Русский Журнал / Круг чтения / Век=текст
www.russ.ru/krug/vek/20020627.html

Век=текст, выпуск 96: 1996
Егор Отрощенко

Дата публикации:  30 Июня 2002


СТИХОТВОРЕНИЕ ГОДА | СОБЫТИЯ | ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

Стихотворение года

Твое присутствие во мне меня-
ет все вовне и все во мне меняет,
и мнится: манит соловей меня,
и тополя меня осеменяют,
и облака - не облака, - дымы
от тех костров, где прошлое сгорело
и, выгорев дотла, осталось цело,
а эти двое на скамейке - мы.

В.Павлова. // "Новый мир", #3.

События

25 января умер Ю.Левитанский.

28 января в Нью-Йорке умер И.Бродский.

"У поэта не смерть, а сердце. И не сердце, а метафора. Сердце остановилось, не выдержало. Поэт должен был осуществить выбор: умереть со своим или жить с пересаженным. Это смотря какое сердце. Ему подошло бы сердце черного автогонщика, погибшего в катастрофе. Но он не мог решиться. Ангелы решили за него, отпустив его дома, в семье, во сне. Поэт умер вместе со своим сердцем. И нет больше величайшего русского тунеядца. Скончался великий спортсмен и путешественник. Петербург потерял своего поэта. 28-е... С этой датой он вернулся на Васильевский остров в Петербург". (А.Битов // "Литературная газета", #5).

8 февраля умерла Л.Чуковская.

10 февраля умер О.Волков.

В марте умер Б.Можаев.

13 июня умер А.Иванов.

9 июля, в 4 часа утра, в возрасте 42 лет от редкой болезни - саркомы
сердца - скончался Сергей Курехин.

В сети

В июне начал работу конкурс русской сетевой литературы "Тенета". Авторы идеи - Леонид Делицын и Алексей Андреев.

См. также здесь.

Действующие лица и исполнители

Пелевин В. Чапаев и Пустота | Солженицын А. На изломах | Костюков Л. Исключительная мера | Шаров В. "Мне ли не пожалеть┘" | Левкин А. Письма ангелам. Тварь, больница, клоуны et c. Смерть в СПб. Наступление осени в Коломне | Улицкая Л. Медея и ее дети | Нарбикова В. ┘ и путешествие | Рубина Д. Вот идет Мессия!.. | Попов В. Разбойница | Мейлахс П. Придурок | Соковнин М. Рассыпанный набор | Бродский И. В окрестностях Атлантиды | Лосев Л. Новые сведения о Карле и Кларе | Пригов Д.А. Явление стиха | Шварц Е. Песня птицы на дне морском | Журавлева А., Некрасов Вс. Пакет | Другие произведения

Пелевин В.

Чапаев и Пустота // "Знамя", ##4, 5.

"В следующем году напечатают букеровские "лонг" и "шорт" листы. В "лонг лист" Пелевин, конечно, попадет; роман-то большой, трудно не заметить. В "шорте" его не будет, потому что ни один председатель жюри, не будучи круглым идиотом, не сможет объяснить собравшимся покушать на торжественный обед литературным людям, почему в серьезный список вошла вещь, состоящая из дешевых каламбуров (тачанка - touch Анка...), среднего языка и метафизического шкодничества...

Также очень трудно будет объяснить хорошо выпивающим хорошую водку хорошим людям, зачем в премиальном списке оказалось произведение, насыщенное неумными, а главное, совершенно немотивированными гадостями про гражданскую войну и серебряный век, где Чапаев во фраке пьет шампанское и рассуждает на темы восточной мистики, Котовский нюхает кокаин, Петька и Анка во время полового акта спорят о Шопенгауэре... якобы декаденты и якобы декадентки изъясняются "культурным" языком половых и проституток...

Да и зачем объяснять? Не для того писано, не для того и напечатано.

А для чего?

