Все хорошие детские книжки написаны для взрослых. И их детей. Надо ведь, чтоб было интересно - одним читать, другим слушать. Чтоб и радость узнавания, и открытие мира, и дух чтоб захватывало и сердце сжималось.

"Мэри Поппинс" - хорошая детская книжка par excellence, главная героиня в ней так же дорога читающему родителю, как и внимающему ребенку. Подумать только - летучая няня, разговаривающая на английском, собачьем, кошачьем, змеином и древнегреческом; звезды на небо приклеивает, день рождения справляет в Центральном Зоопарке в террариуме, со всеми сказочными персонажами на дружеской ноге (или в кровном родстве) и плюс ко всему катает своих подопечных на воздушных шарах их грез! Это для детей.

В свободное же от левитации и бестиализации время мисс Поппинс успевает кормить, поить, одевать и купать четверых маленьких детей, пичкать их лекарствами, вкусными, как лакомства, безошибочно определять и корректировать отдельные дефекты детских характеров. А еще она с детьми гуляет. И ходит за покупками. И почему-то, когда она дома, даже крючки и пуговицы на детских пижамках застегиваются сами, а когда ее нет - в доме номер семнадцать по Вишневому переулку "все кувырком! Все вверх тормашками! Вода для бритья слишком горячая, кофе - холодный!" И отец семейства, мистер Бэнкс, грозится уйти из дому в далекое плавание. Это для взрослых.

Читателю русского перевода (пересказа) Бориса Заходера быт и повседневность семьи лондонского финансиста средней руки так же интересны, как и волшебные приключения героев. Такая вот инъекция англомании. Детали и подробности другой культуры. Например, первый взгляд Джейн и Майкла на новую няню - взгляд сверху вниз. Потому что смотрят они на нее со своего любимого наблюдательного пункта - лестничной площадки второго этажа, где расположена детская. Отсюда и первая деталь портрета Мэри - гладкие, блестящие черные волосы как у деревянной куклы. Детям и их родителям, читавшим книгу в московских коммунальных и малогабаритных квартирах 70-х годов, требовалось определенное когнитивное усилие (или хотя бы хорошее воображение), чтобы с этим справиться. Ну ладно, новая няня въезжает по перилам наверх. Простое попрание закона всемирного тяготения. Частный случай. А вот то, что у детей спальни на втором этаже и это норма, любопытно. В Англии все так живут.

Вообще, организация пространства в тексте очень строгая. И очень вертикальная. Дети наверху, родители внизу. Волшебство совершается в воздухе или в небесах. То чай пьют под потолком, то залезают по лестнице на небо, то просто в этом небе летают. Если, конечно, они этого заслуживают. А если нет, то стремительно падают. Как злополучная гувернантка мистера Бэнкса, Божеское Наказание мисс Юфимия Эндрю. "Клетка кувырком летела вниз, поминутно переворачиваясь вверх тормашками. И вместе с ней кувыркалась мисс Эндрю. Ребятам было ясно видно, как она встает то на голову, то снова на ноги... Клетка падала, падала, падала и наконец шлепнулась прямо на крыльцо".

Мэри Поппинс часто ходит с детьми в гости или за покупками. Так что гастрономических подробностей в книжке полно. Чай у мистера Паррика, дяди Мэри, пьют с бутербродами и тортом. Такой настоящий High Tea. И хотя дело происходит в воздухе, нарушение этикета чайной церемонии отдельно оговаривается: "Принято, кажется, начинать с бутербродов, - сказал он Джейн и Майклу. - Но, поскольку сегодня мой день рождения, мы начнем не по правилам, и, по-моему, это будет правильно - мы начнем с торта!" В рыбной лавке Мэри Поппинс спрашивает "одну камбалу, полтора фунта палтуса, пинту креветок и омара". У бакалейщика - "две пачки свечей, четыре фунта риса, три фунта постного сахара, шесть фунтов рафинада, полпалочки сургуча... и пакет саго". Конечно, измерение креветок и рафинада в британской системе мер (Imperial measures) придает этим спискам дополнительную загадочность (хотя в нашем отечественном детском эпосе шоколад и мармелад тоже исчисляются в фунтах), но вот что такое "саго" остается загадкой для многих детей, а также их родителей. Сага о Форсайтах - понятно. А тут просто саго...

В главе "Полнолуние" в сцене кормления диких людей, как в настоящей энциклопедии английской жизни, приводятся подробности рациона с учетом возрастных и гендерных характеристик: "Малышам в клетку бросали бутылочки с молоком... Ребята постарше снимали с вил пряники и кексы и принимались их жадно пожирать. Леди в галошах получили тарелки с бутербродиками и булочками, а толстяки в цилиндрах - бараньи котлеты и пудинг". (Полагаю, что толстяки в цилиндрах предпочли бы традиционную английскую баранью отбивную, но на то он и пересказ, чтобы можно было такие детали русифицировать.)

