Чуть только кто-нибудь осмелится предсказать конец эпохе симфонических концертов, со всех сторон начинают сыпаться льстивые возражения. Ассоциация британских оркестров (АВО) приступает к выпуску радиоустройства, которое позволит меломанам слушать симфонические концерты в интерактивном режиме. Знаменитая звукозаписывающая фирма платит миллион фунтов какой-то скрипачке школьного возраста, солист с мировым именем заявляет, что сейчас к классике обращается больше людей, чем когда бы то ни было.

Как при любом предсказании чьей-либо кончины, подобные заклинания никак не способны повлиять на сам печальный исход. Разрекламированный Ко-Ко (сокращенная кличка для "Концертного компаньона"), который АВО представит на этой неделе широкой публике во время своей ежегодной конференции, позволит слушателям переключать внимание то на потный лоб дирижера, то на глубокий вырез в платье виолончелистки из второго ряда. Попутно при этом можно будет получать обрывки текстовой информации. Новинка так новинка, но, как только в ней исчерпаются все возможности опций в меню, она сразу же приестся.

Размашистая затея фирмы Deutsche Grammophon (DG) с Николя Бенедетти, победительницей конкурса ВВС "Молодой музыкант года" в 2004 году, тоже не очень-то серьезна. DG крепко держится на рынке благодаря своим материальным фондам. 17-летняя Бенедетти - эрширская блондинка с итальянскими кровями, которую "The Sun" объявила "самой сексуальной звездой Шотландии". Отказавшись от заработков модели, Бенедетти выступила в роли пропагандиста классической музыки среди ее собственной возрастной группы. Впрочем, когда где-нибудь через год подсчитают ее проданные диски, DG обнаружит, что главными покупателями Николя были мужчины среднего возраста из глубинки и бабушки, подбирающие приличный подарок внучке ко дню рождения. Так было с любой малолетней дивой, появлявшейся на нашем горизонте в течение последних двух десятилетий.

Новая аудитория? Какая новая аудитория?! Менеджеры классической музыки хватаются за соломинку, когда возлагают надежды на "Classic FM" с ее шестью миллионами слушателей в Британии. Аудитория "Классики" в основном пассивна - эта публика может поймать любимую станцию и даже слушать ее, но она редко покупает билеты на концерты, и ее страсть к Моцарту обычно не доходит до освоения всего комплекта его сочинений. В течение двенадцати лет существования "Classic FM" посещаемость концертов в Британии продолжала устойчиво падать. Тем временем работа многих оркестров на поприще миссионерства если что и дала, то всего лишь горстку любознательных детишек, для которых классическая музыка стала страстью на всю жизнь.

Почему весь свет утратил интерес к классическим концертам - вот загадка, в свете которой легко оспорить почти любой вразумительный ответ. Возьмем тезис насчет внимания. Многие в концертном мире полагают, что его упадок связан с тем, что современной легкомысленной публике трудно сосредотачиваться в течение столь долгого времени. Если даже политические программы сводятся нынче к отрывочным слоганам, то как можно ожидать, что современный, приобщенный к политике гражданин сумеет вытерпеть целую симфонию Брукнера?

Это по-своему убедительный аргумент, однако мне он представляется одновременно и глуповатым, и высокомерным. Я вижу вокруг себя множество людей разных возрастов, которые сидят как прикованные по четыре часа, не отрываясь от "Короля Лира", "Властелина колец" или теннисного финала, но они же, просидев десять минут на классическом концерте, уже елозят в своих креслах и думают, за какие преступления Бог покарал их обетом неподвижности, молчания и скрюченных ног.

Эту тоску не развеять ни электронной игрушкой, создающей иллюзию механического участия в процессе, ни солистом-вундеркиндом, которому еще расти и расти, пока он не станет личностью в музыкальном плане. Все это не попытки адекватного подхода к культурному кризису, а всего лишь рожденные отчаянием трюки.

