Русский Журнал / Net-культура / НасНет
www.russ.ru/netcult/nasnet/20010627.html

НасНет : выпуск 49
Сергей Кузнецов

Дата публикации:  27 Июня 2001

Сегодняшний выпуск опять получился специальным. Виной тому отпуск, то есть двухнедельный перерыв, в начале которого я начал писать маленькую заметку, которая в течение этих недель все росла и росла... и в конце концов превратилась во вполне самостоятельный текст, который и предлагается вашему вниманию.

Формат Нас.Нет позволяет не ставить ему заголовок - и я этим воспользуюсь. Рубрика, к которой он относиться, должна называться, очевидно, "штудии".

Штудии

В те времена, когда я был мальчишкой и брюки клеш из той же песни только вышли из моды, "все" читали Самиздат и слушали Галича. О временах этих надо бы писать в другом формате, а сейчас для меня важна атмосфера конспирации, окружавшей наши тогдашние игры. Подобно тому, как при взрослых нельзя было произносить слово (...) (написал было и тут же вспомнил, что в РЖ его до сих пор нельзя произносить... при остальных взрослых, кажется, уже можно... вот мои дети вырастут - узнаю), так вот, аналогично при непосвященных - или, точнее, при тех, кому не доверяли, нельзя было упоминать Солженицына или Оруэлла. Почему-то мы думали, что кругом - стукачи. Когда мы выросли, стало казаться, что мы заблуждались - но недавно моя бывшая одноклассница похвалялась тем, что ее муж купил возможность почитать старые личные дела нескольких своих знакомых - и выяснилось, что стукачей вокруг было предостаточно. К сожалению, по прошествию времени нет возможности выяснить, кто это были - все писали, как известно из литературы, под кличками. Важно, что они действительно были - хотя одноклассница и соврет - дорого не возьмет.

Но я отвлекся. С началом перестройки и разрушением всяких занавесов выяснилось, что больше нечего скрывать, и тогда наступила сплошная свобода слова. По ходу дела выяснилось, что закрытость информации обладает огромным притягательным потенциалом - мир сразу делится на профанную и сакральную часть и, разумеется, обладающий тайной оказывается в сакральной части. Пусть даже тайна - это то, что "Эрика" берет четыре копии. Впрочем, именно малое количество копий и обеспечивает Тайну - с появлением Интернета все сразу изменилось: попробуй сохрани что-либо в секрете, если Интернет - система открытая. Можно, конечно, обложиться паролями или соорудить закрытый мэйлинг лист - но это как-то хлопотно, да и противоречит основной идее сети про то, что информация хочет быть свободной.

Ну и ладно. Она, может, хочет, а мы - нет. Оттуда - еще одна причина успеха ЖЖ, где для каждой своей записи без особых усилий можно сделать список людей, которые ее могут читать. Вот вам и конспирация, вот вам и узкий круг.

Разумеется, не следовало бы уделять стратегиям "закрытости" столько внимания, если бы их единственной целью являлось только упомянутое выше разбиение универсума на профанную и сакральную части - разбиение, скажем прямо, довольно искусственное в данном случае. Адептам этого подхода можно только сказать, что не следует профанировать понятие сакрального - доблести в этом не больше, чем в сакрализации профанного, в которой часто обвиняют постмодернизм. Однако для создания закрытых сообществ есть и другие резоны.

Так, некоторые из них излагает в последнем номере "КонтрКультУры" Алексей Цветков, справедливо отмечающий, что проекты освобождения больших масс людей потерпели в прошлом веке сокрушительное поражение, а проект индивидуального освобождения слишком многих довел до психушки. И потому, продолжает Цветков, единственная надежда - на "малые коллективы непосредственно знакомых друг с другом людей, объединенных общими, альтернативными мэйнстриму, историями, переживаниями, открытиями, истолкованиями и символами":

Это "новые кланы" о которых писал Тимоти Лири, "партизанские отряды больших городов", на создании которых настаивал Маригелла, "автономные зоны", передвижения которых по карте исследовал суфий и анархист Хаким Бей, а также осознавшие себя "экипажами инопланетных рас", если верить Адаму Парфи.