И здесь начинается самое интересное. Сам по себе Пелевин с грошовым изобретательским талантом, с натужными "придумками"... не стоит и ломаного яйца... Интересна не проза его, а культурная воля, которую она собой выражает. Эта воля состоит в смешении всего и вся, в какой-то детской (чтобы не сказать: идиотской) любознательности ко всему, что не напрягает душу, память и совесть... Каждый различающий и уважающий свое национальное, профессиональное, то есть в конце концов культурное, лицо человек не может воспринимать прозу Пелевина иначе, как хамское нарушение незыблемого privacy, какого-то неписаного закона: не касайся холодными руками того, что другими руками согрето, что тебе забава, а другим мука и радость". (П.Басинский. Из жизни отечественных кактусов // "Литературная газета", #22).

"Отношение писателя к аудитории хорошо выражено Чапаевым: "Когда приходится говорить с массой, совершенно не важно, понимаешь ли сам произносимые слова. Важно, чтобы их понимали другие!" Эта - квазирелигиозная - установка делает излишним обсуждение "философских" и "поэтических" свойств текста. Порядка для замечу, что написан он еще небрежнее, чем прежняя пелевинская проза, а прием перехода из одной "реальности" в другую по-прежнему отрабатывается весьма технично". (А.Немзер. Как я упустил карьеру // "Сегодня", #80).

Солженицын А.

На изломах. Двучастный рассказ // "Новый мир", #6.

"Теперь уже ясно, что "двучастный рассказ" - это не просто экзотическое жанровое определение из тех, что изобретаются на один раз и по конкретному поводу, но именно жанр, придуманный Солженицыным и с тщанием разрабатываемый...

Двучастный рассказ - жанр назидательный. Конечно, не в духе прозы прошлого века, так любившей учительствовать, нет. Солженицын вообще строит свои рассказы принципиально иначе, чем требует классическая реалистическая традиция, к которой его так часто пристегивают. Никаких тебе "диалектик души" и никакого "психологического анализа" - автор не всеведущ, и слово его скупо...

Но при этом писатель крепко хватает читателя за руку, не позволяя сместить угол зрения против того, что выбран..." (А.Латынина. Красный директор и молодой банкир в условиях дикого рынка // "Литературная газета", #29).

Костюков Л.

Исключительная мера // "Литературная газета", #11.

"Стиль Петрушевской (говоря стилем Петрушевской) - как бы неумелое письмо, неумело маскирующее действительное неумение писать. Безобразие и хаос все равно надо передавать красотой и порядком.

Настроение персонажей Петрушевской - равномерный упадок, что противоречит главной черте настроения - изменчивости. Подойди к ним в любой момент и спроси: "Как дела?" - они ответят: "Хуже". Такие люди способны жить только среди клинически здоровых людей и не образуют своего мира. В искусстве легко и приятно нарушить какой-нибудь поверхностный закон жизни, например, заставить лошадь говорить. Нарушение же глубоких законов соответствия и сохранения ведет к глубокой и серьезной фальши".

Шаров В.

"Мне ли не пожалеть..." Роман // "Знамя", 1995, #12.

"Некоторые весьма поверхностные наблюдатели склонны считать романы Владимира Шарова слегка беллетризованными трактатами по конспирологии, загадочной науке, занимающейся выявлением и изучением разнообразных тайных сил, движений и сообществ, управляющих мировым развитием. Следует признать, что для подобного взгляда вполне при желании можно найти основания...

На самом деле, осмелимся предположить, романы В.Шарова суть не конспирологические трактаты, а виртуозно пропетые еретические сочинения. Еретические как по форме, так и по содержанию. Исключительно этим и объясняется чрезвычайная поляризация общественного мнения по отношению к текстам В.Шарова: одними, склонными ко всякого рода еретическим построениям, они воспринимаются восторженно, другими, мыслящими более ортодоксально, напрочь отвергаются". (И.Кузнецов. Ересь поющего // "Литературная газета", #4).

Левкин А.

