Белла Ахмадулина. Нечаяние: Стихи, дневник 1996-1999. - М.: Подкова (при участии "Б.С.Г.-Пресс"), 2000. - 232 с.; тираж 5000 экз.; ISBN 5-89517-090-0.

Посверкивая циркулем железным.

Цитата: На следующий день после ночного похождения тетя Дюня истопила мне баньку, хоть и там предполагался незримый ночной насельник: "баешник". Я никакой бани не люблю, а тою, деревенской, еще Кузею строенной, наслаждалась, особенно - ныряя в озеро с горячего полка. Тетя Дюня в жизни и в речах была очень целомудренна, в спаленку, на случай переодевания, без стука не входила, в парильное дело не вмешивалась, никаких предложений, вроде: "спинку потереть", за ней не водилось.

...Возвращаюсь в мою возлюбленную светелку, к самой большой и властительной луне из всех мною виданных, удвоенной озером. А сколько ночей провела я у нее в почетном карауле, и всегда мне казалось, что луна возвращает мне взор Пушкина, когда-то воспринятый и вобранный ею.

Заказать подробную рецензию?

---

Алексей Шипенко. Жизнь Арсения: Роман. - СПб.: ИНАПРЕСС, 2000. - 400 с.; тираж 1000 экз.; ISBN 5-87135-094-1.

По-немецки роман самого скандального драматурга русской диаспоры вышел в 1998 году. Протагониста зовут Дэйвом Котенко. А могли бы - Эдичкой Керуаковым.

Цитата: Котенко залез в ванну и тут же почувствовал, что гриб приступает к показу своих психоделических короткометражек. Дэйв увидел огромную яхту, описанную Симэном, капитана Хэнка, худого, как вяленая мурена, Леннона в выцветших шортах, смеющуюся подружку капитана... Яхта приближалась к Бермудам. Хэнк внезапно окрасился фиолетовым и предупредил Джона, что местная таможня может проверить яхту на предмет ввоза марихуаны. Леннон задергался и окрасился в ярко-оранжевое. В 68-ом он был за хранение травы арестован, это знал каждый. Дэйв злорадно захохотал. Джон принялся уговаривать пипл, чтобы все заначки были немедленно выкурены, а остатки выброшены за борт. Команда начала крутить невероятных размеров джойнты и жадно в себя всасывать. Дым окрасился зеленым, и Котенко чуть не захлебнулся от смеха, глядя в мутные глаза путешественников. Остров приближался, меняя кулер, как в "Аленьком цветочке" 1952 года ("Союзмультфильм", Москва). Горячие волны заструились сквозь податливое существо Дэйва, и он почувствовал себя одним из шпангоутов яхты. Океан обволакивал. Океан - одеяло.

Остатки марихуаны Леннон засунул в бутылку и выбросил за борт. Молодой Стинг запел.

Заказать подробную рецензию?

---

Валентин Парнах. Жирафовидный истукан: 50 стихотворений; переводы; очерки, статьи, заметки / Сост., вст. ст. и комм. Е.Р.Арензона. - М.: Пятая страна, Гилея, 2000. - 222 с.; тираж 1500 экз.; ISBN 5-901250-01-Х.

1891-1931. Блестящий молодой человек, поэт, близкий сперва к акмеистам, затем - к Шаршуну и Ильязду, брат мимолетной цветаевской возлюбленной Софьи Парнок, мистический Doppelganger Мандельштама, пропагандист афроамериканского джаза, танцор-эксцентрик, гражданин Европы, которого видели вчера в Москве, сегодня в Париже, завтра в Севилье.

1931-1951. "О причинах и обстоятельствах своего... возвращения в Россию в 1931 году В.Парнах... ничего внятного не сообщает" (Е.Арензон). "Валентин Парнах, похожий в своей видавшей виды заграничной шляпе на большого попугая, следил в столовке за пару мисок пустых щей, чтобы входящие плотно прикрывали дверь" (А.Гладков). Полунищий загнанный одр, добротно (и не более того) переводивший для совграждан стихи с испанского, французского, каракалпакского, урюпинского - с какого закажут. "Улица - дрожь натянутого провода, дрожь огромного овода. Со всех сторон, куда ни пойдешь, прямо в сердце - нож"... У Гелескула и даже у Савича Лорка получался гораздо лучше.

