На поединок с Ленским Онегин привез как секунданта слугу-француза Гильо. "Утро было славное, свежее; <...> мелкая роса высыпала на листьях и травах, блистала серебром на паутинках <...>". Когда подошел слуга, камердинер Петр, "Базаров <...> открыл Петру, какой он ждал от него участи. Образованный лакей перепугался насмерть, но Базаров успокоил его уверением, что ему нечего будет делать, как только стоять в отдалении да глядеть, и что ответственности он не подвергается никакой. "А между тем, - прибавил он, - подумай, какая предстает тебе важная роль!" Петр развел руками, потупился и, весь зеленый, прислонился к березе".

Выбором Онегина, сделавшего секундантом слугу, "наемного лакея" (Ю.М.Лотман), был оскорблен секундант Ленского, Зарецкий. "Хоть человек он неизвестный, // Но уж конечно малый честный", - ответил Евгений, и объяснил Петру Петровичу суть дела: "Он человек, стоящий на высоте современного образования, и исполнит свою роль со всем необходимым в подобных случаях камильфо". Зарецкий "гУбу закусил", а Павел Петрович Кирсанов согласился с доводами Евгения.

"-Угодно вам зарядить? - спросил Павел Петрович, вынимая из ящика пистолеты.

-Нет, заряжайте вы, а я шаги отмеривать стану. Ноги у меня длинны, - прибавил Базаров с усмешкой. Раз, два, три..."

Печорин предоставил право заряжать пистолеты секунданту Грушницкого, хотя знал, что тот не положит пули в его пистолет.

"Я не помню утра более голубого и свежего. <...> Как любопытно всматривался я в каждую росинку, трепещущую на широком листе виноградном и отражавшую миллионы радужных лучей <...>", - так жадно всматривается Печорин в предметы, в детали природного мира, его окружающие и, может статься, видимые им в последний раз. Базаровым неотступно владеет мысль о нелепости, абсурдности того, что скоро произойдет: "Экую мы комедию отломали! Ученые собаки так на задних лапах танцуют". Вспомнился, видать, Евгению хлестаковский слуга Осип, восхищавшийся этими четвероногими артистами петербургских, хоть и не императорских, театров.

Базаров саркастически роняет "соблаговоляю" в ответ на велеречивую реплику соперника: "Соблаговолите выбрать". Но Кирсанов серьезен, он говорит: "Я не отрицаю странности нашего поединка, но я считаю долгом предупредить вас, что я намерен драться серьезно".

Место действия таково: "Площадка, на которой мы должны были драться, изображала почти правильный треугольник. От выдавшегося угла отмерили шесть шагов и решили, что тот, кому придется первому встретить неприятельский огонь, станет на самом углу спиною к пропасти; если он не будет убит, то противники поменяются местами".

Так решили Печорин с Грушницким, но Павел Петрович предлагает дистанцию больше: "барьер в десяти шагах". Базаров иронизирует:

"-В десяти шагах? Это так, мы на это расстояние ненавидим друг друга.

-Можно и восемь, - заметил Павел Петрович.

-Можно, отчего же!

-Стрелять два раза; а на всякий случай каждому положить себе в карман письмецо, в котором он сам обвиняет себя в своей кончине.

-Вот с этим я не согласен, - промолвил Базаров. - Немножко на французский роман сбивается, неправдоподобно что-то".

В итоге Печорин и Грушницкий сошлись на том, что гибель одного из дуэлянтов можно будет свалить на черкесов.

"Теперь сходитесь", - скомандовал Зарецкий.

"Грушницкий стал приближаться и по данному знаку начал поднимать пистолет. Колена его дрожали. Он целил мне прямо в лоб.

Неизъяснимое бешенство закипело в груди моей".

""Он мне прямо в нос целит, - подумал Базаров, - и как щурится старательно, разбойник!""

Соперник выстрелил. "Выстрел раздался. Пуля оцарапала мне колено. Я невольно сделал несколько шагов вперед, чтоб поскорей удалиться от края". Теперь настал черед Печорина. "Павел Петрович дрогнул слегка и хватился рукою за ляжку. Струйки крови потекли по его белым панталонам".

Когда дым от выстрела рассеялся, на краю площадки никого не было.

Базаров поспешил к раненому. " - Все это вздор... Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, - промолвил с расстановкой Павел Петрович, - и... надо... опять... - Он хотел было дернуть себя за ус, но рука его ослабела, глаза закатились, и он лишился чувств".

