Дед моей жены, физик с мировым именем, однажды сказал нам: "Нужно быть раскрытой ладонью. Как только она сжимается в кулак, у человека пропадает способность учиться и радоваться новому. Это и есть старость".

Сам Никита Алексеевич оставался раскрытой ладонью до своего последнего дня. Глядя на родителей, бабушек и дедушек, старших коллег √ а в последнее время все чаще и на сверстников, и на себя самого, √ я начинаю понимать, какое это нелегкое усилие.

Почти никто не может избежать иллюзии, что в наши лучшие дни снег был белее и девушки красивее и что то, чему нас учили, √ единственно правильная доктрина. Смехотворность этих убеждений становится очевидной только при встрече с людьми иной, высшей породы, в любом возрасте сохраняющими любопытство и юность духа. Такими, как Никита Алексеевич или Ричард Фейнман.

Ричард Фейнман √ американский физик-теоретик, лауреат Нобелевской премии, участник проекта по созданию атомной бомбы, основоположник квантовой механики. Я не знаю, что это такое, но говорят, что новое поколение компьютеров √ не столько поколение, сколько новая раса √ вскоре полностью изменит окружающий мир и наши представления о нем; эти компьютеры будут построены на принципах, предсказанных Фейнманом.

Книга Фейнмана, носящая подзаголовок "Приключения любопытного типа", √ это его мемуары, не записанные, а проговоренные в беседе с близким другом. Из них видно, какой пламенной страстью была для автора физика. Разговаривая о физике, Фейнман полностью забывал об этикете и субординации (поэтому Нильс Бор и Эйнштейн только с ним и могли обсуждать свои новые идеи √ остальные коллеги лишь подобострастно смотрели им в рот). Он описывает процесс совершения открытия ("это был единственный момент в моей жизни, когда я знал закон природы, никому другому не известный") √ как он бродил, разговаривая сам с собой, как прогнал ни в чем не повинную подружку, чтобы не ускользнула мысль. Искреннее и аутентичное описание творческого процесса подобного масштаба, возможно, не имеет аналогов в литературе. В заключительной главе Фейнман говорит об ответственности ученого √ не перед обществом, не перед коллегами, а перед собой и своей наукой; и из всех его воспоминаний, серьезных и шутливых, видно, насколько это не пустые слова.

Говорят, что талантливый человек талантлив во всем. Фейнман словно задался целью доказать это спорное утверждение. Приехав в Бразилию читать лекции по физике, он сходится с группой местных музыкантов, научается играть на фрижидейре, и их оркестрик выигрывает ежегодный конкурс на уличном параде в Рио-де-Жанейро. Увлекшись барабанами, он с приятелем-музыкантом записывает аккомпанемент для балетной труппы √ состоящий исключительно из ударных! √ и их спектакль получает второе место на престижном конкурсе в Париже. Не умея рисовать ничего, кроме пирамидок, он берется за карандаши и краски, и вскоре ценители искусства вовсю раскупают его картины. При этом в "чужих" областях Фейнман всегда выступает инкогнито или под псевдонимом √ ему совершенно неинтересно быть профессором физики, научившимся рисовать; он хочет, чтобы его оценили просто как художника. Его скептическую позицию в этом вопросе полностью выражает цитата из Самюэля Джонсона, которую он приводит: "Если собака ходит на задних лапах, нас поражает не то, что она делает это хорошо, а то, что она вообще на это способна". Фейнман не хотел быть такой собакой.

То, за что Фейнман брался шутя, он очень скоро доводил до такой точки, которая для многих профессионалов стала бы венцом многолетней карьеры. Ради любопытства он отправился в свой летний отпуск поработать под началом Джеймса Уотсона, одного из первооткрывателей ДНК, √ и вскоре уже читал доклад о своих исследованиях профессорам-биологам Гарвардского университета. Все это кажется невероятным; но Фейнман нигде не рисуется, хвастается походя и добродушно и над собой смеется ничуть не меньше, чем над другими.

