Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / Периодика < Вы здесь
Журнальное чтиво. Выпуск 114
"Новое литературное обозрение" #57.

Дата публикации:  27 Января 2003

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

57номер "НЛО" открывается "теоретическим зачином", парадоксально сформулированным во вступительной заметке Татьяны Венедиктовой. Там речь идет о "возврате к эстетической проблематике", но исключительно на "новой почве, - на которой вообще затруднительно что-либо "поставить", настолько она зыбка и подвижна, как во время длящегося землетрясения". То есть "НЛО" сегодня и всегда, себе не изменяя, озабочено перманентным "кризисом теории" и в настоящем номере открывает очередные "новые горизонты". Тема отдела звучит следующим образом: "После "Cultural studies": эстетическое как новый горизонт?". (Кстати, третьи по счету "Заметки о теории" Сергея Зенкина посвящены на этот раз классической семиотике - "Фигурам" Жерара Женнета и попыткам переложить "фигуративный" анализ на язык родных осин. Но это в отделе библиографии.)

Главная же статья теоретического отдела - "Классическое, элитарное, массовое: начала дифференциации и механизмы внутренней динамики в системе литературы" Бориса Дубина, ее в большей степени следует читать в контексте "истории идей", притом что автор понимает свои задачи как "социологические" прежде всего ("роль идей в становлении социальных институтов"). В центре - идея литературы в ее развитии, от романтиков до модернистов. Заметим, однако, что другой полюс - объективный, реальный, классицистический - как угодно, иначе говоря, литературные теории и институты, определяемые внесубъективным началом, из этой истории как бы выпадают, именно "культурная программа субъективности", по модели автора, лежит в основании современных "литературных институтов".

Далее следует сама Татьяна Венедиктова со статьей о становлении литературной идеи и соответствующих ей институтов в начале XIX века в Соединенных Штатах ("Республика писем": институт литературы и реалии Нового Света"). Эта статья неожиданна, увлекательна, и в сети ее нет, она о роли почты в формировании американского "института словесности", почта здесь становится "метафорой системы социального обмена - коммуникации (все более) массовой и движимой в своем развитии мотором рынка". Отсюда происходит стремительный (и, кажется, не достаточно убедительный) переход к формированию литературы как рынка и "осознанию литературного дискурса как собственности и товара" (по Фуко).

Последняя статья отдела, если судить по заглавию, идеально "ложится" в его сюжет, называется она "Аристократия в демократические времена" и предполагает аналогию русского (советского) и американского опыта массовой литературы: "Хождение по мукам" А.Толстого и "Унесенные ветром" М.Митчелл как "народные романы". Но интригующе заявленный в заглавии анонс конспективно реализуется в нескольких последних абзацах, в остальном же автор (М.А.Литовская) на десятке страниц пересказывает содержание "народных романов", а также суть "социального заказа" - в одном случае - и его якобы "отсутствие" - в другом. Что сомнительно, равно неочевидна "очевидность" для автора того, что Алексей Толстой "опирался на леворадикальные идеи сначала исторического материализма, а затем - социалистического реализма". Даже в свете все упрощающих концепций массовой литературы "леворадикальность" толстовской трилогии выглядит, мягко говоря, нонсенсом. Но более всего в этом "сравнительном анализе" поражает абсолютное "выпадение" исторической дистанции: в самом деле, Алексей Толстой и Маргарет Митчелл писали свои "исторические романы" практически одновременно. Но при этом в одном случае речь шла о Гражданской войне в Соединенных Штатах (1860-е), в другом - о Гражданской войне в России: на момент, когда автор начинал первую часть, война эта едва кончилась, тогда как читатели "Унесенных ветром", как в свое время читатели "Войны и мира", едва узнавали своих бабушек и дедушек. В этом смысле роман Толстого скорее можно ставить в ряд с жюль-верновским "Севером против Юга", хотя даже Жюль Верн выдерживал дистанцию в двадцать с лишним лет. Наконец, настоящие читатели "красного графа" едва ли признавали в его героях своих дальних родственников, так что дистанция здесь все же была, но она была иного рода, скорее - социального.

Похоже, редакция "НЛО", как водится, "повелась" на любимой проблеме "массовой литературы" и "литературной социологии", но методики работы с текстами, в которых доминирующий уровень - прагматический, здесь нет, и вся эта конструкция не работает.

Герой следующего раздела - Бахтин, и в разделе этом тоже три работы, все три - переводные.

Галин Тиханов ("Миша и Коля: Брат - Другой") обнаруживает биографическую подоплеку бахтинского "диалога" - "тревожную вражду" между двумя братьями. Дэвид Слоун ("В защиту неприятия Толстого Бахтиным") поставил себе более чем странную цель: "реабилитировать" Толстого, выбранного Бахтиным в обеих книгах <о Достоевском> "мальчиком для битья". Собственно эта работа выросла из известной концепции Бориса Гройса и Мих.Рыклина об "эзоповом языке" (будто бы теория "карнавала" была реакцией на сталинский террор). Теперь Дэвид Слоун "реабилитирует" Толстого как "жертву" этого самого "эзопова языка".

И лучшая работа блока - по странной случайности именно она отсутствует в сети - Кен Хиршкоп "Существует ли "западный подход" к Бахтину?". Этот автор пытается дифференцировать некое аморфное образование, которое у нас привыкли называть "западными исследованиями о Бахтине".

