Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

Шведская полка | Иномарки | Чтение без разбору | Книга на завтра | Периодика | Электронные библиотеки | Штудии | Журнальный зал
/ Круг чтения / Век=текст < Вы здесь
Век=текст, зарубежье, выпуск 61
1985 год

Дата публикации:  28 Февраля 2002

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати



ДЕЛА ЭМИГРАНТСКИЕ | СУДЬБА ЧЕЛОВЕКА | КНИЖНАЯ ЛЕТОПИСЬ | О СОВЕТСКОМ КИНЕМАТОГРАФЕ

Дела эмигрантские

"Не так давно в одном из новоиспеченных журналов русского Зарубежья на глаза мне попалась весьма дельная статья с целым рядом метких и справедливых замечаний в адрес новейшей эмиграции, под одним из которых я готов подписаться, что называется, двумя руками.

В новой эмиграции, отмечает автор, "весьма ощутима утрата не только исторической, но и биографической памяти. Каждый третий "избравший свободу" журналист считает себя лишь на этом одном основании большим пушкинистом, чем советские пушкинисты, лучшим знатоком русского языка, чем все советские языковеды... и пр. Такие авторы позволяют себе ругать кого угодно, не разбирая ни научных заслуг, ни литературной судьбы..."

В самом деле, обозревая эмигрантскую критику и ее литературоведение (впрочем, не только новейшие!), только диву даешься, с какой лихостью и с каким апломбом люди весьма скромных литературных дарований, а то и вовсе без оных, сыплют банальностями из советских хрестоматий, раздают направо и налево безапелляционные оценки и приговоры...

К примеру, один уважаемый профессор - литературовед, начинавший еще в серебряном веке и с советской психологией не имеющий как будто ничего общего, не стесняется начинать свои статьи с сакраментальной для нас - бывших подсоветских - фразы: "Книги этой я не читал, но, тем не менее, должен сказать..." Другой, уже из новых, хотя и рангом пониже и талантом пожиже первого, считая себя выдающимся пушкинистом, с самоуверенностью золотого медалиста средней школы доверительно сообщает читателю, что Пушкина убило "царское самодержавие"..." (В.Максимов Окололитературная бесовщина. "Континент", #43).

Судьба человека

Умер Глеб Струве.
"Струве владел живой водой оживотворения: он был отнюдь не только ученейший академический литературовед, подсчитывающий частности у Ахматовой, процентное отношение звука "а" и согласных у Гумилева. Он и сам был литератор. Он, как и все русские люди, мог порою забыть ученую серьезность при звуках не только Баха, но и надрывной цыганской скрипки. Помню его таким после нуднейшего вашингтонского собрания славистов, в ресторанчике с цыганско-венгерским оркестриком скрипач подошел к нашему столику и, услышав российскую речь, заиграл "Очи черные". Да и сам Струве не раз играл на той же русско-цыганской гитарной струне:
Не сбудется. Пускай. Не надо.
Уходит счастье впопыхах.
Но сердцу дивная услада -
Твоих ресниц единый взмах.
Глаза в глаза. За этой бездной..."
(Б.Филиппов. "Новый журнал", #160).

Умирают Ольга Анстей, Ростислав Плетнев.

Книжная летопись

Алешковский Ю.
Смерть Ленина. Рассказ. "Континент", #46.

"На мой суровый взгляд, сдавать пустую посуду весьма приятно в одном лишь единственном случае: когда ты уверен на все 100%, что у тебя ее примут. Если же в состоянии тяжкого утреннего похмелья, постепенно переходящего в мучительное дневное, уверенности у тебя стопроцентной в этом нету, то жизнь твоя, как, впрочем, и жизнь всей длиннющей очередищи к пункту приема пустой посуды, превращается в пытку адского ожидания и зверского, при всей его скрытости, протеста против мелкого свинства нашего времени.

Человек с обостренным душевным слухом улавливает тогда в каждом соседе по очередище как бы надтреснуто-жалобное звучание всей его нервной системы, вновь подвергающейся утонченному измывательству со стороны торговой сети бесчеловечного государства.

Разумеется, нервишки шалят у всех по-разному и в строгом соответствии с оригинальностью каждой отдельной личности..."

Бахчанян В.С.Довлатовым и Н.Сагаловским)
Демарш энтузиастов. - Париж.

Белавина Н.
Стихи. - Нью-Йорк.

Бетаки В.
Пятый всадник. - Париж.

Бродский И.
Путешествие в Стамбул. "Континент", #46.