Понятно, что именно о таких "малых закрытых группах" мы и ведем речь. Впрочем, лично я не склонен по-цветковски их переоценивать, поскольку законы социума, увы, работают и в малых масштабах - ненавистная система воспроизведет себя в любом количестве сгруппировавшихся граждан. Грубо говоря, где соберутся двое, она будет третьей. И потому, полностью соглашаясь с тем, что проект освобождения широких масс оборачивается Освенцимом или ГУЛагом (не самыми свободными местами на земле), я предпочитаю ставить на проект "индивидуального прорыва", считая, что жертв этого "проекта" никакие малые группы бы не спасли. Они - в силу собственной виктимности - выбрали бы себе малый коллектив с Джимом Джонсом во главе.

Впрочем, текст Цветкова в любом случае следует отметить, хотя бы для того, чтобы упомянуть "КонтрКультУру", чтение которой в большой степени инспирировало сегодняшний выпуск "НасНет". И еще - за то, что из него не сказано, что "малые группы" должны быть объединены по какому-то формальному признаку. То есть собиратели марок (почтовых) или любители индийского кино тоже сюда попадают - лишь бы они были достаточно закрыты.

Как бы то ни было, любопытно посмотреть какими были эти закрытые сообщества на протяжении девяностых. Началось десятилетие с Егора Летова, Романа Неумоева, прочих сибирских панков и старой КонтрКультУры. Кончилось это году в 1991-м (когда вышел последний номер КонтрКультУры), в крайнем случае - в 1993, когда вообще кончилась целая эпоха.

Середина десятилетия явила два других лика контркультуры: первый связан с Дугиным и НБП, а второй - с рейвом и "Птючом" (клубом и журналом). В сети наиболее яркими представителями этих тенденций является Вербицкий (первой) и Вадим Эпштейн - второй. При всей разности этих движений, они были похожи тем, что вовсе не стремились быть закрытыми - круги адептов ширились, в консервативных революционеров записывали и правых и левых, лишь бы они были врагами либерализма, а рейв в силу самой своей природы тяготел к тысячным толпам. Завершилось все одинаково - пришествием тех, кого Дугин назвал ***, и тех, кто кричали "давай-давай!" Иными словами - гопоты и пзтзушников всех мастей.

Потому третья - самая слабая - волна "малых групп" была подчеркнуто ориентирована на тех, кого за десять лет до того назвали бы интеллигенцией. Речь идет о волне "нового Самиздата", которую можно было наблюдать в 1998 году. Люди, делавшие этот "Самиздат", противопоставляли себя как глянцевым журналам (новому культурному истэблишменту), так и Дугину с птючами. Журнал "ПГ" и одноименный клуб были самыми яркими выразителями этой тенденции, но в ту же сторону смотрели и первый О.Г.И. на Маяковке, и Псой Короленко, не случайно появившийся на поверхности как раз в этот момент, и многое другое. В сети, изначально создававшейся как раз людьми этого "круга", соответствующая альтернатива оказалась куда более радикальной. Они называют себя "новым поколением контркультуры" и восходят к fuck.ru. Наиболее примечательным на сегодняшний день будет, пожалуй, Сумерк Богов, нападки которого на Тему Лебедева почему-то всегда напоминали мне отношение Псоя Короленко к Дугину.

Чем закончило это поколение в офф-лайне, всем памятно: "ПГ" оказался так или иначе вовлечен в предвыборные дела, "Неофициальную Москву", СПС и все остальное, что никак не пристало "альтернативным малым группам". О.Г.И. отэволюционировали в сторону Пирогов, расположенных на Пятницкой бок о бок с "Пицца Хатом". Они оказались настолько успешны, что уже не моги быть "закрытым".

