Русский Журнал / Круг чтения / Век=текст
www.russ.ru/krug/vek/20010917.html

Век=текст, выпуск 66, 1966
Егор Отрощенко

Дата публикации:  18 Сентября 2001


СТИХОТВОРЕНИЕ ГОДА | СОБЫТИЯ | САМИЗДАТ | ИЗБРАННЫЕ ЦИТАТЫ | ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

Стихотворение года

Огниво, чтиво и рыжая прядь┘
Где же потомки? наверно в потемках.
Незачем брать, нечего взять
В черную магию тощей котомки.
Мальчики жгут голубые костры,
пальцы жгутом и надкушены губы.
Головоломкою нашей поры
лжете в горах, довели перелюбы
до┘ Перемелят ли нашу печаль
волны┘ стучит и царапает днище,
вороном вьется┘ (не замечал √
завтра черед! и в могиле отыщет!)
Заспаны лица. Проспали потоп √
снова проспят. Недоспавших пытайте √
если расскажут, будет потом
огниво, чтиво и рукосплетанье.

В.Алейников. Стихотворение опубликовано в сборнике "Чу" и в журнале "Грани", #61, 1966).

События

Дело Синявского и Даниэля

10 февраля начался суд.
Даниэль и Синявский привлечены к уголовной ответственности по первой части статьи 70-й УК РСФСР, которая гласит: "Агитация или пропаганда, проводимая в целях подрыва или ослабления советской власти, либо совершения отдельных особо опасных государственных преступлений, распространяя в тех же целях клеветнических измышлений, порочащих государственный и общественный строй, а равно распространение либо изготовление или хранение в тех же целях литературы такого же содержания - наказывается лишением свободы на срок от шести месяцев до семи лет и ссылкой на срок от двух до пяти лет или без ссылки или ссылкой на срок от двух до пяти лет".

Общественные обвинители, выдвинутые СП СССР - А.Васильев и З.Кедрина.
(К этому времени подсудимые уже пять месяцев пребывают под следствием.)
Судят Синявского за повести "Суд идет" (написана в 1956, опубликована в 1960) и "Любимов" (написана в 1961-1962, опубликована в 1964-1965) и статью "Что такое социалистический реализм" (написана в 1956, опубликована в 1959). (Книги "Фантастические повести" (1963), и "Мысли врасплох" (1965) к делу не имели отношения, но активно цитировались обвинителями.) Даниэля судили за повесть "Говорит Москва" (написана в 1960-61, опубликована в 1961) и рассказы "Человек из МИНАПа" (написан и опубликован в 1961), "Руки" (написан в 1956-1958, опубликован в 1960) и "Искупление" (написан и опубликован в 1963).

Ни один из писателей ни частично ни полностью вины не признали. Синявский был приговорен к семи годам заключения, а Даниэль √ к пяти.

12 февраля.
Последнее слово Андрея Синявского.
"Доводы обвинения меня не убедили, и я остался на своих прежних позициях. Доводы обвинения - они создали и ощущения глухой стены, сквозь которую невозможно пробиться до чего-то, до какой-то истины. Аргументы прокурора - это аргументы обвинительного заключения, аргументы, которые я много раз слышал на следствии. Те же самые цитаты - не раз, не два, не три: "Очередь, очередь... от живота - веером". "Чтобы уничтожить тюрьмы, мы построили новые тюрьмы..." Все те же самые страшные цитаты из обвинительного заключения повторяются десятки раз и разрастаются в чудовищную атмосферу. Уже не соответствующую никакой реальности. Художественный прием - повторение одних и тех же формулировок - сильный прием. Создается какая-то пелена, особая, наэлектризованная атмосфера, когда кончается реальность и начинается чудовищное, - почти по произведениям Аржака и Терца. Это - атмосфера темного антисоветского подполья, скрывающегося за светлым лицом кандидата наук Синявского и поэта-переводчика Даниэля, но лелеющего заговоры, перевороты, террористические акции, погромы, убийства, убйства, убийства... В общем √ "День открытых убийств", только исполнителей двое: Даниэль и Синявский. Тут действительно очень странно и неожиданно художественный образ теряет условность, воспринимается обвинением буквально, настолько буквально, что судебная процедура подключается к тексту как естественное его продолжение...

