Проект: девяностые

(Подробней о проекте - здесь)

Ключевые слова: кролики, психоделия, пристрастия

Как известно, психоделические люди имеют свои, особые, отношения с различными предметами и животными. Так, Юра Зайцев находился в тонкой связи с кроликами - причины этого были неизвестны, но кто-то не без остроумия предположил, что причина этого - в сходстве слова кролик с фамилией известного мага Алистера К., поклонником которого Зайцев также был.

И вот однажды Зайцев и его коллега Слава Лебедев были в командировке. Они жили в одном номере, курили траву, слушали музыку и культурно общались. Однажды на местном рынке Зайцев купил большого керамического кролика, размером где-то с настольную лампу. Принес в гостиницу и торжественно поставил на стол.

Два дня Лебедев смотрел на него и на третий сказал задумчиво:

- А что будет, Юра, если я напишу ручкой у него на животе слово "х*й"?

Юра изменился в лице. Поклонник Psychic TV, Current 93, Антона ла Вея и Алистера Кроули задрожал и сказал жалобно:

- Слава, ты ведь, правда, не будешь этого делать? Правда?

Магическое слово так и не было написано на животе кролика. А через несколько лет и Юра утерял к длинноухим почти всякий интерес. Или, может быть, сделал его более эзотерическим и сокрытым от непосвященных.

* * *

В прошлом номере я допустил чудовищную оплошность: бодро напечатал текст из письма моего приятеля, уверенный, что он принадлежит ему. Более того √ дежавю, не иначе - я ясно помнил, как он мне его рассказывал еще лет семь назад. Оказалось - что он мне первый и сообщил - история из жизни с сайта www.anekdot.ru. В связи с этим приношу извинения моему приятелю (пожелавшему остаться анонимным), Диме Вернеру, автору vovke и всем читателям.

Иван Г. написал прекрасное воспоминание о начале ушедшего десятилетия:

Начало девяностых для меня было некоторым откровением о пределах человеческого терпения и человеческого же падения. Но мои личные понятия о пределах вряд ли кого заинтересуют, поэтому расскажу просто фразу, слышанную мной в эпоху прихватизации всего и вся (осень 94): собирал тогда по первым заморозкам клюкву в окрестностях Малой Вишеры, вышел из болота в деревню и разговорился на автобусной остановке с местными. Как всегда были жалобы, проклятия в адрес власти локальной и отдельно московской. Спросил: ну а что будете делать-то со всем этим? "Терпеть придется", - был ответ. "И что, - говорю, - нет предела терпению?" "Есть, - отвечают. - Если общественную землю начнут продавать и в лес перестанут пускать или вот в болото клюквенное, тогда будем ИХ убивать. А до того - терпеть надо".

Я вспоминаю это каждый раз, как речь заходит о купле-продаже земли.

Перед тем как перейти к логически вытекающей отсюда теме ненависти, вставим форму для ваших воспоминаний о девяностых.

События

Пятикилобайтник ненависти

В понедельник французский суд принял ужасающее решение. Даже гонения против Napster'а пугали меня меньше. Постановили, что в течение трех месяцев Yahoo! должна придумать способ закрыть французам доступ к местам, торгующим так называемыми Nazi memorabilia - то есть всякими предметами с символикой, оставшейся со времен Третьего Рейха: фарфором, орденами и прочее.

Надеюсь, читателю не надо объяснять, что так напугало меня в этом решении - уж никак не невозможность приобрести тарелочку со свастикой или, упаси Б-г, абажур из кожи моих единокровников. Опасность заключена в том, что создается ужасающий прецедент: каталогу запрещают каталогизировать. Более того, от него требуют выполнения законов той страны, в которой он никаким образом не находится. Следующим номером Китай потребует от всех, от кого можно, позаботиться, чтобы граждане Поднебесной не читали чего не надо, - и все должны будут взять под козырек. Как бы я ни относился к нацистам или, наоборот, китайцам - я не вижу никакой разницы между этими двумя подходами.

Первой ласточкой был запрет на продажу Amazon'ом книги Гитлера Mein Kampf, которая, оказывается, до сих пор запрещена в Германии. Как выяснилось, однако, запрещена она только на немецком, а на английском ее можно было продавать. В результате английский перевод этого труда стал одним из лидеров немецких продаж Amazon'а в прошлом году. Вдобавок - вот уже смешная деталь - амазоновский робот послушно предлагал всем покупателям "Моей борьбы" купить еще и биографию Джорджа Линкольна Роквелла, основателя нацистской партии США. Борцы с ненавистью (так называемые anti-hate groups - прекрасное, кстати, название) были в ярости и удвоили свои усилия. Yahoo! стала одной из жертв этих усилий.

Отойдем на время в сторону от Интернета. Сейчас я нахожусь в Америке - и с интересом наблюдаю моих знакомых во всем разнообразии их отношения к идеям политкорректности. Надо сказать, что хороших слов о ней не говорит никто; но американцы, признавая перегибы и общую тупость, присущую любому массовому движению, все же принимают ее в своем сердце.

