Русский Журнал / Круг чтения / Век=текст
www.russ.ru/krug/vek/20020228.html

Век=текст, выпуск 85: 1985
Егор Отрощенко

Дата публикации:  28 Февраля 2002


СТИХОТВОРЕНИЕ ГОДА | СОБЫТИЯ | ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

Стихотворение года

Я простой московский чебурек,
пирожок с повидлом,
человек
с проездным во внутреннем кармане,

сколько помню -
к тридцати годам
я не конвертировал путан
и ни разу не был
в финской бане...

Идентификация в толпе
только по цезуре на стопе.

Е.Бунимович.

События

В "Литературной газете" активно продолжается дискуссия, начатая статьей "Оживляж".

Состоялся VI съезд писателей РСФСР.

Вышли в свет книги:

Гессе Г.
Паломничество в Страну Востока. Повесть. Игра в бисер. Роман. Рассказы. - М.

Кокто Ж.
Портреты-воспоминания. Эссе. Пер. с фр. В.Кадышева. - М.

Маркес Г.Г.
Недобрый час. Роман. Пер. с исп. Р.Рыбкина. - М.

Хлебников В.
Ладомир. Поэмы, стихотворения. Предисл. Д.Кугультинова. Вст. ст., подгот. текстов и примеч. Р.В.Дуганова. - Элиста.

Действующие лица и исполнители

Гранин Д. Ленинградский каталог. Каверин В. Письменный стол | Каверин В. Собрание сочинений. Наука расставания | Распутин В. Пожар | Вознесенский А. Прорабы духа | Петрушевская Л. Три девушки в голубом. Пьесы | Ким А. Белка | Бондарев Ю. Игра | Окуджава Б. Стихотворения | Друнина Ю. Это имя | Другие произведения

Гранин Д.

Ленинградский каталог // "Нева", 1984, #9.

Каверин В.

Письменный стол. Воспоминания и размышления. - М.

"Что такое, в самом деле, "Ленинградский каталог" Д.Гранина? Право же, само название уже ее жанровое определение.

Время от времени мы сетуем на то, что из книг современных прозаиков уходит столь милая в классической прозе деталь, что взгляд писателя утратил остроту и наблюдательность - он больше не рассказывает о вещах и предметах, но лишь торопливо их называет. Гранин словно вызвался компенсировать этот недостаток прозы, попытавшись воскресить бытовые реалии довоенного Ленинграда с его забытыми предметами обихода - керосинками, примусами, зачехленной мебелью, железными печами в комнатах и развешанным во дворе бельем, угольщиками и трубочистами, лудильщиками и старьевщиками...

Это взгляд не безжалостный, но точный, и, очевидно, он привлекателен тем, что отвечает какой-то смутной потребности времени...

"Ленинградский каталог" - своеобразная коррекция страшной памяти. Но что же все-таки придает ощущение цельности повествованию?..

Возможно привлекательность "Ленинградского каталога" - именно в сплаве объективного, почти инвентарного описания с глубоко личной интонацией. В этой "смутной грусти", которая владеет автором, размышляющим об "извечной невозможности понять ушедшее"...

А вот что такое "Письменный стол" В.Каверина? Здесь и воспоминания, и мемуарные зарисовки, и фрагменты дневниковых записей, и законченные статьи, и письма друзей - все, что обыкновенно хранится в недрах письменного стола...

Мысль, что как бы подготовительная и черновая работа писателя обладает самостоятельной ценностью, не раз уже являлась русским литераторам... Можно было бы утверждать, что жанр случайных заметок, листков, сорвавшихся с письменного стола, закреплен во многих книгах, если бы сам глубоко личный характер этих книг не мешал образованию канона. "Микромир" в самом деле у каждого свой. Но отсутствие жанрового канона означает ли отсутствие жанровых законов? Принцип связи фрагментов подобной книги должен ли ощущаться как внутренне необходимый или достаточно обозначить его условно?

В "Письменном столе" есть запоминающиеся и выразительные куски...

