Рубрика "308 часов: сегодня и завтра"

2 октября Уберите трупы

Гамлет Датский, немолодой мальчик, отданный месяца два назад в подмастерья к очередному режиссеру, прерывисто вздохнул и еще раз пугливо оглянулся на двери и окна. Мятый листок бумаги лежал на скамье, а сам Гамлет стоял перед скамьей на коленях. Он перечитал то, что было на бумаге: "Привет вам, Розенкранц и Гильденстерн!", и болезненно скривился. Неровно перечеркнул написанное и начал с новой строки:

"Милый дедушка Вильям Шекспирович! И пишу тебе письмо. Нету у меня ни тени отца, ни маменьки, чье имя - вероломство. Только ты у меня один и остался. А вчерась мне была выволочка. Режиссер выволок меня за волосья со сцены и отчесал шпандырем. За то, что я читал ихний монолог и по нечаянности сном забылся, уснул, увидел сны. А на неделе здешний могильщик взял какой-то протухлый череп и евонной мордой начал меня в харю тыкать. Другие подмастерья надо мной насмехаются, посылают в Англию за водкой. Милый дедушка, забери меня отсюда, хоть в другую какую пьесу. Остаюсь твой, в чем ты не сомневаешься, Гамлет, милый дедушка приезжай".

Он опять вздохнул, запечатал письмо и старательно вывел на грязном конверте: "На деревню дедушке". Подумал немного, пробормотал что-то вроде: "А, ладно, они меня сговорились с ума свести", - и приписал: "Константин Макарычу".

Премьера "Гамлета" в "Сатириконе"

1 октября Бог обезьяны

Двуногие критики-гуманоиды вскоре потеряют работу. Наезды на то, что белый семейный мужчина с двумя детьми не в состоянии понять феминистский, гейский или цветной дискурс, удалось как-то пережить. Теперь критику скажут: старик, пониманию современного искусства и рассказам о нем за деньги мешает твоя принадлежность к homo sapiens. Именно поэтому известные своей мизантропией Комар&Меламид подрядили знаменитую цирковую обезьяну Микки заниматься тем, что всегда было человеческой прерогативой - так называемым искусством. Они вооружили Микки "Поляроидом" и отправили снимать любимый город Москву. Но что человек может сказать людям о современном искусстве?

Виталий Комар, Александр Меламид. "Москва глазами обезьяны". Галерея "М.Гельмана"

23 сентября Держи арбуз шире

Он мог и не ловить арбузы в своей Астрахани - скаля белозубый рот, гарцуя мышцами перед колхозными хохотуньями, готовыми залиться на всю Волгу полногрудым смехом, когда он вроде бы нечаянно ронял полосатый черно-зеленый мяч к ногам самой ответливой из них. За него все это раньше проделал Антон Кандидов, вратарь Республики, широко, бескорыстно, поделившийся славой с тоненьким (кажется, и арбуз в руках не удержит) Ринатом Дасаевым, приехавшим в московский "Спартак" из астраханского "Волгаря". Дасаеву выпала быстрая слава, горячая, как июльский песок, и ненадежная, как арбузная корка. Вратаря, считавшегося в середине 80-х одним из лучших в мире, легко позабыли. С кем сегодня прощается футбольная Москва? С вратарем, покинувшим спартаковские ворота десять лет назад? Или с легендой, зачахнувшей уже тогда, когда перестала существовать Республика, защищаемая Антоном Кандидовым?

Прощальный матч Рината Дасаева в Лужниках