Если публика отвернулась от классики не по причине своей неспособности к сосредоточению, то причина и не в цене на билеты. Вход на концерты стоит сейчас зачастую меньше, чем билет в кино. В прошлом году Лондонский симфонический оркестр ввел льготные "стимулирующие" цены (4-5 фунтов), но все равно не смог привлечь на свои концерты новичков. Посмотрим действительности в лицо: в суетном большом городе, где человека рвут на части самые разные конкурирующие между собой развлечения, большинство не затащишь на симфонический концерт ни при каких ценах на билеты. Как сказал нью-йоркский импресарио Сол Харок, "если люди уходят, их уже не остановит ничто".

Итак, что же на самом деле отпугивает публику? Это можно назвать одним словом - атмосфера. Уже полвека, как симфонические концерты выглядят посмешищем. Концерт начинается в разгар вечера и тянется два часа. Ритуал нельзя изменить, не создав кучу неудобств для музыкантов и не переполошив абонементную аудиторию. Так ничего и не меняется.

Один китайский бизнесмен, Дэвид Тан, исходя из того, что деловым людям нужны более короткие концерты, решил запустить цикл концертов длительностью один час. Эксперимент начнется через неделю в концертном зале Кэдоган Холл в Челси, но он уже заранее обречен на провал, поскольку время начала концертов осталось обычным - семь часов вечера.

Чтобы привлечь двадцатилетних, нужно жить в их ритме. В Мадриде и Барселоне концерты начинаются в десять вечера, и на них ходят толпы молодежи. В Вене стоячие места в задней части зала Оперы и Musikverein"а - это особый мир, отгороженный от напыщенного партера и дающий его обитателям чувство самостоятельности - как бы своего особого суверенитета.

Во всех прочих местах концертный зал символизирует принципы геронтократии. Убранство несет здесь больше сакральной символики, чем где-нибудь в храме, и из каждой щели веет дух элитарности. Лет тридцать назад, когда мне было около двадцати пяти, я, бывало, сиживал в Royal Festival Hall на хорах, на аскетичных лавках без спинок, вглядываясь в мимику дирижеров. Тогда там, за спинами оркестрантов, я был одним из самых старших. Сегодня, в мои нынешние годы, в концертном зале я, пожалуй, буду самым младшим.

Постепенно седеющая аудитория - общепризнанный факт концертной жизни, а вот старение всех остальных в этом мирке кажется фактом не столь очевидным. Неудивительно видеть семидесятилетнего дирижера, но ведь большая часть солистов тоже слишком долго предается любимому занятию, и трудно найти сколько-нибудь толкового музыкального менеджера младше пятидесяти.

Потому и не странно, что атмосфера в концертном зале такая же живая и непосредственная, как на круизном лайнере, и отличается таким же могучим интеллектуальным пафосом, как пенсионный план. С какой стати темпераментный субъект постмодернистской эпохи вдруг пожелает провести вечер в очереди на прием к господу Богу, даже если ему дадут Ко-Ко, чтобы не так скучно было терпеть бесконечные репризы?

Конечно же, в других искусствах тоже есть непоколебимые традиции. Вы можете напомнить про театр, который не пожелал изменить порядок действа и свои ритуалы с тех времен, когда еще Оливье был в самом соку. Но ведь театр постоянно перелопачивает свой репертуар, заставляя Шекспира и Шиллера бороться за сценическое время на равных правах с Пинтером и Осборном, Стоппардом и Хэром и даже с "Оперой" Джерри Спрингера. Театр отточил свою способность удивлять, а вот классические концерты продолжают полагаться на отупляющее однообразие.

Способы изменить эту атмосферу есть. Для тех, кому еще нет сорока, запустите сорокаминутные концерты, обеспечьте в выходные свободный доступ для детей, введите снова стоячие места, попробуйте начинать концерты поздно вечером. Все это можно сделать - была бы подлинная воля освежить концертные переживания.

Но увы! Как подтвердит любой понимающий психиатр, выздоровление должно начаться с желания выздороветь - а я такого желания не замечаю. Шайка старых зануд никому не уступит свою власть, и последний из них, уходя со сцены, вежливо выключит свет.

Перевод Андрея Ракина

Оригинал статьи