Внизу лежал окровавленный труп Грушницкого. Увидев его, Печорин отвернулся.

Finita la comedia!

Комедией, а точнее, пародией, травести поединков из "Евгения Онегина" и из "Героя нашего времени" является на самом деле третий поединок - дуэль Евгения Васильевича Базарова с Павлом Петровичем Кирсановым. Пушкин убил Ленского, Лермонтов отправил к праотцам Грушницкого. (Эти, заметим в скобках, персонажи похожи не только печальным финалом недолгой жизни: оба молоды, оба страдают юношеской болезнью романтичности и экзальтированности; обоих зовут на "-ский/цкий", и тот и другой пали жертвами приятельской руки.) А Тургенев пожалел Павла Петровича Кирсанова: прострелил ему из базаровского пистолета полумягкое место, и только... Павел Петрович Кирсанов, человек тридцатых годов, - сверстник Печорина. И ведет он себя под стать лермонтовскому демоническому персонажу: как и Григорий Александрович, изысканно одевается, подобно Печорину и Грушницкому вместе взятым, желает убить своего соперника. Он целит в лоб ("нос", - снижает драматический пафос сцены нигилист Базаров) противнику, как Грушницкий, но получает легкую рану в ногу, словно Печорин. Только печоринская легкая рана ("царапина") была опасной, ибо стоял он на краю немилосердной кавказской пропасти и даже от нетяжелого ранения мог упасть вниз. А позади Кирсанова - неизменные русско-тургеневские березки: падай не хочу - не расшибешься. Да и рана какая-то смешная: не колено оцарапано, как у Печорина, а ляжка поражена пулей. И стрелял-то не боевой офицер, коим был Грушницкий, но штафирка медик Базаров. А Павел Петрович, отставной офицер, промазал... После чего, будто семнадцатилетняя барышня, упал - не в горную расселину. В обморок.

Дуэль Онегина и Ленского - событие вообще-то бессмысленное: не ухлестывал за Ольгой Евгений, это он так на балу... Виноват чрезмерно ревнивый Владимир. Вызвал Онегина, а тому делать было нечего: "Но дико светская вражда // Боится ложного стыда". Откажись Онегин от дуэли, прослыл бы ничтожным трусом.

Не то с Печориным и Грушницким: сильна ненависть плохой копии к оригиналу и оригинала к пародии на него. Но при спокойном размышлении Печорин задается вопросом, чего ради он лелеет ненависть к этому ничтожному полумальчику.

Онегин дуэли не хотел и убивать соперника не намеревался, Печорин к поединку стремился и застрелил противника отнюдь не случайно. Однако, невзирая на это различие, оба признавали дуэль как культурный институт, как ритуал, как дело чести. Между тем Базаров на вопрос Павла Петровича об отношении к дуэли отвечает совсем иначе, без всяких обиняков. " - Вот мое мнение, - сказал он, - С теоретической точки зрения дуэль - нелепость; ну, а с практической точки зрения - это дело другое". Другое, потому что в противном случае Евгению грозят удары кирсановской палки.

Сугубый комизм происходящему придает фигура "свидетеля", камердинера Петра. Правда, Онегин, тоже привез с собой слугу. Но то с умыслом, верно, чтобы расстроить поединок. Слуга ведь секундантом являться не может. Будь Зарецкий более педантичен с исполнении дуэльных правил и менее кровожаден, женился б Ленский на Ольге Лариной, носил бы стеганый халат и писал гениальные стихи...

А у Тургенева - странная, в самом деле, нелепая дуэль: один из соперников, вопреки дуэльному кодексу, не равен другому. Базаров не дворянин, а отстаивание чести на дуэли свойственно именно дворянину. Кирсанов презирает "плебея" Базарова, но вызывает его на поединок, словно равного себе. Нигилист Базаров видит в дуэли нелепость, а участвует в этом идиотском ритуале. Никто не гибнет, и один из двух соперников оказывается в роли пациента, а другой - врача.

Прошло ваше время, господа аристократы, превратилась дуэль в фарс! А какие были раньше поединки: Онегин против Ленского, Печорин против Грушницкого!..И фамилии такие звучные, литературные. А имя Онегина - "Евгений" - по-гречески "благородный", дворянство его подчеркивает...

В "Отцах и детях" же - дуэльный фарс на сцене, а задник - пародийно представленные литературные декорации из пушкинского романа в стихах и из лермонтовского романа в прозе.

Кстати, а вы помните, что разночинца Базарова тоже зовут Евгений?