Письма ангелам // "Е", #1.
Тварь, больница, клоуны et c. // "Комментарии", 1995, #6.
Смерть в СПб // "Рижский альманах", 1994, кн. 3.
Наступление осени в Коломне // "Шпиль", 1993, #1.

"Тихо", согласно Левкину, и есть "красиво". Главный завет его прозы: "Не повышай голоса". Хочешь поговорить - подойди, прислушайся. Автор доверяет читателю как самому себе, мысля его не иначе как "своим ты". Потому и речь - старательно небрежная, внутренняя: "Лучше напейся, чем". Мы ведь "про себя" недоговариваем фразу, когда и так понятно. (Его "братья по речи" - Александр Введенский, Венедикт Ерофеев, Саша Соколов.) Такая речь далеко заводит... Она может быть расслабленной или напряженной, но - к чему кричать, когда "кругом... такая зима, что чиркнешь спичкой, а в соседнем лесу - слышно"? Когда ты сам себе - лес, тихий омут et c". (О.Кузнецова // "Новый мир", #6).

Улицкая Л.

Медея и ее дети. Семейная хроника // "Новый мир", ##3-4.

"Режь да ешь", - говорит Георгий сыну о сладком воздухе Крыма. Режь да ешь, повторим вслед за ним о пище духовной - семейной хронике Улицкой. Доброты здесь не просто много - слишком много, слишком сладко, даже плохие люди, и те хорошие. Или в крайнем случае сумасшедшие. Так и хочется, выскочив их шкафа, благоухающего французскими духами, крикнуть: газету мне, газету! Желательно хронику криминальную". (Т.Морозова. Режь да ешь // "Литературная газета", #25).

Нарбикова В.

... и путешествие // "Знамя", #6.

"Нарбикова давно стремится поставить рекорд в области письма, во-первых, тавтологического, когда длинная фраза посвящена утверждению типа "банан - он и в Африке банан", во-вторых, письма по пустякам эвфемистического. Знаменитое "Ей хотелось известно что известно с кем". А потом долго-долго о том же самом какими-то на редкость необязательными словами.

Об этом писали много, но как-то чаще в ругательном смысле: вот тавтологос. Мне кажется, это очень приятное для прозаика качество - длить и длить, невзирая и вопреки, такое мягкое бормотание: это медитация, это теплая волна, это, наконец, жаркий ветер в пустыне; тем, кто упрекнет автора в прославлении нарбиковского гедонизма, можно напомнить, что ветер такой, в общем, опасен. Песком занесет с головой - и весь сказ. Не то что Нарбикова об этом специально думает, но знает об этом. Так что строки из нового романа - "...и буду тем дороже я народам, и буду я дороже тем народом, чем буду я дороже тем народом... то есть чем больше я буду дорожить тем народом, то есть чем народ для меня будет дороже..." - это тоже служение русской словесности, чреватое мало ли чем". (Е.Стрешнев. ... и в пустыне // "Литературная газета", #31).

Рубина Д.

Вот идет Мессия!.. Роман // "Дружба народов", ##9-10.

"Вот идет Мессия!.." безусловно заинтересует студента-филолога - очень уж легко и хорошо по тексту этого романа писать курсовую тему "сюжетно-композиционные особенности" или "особенности системы персонажей". Но если относиться к романа не как к наглядному пособию по теории литературы, а как к живому творению автора, на мой взгляд, "Вот идет Мессия!.." - дитятко не слишком жизнеспособное. Именно как роман. И именно из-за этой заданности, просчитанности, из-за того, что он слишком уж "сделан". Как хороший манекен - от человека не отличишь, но биения пульса нет. Образы живые, а цельной картины живой жизни почему-то не получается. Все фрагменты мозаики великолепны, а узор не сложился". (Т.Кравченко. Две женщины и все остальные // "Литературная газета", #48).

Попов В.

Разбойница. Роман. - СПб.

"Валерий Попов - писатель прежде всего читаемый. Он пишет умно - умудряясь при этом не "грузить"; увлекательно - можно читать в метро. Крепкий сюжет, точные и сочные детали, поразительное жизнелюбие всегда при нем. Читабельность - то, что он сам ценит превыше всего...