Бахтина сменяет Достоевский: сначала "Достоевский в Хрустальном дворце" (Екатерина Дианина). Имеется в виду тот дворец, что был на Всемирной выставке в Лондоне, и оттуда он явился в Четвертый сон Веры Павловны, в "Записки из подполья" и "Зимние заметки..."). Статья, главным образом, о том, какое отношение имеет Хрустальный дворец к становлению русского национального самосознания. Статья вторая (Эндрю Вахтель. ""Идиот" Достоевского. Роман как фотография") об оппозиции иконы и дагерротипа и о визуальной технике в романе.

Исключительно интересный раздел "Российское студенчество начала ХХ века: легенды и фактография", вот только общему названию в полной мере соответствует лишь одна статья - "Реальности "единой семьи": петроградские студенты в 1914-1920 гг." Алексея Маркова. Это своего рода образец описания "корпоративных жизненных практик". Другая статья - Отто Буле "Из достаточно компетентного источника...": Миф о лигах свободной любви в годы безвременья (1907-1917) - анализирует "легенды и мифы" молодежной субкультуры и субкультуры вообще (автор справедливо замечает, что архетипические сюжеты о такого рода "оргиях" строятся по одной и той же схеме). Но речь там все же о "школьной молодежи": специфика этого сюжета связана с мотивом грехопадения, помимо всего прочего.

Затем - уже по традиции - нарушим порядок следования отделов и, минуя "актуальную хронику-литературу-практику", перейдем к "Библиографии". Здесь Иван Smith азартно защищает слабую русскую демократию от Надежды Иваницкой и Виктора Ерофеева, заблудившихся в советской риторике. После чего разоблачает сотрудников газеты "Консерватор" в том, что они не консерваторы вовсе. И тем не менее - истинные "либералы" здесь же требуют защиты от "консервативного" литобозревателя Олега Проскурина. Но вот незадача, к моменту выхода этого номера "НЛО" недоразумение разрешилось само собою, и рубрика в результате как никогда точно соответствует собственному названию - "Современный антиквариат". Вот только интересно: "Консерватор" в его новой редакции в большей степени устраивает почтенного антиквара из "НЛО"?

Между тем, с некоторых пор у антиквара Ивана Smithа обнаружился коллега и корреспондент, так что теперь после "Современного антиквариата" следуют письма Жака де Форжерона. В письме втором - коллекция орфографических, фактографических и прочих несуразностей в изданиях ИМЛИ РАН.

Что же до свободных полетов "Хроники-Практики", то на этот раз мы имеем "поэзию анклава" и не только поэзию, но и прозу Леонида Гиршовича. В рубрике "поэзия..." две статьи о "мистической" или "наркотической" технике израильтянки Анны Горенко. О Леониде Гиршовиче здесь пишет Марк Липовецкий ("Леонид Гиршович и поэтика необарокко"), и здесь же интервью Леонида Гиршовича Илье Кукулину - "Я должен быть подобен этому тексту" - главным образом, о новом "киевском" романе.

Еще мы находим там раздел, посвященный словесным играм, или т.н. "комбинаторной литературе". Александр Бубнов создает апологию палиндрома ("Палиндром - это не обычная симметрия, палиндром - это мерцающая симметрия!") с приложением статистических таблиц и словариком собственных терминов. Татьяна Бонч-Осмоловская представляет "Литературные эксперименты группы "УЛИПО"": "Группа... была основана в 1960 году математиком Франсуа Ле Лионне и писателем Раймоном Кено. <...> Задача, которую группа ставила перед собой, состояла в планомерном, математически выверенном поиске и изучении литературных ограничений. Под общим термином "ограничения" понимались ограничения грамматические и лексические, ограничения формы и ограничения версификации, ограничения издавна существующие и вновь изобретенные, ограничения, которые, по мнению членов группы, являются стимулом поэтического творчества".

Статью предваряет замечательный эпиграф: Stultum est diffici habere nugas - Глупо заниматься трудным вздором (лат.), а завершает цитата из Малларме с характерной в свете предмета опечаткой: "<Книга должна быть> настоящей книгой по заранее обговоренному плану, а не сборником случайных, пусть и прекрасных входновений".


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Инна Булкина, Журнальное чтиво: выпуск 113 /20.01/
"Новый мир" #1, 2003. Неизвестное об исламе: лорд Байрон про 11 сентября.
Ревекка Фрумкина, Террорист живет этажом выше /17.01/
"Неприкосновенный запас", 6 (26), 2002. Что мы, непрофессионалы, знаем об исламе? Ничего, кроме набора слов, которые мы не в силах наполнить смыслом. Понятно, что отныне не знать - нельзя. Именно в этом я усмотрела message рецензируемого номера НЗ.
Инна Булкина, Миграция и архитектура, террор и демография /15.01/
"Неприкосновенный запас" #5, 2002. Номер 5-й, как и большинство предыдущих, убеждает нас в том, что главной из наук для нас - в перспективе "НЗ" и "НЛО" - является социология.
Геннадий Серышев, Мозаика русской истории /10.01/
Исторический архив. 2002. # 1-5. При чтении хотя бы одного номера журнала возникает ощущение, что тебе "конспективно" представили всю историю России.
Инна Булкина, Комментарии комментариев, поиски формы, мемуары и путешествия /30.12/
Порядковый номер этого "Чтива" - 111, но оно последнее в 2002-м году. Здесь будет "Октябрь" 11-й и "Звезда" 12-я, такая вот гармония маленьких чисел. И речь пойдет о питерских литературных мемуарах и путешествиях в разные места, правда, с некой пространственной константой.
предыдущая в начало следующая
Инна Булкина
Инна
БУЛКИНА
inna@inna.kiev.ua

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100





Рассылка раздела 'Периодика' на Subscribe.ru