"Я прибыл в этот город и покинул его по воздуху, изолировав его, таким образом, в своем сознании, как некий вирус под микроскопом. Учитывая эпидемический характер, присущий всякой культуре, сравнение это не кажется мне безответственным. Составляя эту записку в местечке Сунион, на юго-восточном берегу Аттики, в 60 км от Афин, где я приземлился четыре часа назад, в гостинице "Эгейская", я ощущаю себя разносчиком определенной заразы, несмотря на непрерывную прививку "классической розы", которой я сознательно подвергал себя на протяжении большей части моей жизни. Меня действительно немного лихорадит от увиденного; отсюда - некоторая сбивчивость всего нижеследующего. Думаю, впрочем, что и мой знаменитый тезка ощущал нечто похожее, пытаясь истолковать сны фараона...

Пыль! Эта странная субстанция, летящая вам в лицо. Она заслуживает внимания, она не должна скрываться за словом "пыль". Просто ли это грязь, не находящая себе места, но составляющая самое существо это части света? Или она - Земля, пытающаяся подняться в воздух, оторваться от самой себя, как мысль от тела, как тело, уступающее себя жаре. Дождь выдает ее сущность, ибо тогда у вас под ногами змеятся буро-черные ручейки этой субстанции, придавленной обратно к булыжным мостовым, вниз по горбатым артериям этого первобытного кишлака, не успевающей слиться в лужи, ибо разбрызгиваемой бесчисленными колесами, превосходящими в своей сумме лица его обитателей, и уносимой ими под вопли клаксонов через мост куда-то в Азию, в Анатолию, в Ионию, в Трапезунд и в Смирну..."

Вайль П., Генис А.
Сказка о Германии. Глава из книги "Окно в Европу". "Грани", #135.

Вайман Н.
"Скоро осень..." Стихи. "Континент", #43.

Вишневская Г.
"Леди Макбет Мценского уезда". Фрагмент из автобиографического повествования. "Континент", #43.

Владимирова Л.
Стихи. "Новый журнал", #158.

Довлатов С.
Лишний. Рассказы. "Грани", #135-137.

"Третья волна эмиграции выдвинула в современную русскую литературу многих, кого в Советском Союзе не печатали. Не печатали за непохожесть, за внутреннюю чуждость, за то, что всегда можно было подвести под какие-нибудь казенные определения: формализм, трюкачество, элитарность...

Только на Западе появился писатель Сергей Довлатов.

Писатели-эмигранты печатаются без политической цензуры, они предлагают свой товар на вольном рынке, где все зыбко и туманно...

Сергей Довлатов не может пожаловаться на невнимание к себе или на недоброжелательность критики. И все, кажется, что по отношению к нему еще не найден истинный масштаб оценки... У Довлатова трудно даже определить, в каком прозаическом жанре он работает; к тому же он, как с некоторым недоумением пишут критики, - "как червонец. Всем нравится". Хорошо это или плохо? Во всяком случае, сомнительно. Тем более, что пишет он как-то очень не мудрствуя..." (И.Серман. "Грани", #136).

Друскин Л.
Реквием. Стихи. "Грани", #136.
У неба на виду. - Тинафлай.

"Верность. Это главное слово, если говоришь о поэзии Льва Друскина. После книги воспоминаний, названной автором "Спасенная книга", той, из-за которой поэту пришлось покинуть Петербург, той, которая так беспокоила литературных чиновников... вышло избранное поэта.

Эта книга показала поэта таким, каким он сам себя видит, каким сам себя желает представить читателю. Для Друскина... быть собой, видеть себя и выглядеть перед другими - одно и то же...

В поэзии Льва Друскина... мотив верности - самый, наверное, главный. Верности себе, друзьям, всему, что составляет личность...
Верность дружбе и памяти, верность природе и тайне, которую всю свою творческую жизнь ищет поэт..." (В.Бетаки. "Континент", #50, 1986).

Елагин И.
Стихи. "Континент", #46.

Иваск Ю.
Похвала российской поэзии. Продолжение. "Новый журнал", #158-161.

Ильина О.А.
Стихи. - Сан-Франциско.

Копелев Л.
Святой доктор Федор Петрович. - Лондон.

"Что означает для нас слово "святость"...
Противоречие налицо: "святость" стоит в ряду сугубо положительных понятий, но предложение стать святым могло скорее испугать. "Святой" - для непосредственного восприятия - не столько светлый, прекрасный человек, сколько предельно отдаленный от жизни, от "мира сего"...

Последняя книга Льва Копелева содержит это противоречие уже в самом своем названии. "Святой... Федор Петрович"... На мой взгляд, и вся книга посвящена раскрытию этого феномена - обыкновенной, как будто ничем не примечательной святости..." (Н.Малаховская. "Грани", #138).

Кублановский Ю.
Стихи. "Грани", #137.
Новые стихи. "Континент", #46.
Оттиск. Стихи 1982-85 гг. - Париж.