В настоящий момент закрытым может быть только неуспешный проект. Именно это и имел в виду Макларен, говоривший, что лучший успех - это неудача. При дефицитообразующем социализме быть неуспешным было куда проще. Все решала конкуренция за ограниченные ресурсы - и потому, если ты не рвался быть проданным, то тебя толком никто и не покупал. Сейчас - иначе. Надо прилагать специальные усилия, чтобы не привлекать внимания потенциальных инвесторов и покупателей.

Когда в начале девяностых Летов переименовал "Гражданскую Оборону" в "Егора и оп..." (что же это за незадача такая! Опять мат вылезает!), он делал именно это. Почему потом он от этой тактики отказался - другой вопрос, но, очевидно, что настоящее эстетическое панк-сопротивление должно быть таким, что о нем никто и знать не будет - и это и будет его победа. При должной бескомпромиссности можно также организовать свою концертную деятельность так, что два раза в одном зале выступать не придется. Останется запретить своим поклонникам упоминать тебя в печати - и гостеприимные врата безвестности распахнуться перед тобой.

Вернемся, однако, к Интернету, потому что за последние полгода и без ЖЖ мне удалось обнаружить несколько "законспирированных" мест. Конспирация их проявляется в том, что ходящие туда люди нигде вовне не светят адреса и не прилагают усилий, чтобы донести ведения о своих проектах до всех желающих. Этим они отличаются как от первого поколения сетевой контркультуры, так и от второго: Вербицкий хотя всегда и говорил, что за посещаемостью не следует гоняться, аккуратно вносил в ключевые слова "секс" и "педофилию" для привлечения случайных посетителей. Про факру и иже с ней и говорить не приходится: они очевидно гордились высокой посещаемостью.

Для третьего поколения сетевой контркультуры характерен не просто разрыв с первыми двумя (Вербицкого они скорее не любят, а о Линкси и К, похоже, просто не имеют понятия), но и противоположная установка. Сейчас круто сделать не посещаемый ресурс, а, напротив, ресурс, на который заходят только двадцать знакомых автора.

Некоторое время назад, я процититровал в своей записи на Живом Журнале фрагмент из одного из самых примечательных сайтов этого типа. Чтобы не выписывать заново, дам только ссылку, предупредив, раз уж у нас сегодня такой день, о ненормативной лексике.

Найти источник приведенной цитаты никому не удалось - ни Яндекс, ни Гугль не ищут там, куда эти люди себя запихнули. Впрочем, может, никто и не искал - и тут мы вплотную подходим к проблеме "неуловимого Джо": те, кого я называю "новой контркультурой", никому не известны, потому что хорошо прячутся или потому что никому не интересны? У читателя, к слову, может возникнуть и более радикальный вопрос - не выдумал ли я все эти никому не известные панк-группы и непосещаемые сайты?

Оставим размышления на эти темы читателю (я действительно много чего могу придумать) и напоследок определим несколько черт этих новых малых групп, о которых мы говорим.

Во-первых они стремятся остаться малыми, о чем написано выше.

Во-вторых они не преследуют никаких политических целей и часто вообще не рвутся себя чему-то противопоставлять. Многие их участники работают в мэйнстримных местах и даже принадлежат к истэблишменту - неслучайно, что Живой Журнал фактически раскрутили Лейбов и Носик. Это чем-то похоже на контркультуру семидесятых - где, конечно, были подпольные художники, но почему-то я все детство читал книги с их картинками, купленными в магазине на углу. Подмывает сказать, что времена возвращаются, но мысль эта за последние полгода как-то поднадоела. И потому оставим нынешние заметки в статусе "наблюдения", не предполагающего аналитического комментария. Типа "вот, мол, какие тенденции существуют в наше время в Рунете и вовне".

А напоследок - набор форм для заполнения:

Проект : девяностые

Имя

E-mail


Эстетические впечатления

Имя

E-mail