1. Япона дочь

Если бы среди мужской части избирателей провели опрос "С кем из российской политической элиты вы бы хотели провести ночь?", первое место с огромным отрывом наверняка заняла бы Ирина Хакамада (мы исходим из предположения, что российский электорат по преимуществу гетеросексуален).

Нельзя не признать, что столь эффектных женщин в российской политике не было и нет. Причем природная экзотическая внешность и склонность к экстравагантному поведению активно педалируются: мало кто из политиков может сравниться с Хакамадой по демонстративности светской жизни. Иными словами, обывателю предоставляются все (или почти все) возможности узнать, чем занимается политик после работы.

А занимается наш политик, судя по светской хронике, ведением вполне богемного образа жизни. Светские тусовки, ночные клубы. Неизменная сигарета в одной руке и чаша для возлияний в другой. Наряды, смелые настолько, что регулярно подвергаются обсуждению в соответствующих разделах бульварных изданий. Череда мужей - и не только мужей, по мнению желтой прессы. Для звезды шоу-бизнеса - прекрасный имидж, для политика - вряд ли.

Но даже если придать всем этим чертам имиджа максимально выигрышный, позитивный оттенок - что получается на выходе? Обольстительно-порочный образ роковой женщины - желанной и (увы!) недоступной. Насколько полезным этот образ может быть для карьеры политика и (шире) политической судьбы движения, одним из лидеров которого он (она) является? Да нисколько не полезным - а скорее в высшей степени вредным. Причем для любого электората, кроме немногочисленных мужчин-эротоманов. Женщины Хакамаду вообще с трудом переносят. Здесь важно понимать следующее: сексуальность для имиджа политика достаточно важна, но сексуальность сексуальности рознь. В русском языке само слово "политик" имеет только форму мужского рода - и это отнюдь не случайно. Брутальность/сексуальность политического деятеля может быть только и только мужской (если, конечно, нет желания потеснить в своей нише Эллу Памфилову). Доказательных примеров этому несть числа - от Клинтона до Жириновского.

А что же делать женщинам, спросите вы. Ответ подсказывает языковая традиция. Какие уважительные эпитеты получают успешные женщины-лидеры? Вот-вот - "железная леди", "мужик в юбке" и даже, простите, "баба с яйцами". Невзирая на некоторую жесткость, именно последнее определение (весьма уважительное, заметим, - даром что грубоватое) наиболее точно описывает суть рассматриваемой проблемы. Политический лидер должен иметь некие виртуальные атрибуты мужской сексуальности. Причем совершенно вне зависимости от пола этого политика. Можно навскидку вспомнить женщин, которым удавалось достичь успеха в политике именно благодаря демонстрации чисто мужской брутальности, что совершенно не мешало им оставаться вполне элегантными дамами. Классический пример - первые годы премьерства Тэтчер, из более современных и отечественных - Валентина Матвиенко. Г-жу Матвиенко иногда (достаточно, впрочем, редко) обвиняют в недостатке вкуса, признавая при этом наличие обаяния и определенного шарма. Но в любом случае, это только фон. Критичными же являются ее деловые качества - бесспорно, скорее мужские, чем женские. В этом и таится залог ее успеха.

Так вот, "виртуальных мужских половых признаков" у нашей героини не сыскать. Зато признаки женские как раз наблюдаются - причем выставляются напоказ. В результате получается типичное "не то" - образ выигрышный для кого угодно, но не для политика (тем более - политика правого толка). В общем, очередное "хотели как лучше, а получилось как всегда" господ имиджмейкеров. Попытка обратить минусы образа в плюсы путем их акцентирования дала результат эффектный, но бесперспективный. Чиччолину, знаете ли, тоже в парламент выбирали, да вот как политического деятеля ее всерьез никто кроме Владимира Вольфовича не воспринимает.

2. Тристан и Изольда в одном флаконе

Минутку, спросит читатель, а чего это у нас Григорий Алексеич среди дам затесался? Логическое обоснование такого "перехода полов" мы приведем чуть ниже; пока меланхолически напоминаем об обязательстве закончить портретирование политиков правого спектра. Почему явного социал-демократа принято относить к правым - это уже другой вопрос, который здесь рассматриваться не будет.