Вот у меня в неопубликованном рассказе "Пхенц" есть фраза, которую я считаю автобиографической: "Подумаешь, если я просто другой, так уж сразу ругаться..." Так вот √ я другой. Но я не отношу себя к врагам, я советский человек и мои произведения √ не вражеские произведения. В здешней наэлектризованной, фантастической атмосфере врагом может считаться всякий "другой" человек. Но это не объективный способ нахождения истины. А главное √ я не знаю, зачем придумывать врагов, громоздить чудовища, реализуя художественные образы, понимая их буквально..."

14 февраля
Последнее слово Юлия Даниэля.
"Нам говорят: оцените свои произведения сами и признайте, что они клеветнические. Но мы не можем этого сказать, мы писали то, что соответствовало нашим представлениям о том, что происходило.
Нам взамен не предлагают никаких других представлений: не говорят, были такие преступления или не были, не говорят, что нет, люди не ответственны друг за друга и за свое общество, просто молчат, не говорят ничего. Все наши объяснения, как и сами произведения, написанные нами, повисают в воздухе, не принимаются в расчет...

"Говорит Москва" сделали призывом к террору.
Тут все время ссылаются на эмигранта Филиппова: вот кто правильно оценил ваши произведения (вот кто, оказывается., высший критерий истины для государственного обвинителя). Но даже Филиппов не сумел воспользоваться такой возможностью. Казалось бы, чего уж лучше; если там есть призыв к террору, то уж Филиппов сказал бы: вот как подпольные советские писатели призывают к убийствам, к расправе. Но даже Филиппов не смог этого сказать...

Как мы оба говорили на предварительном следствии и здесь, мы глубоко сожалеем, что наши произведения использовали во вред реакционные силы, что тем самым мы причинили зло, нанесли ущерб нашей стране. Мы этого не хотели. У нас не было злого умысла, и я прошу суд это учесть...

Я хочу еще сказать, что никакие уголовные статьи, никакие обвинения не помешают нам - Синявскому и мне - чувствовать себя людьми, любящими свою страну и свой народ.
Это все".

Открытое письмо писательницы Лидии Чуковской М.Шолохову. "Михаилу Шолохову, автору "Тихого Дона". Выступая на ХХIII съезде Партии, Вы, Михаил Александрович, поднялись на трибуну не как частное лицо, а как представитель советской литературы.
Тем самым Вы дали право каждому литератору, в том числе и мне, произнести свое суждение о тех мыслях, которые были высказаны Вами будто бы от нашего общего имени. Речь Вашу на съезде во истину можно назвать исторической. За все многовековое существование русской культуры я не могу вспомнить другого писателя, который, подобно Вам, публично выразил бы свое сожаление не о том, что вынесенный судьями приговор слишком суров, а о том, что он слишком мягок.
Но огорчил Вас не один лишь приговор: Вам пришлась не по душе самая судебная процедура, которой были подвергнуты писатели Синявский и Даниэль, Вы нашли ее слишком педантической, слишком законной. Вам хотелось бы, чтобы судьи судили советских граждан, не стесняя себя кодексом, чтобы руководствовались они не законами, а "правосознанием". Этот призыв ошеломил и меня - и я имею основание думать не одну меня... Вы в своей речи сказали, что Вам стыдно за тех, кто хлопотал о помиловании, предлагая взять осужденных на поруки. А мне, признаться, стыдно не за них и не за себя, а за Вас. Они просьбой своей продолжили славную традицию советской и досоветской русской литературы, а Вы своею речью отлучили себя от этой традиции...
Суд над писателями Синявским и Даниэлем по внешности совершался с соблюдением всех формальностей, требуемых законом. С Вашей точки зрения в этом его недостаток, с моей - достоинство. И однако я возражаю против приговора, вынесенного судом. Почему? Потому, что самая отдача под Уголовный суд Синявского и Даниэля была незаконной. Потому, что книга, беллетристика, повесть, роман, рассказ - словом, литературное произведение, слабой или сильное, талантливое или бездарное, лживое или правдивое, никакому суду, кроме общественного, литературного, ни Уголовному, ни Военно-полевому не подлежит... Литература Уголовному суду не подсудна. Идеям следует противопоставлять идеи, а не лагеря и тюрьмы.
Вот это Вы и должны были заявить своим слушателям, если Вы в самом деле поднялись на трибуну как представитель советской литературы.
Но Вы держали речь как отступник. Ваша позорная речь не будет забыты историей. А литература сама отомстит за себя, как мстит она всем, кто отступает от налагаемого ею трудного долга. Она приговорит Вас к высшей мере наказания, существующей для художника, - к творческому бесплодию. И никакие почести, деньги, отечественные и международные премии не отвратят приговор от Вашей головы.
Апрель 1966 года. Лидия Чуковская".