"Разбойница" обыгрывает жанр массового эротического романа. Причем пародийный эффект достигается не столько гиперболизацией (чрезмерная частотность однотипных эротических сцен; засилие соответствующей лексики: "безумно", "сладострастно"), сколько путем столкновения с романом традиционным... и авторской, поповской, манерой письма". (О.Кузнецова. Тридцатая любовь Алены // "Новый мир", #11).

Мейлахс П.

Придурок // "Новый мир", #3.

"Редчайший случай: к заголовку рецензии добавить почти нечего. Разве что: 1) открытие новых имен всегда было коньком "Нового мира", даже если именам впоследствии грозило бесславие, а не бессмертие (помните такую повесть "Маршрут Эдуарда Райнера"? А такого писателя Олега Базунова?). И 2) от десяти таблеток димедрола умереть нельзя. Зато стилист Мейлахс (р. 1967) - отменный. Столь скрупулезного, секунда за секундой психологизма в обрисовке подросткового полового созревания - когда всю дорогу ноет, зудит под ложечкой, любой прыщик грозит заражением крови, не хочется ничего, кроме как лежать на диване носом к стенке - такого психологизма я не помню со времен цвейговского "Нетерпения сердца"...

Густая, шлифованная проза. Правда, димедрол в финале все-таки ни к чему". (Б.Кузьминский. Короткий рассказ о самоубийстве // "Сегодня", #49).

Соковнин М.

Рассыпанный набор. - М.

"Всеволод Некрасов в предисловии к посмертной книге М.Соковнина скромно гордится тем, что он "подбросил" автору "плоское словцо" "у околиц Белиберды". Никто не против: на периферии искусства - или у околиц белиберды - таятся запасы новизны. И Вс.Некрасов по-своему прав, когда предлагает "стихом считать речь, которая сама идет на язык". Он повторяет: "Чтоб росло само"". Но вот его стихотворная практика: "вот/ что вот/ воздух/ Мандельштам/ это он нам/ надышал". Все? Все. Впрочем, не все. Наверное с этой подачи Вс.Некрасова за дело берется Кибиров, пишет "Эпистолу о стихотворстве": "Мы не жали, не потели,/ не кляли земной удел,/ мы не злобились, а пели/ то, что синий воздух пел", и возникли они - стих, речь, а не та обрывочная мысль-подсказка, которую патриарх концепта предлагает в качестве стиха. Никакого почтения к благородным сединам Вс.Некрасова не хватит на то, чтоб задохнуться от восторга при чтении следующего, скажем, произведения: чулки/ носки/ галстуки/ ткани/ книги/ огни/ обувь/ одежда/ мебель/ надежда/ любовь". На сей раз окончательно все - Кибиров ничего не дописывал. С другой стороны, не надо же дописывать такое выстраданное стихотворение Вс.Некрасова, как "Даровая моя больница...", потому что не "само" выросло, здесь произошло то, о чем некогда сказал Д.Самойлов: "Дай выстрадать стихотворенье..." Не "само", а страдания и творческая воля. Стих не существует без своих примет. Вот и в книге М.Соковнина, по мне, лучшее стихотворение как раз то, в котором отчетливо сказано: "Разлив холодныя Оки,/ одно шоссе - остаток суши,/ и всю дорогу бьющий в уши/ державинский разбег строки:/ разлив холодныя Оки". И никаких "окольных пространств" (И.Фаликов. "И лад открылся..." // "Литературная газета", #5).

Бродский И.

В окрестностях Атлантиды. Новые стихотворения. - СПб.

"В недавнем интервью Бродский сетовал на то, что нынешних поэтов прошлое занимает больше будущего. Книга "В окрестностях Атлантиды" дает представление о том, какое будущее имелось в виду. Самая интригующая, самая фантастическая черта этого будущего - отсутствие в нем нас. Все мы живем взаймы у будущего, все мы на передовой...

