|
||
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь |
Журнальное чтиво: выпуск 73 "Новый мир" #2, #3 (2002) Дата публикации: 11 Марта 2002 получить по E-mail версия для печати Догонять всегда утомительно, и мы попробуем на этот раз... уйти в отрыв. Итак, февральский и мартовский номера "Нового мира" (3-й "НМ" уже есть в "Журнальном Зале", равно как и 3-е "Знамя", о котором - в следующий раз). Лучшая проза двух последних номеров "НМ" - несомненно, "Диверсант" Анатолия Азольского. Это вовсе не значит, что "крепкий нарратив" побеждает всегда, но Азольский однажды выбрал свой жанр - и последователен в своем выборе. Перед нами очередной роман о шпионах-диверсантах-авантюристах-победителях (не так давно здесь же приходилось писать о "ВМБ", а еще раньше - о "Монахах"). Вероятно, подзаголовок "Назидательный роман для юношей и девушек" призван вновь напомнить о подростково-героической советской традиции, о "Кортике" и "Двух капитанах", но в гораздо большей степени - о Стивенсоне и Жюле Верне: герою пятнадцать лет, он преисполнен советской романтики, его любимые книжки - "Пятнадцатилетний капитан", "Остров сокровищ" и неназванные "Три мушкетера". В начале пути он встречает верного соратника-помощника с собственной "историей", потом героев становится, как это и положено, трое. Доблестный и полный приключений путь должен закончится в Берлине на Ляйпцигштрассе, 10: так обещано. Что произойдет на этом пути, предположить можно, но предсказать нельзя - продолжение следует. Азольский, как правило, иронически дистанцирует (остраняет) традицию: у его героя недоумевающие интонации какого-нибудь тома джонса - найденыша, психология его смертоносной профессии противопоказана, как и память:
Похоже, что автор "Назидательного романа" видит истоки-основания своего жанра у Филдинга скорее даже, нежели у Дюма и Жюля Верна. Как ни странно, приблизительно там же истоки "Цю-юриха", иначе говоря, - "Пригожей поварихи" от Людмилы Улицкой. Убогая сирота всему училась понемногу, и венцом ее преуспеяния стал русский ресторан в Швейцарии. Замечательная особенность нашей успешной женской прозы, кажется, состоит в том, что все роковые неприятности неизменно оборачиваются здесь медицинским диагнозом. Людмила Улицкая принимает эстафету от Галины Щербаковой. Все спасители-благодетели ее героини оказываются ужасным образом разбиты инсультом, однако, хоть на свете счастья и нет, но покой и воля есть... в заветном Цю-юрихе, так что здесь, наверное, хэппи-энд. Добавим, что есть некоторая логика в том круге, который описал за последние пять лет российский Букер: от премии 1997-го - Анатолию Азольскому до последней - Людмиле Улицкой. Наверное, эта логика как раз лежит в плоскости "крепкого нарратива", однако... нарратив нарративу рознь! В пандан роковым диагнозам Людмилы Улицкой, в том же мартовском "НМ" стихи Ольги Постниковой про "Аптеку":
Между тем не все так черно, и во 2-м номере новая подборка Григория Кружкова "Другая планета" с "Песней о несчастной королеве Анне Болейн и ее верном рыцаре Томасе Уайетте":
А вот Анатолий Найман в мартовском "НМ":
В прозе 2-го "НМ" "большим жанром" полагается считать "Алхан-Юрт" Аркадия Бабченко, вполне "актуальную", но более чем ученическую повесть о чеченской войне. О прозе Аркадия Бабченко еще раньше писал Андрей Немзер:
Впрочем, имеет смысл заметить, что "НМ" горой стоит за собственных, обижаемых критикой "молодых авторов": в том же номере Мария Ремизова вступается за честь другого новомирского любимца - Романа Сенчина ("К вопросу о классовом антагонизме"). Статья в несчастном жанре: "критики про критиков", который вполне удавался одной лишь Аделаиде Метелкиной. У Марии Ремизовой имеем обычные скучные разборки. Кроме двух повестей ("женской" и "батально-физиологической") и одного неоконченного "назидательного романа", в последних номерах "НМ" очень много рассказов: национально-этнографические сюжеты из времен гражданской войны (Ева Датнова, "Война дворцам"), "повествование в рассказах" о том, как известный писатель приезжает на японском джипе в российскую деревню рыбу ловить и как он своего джипа стесняется, однако рыбу ловить очень хочется... и т.д. (Алексей Варламов. "Падчевары"). Наконец, два рассказа Нины Горлановой и Вячеслава Букура, о которых достаточно было бы сказать, что это привычно-обычные рассказы Нины Горлановой и Вячеслава Букура, правда, в одном случае там имеет место попытка отступить от единственного приема - семейного "Ich-Erzählung", но, вероятно, в последнюю минуту авторы сами убоялись неорганичности для себя чего бы то ни было кроме, и все вернулось на круги своя. Наконец, "повестью в диалогах" именуется вполне драматическое сочинение екатеринобуржанки Анны Матвеевой ("Восьмая Марта"). Мартой зовут героиню, которая родилась, соответственно, 8 марта. В отделе философско-историческом аллюзии на 11 сентября (Дина Малышева. "Ислам в современном мире"). Те же аллюзии составляют лейтмотив "Периодики". Тему продолжает Юрий Каграманов в #3 ("Какое евразийство нам нужно?"). Есть очевидная авантюра в том, как автор предлагает постичь дух "суфийского мусульманства" из персидской поэзии XI-XV веков, вернее, - из русских ее переводов, притом без конца цитируя то Тютчева, то А.К.Толстого. Известная уже постоянным читателям "НМ" Любовь Сумм ("Одиссей многообразный") ставит перед собой задачу заведомо невыполнимую: прочитать поэму Гомера так, будто она написана вчера:
В принципе, это попытка медленного последовательного чтения текста, классического до такой степени, что едва ли его еще читает сегодня кто бы то ни было, кроме специалистов. Ревекка Фрумкина в том же номере "НМ" читает "Книгу о Родине" Ирины Сандомирской. Читает не без понятного раздражения, по ходу сравнивая с "Кормя двуглавого орла" Андрея Зорина (подробная рецензия Виктора Живова на зоринскую монографию - во 2-м номере).
Короче говоря, "Книга о Родине" страдает "своевольным импрессионизмом". Статья Ревекки Фрумкиной помещена в разделе "Полемика". В "Литературной критике" того же номера Владимир Губайловский уверяет, что "литература фэнтези строится так же, как строятся математические модели". В февральском "НМ" Ольга Славникова рассматривает "актуальные" ныне - критика "НМ" вообще чрезвычайно озабочена литературой "актуальной" - "розовые" романы ("лавбургеры") сквозь призму... Тургенева и Чернышевского ("Rendes-vous в конце миллениума"). В результате масса неожиданных открытий, вот например такое (совсем не по теме!):
Видимо, Стендаль что-то другое понимал о романах, но он понимал их именно так: как зеркало, которое несут по дороге... и т.д. Дмитрий Дмитриев рецензирует здесь же появившиеся в изобилии в последнее время учебники по современной литературе, начав с того, что в Царскосельском Лицее курса современной литературы не было. Зато был курс литературы классической. Между тем никому не придет в голову сегодня рецензировать учебники или хрестоматии по классической литературе - по той простой причине, что нет такого курса в программе для общеобразовательных школ. поставить закладку написать отзыв
|
inna@inna.kiev.ua |
|
||