнике" Анаис Нин "умного, тонкого, обладающего достаточной культурой чувства, и эротического в том числе, интеллектуала и писателя". Наверное, его поразило, что порнописательница ходит в кино на Бергмана, а не на "Эманнуэль", а затем делится впечатлениями, исключительно содержательными, как то:
Это тонко. Кроме "Дневников" Гомбровича и Юрия Нагибина, которые сетевой обозреватель "Нового мира" прочел прежде, чем обнаружил в "Уральской нови" "литературную хватку" Анаис Нин, бывали и другие образцы. Но можно не ходить далеко, - есть такой популярный неписательский ресурс - его авторы пишут гораздо увлекательнее, чем Анаис Нин. И даже увлекательнее чем... не побоюсь этого слова - Нина Горланова. Хотя, что и говорить, если сопоставлять подневные записки американской писательницы с подневными записками писательницы пермской...
Странная вещь, но, кажется, все же Нине Горлановой "сопоставление" с американским "дневником" скорее вредит, нежели наоборот. Потому как без сопоставления - записи как записи, дела житейские. А посмотришь - "сопоставишь" и подумаешь: тяжела, блин, жизнь русских писателей. Или так: одним жизнь - карамелька, а другим - муки тяжкие. И вообще: "- Долго ль терпеть, батюшка? - А до самой смерти, матушка...". За точность цитаты не ручаюсь, но первый русский писатель терпел и нам велел. Между тем в "Урале" находим еще один дневник:
Это была Валентина Чистякова ("Вспять листая календарь..."). Теперь от дневников русских и американских писателей - к "Звездам русской провинции": последний номер "Уральской нови" представляет "Стихи участников II Московского фестиваля поэтов", что проходил в октябре. Публикация "УН" приятно отличается от соответствующей, презентированной в рамках мероприятия, антологии, которую выпустило "НЛО" и отрецензировал Немзер. Она - публикация "УН", а не антология - в удобном журнальном формате, здесь не 162 автора, а только 20, затеряться, как в "мертвом лесу", здесь трудно, хотя... Открывает "антологию" "УН" Светлана Кекова (Саратов), завершает Елена Лазуткина (Ейск). Светлана Кекова назвала свой цикл "Вниз по реке", и там - про "сестру мою смерть":
Затем Александр Верников (Екатеринбург) - про "мертвых бабочек" и "птицу-смерть", Александр Анашевич (Воронеж) - про отрубленные головы и, вероятно, постмортальное раздвоение личности:
Елена Фанайлова (тоже Воронеж) - про "мертвый дом" и еще не-скажу-про-что, но суть в том, что:
Затем Александр Месропян (Ростовская область) задается вопросом: "Есть ли смерть в марте?", и наконец, Елена Лазуткина заключает монологи "звезд русской провинции":
К этой подаче, наверное, примыкает очередная страничка уральского мартиролога - очерк Виталия Кальпиди "Камикадзе": Эдик Сухов" (1946-1988). И уж совершенно точно - к "Звездам русской провинции" как мероприятию имеет отношение другая рубрика "УН" под названием "Плотники культуры" (типа "прорабы перестройки"?). "Плотник культуры" - это Дмитрий Кузьмин со своим "Вавилоном". Собственно, большая часть последнего номера "УН" - своего рода филиал "Вавилона": именно "Вавилон" представляет здесь прозаиков Виктора Иванiва (sic!) и Станислава Львовского. А редакция "Уральской нови" в свою очередь представляет "литературтрегера" и "менеджера нового литературного поколения" Дмитрия Кузьмина, причем представляет "методом опроса", а проще сказать - длинным интервью. "Литературтрегер" и "менеджер" сообщает о себе следующее:
Самое подкупающее здесь - откровенный перечень мотивов и обстоятельств: не то, не то, не то, и потому - это. С критикой литературтрегер все же слукавил: на "Вавилоне" не так уж много авторов, не напечатанных нигде, кроме "Вавилона". Но это - к слову... А дальше речь идет, понятное дело, о "недоброжелателях" - "завистниках", "классовых врагах" и прочих "упертых товарищах". Чтоб не попасть в их число, срочным порядком отвлечемся на предыдущий - 10-й номер "Уральской нови", где замечательный в своем роде рассказ Алексея Лукьянова под названием "Зубы". Это такой кладбищенский гиньоль про вурдалака, у которого болели зубы. Собственно, он родился с зубами. И родился трупом. В том же номере еще две пьесы (заметим, что уральский журнал, чуть ли не единственный в нынешнем журнальном пространстве, представляющий драматургию в принципе). Одна вполне чеховская (Олег Савельев. "Кто в тереме живет"): в списке действующих лиц две девушки - хозяйка "имения", и ее подруга, квартиранты, студент, предприниматель-хищник, сосед, без конца жалобно играющий на гитаре и т.д. Другая - очередной травестированный "Гамлет". Если у чемпиона жанра и моего земляка Леся Подервянского прием оправдан литературной традицией (все-таки, на языке Котляревского написано), то "Гамлет" Аркадия Застырца изъясняется как бы по-русски. Приблизительно так:
То бишь: я буду не я. Не Гамлет, значит. поставить закладку написать отзыв
|
inna@inna.kiev.ua |
|
||