"Едва ли чье еще современное стихотворство определяется разноречивее поэзии Юрия Кублановского. Ее ведут от сентиментализма (Бродский), натурализма (Милославский), ему приписывают орнаментализм (Раннит), барочность (Иваск), романтизм (Бобышев), некоторые даже полагают доминирующим в ней - иронию (Лосев, Кенжеев)...

Это, в общем, не удивительно: каждое новое явление при своем возникновении и в процессе усвоения подкоркой читательского сознания и не может восприниматься отчужденно, объемно. Современник-ценитель выхватывает именно ему соответствующее, почти инстинктивно обрубая чуждое. Поэзия же Кублановского столь, если угодно, программно укорененная в нашей духовной и стихотворной традиции, энергично наводящая мосты - через советчину и "авангардизм" - в классику "серебряного века" и 19 столетия, естественно питается чуть не всеми ее потоками - до позднего акмеизма включительно...

Так что такая разнородность в определениях лирики Кублановского свидетельствует лишь о широте ее спектра..." (П.Шмидт. "Грани", #138).

Липкин С.
Кочевой огонь. Стихи. - Анн Арбор.

Лосев Л.
Чудесный десант. - Тинафлай.

"Лев Лосев начал сочинять стихи довольно поздно, 37 лет от роду. И на то, вероятно, были свои резоны. В годы его молодости, в 60-е, такая поэзия, как у него (если бы она была бы тогда возможна) - безусловно, не выглядела бы. Он не созидатель новых идей, он консерватор...

То, что мы называем лирикой почти отсутствует у Лосева; среди адресатов его "лирического героя" кто угодно, только не женщина, обычный предмет лирического. Отсутствуют и другие лирические темы. И в этом смысле ему трудно подыскать аналог в русской поэзии. Поскольку лирика мало кому там была чужда.

В поэтическом смысле Лев Лосев, похоже, исповедует такое размытое в философском смысле понятие, как скептицизм...

Темы и образы Льва Лосева - всего лишь постояльцы в его стихотворных единицах, хотя бы и циркулирующие и возвращающиеся; он любит встречаться с ними, ангажировать на время, но делать их неотторжимо-своими - ему незачем. В этом смысле стихи, привезенные им из европейской поездки весны-лета 84 года, лучше всего укладываются в такое толкование его творчества.

На руках у дамы умер веер.
У кавалера умолкла лютня.
Тут подкрался к ним Вермеер,
Тихая сапа, старая плутня..."
(А.Копейкин. "Континент", #46).

Максимов В.
Звезда Адмирала. Глава из романа. "Грани", #138.

Набоков В.
Переписка с сестрой. - Анн Арбор.

"Книга, которую никто не сочинял. Которая написалась сама, сложилась, как дерево - по листу, по годовому кольцу, как река - по капле, как само вырастает все, что возникло в природе - без насилия, без натуги, без умысла человека. Можно сказать, сама жизнь сложила эту книгу...

Эта книга возникла не с целью позабавить, блеснуть, цели вообще не было, была лишь "груда писем", - "как остывшая зола", - бережно сложенные листки. Осталось - расправить их... осторожно, чтобы не повредить.

Письма запечатлели не ход событий, а мгновенные вспышки ежеминутного. Жизнь отразилась не вдоль, как в рассказе о прошедшем, с позднейшим отбором того, что кажется важным сейчас, - при таком подходе часто теряется жар и трепет неподдельности, - а каждый раз в разрезе, во всей своей полноте. Может быть. Это и есть тот недостижимый идеал, о котором иногда мечтает искусство?.." (Н.Мадаховская. "Грани", #137).

Неизвестный Э.
Трагедия свободы. "Континент", #46.

Некрасов В.
Маленькая печальная повесть. "Грани", #135.

Носов В.
"Ключ" к Гоголю. Опыт художественного чтения. Фрагмент из книги. "Континент", #43.

Паперный В.
Культура "два". - Анн Арбор.

Ратушинская И.
За высокую оду. Стихи. "Континент", #43.

Рыбаков В.
Тиски. Армейские очерки. - Франкфурт-на-Майне.

"Тема всех рассказов Рыбакова - жизнь под гнетом, превращение людей в зверей в процессе прохождения военной службы в советской России. Путь солдата - от повестки в военкомат до дембеля, на всех этапах. Повествование ведется лаконично, скупо, правда не без актерского наигрыша, деланной невозмутимости. Игра автора в том, чтобы на место крика вводить обычную интонацию..." (К.С. "Континент", #46).

Саша Соколов
Полисандрия. - Анн Арбор.

"При чтении прозы Саши Соколова чувствуешь, что продираешься сквозь колючую проволоку, причем процесс доставляет наслаждение, и царапины остаются надолго. Чтение книг Саши Соколова требует такого усилия, как усилие жить. Оно дает пищу уму, с его книгами поначалу борешься...

