Терпеть не можете споров о политике - поступайте в американский университет

Новый роман Тома Вулфа о молодой студентке "Я - Шарлотта Симмонс" - обескураживающее чтение для всякого родителя. Четыре года в университете "Лиги Плюща" стоят столько же, сколько дом в центральном районе страны, - примерно 120 тысяч долларов за одну только учебу. А что вы получаете за эти деньги? Билет в "Зверинец".

В измышленном мистером Вулфом университете телесные утехи решительно преобладают над духовной жизнью. Студенты "гуляют" (т.е. спят с кем попало) с неразборчивым пылом. Бал правят безмозглые спортсмены, а затравленные доходяги пишут за них сочинения. Университетскую администрацию ничто не интересует, кроме догм политкорректности (во имя равенства полов мужчин и женщин принуждают пользоваться одними ванными комнатами). Вакханалия проходит под исполненный ненависти гангстерский рэп.

Очевидно, ради вящего эффекта мистер Вулф сгущает краски ("типа как делают сатирики", мог бы пояснить один из его студентов). Но есть одна вещь, в отношении которой он недоговаривает: неоднородность. Он выпускает несколько очевидных стрел в сторону "других" - студентов, выбранных по национальному или половому признаку. Но показать всю абсурдность неоднородных явлений ему не удается.

Университет - это одновременно и часть Америки, чрезвычайно озабоченная проблемой неоднородности, и наименее неоднородная ее часть. С одной стороны, колледжи склоняются к найму преподавателей и приему студентов из меньшинств, и помогает им цветущая буйным цветом бюрократия "неоднородного чиновничества". С другой - когда дело доходит до политики, выясняется, что неоднородность им не просто безразлична, но прямо-таки вызывает аллергию.

Свидетельств атипичной однотипности американских университетов прибавляется с каждой неделей. Центр ответственной политической практики отмечает, что в нынешнем году два университета - Калифорнийский и Гарвард - заняли первое и второе места в списке организаций, сделавших вклад в победу Кэрри, обойдя "Тайм Уорнер", "Голдман Сакс", "Майкрософт" и пр. Те, кто работают в этих университетах, отдали в 19 раз больше голосов Кэрри, чем Бушу. В то же самое время последний общенациональный опрос более 1000 ученых, проведенный Дэниелом Кляйном из Университета Санта-Клары, свидетельствует о том, что демократы обходят республиканцев с показателем по меньшей мере семь к одному в области гуманитарных наук и социологии. И дисбаланс, похоже, будет нарастать, так как молодые ученые настроены более либерально. Например, в Беркли и Стэнфорде, где демократы обогнали республиканцев с результатом девять к одному, соотношение возрастает до 30 к одному среди профессоров-ассистентов и адъюнкт-профессоров.

"Ну и что с того", - скажете вы, особенно если вы - американский ученый-либерал. Но данное положение - это насмешка над юридическим аспектом, который подпирает собою иллюзию неоднородности. В 1978 году судья Льюис Пауэлл заявил, что неоднородность необходима для выполнения образовательной миссии университетов, для утверждения атмосферы "мышления, экспериментирования и созидания", определяющей их сущность. Чем неоднороднее состав, тем основательнее обмен идеями. Но зачем так яро применять это соображение, скажем, к сексуальной ориентации, когда в пределах университета возникают группы лиц, гордо называющих себя ГЛБТС (гей, лесбиянка, бисексуал, трансвестит, сомневающийся), - и забывать о нем, когда речь заходит о политических воззрениях?

Это совершенно нездорово per se (по существу, само по себе - лат.). Дискуссионный клуб превращается в эхокамеру. Студенты узнают лишь об одной стороне вопроса - от абортов (хорошо) до подъема Запада (плохо). Показательно, что по данным опросов в области более строгих наук, как, например, экономика, консерваторов гораздо больше, чем в туманных "логиях" 1960-х годов. Тем не менее, как указал на этой неделе в "Вашингтон Пост" Джордж Уилл, такой монотеизм также ограничивает возможность университетов влиять на более широкую интеллектуальную культуру. Во времена Джона Кеннеди в Вашингтоне было так много профессоров, что шутили: река Чарлз (Бостон, Гарвардский университет - прим. пер.) питает Потомак (т.е. Вашингтон - прим. пер.). Сегодня академическая жизнь в столице оттеснена на обочину - если, конечно, не брать в расчет интеллектуалов-консерваторов, адептов Страуса, осевших в мозговых центрах и оставивших научное поприще, якобы несправедливое к ним.

Университетскую предвзятость искоренить нелегко ввиду ее неявности: она кроется в предубеждениях по поводу того, какие предметы следует изучать и каких ценностей придерживаться. Стивен Балч, президент консервативной Национальной Ассоциации ученых-гуманитариев, утверждает, что университетские факультеты страдают от тех же трудностей политического характера, что и "малые республики" из 10-го Письма американских федералистов: убежденное большинство внутри факультета прибирает к рукам механизмы принятия решений и выживает меньшинство.

Пропаганда, увитая плющом

Что с этим делать - вот вопрос. Наиболее радикальное решение предлагает консервативно настроенный возмутитель спокойствия Дэвид Горовиц: обязать университеты принять Академический билль о правах, который бы гарантировал консерваторам более справедливые условия. Законопроекты, преследующие эту цель, разрабатываются на уровне штатов законодательными органами республиканцев, главным образом в Колорадо. Но даже отдельным консерватором делается не по себе от мысли, что политики будут вмешиваться в дела самоуправляющихся институтов.

Соответственно, мистер Балч предлагает мэдисоновское решение этой мэдисоновской же проблемы: добровольная система сдержек и противовесов, призванная сохранить влияние меньшинств и содействовать интеллектуальной соревновательности. Она могла бы включать систему пропорционального голосования, дающую больше власти факультетской оппозиции, или разработку специальных программ, продвигающих не слишком популярные на факультетах мнения.

Вероятность скорых перемен в университетах мала. Деловая элита республиканцев и знать не хочет о глупых гуманитарных выдумках, пока американские университеты бьют все рекорды в области точных наук и технологий. Что касается университетского руководства, то левые едва ли ослабят хватку на тех немногих кусках Америки, в которые им удалось вцепиться. И это - трагедия не только американских университетов, но и либеральной мысли.

Перевод Дмитрия Харитонова

Оригинал статьи