Появилось знаменитое письмо 62 писателей в президиум XXIII съезда КПСС и президиум Верховных Советов СССР и РСФСР с просьбой взять Синявского и Даниэля на поруки. Письмо подписано К.Чуковским, И.Эренбургом, В.Шкловским, П.Антокольским, Л.Славиным, В.Кавериным, Е.Дорошем и др.

Отклики

Фирсов В.
Из цикла стихотворений Вечерние лучи. "Октябрь", #6.

В наши дни
Ученые, поэты
Стали дискутировать хитро.
"Физики и лирики".
Да ладно!
Сложно ли понять, о чем тут речь?
Ясно,
Что словесная баланда
Призвана от главного отвлечь.
Главное, что гниль не вымирает
И не переводится пока
Хлебогубцы -
Те, что презирают
Гордость и терпенье мужика.

Каждый - гений. Жрец культуры. Душка.
Мыслит категорией столпа.
Что для них народ!
Ванюшки, Нюшки -
Серая, безликая толпа.
Эка!
Правдолюбцами рядятся,
На поклон идут к врагам страны.

Власовцы духовные родятся!
Мужики
Об этом знать должны.

Судьбы

21-22 февраля в центральных газетах появилось сообщение: "Президиум Верховного Совета СССР на основании статьи 7 Закона "О гражданстве Союза Советских Социалистических Республик" от 19 августа 1938 года лишил гражданства СССР Тарсиса Валерия Яковлевича, 1906 года рождения, уроженца города Киева УССР, за проступки, порочащие гражданина СССР". Вскоре после этого В.Тарсис выехал в Лондон.

"Поэт Вл. Батшев (участник СМОГа) принимал активное участие в подготовке демонстрации в защиту Синявского и Даниэля, за что 2 декабря 1965 года был задержан КГБ и на короткий срок заключен в психиатрическую лечебницу "Матросская тишина".
В феврале 1966 года Батшев входит в организационный комитет по подготовке демонстрации против реабилитации Сталина (назначенной на 5 марта). Вместе с другими участниками комитета его подвергли допросу 24 февраля, задержали и направили в Лефортовскую тюрьму.
Летом на "закрытом" процессе Батшева приговаривают как "тунеядца" к пяти годам ссылки в Сибирь". ("Грани", #61).

5 марта в Домодедове под Москвой умерла Анна Ахматова

Демонстрации

За 1965-1966 гг. состоялись три демонстрации.

14 апреля 1965 г. на площади Маяковского состоялась демонстрация СМОГа, во время которой выдвигались требования свободы слова, права на независимую творческую организацию, освобождения Нарицы, Буковского, Осипова, Бродского. Ряд участников были захвачены КГБ, избиты и отправлены под арест.

5 декабря 1965 г. на Пушкинской площади прошла демонстрация в защиту Синявского и Даниэля.

5 марта 1966 г. в Москве состоялась демонстрация против реабилитации Сталина на XXIII съезде КПСС. Арестованы: (5 декабря) В.Буковский и В.Батшев, а после митинга √ Ю.Вишневская, Л.Губанов, С.Морозов. Буковский просидел в сумасшедшем доме до августа 1966 г., остальные через некоторое время были выпущены из тюрем.

Самиздат

Издания СМОГа за 1965-1966 гг.

Журналы:

"Сфинксы", #1, ред. В.Тарсис (был опубликован в "Гранях", #59, 1965).
"Авангард", #1, ред. Л.Губанов.

Сборники:

СМОГ-молодой (стихи и рассказы: Ю.Вишневской, Б.Дублина, М.Янкелевича, А.Иванушкина, С.Морозова, В.Резникова, В.Гусева, А.Разумовского).
ЧУ (стихи: В.Батшева, В.Алейникова, Ю.Кублановского, Л.Рубанова).

Книги:

В.Алейников
Календарь. Кн. 1. Стихи. 1963-1964 гг.
Календарь. Кн. 2. Стихи. 1964-1965 гг.

Л.Губанов
Болезнь. Стихи.
Ждите. Стихи.