Охочий до разгадывания загадок и чтения меж строк, досужий автор рецензии полагает, что нашел слово, от которого пошел есть быть роман Саши Соколова "Палисандрия". Слово это "брусчатка". Ценное слово - одно из тех, кои первыми отчуждаются на чужбине за ненадобностью...

Вначале было отчужденное слово "брусчатка". И вот от слова к слову повело автора в сюжет. Слово родило вдохновенье. Найденное, тяжелоатомное, слово должно было вместить целое. В слове "брусчатка" - грохот танков по правительственной площади, в нем - бой времени..." (К.Сапгир. "Континент", #46).

Седых А.
Старый Париж. Монмартр. - Нью-Йорк.

Синкевич В.А.
Цветение трав. - Филадельфия.

Свящ. Павел Флоренский
Собрание сочинений. - Париж.

Цветков А.
Эдем - Анн Арбор.

Иван Александрович Пырьев и Михаил Ильич Ромм. "...Они ушли из жизни в разное время, но в некрологах, подписанных руководителями партии и правительства. Говорилось примерно одно и то же. Пырьеву и Ромму ставились в заслугу их фильмы, которые помогали партии воспитывать целые поколения советских людей...

И действительно, многие годы Пырьев и Ромм преданно служили советской власти. Не за страх, а за совесть. Они искренне верили в коммунистические идеалы и считали, что своим творчеством помогают создавать светлое будущее. А так как оба были людьми незаурядными самобытными, то и фильмы их носили печать яркой индивидуальности каждого.

По характеру Иван Александрович и Михаил Ильич были антиподы. Пырьева отличала бешеная энергия, почти всегда прорывающаяся наружу. Это был заряд, готовый мгновенно взорваться, что часто и происходило. Неукротимый в ярости, но удивительно терпимый к людям, которым доверял и в которых верил...

Пырьев не пасовался перед авторитетами и часто, минуя оторопевших секретарш или референтов высокопоставленных чиновников, открывал двери кабинетов, куда простым смертным вход был заказан. Не раз он смело защищал творческие и материальные интересы своих коллег...

Михаил Ильич был поклонником "тихой дипломатии". Против его убедительных доводов и обаятельной улыбки редко кто мог устоять. Он был мастером по части устройства на работу своих учеников, а их у него было немало...

Ромм был удивительно трудолюбив и энергичен, но оба эти качества скрывались за внешним спокойствием и мудростью... На съемочной площадке у Ромма всегда царила атмосфера благожелательности... (А.Марьямов Прозрение. "Континент", #43).


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Егор Отрощенко, Век=текст, выпуск 84: 1984 /26.02/
Непонятная поэзия Жданова, Парщикова и Еременко. Исторические фантазии Окуджавы. Педагогическая проза Каверина. "Лад" В.Белова. Маканин исказил историю. Разный Межиров. Соснора штурмует слово. Отрощенко Анастасия Век=текст, зарубежье, выпуск 60. Поэтическое имение Ахмадулиной. Ахматоборческие идеи Цветкова. Асимметричное лицо Делоне. Большая часть уцелевших на планете людей деградирует культурно и биологически. Синявский и песня.
Анастасия Отрощенко, Век=текст, зарубежье, выпуск 60 /26.02/
Егор Отрощенко, Век=текст, выпуск 83: 1983 /18.02/
"Воздушные пути" Пастернака. Невольные откровения о массовой литературе. "Знак беды" В.Быкова. Не мертвый вымысел, а живая действительность. "Контакты" Аннинского. Андроников об этом. Николай Дмитриев в плену умеренности. Анастасия Отрощенко Век=текст, зарубежье, выпуск 59. Подпсихика российского творца. Добрый заклинатель Алешковский. "Зона" Сергея Довлатова. "Благовест" Крахмальниковой. Поэзия Кублановского ни от чего не воротит носа. Феноменология греха.
Анастасия Отрощенко, Век=текст, зарубежье, выпуск 59 /18.02/
Егор Отрощенко, Век=текст, выпуск 82: 1982 /13.02/
Советский секс. Цветаева революционерка. Трудный Тендряков. Что и кому дает проза. Агитационный роман Евтушенко. Слово Самойлова ищет свой смысл. Камерный простор Кушнера. Музыкальные смыслы Жигулина. Вознесенский с глазу на глаз. Анастасия Отрощенко Век=текст, зарубежье, выпуск 58. Никакого возрождения русской поэзии не было. Арест Козловского. Смерть Якобсона. Книга Айги уставлена цветами, как храм в праздник. Советский дурдом глазами Алешковского. Гальперин выдохнул книгу. Мужчины забыли о еде, они думали об этом. Литература продолжается.
предыдущая в начало следующая
Анастасия Отрощенко
Анастасия
ОТРОЩЕНКО

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

Rambler's Top100





Рассылка раздела 'Век=текст' на Subscribe.ru