Цитата: В Берлине эмиграция как-то окончательно сложилась, остепенилась и осела. Мелкие лавочки-издательства, свои "гении" (гр. Ал.Н.Толстой), свои "герои", свой "театр", подражающий баллиевской "Летучей мыши", где оплакивалась старая, сонная и сытая Москва, где птица Гамаюн вещала о гибели России. "Дом искусств" (в подражание петербургскому "Дому литераторов") под председательством "маститого" Н.Минского ежедневно собирал стадо интеллигентов, выслушивающих интеллигента-публициста в прозе и стихах Эренбурга, очередную обывательщину графа Ал.Н.Толстого, стихи Кольцова - "что, дремучий лес, призадумался?" - в исполнении артистки Художественного театра Татарской и разные "вздохи" поэтов (произведения кавалерийских писарей). Оказалось, что эмиграция - бойкая лавчонка, да еще и сентиментальная.

Заказать подробную рецензию?

---

В.П.Григорьев. Будетлянин. - М.: Языки русской культуры, 2000 (серия Studia poetica). - 816 с.; тираж 1500 экз.; ISBN 5-7859-0102-1.

Увесистый сборник статей кадрового функционера АН СССР и РАН. О Велимире Хлебникове, предземшара и человеке. Кульминация: "Хлебников и Пушкин". Эпиграф: "Помогайте, звонари, я устал".

Цитата: -ач, -бище, -ей, -ень, -ец, -ие, -ик, -ин, -ина, -ица, -ия, -ка, -ль, -ние, -ость, -ск, -ство, -тель, -ца, -чий, -щик, -щина, -ье, -0. Этот перечень проблематичен. Можно было бы расщепить или, наоборот, объединить некоторые из упомянутых суффиксов. Как будет ясно из дальнейшего, отдельные неологизмы, внешне подходящие для рассмотрения здесь, вероятно, целесообразнее интерпретировать как факты скорнения. Так, Числоводск оказывается производным от Кисловодск и лишь наличие еще одного представителя в подклассе с "суффиксом" -ск не превращает этот подкласс в пустое множество. За словами кровоумыйца и сонногрезийцы мерцает конкретный моделирующий образец - самоубийца, а за словом инозвучобица - междуусобица.

Заказать подробную рецензию?

---

Интеллектуальный Форум: международный журнал. # 1, май 2000. - 239 с.

Наш ответ Чемберлену: подборка свежих материалов из The New Republic, London Review of Books и The New Yorker, грамотно переведенных на русский и дополненных статьями Марка Белкина "Зачем и за чем? Путешественник и турист в исторической перспективе" и Сергея Земляного "Религия, теология и философия как области фантастики. К 100-летию со дня рождения Хорхе Луиса Борхеса". Работы Дмитрия Краснопевцева в рубрике "Вернисаж ИФ". Аннотированные обзоры книг нон-фикшн и новинок серьезной музыки.

Учредитель новорожденного издания - Русский институт (Москва). Заявленная периодичность - раз в три месяца.

Цитата: Материалы сознательно не разведены по рубрикам: культуре противопоказаны перегородки. Может удивить и жанр большинства статей - рецензия. Однако в английском или американском журнале рецензия - это более сложная форма, чем та, к которой привык русский читатель. Внутренний стержень каждого текста - диалог автора с книгой, явлением, событием, диалог, порождающий сложную картину интеллектуальных взаимоотражений, как в аттракционе с зеркалами, обращенными друг к другу. Статьи русских авторов, представленные в журнале, мы отбирали в соответствии с этим же принципом.

Что объединяет на первый взгляд сюжетно несовместимые материалы номера, от истории парижской канализации до метафизики Хорхе Луиса Борхеса? Сложность, подвижность и неочевидность мира за околицей.

Заказать подробную рецензию?

---

Макс Брод. Реубени, князь Иудейский: Роман / Пер. с англ. Б.Жуховецкого. - М.: Гудьял-Пресс, 2000 (серия "Собрание"). - 384 с.; тираж 7000 экз.; ISBN 5-8026-0076-4.

Не щипайте себя за ляжку: средняя часть (1925) романической трилогии Макса Брода написана по-немецки, а не по-английски. (Как, впрочем, и первая - "Тихо Браге идет к Богу", 1916; и третья - "Галилей в темнице", 1948.) Переперевод Б.Жуховецкого - в порядке вещей: ведь небезызвестный друг Брода одновременно дружил и с парадоксами.