Если, приняв определение Элиота, считать "поэзию трансмутацией идей в чувства", то Бродский переводит в ощущения ту недостижимо абстрактную концепцию, которую мы осторожно зовем "небытие". Поэтому координаты Атлантиды - то есть той жизни, что безнадежно и неостановимо погружается в будущее - описывает не память, а забвение. Чтоб "глаз приучить к утрате", Бродский, назвав себя "Везувием забвенья", творит вычитанием.

Закрыв глаза, мы открываем царство темноты. Заткнув уши, мы оказываемся в мире, каким он был до нас. Бытие - частный случай небытия. Приставив НЕ к чему-попало, мы возвращаем мир к его началу. Забывая, мы возвращаемся на родину - из культуры а природу, из одушевленного в неодушевленное, из времени в вечность, от частного к общему". (А.Генис. Частный случай // "Знамя", #3).

Лосев Л.

Новые сведения о Карле и Кларе. - СПб.

"Лев Лосев являет собой чистый образец, насколько вообще существуют в жизни чистые образцы, так называемой "университетской поэзии". Поэзия русская в силу известных обстоятельств пошла в целом - и шла до самого последнего времени - по другому пути, на Западе же большинство поэтов сейчас сосредоточено именно в университетах - в качестве лекторов, исследователей, аспирантов и т.д. Процесс сочинительства практически невычленим из процесса исследования, чрезмерное, гипертрофированное расширение словаря (или, если угодно, тезауруса) от "волглый" и "рамен" до "пидараски" приводит к тому, что самое просторечное и даже грубое слово несет на себе неистребимый оттенок книжности, а чувства приглушены привычным сарказмом и почти что вывернуты наизнанку вошедшей в кровь и плоть привычкой анализировать и разбирать по полочкам все и всех.

Но они, чувства, - есть, и стихи - настоящие". (М.Визель. Между пером и скальпелем // "Литературная газета", #50).

Пригов Д.А.

Явление стиха. - М., 1995.

"Все страшилки Д.А.П. не страшны. Пародия. Тыняновские размышления о пародии исчерпывающи. Кто такой Дмитрий Александрович Пригов? Самопародическая личность. "Меньше всего я способен отрицать значение мнимых величин в литературе" (Тынянов). В предках Д.А.П. граф Хвостов и тот Тредиаковский, которого создали злословы. Разница в том, что хвостовиану соорудили другие - Д.А.П. сделан Приговым. В основе хвостовской легенды лежит двусмысленная лесть. Пригову несомненно лестно быть Д.А.П. Маска прирастает. Мнимость захватывает реалии, пронизывает нашу прекрасную действительность, и в октябре 93-го у России появляется новый президент, а великая сказочница Даша Асламова сейчас уже скрывается в лесах от мафии. Происходит повальная имиджизация. Тут надо быть канатоходцем. Пригов падает в пропасть Д.А.П.: например, в его теоретических пассажах слышен все тот же Д.А.П. с неизбежным завышением своей миссии и роли в истории. Он - один, драматург-режиссер-демиург...

Говорят, на выступлениях Д.А.П. криком кричит. Это компенсаторное осознание своего письма - не кричащего". (И.Фаликов. Связующая нота // "Литературная газета", #13).

Шварц Е.

Песня птицы на дне морском. - СПб., 1995.

"Стихи 1994-1995 годов - включенные в новую книгу - свидетельствуют, что ее поэзия жива не старым подкожным жирком, а полна свежими соками. Больше стало стихов коротких, в формальном отношении "обозримых". Страшные события наших дней вписываются в мировой культурный и трагедийный контекст, современность словно прописана старыми мастерами...

Лирическая героиня Елены Шварц - одновременно эгоцентричная и самоотрешенная до юродства. Сочетание этих качеств и дает ту толику инфантелизма, что раздражает одних и очаровывает других. Во всяком случае, это у нее родовое, от которого поневоле - с годами - приходится избавляться". (Ю.Кублановский // "Новый мир", #5).