Но все же внутренней цельности в этой книге В.Каверина не хватает... "Письменный стол", очевидно, замыслен не как собрание случайных прозаических, мемуарных и документальных фрагментов, но именно как глубоко личный жанр, вызванный к жизни стремлением обнаружить тот "литературный перекресток", на котором можно расположить собственные размышления о литературе с суждениями своих друзей, где можно соединить большой, внешний и собственный, внутренний мир". (А.Латынина, Личный жанр. "Литературная газета", #8).

Каверин В.

Собрание сочинений. В 8-ми тт. - М., 1980-1983.
Наука расставания. Роман и повесть. - М.

"Критика и литературоведение пока больше говорят об отдельных произведениях Каверина, чем о его творчестве в целом. В результате складывается парадоксальная картина: место писателя в литературном процессе чуть ли не каждая статья или рецензия определяет по-своему...

Обобщая суть критических претензий к работе Каверина в масштабе полувека, мы обнаруживаем, что все это время писатель от кого-то "отстает". Недовольство то старомодностью, то чрезмерной литературностью каверинских произведений высказывали даже те, кто вполне благосклонно оценивал творчество менее ярких писателей. Впрочем, такой парадокс восприятия наблюдался уже не раз, причем в роли отстающих нередко бывали авторы, которым было суждено надолго остаться в литературе. Может быть, это один из типологических способов построения литературной судьбы - "отстать", чтобы остаться?...

Чем же обеспечено единство не похожих друг на друга произведений Каверина? Главная особенность созданного писателем мира - резкая и отчетливая антитетичность. Трудно назвать в современной литературе другого прозаика, для которого противопоставление было бы столь же важным способом создания сюжетов и характеров... Противопоставленность... характеров не нуждается в аналитическом вычленении, она ясно и открыто дается читателю. Причем дается не как дидактическая подсказка, а как условия художественной задачи, как тема, подлежащая осмыслению...

Поэтика "двойного портрета" - гиперболическая условность, восходящая к романтической традиции. Каверинские контрастные пары даются не под знаком эмпирического правдоподобия, а под знаком авторского вторжения в жизнь, творческого заострения ее движущих противоречий. Характеризуя каверинский мир, было бы точнее говорить не о положительных и отрицательных героях, а о художественном сравнении двух видов человеческой активности - активности созидательной и разрушительной, граница между которыми не всегда отчетлива...

Категоричность, антитетичность каверинского мира проявляются и в отчетливой противопоставленности его сюжетных концов и начал, завязок и развязок конфликтов. Невероятные совпадения, неожиданные встречи, жестко проведенные лейтмотивы - эти гиперболические особенности ранней новеллистики Каверин перенес на реалистическую почву...

Старомодность сюжетов Каверина кажущаяся. Думаем, что присущая произведениям писателя энергия противопоставления будет осознана как один из перспективных путей развития русской прозы.

Суть каверинского творчества раскрывается только через его поэтику и стиль. Острая фабульность - это движение самой жизни, не прекращающееся ни на минуту. Резкая очерченность характеров - отражение этической активности, недовольство человеком будничным и мечта о человеке будущем. А гибкость и разнообразие языка, сотканного из живой разговорной речи и книжной культуры, - это знак постоянного желания автора основательно и честно разобраться в жизни, знак мужественной готовности видеть вещи такими, каковы они на самом деле". (О.Новикова, Вл.Новиков, В мире простых истин. "Новый мир", #3).

Распутин В.

Пожар. Повесть // "Наш современник", 1985, #7.

"Пожар" - пожалуй, наиболее публицистичное произведение В.Распутина. Наряду с выразительными картинами различных типов поведения людей во время бедствия автор апеллирует к читательскому чувству и сознанию и собственными раздумьями, которыми он наделяет главного героя. Изобразительный и публицистический ряды сходятся в едином смысловом центре - главном образе повествования, определяющим его пафос, тональность, ту систему нравственных координат, с какой подходит автор к героям. Это образ дома, понимаемый гораздо шире, чем просто жилище, как социальная, психологическая, нравственная среда обитания человека...