Когда я рассказал своей близкой подруге известную шутку одного из героев "Проекта: девяностые" о том, что он никогда не может сразу распознать евреев и гомосексуалистов, потому что до последнего хочет думать о людях хорошо, лицо у нее вытянулось. Ей было определенно не смешно - и я глубоко уверен, что вовсе не потому, что она еврейка и лесбиянка одновременно. Чудовищный призрак юдо- и гомофобии витает над ней - и не дает ей оценить весь контркультурный (пардон) пафос этой фразы.

А между тем - почему все должны всех любить? Я еврей и в рамках данного текста готов признать себя бисексуалом. (Пресловутой фразы "многие мои друзья - гомосексуалисты и при этом хорошие люди" вы от меня не дождетесь. Я как-то не делю своих друзей по национальным, сексуальным и гендерным признакам.) Но почему - всех любить? Не делать никому зла - да. Не бить других палкой по голове (в широком смысле этого выражения) за то, что они другие, - да. Но почему - любить? Почему антисемитские и гомофобские шутки должны исчезнуть? В конце концов многие из них - смешные. (Кстати, не помню смешных анекдотов про геев... Хотя нет: "А я раскланиваюсь, раскланиваюсь..." Он же: "А что нам нужно, кроме славы". Почему-то мне всегда казалось, что он на самом деле про кучу моих знакомых, независимо от ориентации.)

Потом мы с подругой (назову ее М., чтобы не путаться дальше) зашли к ней домой, где одну большую квартиру снимают еще 5 (что ли) девушек. Учитывая, что почти все они с подружками, то я в них окончательно запутался. Так вот, сидя на кухне с М. и партнершей ее соседки, я рассказывал какую-то историю, в которой фигурировало слово "жид", которое я, разумеется, перевел как kike. Выяснилось, что слушательница слова не знает. Все начали умиляться: вот, мол, плохое слово исчезло из языка. Спросили ее подругу (соседку М.), она знала. М. сразу обрадовалась:

- А это потому, что она арабка.

Оказалось, это у них такая игра: поскольку девушка действительно арабка (как-то это странно звучит по-русски), то они все время друг друга подкалывают на тему арабов и евреев. То есть вполне нормально себя ведут.

А мне стало жалко слова kike. Хорошо, что рэперы вовсю используют слово nigger, спасая его от исчезновения. А то и оно попало бы в ту часть словаря, которую знают только специалисты, - в неведомую область, куда простому человеку не добраться, потому что даже Yahoo! вот-вот исключит ее из своего каталога и своих поисковых машин.

P.S. Вышеприведенный текст я писал в публичном месте. И, написав про nigger, обратил внимание, что рядом со мной сидит большой негр и читает Сиднея Шелдона. Подумав, я заменил nigger'a звездочками - вдруг скосит глаза, прочтет и обидится, не поняв контекста. Перед посылкой редактору, подумал я, исправлю.

P.P.S. Перечитал текст еще один раз. Интересно, усмотрят ли во фразе "большой негр" расизм? Ведь сказать "большой белый" мне в голову не приходит. Надо будет спросить M.

• Линор Горалик о том же
• Аналогичный сюжет в Израиле

Обратная связь

Еще про Зиновьева, со слов Кирилла Медведева, чьи рецензии есть в Русском Журнале, а переводы - в "Лавке языков". Как-то раз ректор Литинститута С.Есин собрал студентов и сообщил им радостную весть: знаменитый и культовый Александр Зиновьев любезно согласился прочесть в институте несколько лекций. Первая состоится на следующей неделе.

В условленный день и час кто-то любознательный заглянул в соответствующую аудиторию. В ней сидел одинокий Александр Зиновьев и читал книгу "Зияющие высоты". Первая лекция оказалась и последней.

Вот какую историю рассказал Илья Овчинников. Мне же интересней всего одна непроговоренная деталь: Зиновьев читал "Зияющие высоты" вслух или про себя?

Впечатления

Полуанонимный de написал историю со страшным началом и вполне благополучным концом.

Два дня назад я чуть не убил кота.

Последних месяца три он залазил к нам в дом, отодвигая антикомариную сетку. Его гоняли, но он возвращался. Два дня назад я его поймал ночью на кухне. Держу его за шкуру и размышляю о способе убийства. Потом понял, что сам не справлюсь, а попросить некого. Засунул в мусорное ведро, прижал крышкой, сел в машину и поехал.

А по дороге понял, что в городе не выйти - я голый. Заехал за город и выпустил у военной тюрьмы. Культурным шоком было осознание, что я по дороге думал, что напишу обо всем Кузнецову, а потом думал, что я сижу голый в машине, ночью, с котом в ведре и думаю о том, что думаю о том, что напишу обо всем Кузнецову, а потом думал...

Самое удивительное, что автору удалось выйти из логического тупика. То есть бесконечная цепь размышлений не парализовала его способность к действию: кота он выпустил, до дома доехал и письмо написал.

Молодец, кстати. Вы тоже - пишите. Лучшие тексты будут, как всегда, опубликованы.