В.Батшев
Лабиринт. Стихи.
Синий корабль. Поэма.

Морозов С.
Стихи.

Ю.Кублановский
Арлекин. Стихи и поэмы.

М.Щукин
Переплет. Поэма.

А.Урусов
Крик далеких муравьев. Изыск в двух частях. (Опубликован в "Гранях", #60, 1966).

Избранные цитаты

Тынянов Ю. Из записных книжек. "Новый мир", #8.

"Научи мня, город Щерица, говорить. Научи меня говорить спокойно.
Река получерная, вернее оловянная. Лодка. Стального цвета выгибающаяся спина. У дома удивленно приподняты над окошками карнизы (как веки). По берегу гонит белую корову баба.

Вот так спокойно - научи меня говорить.
Научи меня неправильным обмерам города и различным напластованиям пространства.
Столичный житель не знает этих загадок. Все рОвно перед ним, все спокойно. Дома, как кавалерия, с невнятным шумом идут ровной рысью с обеих сторон. Поэтому трудно почувствовать в большом городе историю. Все дома сделаны дедами, описывая их, мы описываем стиль дедов.

"Здесь был убит Александр Второй".
- Ах, так вот где он жил.
И человек идет дальше.
Дома и линейные пространства его конвоируют. В сущности говоря, не так уж интересно, где был убит Александр Второй.

Смещение перспектив, напластование пространств, насильственное соседство московского декаданса, спирто-водочного красного кирпича, болота, холмика и монастырски-белого острога и бревенчатого, стального от дождя средневековья - такова провинция. Оптический обман на каждом шагу. Если б я не родился в провинции, я не понимал бы истории".

Действующие лица и исполнители

Кедрина З. Наследники Смердякова | Еремин Д. Перевертыши | Искандер Ф. Рассказы | Богомолов В. Сердца моего боль | Кожевников В. Щит и меч | Кушнер А. Ночной дозор | Чичибабин Б. Гармония | Яшин А. Босиком по земле | Берггольц О. Узел | Другие произведения

Кедрина З.

Наследники Смердякова. "Литературная газета", #10.

"Передо мной вашингтонское издание книг Абрама Терца и Николая Аржака. Я прочитала эти книги внимательно, и для меня совершенно ясно, что это самая настоящая антисоветчина, вдохновленная ненавистью к социалистическому строю... Даже если отвлечься от всего того, что в этих книгах возмущает вас как советского человека, читать их неприятно и скучно, - в иных случаях из-за примитивной прямолинейности, художественного худосочия, в других - из-за нарочитой запутанности изложения, такого нагромождения всевозможных иносказаний, что иной раз начинает казаться, будто перед вами бессвязное бормотание...

Особенно наглядно нищета мысли раскрывается в насквозь клеветнической повести Н.Аржака "Говорит Москва". Сюжет этого "произведения" столь же прост, сколь облыжен. Правительственным указом по радио объявляется (в ряду дней "железнодорожника", "танкиста" и др.) "День открытых убийств". В этот день каждый может и должен уничтожить любого человека (кого заблагорассудится), исключая лиц некоторых административных категорий┘

Обыкновенный фашизм, скажете вы? Да, обыкновенный фашизм┘

Нравственная нагота Абрама Терца, те антисоветские "идеи", которые он усвоил и жаждет распространить, выступают в одеждах самых различных литературных реминисценций и параллелей. Вырванные с мясом из самых различных произведений, вывернутые наизнанку и на скорую руку сметанные в пестрое лоскутное одеяло антисоветчины, они характеризуют "творческое лицо" Абрама Терца как человека, нагло паразитирующего на литературном наследии┘

В отношении самого Терца всякому, кто прочитал его сочинения, становится ясно: в его, терцевской "душе" больше всего Смердякова. Если бы┘ сам Смердяков писал романы, обобщая явления жизни со своих, смердяковских позиций, мы могли бы без труда установить прямое родство Терца с такой "традицией"┘

Есть, впрочем, у этого автора и нечто бесспорно свое, "задушевное". Это, во-первых, порнография, рядом с которой самые рискованные пассажи Арцыбашева выглядят литературой для школьников.