Вокруг последней повести В.Распутина можно спорить и, очевидно, будут спорить. Эти споры, уверен, не поставят под сомнение то истинно ценное, что есть в ней. "Пожар" - весьма современное произведение. Определяя жанр, я назвал бы ее повестью-предостережением, повестью-призывом. С ее страниц явственно слышится неравнодушный голос: люди, давайте сообща, дружно наводить порядок в нашем доме, давайте этот дом обустраивать и обихаживать. Чтобы жить в нем было светло и чисто". (Ф.Чапчахов, Дом или пристанище. "Литературная газета", #32).

Вознесенский А.

Прорабы духа. - М.

"Конечно, не будет открытием утверждение, что поэт и в прозе остается поэтом, остается собой. И не в том даже дело, что в своей прозе и публицистике Вознесенский часто пользуется образами и формулировками, уже известными нам из его стихов... Дело в другом: в единстве понимания, ощущения мира, в эстетической и гражданской позиции, наконец. Когда поэт собрал свою прозу в отдельную книгу, это подтвердилось со всей определенностью. Тем более, что есть в ней и стихотворный отдел - "Малый зал", так сказать, точка отсчета, позволяющая делать прямые сопоставления.

Проза Вознесенского более прозрачна по мысли, определенна, однозначна в возможных трактовках. В ней многие его стихи не только отразились, но и объяснились, прояснились". (А.Мальгин, Требуются подвижники. "Литературная газета", #35).

Петрушевская Л.

Три девушки в голубом // "Современная драматургия", 1983, #3.

Славкин В., Петрушевская Л.

Пьесы. - М., 1983.

"Первое - язык. Вроде бы и слова все знакомые, обиходные, даже затасканные, но стоят они как-то так ловко, так тесно и обязательно одно к другому, что, бывает, смеешься от радости словам. Это свойство таланта: радость от самого искусства, даже если речь идет о вещах нерадостных...

Петрушевская самоотверженна по отношению к языку. Неопровержимость, схваченность каждодневность городского жаргона в ее пьесах вовсе не есть стенографическая запись. Между его похожестью и бытовой расхожестью - терриконы отработанного трепа на всех уровнях существования... Поэтому Петрушевскую трудно цитировать: у нее нет афоризмов и словесных бутад, но вся ее лексика, сам синтаксис речи сообщают читателю о персонажах не меньше, чем "сюжет" тех слов, которыми они обмениваются. Поэтому же ее пьесы, особенно одноактные, трудно пересказать: обмен словами часто и есть то главное, что в них происходит. Но за ними жизнь человеческая со всем тем малым по видимости, что, однако ж, уходит корнями в ее глубину.

Если есть что бесспорное в пьесах Петрушевской, то это их спорность. Иных они эпатируют - так бывает часто, когда литератор делает шаг в сторону нового... Одним они могут нравиться, другим - не нравиться, как все живое, еще не застывшее в хрестоматийный глянец..." (М.Туровская, Трудные пьесы. "Новый мир", #12).

Ким А.

Белка. Роман-сказка. - М., 1984.

"Противоречие между многоплановостью, многозначностью замысла и какой-то арифметичностью его претворения более всего сказалось в разработке темы искусства и художника. Довольно замысловатое сравнение судеб четырех живописцев выходит в итоге на небогатый вывод о необходимости нравственного самоусовершенствования. Такая материя, как талант, оказывается вынесенной за скобки...

Строя свой роман под знаком вечности, автор, пожалуй, чересчур положился на гипноз самого знака, нуждающегося в обеспечении, в конкретных вещественных доказательствах связи всего со всем. Кстати, эту известную философскую формулу (sub specie aeternitatis, то есть с точки зрения вечности. - Е.О.) Блок, каламбурно обыгрывая слово "species", иронически переводил так: под соусом вечности. Грустно, но мотив вечности в "Белке" становится неким соусом, под которым подаются вещи достаточно элементарные... Афоризмы оборачиваются вдохновенными трюизмами, тавтологическим топтанием на месте... вот кусочек финальной проповеди автора: "И еще надо помнить, что, грустя о несбыточном совершенстве, надо стойко и неустанно работать для накопления всеобщей энергии добра". Верно, конечно, но не маловато ли живой энергии в самих этих словах?" (Вл.Новиков, Под соусом вечности? "Литературная газета", #7).