В книге много и подробно говорится о погоде. Появление и исчезновение Мэри Поппинс обусловлено переменой направления ветра. Английские дошкольники Джейн и Майкл следят за показаниями флюгера на крыше дома Адмирала Бума (конечно, сосед Бэнксов, весельчак и гуляка - моряк!) с вниманием, подобающим, скорее, сотрудникам метеорологической станции. Мясники и бакалейщики приветствуют Мэри фразами типа: "Скверная погода, похоже, что лета у нас совсем не будет" или "А погодка-то - красота!". Правда, Мэри Поппинс и в разговорах о погоде проявляет несговорчивость, граничащую с неучтивостью. "Нужен дождь! - отрезала Мэри Поппинс, одновременно захлопывая сумочку и рот".

Уж не француженка ли она? Черные блестящие волосы, слова "au revoir" в прощальной записке и полное отсутствие рекомендаций... К тому же так любящая пофыркать и покритиковать окружающих Мэри совсем не склонна принижать (understate, то есть) свои собственные достоинства. Наоборот. Ее самооценка зашкаливает на отметке "Полное совершенство во всех отношениях". Ну какая же англичанка может себе такое позволить?

Идеология снижения-understatement сопряжена с английским культом здравого смысла (common sense) в оппозиции к умничанию/философствованию. Об этом глава "Кошка, которая смотрела на короля". Король - умник и растяпа - сидит в своем пыльном хрустальном дворце и раздумывает о том, сколько в Индии бабуинов или сколько звезд на небе. Королевство его приходит в упадок, по дворцу рыскают мыши и прекрасная Королева умирает от тоски. В один прекрасный день во дворце появляется пушистая белая кошечка и задает королю-всезнайке вопрос: "Где бывает самое сладкое молоко, о Король?" Король начинает бормотать что-то о Сардинии, кормах из роз и сахарного тростника... На помощь ему приходит мальчик-Паж: самое сладкое молоко бывает на блюдечке у печки. Эта простая истина исцеляет короля от наваждения и он, глядя в бездонные кошачьи глаза, вдруг понимает, кем хотел бы быть на самом деле - "не Мыслящей Личностью, а просто-напросто Веселым Королем". Притча эта, замешанная на пословицах и фольклорных детских песенках, учит Джейн и Майкла, а с ними всех читателей Памелы Трэверс: здравый смысл лучше и полезнее книжной учености. От него даже цвет лица улучшается.

Кстати, о цвете лица. В главе "Мраморный мальчик" рассказана история мраморного (соответственно, очень бледного) мальчика Нелея - статуи в парке, где Мэри Поппинс гуляет с детьми. Общаясь с Мэри, Нелей, конечно, оживает, разговаривает, ест мороженое. Выясняется, что Мэри Поппинс - старая приятельница его отца, бога морей Посейдона. И за всеми этими антропоморфизациями, легендами и мифами Древней Греции и проч. вдруг вылезает на свет вполне английская история, скандал даже, связанный с вывозом античных скульптур из Греции в Англию. Спор вокруг знаменитых "Elgin Marbles" ведется уже почти полтора века. Отдавать их обратно или не отдавать? В просвещенных кругах и прессе по этому поводу, конечно, раскол. Отдавать - значит закрывать Британский Музей, не отдавать - вроде, перед греками неудобно. Памеле Трэверс неудобно. История Нелея - самая печальная в книге: "Но что мы, статуи, можем поделать с людьми? Они всегда приезжали глазеть на нас и охали и ахали, и однажды кто-то сказал: "Я его беру!" - и показал на меня. И вот мне пришлось уехать... Мы нужны и в парках, и в музеях, и в садах. И вот нас покупают и отправляют в посылках. И никому не приходит в голову, что нам иногда может быть... тоскливо".

Но это о политике. А книжка, конечно, о чуде. О золотом солнечном луче, пересекающем детскую. О радости и тепле. И еще об ответственности. О том, что перемены в жизни происходят так же неизбежно, как перемены в ветре. Только менее предсказуемо.

"Мэри Поппинс! - воскликнула Джейн. - Вы ведь никогда больше от нас не уйдете, правда? Скажите, что правда!
Мэри Поппинс пристально посмотрела на нее.
- Хорошенькая у меня будет жизнь, - ответила она, - если я всю ее потрачу на вас!".

В волшебном круговороте разноцветных воздушных шаров, танцующих зверей, летающих людей и говорящих собак Джейн и Майкл то и дело вспоминают о вращении флюгера - перемене ветра, и сердца их сжимаются от взрослой тревоги. Все хорошее когда-нибудь кончается. Ничего не поделаешь, это common sense.