Это, во-вторых, стойкий "аромат" антисемитизма┘

И, наконец, в-третьих, настойчиво повторяющийся, переходящий из повести в повесть, мотив страха перед арестом и предвидение неизбежности его┘

Наследники Смердякова, нетерпимые в нашей среде, нашли своих ценителей, издателей и почитателей в среде зарубежной реакции, все еще не теряющей надежду на то, что удастся сколотить "советское литературное подполье". Напрасные надежды, господа!"

Еремин Д.

Перевертыши. "Известия", #10.

"Враги коммунизма нашли то, что искали: двух отщепенцев, символом веры для которых стали двуличие и бесстыдство┘

Первое, что испытываешь при чтении их сочинений √ это брезгливость. Противно цитировать пошлости, которыми пестрят страницы их книг. Оба с болезненным сладострастием копаются в сексуальных и психопатологических "проблемах". Оба демонстрируют предельное нравственное падение. Оба выплескивают на бумагу все самое гнусное, самое грязное┘

Пройдет время, и о них уже никто не вспомнит. На свалке истлеют страницы, пропитанные желчью. Ведь история не раз подтверждала: клевета, какой бы гнусной и злобной она ни была, неизбежно испаряется под горячим дыханием правды".

Искандер Ф.

Запретный плод. Рассказы. - М.
Тринадцатый подвиг Геракла. Рассказы. - М.

"Рассказы Фазиля Искандера... вызывают почти зримый образ улыбки. Не усмешки и не смеха, а именно улыбки - чуть ироничной, немного благодушной и очень теплой. Когда какие-то частности прочитанной книги Искандера уже начинают уходить из твоей памяти, происходит маленькое чудо: улыбка остается". (Лебедев А. Улыбнись во гневе. "Новый мир", #9).

Богомолов В.

Сердца моего боль. Рассказы. - М., 1965.

"Литературная судьба В.Богомолова не совсем обычна. Его имя - сразу же после того, как был опубликован первый рассказ "Иван", - прочно вошло во все мало-мальски серьезные обзоры литературы о Великой Отечественной Войне...

О В.Богомолове не следует говорить "молодой", "начинающий". Это тот редкий случай, когда первой опубликованной вещью заявил о себе писатель сложившийся.

Если надо было бы одним словом определить пафос рассказов В.Богомолова, я, не колеблясь, сказал бы: пафос ответственности". (Л.Лазарев. "Новый мир", #1).

Кожевников В.

Щит и меч. Роман. - М.

"Не только уважение к писателю, но и к читателю заставило нас взяться за перо Роман многим нравится, пользуется успехом. Иной читатель, утомившийся от нудных и серых книг, смотрит снисходительно на литературные недостатки романа, довольствуясь, видимо, тем, что книга "здорово закручена".

Конечно, проблема может идти рука об руку с интригой, серьезное с занимательным. Но попытку В.Кожевникова соединить рассказ о головоломных приключениях с глубоким психологическим анализом и философскими обобщениями едва ли можно считать удавшейся. Не потому что это невозможно, как говорится, в принципе, а потому что литературная нетребовательность и просчеты вкуса способны нанести непоправимый урон произведению любого рода или жанра. Роману "Щит и меч" недостает художественного единства, единства стиля.

В результате книга, от которой можно было ожидать художественных открытий и высокого героического звучания, стала не более, чем занимательным повествованием о приключениях разведчиков в тылу врага". (Н.Гей, В.Пискунов. "О новом романе В.Кожевникова". "Новый мир", #4).

Кушнер А.

Ночной дозор. Вторая книга стихов. - М.-Л.

"Перед нами, как принято теперь говорить, интеллектуальная поэзия. Ее нельзя назвать "рассудочной", потому что на размышление тут почти всегда наводит живое чувство, увлеченная, искренняя интонация. Порой, правда, хотелось бы с большей силой ощутить непосредственное переживание, быть может, не влекущее за собой далеко идущих обобщений, но способное захватить силой и страстью. Но при этом надо сказать, что "поэзия мысли" почти нигде не переходит у А.Кушнера за ту грань, где начинается надуманность, искусственность, претенциозность". (В.Портнов. "Новый мир", #9).

Чичибабин Б.

Гармония. Книга лирики. √ Харьков.

"Чичибабин влюблен в запахи и краски мира, у него глаз художника и ухо музыканта┘

Чичибабин хорош своим душевным здоровьем, влюбленностью в материю, в натуру. Его лучшие стихи мускулисты, крепко сколочены. И просты, а то даже и грубоваты". (М.Санин, "Чтоб стих твой был для всех┘" "Знамя", #7).