Итак, перейдем к наиболее характерным чертам имиджа Явлинского. Сразу заметим, что старания имиджмейкеров завершились откровенным пшиком, - но, впрочем, не по их вине: созданный образ просто не выдержал испытания временем. Начиналось все, как обычно, на редкость хорошо. Молодой энергичный политик и экономист приятно выделялся образованностью и благородной внешностью даже на фоне демократов первой волны. В короткие сроки ему удалось завоевать всеобщие симпатии. Причем еще в самом начале 90-х Явлинский получил опыт вхождения во власть - вице-премьер в правительстве Силаева.

Правда, уже тут обнаружились первые слабости Явлинского-политика. Рассказывают, что на посту вице-премьера он не подписал ни одного распоряжения или приказа. Но это был только первый звоночек, которого никто не услышал.

Собственно, и продолжалось все более чем неплохо. Возглавив ЭПИцентр, а в дальнейшем - собственную партию, Григорий Алексеевич получил весьма почетную репутацию видного экономиста, талантливого оратора и бескомпромиссного борца против злоупотреблений ельцинского режима. При этом отношения с самим Ельциным также оставались достаточно доброжелательными - несмотря на страстные обличения.

Проблемы возникли незаметно и как-то исподволь. Известно, что критиковать всегда легче, чем созидать, - а вот созиданием все это время ни сам Явлинский, ни его окружение и вовсе не занимались (ну, кроме - разве что - партийного строительства на "яблочных" фронтах). Положение смелого критика в белоснежной тоге удобно и приятно - но лишь до поры. К тому же такое положение, предусматривающее, в числе прочего, априорное возглавление демократической оппозиции "ненавистному режиму", могло оставаться неизменным только при отсутствии серьезных конкурирующих сил.

Фактически, Явлинский достаточно грамотно воспользовался разобщенностью "либерально-интеллигентского" электората. Демократические силы к середине 90-х достигли состояния максимальной раздробленности, а попытки достижения компромисса с ними, как правило, заканчивались совершенно скандально (классический пример - срыв переговоров с Гайдаром путем их дезавуации через неполные сутки в мае 1995 г.). С соратниками разрыв также происходил легко и непринужденно - достаточно вспомнить Болдырева, Кожокина и Задорнова. В общем можно констатировать, что бескомпромиссность и полная неспособность к достижению компромиссов - далеко не одно и то же. Добавим к этому полное отсутствие какого бы то ни было конструктива (аргументы "Я знаю, как надо!" в расчет принимать не приходится).

Так или иначе, Явлинскому-вождю либеральной интеллигенции (на самом деле - люмпен-интеллигенции) удалось продержаться на гребне демократической волны достаточно долго. Даже после пощечины думских выборов 1999 года имели место очередные попытки стать единым кандидатом в президенты от демократической оппозиции (вспомните эффектное отречение г-на Севастьянова от притязаний на престол в прямом эфире "Итогов"). Но это уже была в каком-то смысле лебединая песня.

Политические перспективы "Яблока" и лично Григория Алексеевича достаточно очевидны - и более чем прискорбны. Избирательная база стремительно сокращается и маргинализуется: протестный электорат отходит к еще более розовым либо к Юшенкову/Ковалеву, либеральный средний класс движется к консолидированным (наконец-то!) правым. Похоже, руководящая и направляющая роль Явлинского на недавнем форуме демократических сил - один из последних всполохов затухающего пламени.

Теперь перейдем к рассмотрению любимого лозунга сторонников Григория Алексеевича: "Ему же не дают!". Здесь возможны два контраргумента.

Во-первых, права и возможности в политике никогда и не дают - их берут. Во-вторых (и это много существенней), в дело вступают уже волне фрейдистские мотивы: не дают тому, кто не может взять, то есть персонажу с сильно ослабленным волевым (мужским) началом. С точки зрения образованного избирателя наш герой может быть охарактеризован как "импотент" (политический). А с бинарной точки зрения избирателя менее образованного (а таких у нас явное большинство) - еще проще: не мужик - значит баба! Со всеми вытекающими из этого последствиями.

Но вот ведь еще какая незадача. Сформировавшийся имидж, что самое забавное, входит еще и в изрядный диссонанс с реальными чертами Явлинского-человека. В реальной жизни Григорий Алексеевич - личность вполне вирильная. Он был чемпионом УССР по боксу среди юношей (а этот вид спорта слабаков не любит), умеет проявлять жесткость и решительность (без этого политик такого уровня просто не может состояться), к тому же вполне циничен и охоч до противоположного пола...

Все претензии, таким образом, следует адресовать к разработчикам имиджа Явлинского, превратившим боксера в "интеллигента", а мужчину - в женщину.