Журавлева А., Некрасов Вс.

Пакет. - М.

"Или вот миленькое выражение: передел. Чуть пошевелись - Вы что же это, передел мест захотели устроить? Передел славы. Фу, ну как не стыдно. Как пОшло. Замри и не дыши. Поскольку в моем положении движение ребер - и то влечет некоторый передел: до такой степени нету тут моего места. Тут пригота раздулась, лезет, тут метаафера распространилась, тут какой-то пост-прости Господи-Модернизм из-под Мост-извините нас-Банка в полный лист газеты "СегондЯ"... Прет и прет. Прет и прет с фирмовых харчей. Припер, все. А вы что думали - так тут мне и придавиться по-тихому? Вас этому советская власть учила? А вот меня как раз и другому. Так уж у нас с ней получилось. Представьте себе. И теперь навряд меня переучит уже хоть бы и сам г-н Гусинский. Не сам, не сам, понимаю. Не сам г-н Гусинский, но сонмами архангельскими. Немзерскими, ковалевскими, рассказовскими - какими там. Жуть. А то ведь не видали мы сонмов. Так что дорогие мои
1. Извините
2. Подвиньтесь". (Вс.Некрасов. Опыт самооткрывания, или Шестнадцатое слово и постмодернистская ситуация // Пакет. - М.).

Другие произведения

Аверинцев С.С.
Поэты. - М.

Азольский А.
Клетка. Повесть // "Новый мир", ##5-6.
Война на море. Повесть // "Знамя", #9.

Аксенов В.
Негатив положительного героя. Рассказы. - М.

Алексиевич С.
Цинковые мальчики. - М.

Алешковский Ю.
Собрание сочинений. В 3 т. Вст. ст. И.Бродского. Послесл. А.Битова. - М.
Еще один том. - М.

Астафьев В.
Так хочется жить. Повести и рассказы. - М.
Обертон. Повесть // "Новый мир", #8.

Б.Г. (Гребенщиков).
Песни. - Тверь.

Бакланов Г.
Входите узкими вратами. - М.

Безродный М.
Конец Цитаты. - СПб.

Белинков А.
Черновик чувств. Роман. - М.

Берберова Н.
Курсив мой. Автобиография. - М.

Битов А.
Первая книга автора. (Аптекарский проспект, 6). - СПб.
Империя в четырех измерениях. В 4-х книгах. - Харьков.
Жизнь без нас. Стихопроза // "Новый мир", #9.

Вайль П., Генис А.
60-е. Мир советского человека. - М.

Веллер М.
Кавалерийский марш. - СПб.
Самовар. Роман. - СПб.

Вишневецкая М.
Глава четвертая, рассказанная Геннадием // "Волга", #7.

Гнедов В.
Смерть искусству. Пятнадцать (15) поэм. 1913. Подг. текста, комм. Д.Кузьмина. - М.

Горбаневская Н.
Набор. Новая книга стихов (март 1994 - февраль 1996). - М.

Довлатов С.
Малоизвестный Довлатов. Сост., подг. текстов А.Арьева. - СПб.

Еремин М.
Стихотворения. - М.

Ерофеев В.
В лабиринте проклятых вопросов. Эссе. - М.
Страшный суд. Роман. Рассказы. Маленькие эссе. - М.

Закиров Х.
Фергана. Стихи. - СПб.

Залыгин С.
Свобода выбора. Роман без сюжета // "Новый мир", #6.

Кекова С.
По обе стороны имени. Поэма. - М.

Костырко С.
Шлягеры прошлого лета. Повести и рассказы. - М.

Крученых А.
Наш выход. (К истории русского футуризма. Автобиография дичайшего. Наш выход. Живой Маяковский). Сост. и вступ. ст. Р.В.Дуганова. Комм. Р.В.Дуганова, А.Т.Никитаева, В.Н.Терехиной. - М.