Яшин А.

Босиком по земле. Стихи. - М., 1965.

"Яшин завоевал свою интонацию в борьбе с самим собой, в преодолении становившихся привычными внешних поэтических приемов. Многие годы описательности, голая сюжетность связывали поэта, обескрыливали его стих...

В лучших стихотворениях (сборника - Е.О.)... "Босиком по земле" привлекает доверительность, открытость чувства. И то, что в других стихах показалось бы дидактикой, поучением, у Яшина звучит как исповедь, как признание другу. А оттенки чувства передаются часто не словами, а подтекстом, интонацией...

Поэт верит в торжество счастья на земле, в душе человека. Но только через борение, через активное действие - путь к ним. "Только бы простоев не знать душе", "только б не лишиться бессоных ночей". И еще больше. Мечта поэта -

Уйти от равновесия,
Даже если в нем мое счастье.

Это, пожалуй, самое главное в сегодняшней поэзии Яшина". (Н.Калитин. "Новый мир", #2).

Берггольц О.

Узел. Новая книга стихов. - М.-Л., 1965.

"Книга Берггольц трагична. Испытание за испытанием. Удар за ударом. Но ущербности нет. Недаром поэт решительно отметает не только жалость к себе, но даже и участие. Никогда он не стремился к тихой гавани, затянутой тиной. И не унижение паче гордости, а ощущение полноценности прожитого и подлинного достоинства звучит в самых трагических и горьких строках..." (Левицкий Л. От сердца к сердцу. "Новый мир", #1).

Другие произведения

Адалис А.
До начала. Новые стихи. √ М.

Алексин А.
Письма и телеграммы. Рассказы. √ М.
Я доскажу сам... Новеллы. √ М.
В стране вечных каникул. Повесть-сказка. √ М.

Алигер М.
Возвращение в Чили. Два путешествия. √ М.

Антокольский П.
Стихи последних лет. √ М.

Анчаров М.
Теория невероятности. Рассказы и повесть. √ М.

Асадов Э.
Будьте счастливы, мечтатели. √ М.

Астафьев В.
Поросли окопы травой. Рассказы. √ М.

Белов В.
Тиша да Гриша. Повесть. Рассказы. - М

Берггольц О.
Стихотворения. √ Л.

Берестов В.
Два огня. Рассказы и повесть. √ М.
Злое утро. Стихи и сказки. √ М.

Благинина Е.
Окна в сад. Книга стихов. √ М.

Боков В.
Лето √ мята. Стихи. √ М.
У поля, у моря, у рек. Стихи. √ М.

Ботвинник С.
Ночные поезда. Стихи. √ М.-Л.

Браун Н.
Я жгу костер. Стихи. √ М.-Л.

Британишский В.
Пути сообщения. Стихи. √ М.

Быков В. Мертвым не больно. Повесть. "Новый мир", #1-2.
Вершинин А.
Тайна змеиного острова. Повести, рассказы. √ Горький.

Вознесенский А.
Ахиллесово сердце. Стихи. √ М.

Герман Ю.
Я отвечаю за все. Роман. √ М.

Глазков Н.
Пятая книга. Стихи. √ М.
Дороги и звезды. Стихи. √ М.

Горбовский Г.
Косые сучья. Третья книга стихов. √ М.-Л.

Гордейчев В.
Главное свойство. Стихи. √ М.
Седые голуби. Стихи. √ М.

Долинский Д.
Три признания. Стихи. √ М.

Домбровский Ю.
Хранитель древностей. Роман. √ М.

Драгунский В.
Похититель собак. Рассказы. √ М.

Евтушенко Е.
Катер связи. Стихи. √ М.

Жигулин А.
Полярные цветы. Стихи. √ М.

Жуховицкий Л.
Иду за журавлем. Рассказы и повесть. √ М.

Зелинский К.
Легенды о Маяковском. √ М.

Зубавин Б.
В гостинице лесного города. √ М.

Иванов Вс.
Медная лампа. Рассказы. √ М.

Искандер Ф.
Запретный плод. Рассказы. √ М.
Зори земли. Стихи. √ М.
Тринадцатый подвиг Геракла. √ М.

Казаков Ю.
Запах хлеба. Рассказы. √ М.
Арктур √ гончий пес. Рассказы. √ М.
Двое в декабре. Рассказы. √ М.