"Роман А.Кима "Белка" пронизан размышлениями о природе и великой миссии искусства, о творчестве, которое писатель считает высшим проявлением человеческого начала...

Писатель и его главный герой выходят к идее личного самосовершенствования - тому самому "небогатому выводу", по поводу коего иронизирует Вл.Новиков. Но ведь дело как раз не в самом выводе, не в дидактической истине, имеющей многовековую историю, ...а в способах ее реализации, которые на поверку не так уж просты и доступны...

Мысль А.Кима, что надо "стойко и неустанно работать для накопления всеобщей энергии добра", кажется Вл.Новикову лишенной "живой энергии" финальной проповедью. Убежден в обратном: этот исполненный надежды вывод писателя продиктован живой энергией самого романа". (Вс.Сурганов, Энергия добра. "Литературная газета", #7).

Бондарев Ю.

Игра. Роман // "Новый мир", 1985, ##1,2.

"Роман "Игра" не принадлежит к тем счастливым литературным произведениям, о которых можно с чистым сердцем сказать: понравилось. Он несет в себе столько жизненных сил, насыщен такими острыми, почти неразрешимыми проблемами бытия, так много в нем вопросов, заданных именно мне, читателю, жителю планеты Земля, над которой нависла смертельная угроза, так нежен и простосердечен порой и так суров, жесток и ироничен, что я, читая роман, испытывал беспокойство, тревогу, боль, гнев, но никак не удовольствие или наслаждение, на что я как читатель вроде бы имел право надеяться. Язык не поворачивается сказать: понравился... Думаю, что и сам Юрий Бондарев рассчитывает на другое, более глубокое читательское восприятие". (Г.Семенов, Сила и бессилие таланта. "Литературная газета", #9).

Окуджава Б.

Стихотворения. - М., 1984.

"Заслуги Окуджавы перед временем многообразны, и если бы к поэзии предъявлялись ваковские диссертационные требования, он наверняка снискал бы себе докторскую степень "гонорис кауза" - его "Сентиментальный марш" и "Песенка о комсомольской богине", его "Ленька Королев" и "Ванька Морозов" открыли принципиально новую сферу в нашей литературно-музыкальной жизни, создали школу и, породив два-три ярких дарования и мириады продолжателей-подражателей, возвели гитару в ранг национального инструмента, каким была, к примеру, тальянка несколькими десятилетиями раньше. Это важно. Об этом стоит писать, как стоит писать о том, что Окуджава едва ли не первым начал формировать в нашей культуре стиль ретро - задолго до возникновения самого термина...

Окуджава... поэт красивых жестов, ритуала, культового священнодействия, и есть, видимо, что-то в наших душах, что благодарно откликается на его "обрядовую" лирику, что заставляет нас отрешаться и воспарять над бытностью, "когда внезапно возникает еще неясный голос труб", когда высоко-высоко над головами, там, где ему и положено от сотворения времен, вспыхивает "ясный огонь" идеала...

Стихи и песни Окуджавы не заглушают тревогу. Но они почти незаметно питают нас надеждой и верою, что на стороне человека история и природа, простые радость повседневья и "неспешный пир души", в котором на равных участвуют и наши современники, и вечные наши спутники.
Неужели этого мало?" (С.Чупринин, На ясный огонь. "Новый мир", #6).

Друнина Ю.

Это имя... Стихотворения. - М.

"Юля, друг фронтовой, сестра милосердия! Когда-то Сергей Наровчатов сказал про Юлию Друнину: всегда есть ощущение, что поэт завтра произнесет нечто, сегодня еще не высказанное. Тут речь не о договоренности, а, скорее, о неожиданности. Еще точнее - позволю себе прибегнуть к военной терминологии - о завоевании других плацдармов на иной местности. А исходная позиция у нее на всю жизнь одна и та же - солдатская...