Цитата: В стороне от всего - еврейская община. Ее не интересуют ни тревожные вести, ни колдовство, ни шумные пиршества. Там, где живут евреи, вокруг Platea Judaeorum у моста Кватро Кампи, в Трастевере, всюду говорят об одном - о Реубени. С тех пор как его принял папа, не было такого еврея, который был бы равнодушен к этому человеку. Одни им восторгались, другие ненавидели, одним он внушал уважение, другим отвращение, но приверженцев было уже значительно больше, чем скептиков Самые невероятные ожидания предшествовали каждому его шагу. Еврей, которого сильные мира принимали не как просителя, а как равного, который выступал перед ним как независимый правитель! Со времени великого Ирода не было тому примера! Ведь это должно было коренным образом изменить положение загнанного, преследуемого всюду, безнаказанно мучимого народа! По всей Италии, по всем странам, где были рассеяны евреи, из уст в уста переходила весть: "Бог не отвращает больше лица своего, мы - дети царей, и царство возвращается к нам".

Заказать подробную рецензию?

---

Свен Дельбланк. Гуннар Эммануэль; Пастырский сюртук: Романы / Пер. с шведского Н.Федоровой и А.Афиногеновой, сост. Ю. Эберга, предисл. В.Маканина. - М.: Канон-пресс-Ц, Кучково поле, 2000 (серия "Шведская литературная коллекция"). - 384 с.; тираж 1750 экз.; ISBN 5-93354-005-6.

Новая книжная серия запущена при содействии Шведского института (Стокгольм) и отдела культуры посольства Швеции в РФ. В послесловии советник по культуре указанного посольства Юхан Эберг утверждает, что Свен Дельбланк (1931-1994) - один из интереснейших шведских писателей ХХ века. А в предисловии Владимир Маканин говорит, что Дельбланк прозаик только по фактурной одежке шведский, по духу же - усредненно-европейский: как все западники, играет с историей, дабы отрешиться от плоской и благоустроенной "газетно-телевизионной" современности.

Такая вот диафония мнений. Но самое странное, что и Эберг и Маканин совершенно правы. Сразу оба.

Цитата: Сперва он уныло молчал, но постепенно разговорился. В тот день я услышал совершенно фантастический рассказ о его, вероятно, последнем и наверняка самом интересном "путешествии во времени".

Материал действительно был многообещающим. Через какое-то время я настолько увлекся, что принес магнитофон. Я непрерывно делал записи и иногда сверялся с книгами. Корректура в тот день отдыхала.

Передать дословно очень сбивчивый и фрагментарный рассказ Гуннара Эммануэля было бы бессмысленной уступкой условностям языкового реализма. Естественно, я исходил из сновидения Гуннара, но все время дополнял его сведениями из моего собственного исторического багажа. Многое представляет собой реконструкцию или чистые догадки, но иным способом превратить этот материал в нечто дельное или вообще вразумительное я бы не смог.

Заказать подробную рецензию?

---

Ларс Густафссон. Смерть пчеловода: Роман / Пер. с швед. Н.Федоровой. - М.: Текст, 2000 (серия "Текст"). - 189 с.; тираж 5000 экз.; ISBN 5-7516-0190-4.

Еще один шведский писатель, который не вполне швед: 64-летний Густаффсон преподает философию и германские языка в университете города Остин (США). По форме "Смерть пчеловода" (1978) - дневниковые заметки еще не старого, но безнадежно больного провинциального учителя по прозвищу Куница. Светлая псевдоскандинавская меланхолия, amor mundi и amor fati.

Цитата: В последнее время мне часто снился странный сон. Про один из моих ульев. Я снимаю крышку и щеткой обмахиваю рамки, чтобы откачать из них мед. И вот, когда я собираюсь смахнуть с края рамки пчелу, мне вдруг бросается в глаза, что выглядит она как-то странно, вроде бы отсвечивает синевой. Поначалу мне совершенно невдомек, в чем дело, и только потом, присмотревшись, я обнаруживаю, что ни одной настоящей пчелы там нет.

Это не пчелы, а совершенно другой вид - чрезвычайно разумные существа, достигшие необычайно высокого уровня технического развития. Прилетели они из космоса, из какой-то очень отдаленной галактики, и попросту завладели ульем - черт его знает, что случилось с обыкновенными пчелами, но эти существа, по всей видимости, тоже привыкли жить в восковых ячейках.

Без всякого труда они вступают со мной в разговор, причем я толком не понимаю, как это происходит. Они - посланцы цивилизации разумных насекомых.

Планета их погибла при взрыве сверхновой, космических кораблей у них нет, они сами летят со скоростью света куда пожелают. Но в земной атмосфере такой полет невозможен из-за слишком большого перегрева.

Их блестящие панцири сверкают как рыцарские доспехи.

Что они говорят?

МЫ НАЧНЕМ СНАЧАЛА, МЫ НЕ СДАДИМСЯ.

Заказать подробную рецензию?