Кожевников В.
Щит и меч. Роман. √ М.

Кондырев Л.
Эхо. Стихи. √ М.
Радуга. Стихи и песни. √ М.

Кочетов В.
Товарищ агроном. Роман. √ М.

Конецкий В.
Над белым перекрестком. √ М.-Л.

Крон А.
Дом и корабль. Роман. √ М.

Кульчицкий М.
Самое такое. Стихи. √ Харьков.

Кушнер А.
Ночной дозор. Стихи. √ Л.

Ленч Л.
Заноза. Рассказы. √ М.

Леонов Л.
Дорога на океан. Роман. √ М.

Лидин В.
Под крыльями земля. Рассказы. √ М.

Лисовский К.
Цена строки. Новые стихи. √ Новосибирск.

Луговский В.
Середина века. Книга поэм. √ М.

Луконин М.
Испытание на разрыв. √ М.

Матвеева Н.
Душа вещей. Книга стихов. √ М.

Михалков С.
Побасенки. √ М.

Нагибин Ю.
Ночной гость. Рассказы. √ М.

Найдич М.
Мой комсомольский секретарь. Стихи. √ Свердловск.

Наровчатов С.
В грозу. Стихи. √ М.

Никулин Л.
Мертвая зыбь. Роман-хроника. √ М.

Ошанин Л.
Просто я работаю волшебником. Новые стихи и песни. √ М.

Панова В.
Сестры. Рассказы. √ М.

Первенцев А.
Оливковая ветвь. Роман. √ М.

Перегудов А.
Весенние зори. Охотничьи рассказы. √ М.

Пиляр Ю.
Люди остаются людьми. Роман. √ М.

Полевой Б.
Доктор Вера. Повесть в ненаписанных письмах. √ М.

Попов В.
Не гасни, солнце! Рассказы. √ Воронеж.
Закон √ тайга. Повесть и рассказы. √ Барнаул.

Почивалин Н.
Обыкновенное чудо. Рассказы. √ М.

Распутин В.
Край возле самого неба. Очерки и рассказы. √ Иркутск.

Сапгир Г.
Новые слова. Стихи для детей. Илл. Э.Булатов. √ М.
Журавлиная книга. Стихи для детей. √ М.

Семенов Ю.
Новеллы. √ М.

Сидоренко Н.
Эта незапамятная ночь. √ М.
Сердце помнит. Стихи. √ М.

Слонимский М.
Книга воспоминаний. √ М.-Л.

Смеляков Я.
Милые красавицы России. Стихи. √ Строгая любовь. Повесть в стихах. √ М.
Роза Таджикистана. Стихи. √ Душанбе.

Солженицын А.
Захар-калита. Рассказ. "Новый мир", #1

Солоухин В.
Мать-мачеха. Роман. √ М.
Ножичек с костяной ручкой. Рассказы. √ М.

Субботин В.
Как кончаются войны. Рассказы. √ М.
Живица. Рассказы. √ М.

Тендряков В.
Находка. Повести. √ М.

Тарковский А.
Земле √ земное. Стихи. √ М.

Трифонов Ю.
Отблеск костра. Документальный очерк. √ М.

Тряпкин Н.
Серебряные пруды. Стихи. √ М.

Тынянов Ю.
Проблема стихотворного языка. Статьи. Вст. ст. Н.Л.Степанова. √ М.

Френкель И.
Я найду тебя. Стихи и песни. √ М.

Харабаров И.
Зеленое дерево. Книга стихов. √ М.

Холин И.
В городе зеленом. Стихи для детей. Илл.О.Васильев и Э.Булатов. √ М.
Кто не спит? Стихи. √ М.

Цветаева А.
Из прошлого. "Новый мир", #1-2.

Чаковский А.
Невеста. Повесть. √ М.

Чивилихин А.
Сибирские повести. √ М.

Чуковский К.
Живой как жизнь. О русском языке. √ М.

Шагинян М.
"Первая всероссийская". Роман-хроника о семье Ульяновых. √ М.

Шевелев А.
Август. Стихи. √ Л.

Шейнин Л.
Военная тайна. Роман. √ М.

Шкловский В.
Повести о прозе. Размышления и разборы в 2-х томах. √ М.
Старое и новое. Книга статей о детской литературе. √ М.

Щипачев С.
Наследник. Поэма. √ М.