Курицын В.
Любовь и зрение. - М.

Левитанский Ю.
Меж двух небес. Стихи. - М.

Леонтьев К.
Восток, Россия и Славянство. Философская и политическая публицистика. Духовная проза. 1872-1891. Общ. ред., сост., подг. текстов, комм. Г.Б.Кремнева. - М.

Липскеров Д.
Сорок лет Чанчжоэ. Роман // "Новый мир", ##7-8.

Лиснянская И.
Из первых уст. Стихотворения. - М.

Лотман Ю.М.
О поэтах и поэзии. - СПб.
Внутри мыслящих миров. Человек-текст-семиосфера-история. - М.

Львовский С.
Белый шум. Стихи. - М.

Мамардашвили М.
Необходимость себя. Введение в философию. Доклады, статьи, философские заметки. Сост., общ. ред. Ю.П.Сенокосова. - М.

Миллер Л.
Стихи о стихах. - М.

Набоков В.
Лекции по русской литературе. - М.
Неизданное в России // "Звезда", #11.

Некрасов Вс.
По-честному или по-другому. (Портрет Инфантэ) - М.

Окуджава Б.
Чаепитие на Арбате. Стихи разных лет. - М.

Петрушевская Л.
Бал последнего человека. Повести, рассказы. - М.
Дом девушек. Рассказы из книги Реквиемы // "Знамя", #11.

Поплавский Б.
Неизданное. Дневники. Статьи. Стихи. Письма. Сост. А.Богословского и Е.Менегальдо. - М.

Попов В.
Лучший из худших. Повесть // "Знамя", #10.

Пригов Д.А.
Сборник предуведомлений к разнообразным вещам. - М.

Розинер Ф.
Вектор века. Стихи 1978 - 1996 гг. - Москва-Париж-Нью-Йорк.

Рубинштейн Л.
Вопросы литературы. - М.

Сазонова М.
Сказки, истории, притчи. - М.

Секацкий А.
Моги и их могущества. Трактат. - СПб.

Сергеев А.
Розы. Поэма. - М.
Портреты // "Знамя", #10.

Соковнин М.
Апоэма. Публ. И.Ахметьева // "Цирк "Олимп"", #8 (#3, 1996).
Воинство света. Стихи. Сост. И.Ахметьев // "Знамя", #6.
Мель с разводами ветчины. Стихи. Публ. И.Ахметьева // "Новый мир", #9.

Солженицын А.
Бодался теленок с дубом. Очерки литературной жизни. 2-е изд., испр., доп. - М.

Солоух С.
Клуб одиноких сердец унтера Пришибеева. Роман. - Кемерово.

Соснора В.
Ремонт моря. Сцены. - СПб.
День зверя. Роман. - Львов.

Суриков А.
Тако-диноко. Стихи, поэма. - М.

Токарева В.
Лошади с крыльями. Повести, рассказы. - М.
Римские каникулы. Повести, рассказы. - М.

Улитин П.
Знаки припоминания. Публ. и вст. ст. М.Айзенберга // "Знамя", #11.

Ходасевич В.
Некрополь. Воспоминания. Литература и власть. Письма Б.А.Садовскому. Сост. С.Сильванович, М.Шатин. - М.

Шаров В.
След в след. Роман. - М.

Шестов Л.
Сочинения в двух томах. - Томск.

Шкловский Е.
Заложники. Рассказы. - М.

Эппель А.
Шампиньон моей жизни. Рассказы. - М. - Иерусалим.

Сборники

Новые безделки. Сборник статей к 60-летию В.Э.Вацуро. Ред. С.И.Панов. В составлении сборника участвовали Е.О.Ларионова, А.Л.Осповат, И.С.Чистова. - М. 1995-1996.

Орден Куртуазных Маньеристов. Красная Книга маркизы. Венок на могилу всемирной литературы. Альбом галантной лирики. - М.

Поэты в поддержку Григория Явлинского. Сборник стихов. Сост. Д.Кузьмин. - М.