У некоторых читателей создалось впечатление, что она пишет только о войне. Неправда! "Я, признаться, сберечь не сумела шинели - на пальто перешили служивую мне: было трудное время. К тому же хотели мы скорее забыть о войне..." Действительно, хотели, но не смогли. Но это отнюдь не означает, что вся наша жизнь - сплошная военная хроника. Поэт Юлия Друнина пишет из войны - о любви (есть прекрасные стихи!), о друзьях, которые всерьез и навсегда, о сегодняшней - увы, не нашей - молодости... Словом, она подлинна, и потому ее главная тема - жизнь во всем ее многообразии". (М.Соболь, Исходная позиция - солдатская. "Литературная газета", #29).

Другие произведения

Амлинский В.
Ожидание. Романы. - М.
След. Рассказы и очерки. - М.

Асадов Э.
Мечта веков. Стихотворения. - М.

Асмус В.Ф.
Историко-философские этюды. - М.

Астафьев В.
Всему свой час. - М.
Белогрудка. Рассказы. - М.

Белов В.
Повести и рассказы. - М.

Боков В.
Стежки-дорожки. Новая книга стихов. - М.

Бондарев Ю.
Выбор. Роман. - М.

Ваншенкин К.
Графин с петухом. Рассказы и повести. - М.
Поиски себя. Воспоминания, заметки, записи. - М.

Винокуров Е.
Ипостась. Стихи. - М.

Володин А.
Осенний марафон. Пьесы. - Л.

Гаспаров М.Л.
Очерк истории русского стиха. Метрика, ритмика, рифма, строфика. - М.

Глазков Н.
Автопортрет. Стихи и поэмы. - М.

Голявкин В.
Что на лице написано. Повесть. - Л.
Калейдоскоп. Рассказы. - Л.

Горбовский Г.
Заветное слово. Новые стихи. Поэма. - Л.
Однажды на земле. Новые стихи. - М.

Дудин М.
Все с этим городом навек... Ленинградская книга. - Л.
Берегите землю, берегите! Стихи. - Л.

Залыгин С.
После бури. Роман. Книга вторая // "Дружба народов", 1985, ##7-9.

Ким А.
Вкус терна на рассвете. Рассказы. - М.

Куклин Л.
Динамитный патрон. Рассказы. - Л.
Моя анкета. Стихотворения разных лет. - Л.

Куняев С.
Пространство и время. Стихи. - М.

Кушнер А.
Веселая прогулка. Стихи для детей. - Л.

Лакшин В.Я.
Вторая встреча. Воспоминания и портреты. - М.

Левитанский Ю.
Попытка оправданья. Стихотворения. - М.

Лихачев Д.С.
Письма о добром и прекрасном. - М.

Маканин В.
Где сходилось небо с холмами. Повести. - М.

Матвеева Н.
Кроличья деревня. Стихи для детей. - М.

Межиров А.
Тысяча мелочей. Лирика. - М.
Закрытый поворот. Стихотворения. - М.

Михалков С.
Три ветра. Книга лирики. - М.

Можаев Б.
Тонкомер. Повести. - М.

Нагибин Ю.
Московская книга. Рассказы. - М.

Озеров Л.
Золотая свирель. Стихотворения. Переводы. Пересказы. - Орджоникидзе.

Островой С.
Настроения. Новая лирика. - М.

Ошанин Л.
Пока я дышать умею... Новая книга стихов. 1982-1984. - М.

Пикуль В.
Три возраста Окини-сан. Сентиментальный роман. - М.
Фаворит. Роман-хроника времен Екатерины II. - Л.

Пляцковский М.
Мажор. Стихи и песни. - М.

Попов В.
Две поездки в Москву. Повести и рассказы. - Л.

Проскурин П.
Полуденные сны. Повести и рассказ. - М.

Рассадин Ст.
Поэзия и телевидение. - М.

Тхоржевский С.
Испытание воли. Повесть о Петре Лаврове. - М.

Шефнер В.
Личная вечность. Стихи разных лет. - Л.
Сказки для умных. - Л.

Чаковский А.
Неоконченный портрет. Роман. - М.