---

Норман Мейлер. Американская мечта / Пер. с англ. А.Славинской, В.Топорова. - СПб.: Амфора, 2000 (серия "Новая коллекция"). - 318 с.; тираж 8000 экз.; ISBN 5-8301-0066-5.

Норман Мейлер у нас до сих пор ассоциируется с "Нагими и мертвыми" (1948), дерзновенно, почти без купюр, опубликованными "Воениздатом" гиблых 70-х. Дебютная книжка Мейлера, конечно, была отличная; однако с тех пор он несколько отдалился от военной тематики и вплотную приблизился к эзотерической. American Dream (1964), по видимости злая сатира на American way of life, в сущности - визионерское повествование о странствиях умершего на 18-й странице героя в прихожей Ада (тибетская "Бардо Тодол" обозначает эту область как Хониид). Пять баллов по пятибалльной шкале.

Цитата: Итак, я стоял на балконе и смотрел на луну. Она была круглой и висела очень низко. И тут все это случилось. Луна заговорила со мной. Я вовсе не хочу сказать, будто услышал голоса или что мы с Селеной вступили в воображаемую беседу, нет, на самом деле все было куда хуже. Какое-то мягкое, хотя и не столь уж невинное излучение вдруг вырвалось из лунных пещер смерти и, с быстротой молнии промчавшись по ночному небу, проникло в меня. И я вдруг понял луну. Хотите верьте, хотите нет. Единственный подлинный путь истины - это путь из глубин одного существа в сердце другого, а я в это мгновенье был огромным разверстым рвом, я стоял в одиночестве на балконе, глядя вниз на Саттон Плейс, духи съеденного и выпитого мною уже вырвались из желудка и кишечника, оставив меня без всякой защиты, в изоляции из свинца, асбеста и ваты, покрывающей мое "я", образовались трещины и прорехи, и я ощущал собственное бытие, более того, я чувствовал, как излучение проникает в меня, проплывая легкими облаками над разрушенными утесами моего "я", а заросли моих нервных окончаний уже очнулись, одурманенные собственным запахом, смердя, словно гнилой мертвый зуб. Полупьяный, полубольной, наполовину на балконе, наполовину уже нет - ибо я перекинул ногу через перила, словно мне было легче дышать, прицелившись пальцем ноги в луну, - я взглянул в собственное бытие, в заросли мягких прогнивших нервов, и прислушался. Вернее, я всмотрелся в мерцание смерти и надвигающегося безумия, поглядел на свою платиновую даму в ее серебристом сиянии, а она приникла к моим ушам и пропела: "Ступай ко мне, - манила она. - Иди ко мне! Иди", - и я почувствовал, как моя нога перебрасывается через перила, и вот я уже стою за барьером, и только пальцы, всего восемь пальцев, ибо два больших встали торчком и указывали, точно рога, на луну, только восемь пальцев удерживают меня от падения. Но все было и того хуже. Потому что я знал, что не упаду, а полечу. Я знал, что мое тело шлепнется наземь, ну и черт с ним, с этим мешком тряпья, костей и прочего, а сам я поднимусь, то есть та часть моего "я", которая мыслила, говорила и бросала мимолетные взоры на ландшафты своего бытия, восстанет, воспарит и преодолеет многие мили тьмы, отделяющие меня от луны, и я воссоединюсь с легионами былых времен и разделю с ними их могущество. "Иди, - сказала луна. - Прямо сейчас. Ах, как хорошо полететь!" И я отпустил одной рукой перила. Левой. Инстинкт подсказывал мне умереть.

Заказать подробную рецензию?

---

Филип Дик. Око небесное: Роман / Пер. с англ. Г.Белова. - СПб.: Амфора, 2000 (серия "Новая коллекция"). - 299 с.; тираж 8000 экз.; ISBN 5-8301-0089-4.

Шесть баллов.

Цитата: Раздался звенящий от напряжения голос мисс Райсс:

- Миссис Притчетт, что вы собираетесь делать с нами?

- Господи, - сказала миссис Притчетт, накладывая себе еще винегрета, - что за странный вопрос? Ешьте, дорогая. Вы такая худенькая, вам действительно неплохо бы поправиться... Сырость! - миссис Притчетт скроила брезгливую гримаску.

- Не понял?..

- Сырость! - она заерзала на подушке. - Я чувствую сырость от земли. Это неприятно.

- А вы можете упразднить даже понятие? - спросила мисс Райсс.

- Могу, дорогая!

Земля вдруг стала на ощупь теплой и сухой, как поджаренный тост.

- И ветер немного прохладен, вы не находите?..