А над другими он посмеяться умел. Едва ли не половина книги посвящена его беззлобным розыгрышам. Например, во время работы в сверхсекретных лабораториях Лос-Аламоса он приобрел вкус к вскрыванию сейфов и вдоволь поиздевался над коллегами (венцом его медвежатнической карьеры стало одновременное вскрытие трех сейфов со всеми ядерными секретами США). В конце концов он явился к крупному военному начальнику и сказал: "Генерал, велите всем сотрудникам закрывать пустые сейфы. Если сейф открыт, его шифр почти беззащитен". Резолюция генерала была предсказуемой: "Никогда не подпускайте Фейнмана к своим сейфам".

Характер Фейнмана лучше всего выражается южным словечком "шкодный". Бабник без бахвальства, хвастун без напыщенности, шутник без злобы, оригинал без занудства √ одним словом, он самый обаятельный мемуарист из всех возможных. Фейнман ничего не принимал на веру (прочитав статью о феноменальном обонянии ищеек, он стал проверять свое собственное и выяснил, что у человека нюх немногим хуже, только мы им не пользуемся). Фейнман ненавидел напыщенных дураков (описание "междисциплинарной конференции", где логика и здравый смысл рассказчика не вытерживают битвы с "интеллектуалами", √ это настоящая трагикомедия). Фейнман был открыт для любого нового опыта (если этот опыт не грозил "повредить мыслительный механизм" √ оттого он отказался от алкоголя и не стал пробовать наркотики), для любого нового знания. С детских лет, когда он "чинил радиоприемники силой мысли", до старости он оставался раскрытой ладонью.

У таких людей есть одно общее свойство. Они чудовищно раздражают окружающих. В основе этого раздражения лежит элементарная зависть (мы стареем, а он, сволочь, до сих пор мальчишка!), но завистники всегда маскируют свои истинные чувства какими-то высокими соображениями. Я об этом вспомнил недавно, когда наткнулся на две глупые и невежественные рецензии на гаспаровские "Записи и выписки". И пожалел, что Фейнман не встретил на своем пути ученого-гуманитария склада и уровня Гаспарова. Во-первых, тогда он, Фейнман, и в филологии бы сказал свое веское слово. А во-вторых, им, как двум авгурам, было бы над кем вместе посмеяться.

---

Web-присутствие

Мемуары Фейнмана, как я уже сказал, - скорее устный жанр, чем письменный. Поэтому их перевод на русский язык получился, к сожалению, несколько корявым и далеко не таким обаятельным, как оригинал. В библиотеке Мошкова есть два больших фрагмента этой книги под разными заголовками - один в переводе доктора физико-математических наук М.Шифмана, другой без указания переводчика.

Большая подборка, посвященная Фейнману, называется "Некоторые забавные вещи". Этот текст составлен некими Аланом Картером и Колстоном Сэнгером, а на русский переведен Сергеем Козловым (а кажется - что компьютером). Первая фраза: "Для любого, кто желает принести силу картостроителя на рабочее место, изучение жизни и работы физика Ричарда Фейнмана (Richard Feynman) окажется очень полезным. Он рассказывал истории". Несмотря на эти чудеса, в тексте можно найти кое-какую интересную информацию, если терпения хватит.

А вот этот анекдот я прочел еще когда-то давно, наверное, в "Науке и жизни". В книжке Фейнмана он рассказан несколько иначе.

В.П.Смилга, физик-теоретик, рассказывает "Десять историй о математиках и физиках" - не раз и не два упоминая и Фейнмана.

Краткую биографию Фейнмана можно найти на сайте Нобелевского комитета. Дань своему бывшему сотруднику отдают в виде веб-страничек и коллекций ссылок как государственный научно-исследовательский институт в Лос-Аламосе, так и Массачусетский Технологический Институт.