Парламент - политическое зеркало народа. Он в гораздо большей мере есть нечто возданное ему по заслугам, чем правительство, - вопреки упорно цитируемому афоризму. Правительство формируется волей небольшой группы людей, поэтому качества его колеблются вместе со сменой формирователей. Из собственной истории это нам хорошо известно. Со сменой главы государства в России практически всегда существенно менялся характер режима. Парламент же благодаря включению двойной статистики - участия в выборах больших масс избирателей и довольно большого количества депутатов - довольно близко отражает усредненные способности, интересы и чаяния населения.

Хотя парламенту в России всего двенадцать лет от роду, он успел все это отчетливо продемонстрировать - что неудивительно. Более занятно другое: за такой короткий срок он сумел достичь уровня профессионализма, примерно равного среднему уровню такового в западных демократиях с вековыми традициями парламентаризма. Основных факторов тут два: 1) медленно ротирующийся аппарат парламента, 2) работа "непубличных" депутатов трех фракций, находящихся в парламенте от восьми до двенадцати лет - коммунистов, жириновцев и "Яблока" - а также других опытных депутатов.

Принимаемые у нас законы в среднем также не хуже и не лучше западных.

Чем же тогда наш парламент так раздражает и наше чиновничество, и наше население?

В нашем парламенте гораздо слабее процедурная "партийность". Депутаты почти не имеют партийной ответственности (единство их голосования гораздо больше определяется единством взглядов), довольно часто переходят из одной фракции в другую, в большинстве фракций не практикуется обязательное солидарное голосование. Это соответствует малой процедурности всего российского общества - парламент и здесь отражает общественную ситуацию. В западных странах - в отличие от нас - существует разветвленная сеть общественных организаций, обычно именуемая "гражданским обществом", приобретших существенное влияние и законодательно закрепленные права. "Гражданское общество" создавалось там столетиями. Но это не значит, что такие сроки неизбежны. При желании верховной власти "гражданское общество" в России можно создать за два-три десятилетия. Для этого, конечно, нужно разрабатывать его как проект с привлечением самых компетентных специалистов - по аналогии с атомным и космическим проектами в СССР. Ошибочно было бы считать, что компетентных профи здесь отобрать труднее, чем в научно-технических сферах: и в них претендентов поучаствовать было немало, а сталинское и хрущевское руководство было достаточно некомпетентно в физике и ракетостроении; тем не менее, оно сумело отобрать и расставить на ответственных местах если и не самых лучших, то во всяком случае таких, которые справились с задачами.

Рецепты, предлагающие избавиться от недостатков парламента путем его ликвидации с заменой его на многоступенчатую систему выборов (по типу земства), могут скорее только увеличить эти недостатки. Ведь процедурность из-за хотя бы одной только многоступенчатости уменьшится: дела будут вестись менее прозрачно для общества, а партийной ответственности практически не останется. И вообще, многоступенчатость приводит к сильному отклонению от народной воли и тем самым уменьшает у выборных лиц уровень народного представительства.

Но и плебисцитарность также есть обычно отклонение от народной воли, так как не учитывает умственное неравенство избирателей, которое частично преодолевается при выборах в парламент. Поэтому полная ликвидация представительных органов, помимо всего прочего, еще и породила бы союз захватившей власть группировки и самых манипулируемых слоев населения.

Вместо этого для увеличения процедурной партийности и партийной ответственности перед избирателями можно порекомендовать более частое проведение выборов в парламент. Тогда депутаты будут меньше терять при истечении их полномочий, а население может голосованием оперативно реагировать на "партийные" измены одномандатных депутатов. Но для этого надо было бы внести изменения в законы о выборах, ограничив думский срок, скажем, двумя годами.

Второй мерой улучшения парламента, для которой, кажется, еще не пришло время, могло бы стать неравноправие избирателей, достигаемое за счет прохождения объективных тестов на политическую образованность. В соответствии с этими тестами избиратель получал бы право на различное количество голосов, скажем, от одного до тысячи.

Изменений закона о выборах в парламент можно добиться путем процедурно-политического сговора. Президент мог бы предложить в обмен на эти изменения "разморозить" Конституцию, то есть создать возможность ее изменения почти только одним парламентом (а по некоторым статьям просто одним только парламентом). Сейчас такая возможность отсутствует, и это несет в себе заряд политического кризиса с небезопасной для страны ломкой, когда модифицировать Конституцию так или иначе придется. В свою очередь пропрезидентские фракции могут предложить в дополнение к этому как бы пакетно (именно "как бы", так как законно пакетности быть не может, но технически ее можно гарантировать) провести конституционные изменения двух типов: 1) увеличение роли парламента в формировании правительства, 2) снятие ограничения на количество президентских сроков.

Процедурно-политический сговор, осуществляемый гласно и в рамках закона, создаст гораздо меньше проблем для страны, чем волевые "переворотные" действия главы государства. Это стало доходить до российских начальников уже в конце эпохи Ельцина. Пионером здесь стал Кириенко. Именно его стремление договориться, несмотря на жесткие ограничения, наложенные Ельциным, и человечески уважительные манеры по отношению к оппонентам - есть та заслуга его правительства, которая уравновешивает вину за дефолт.

Президент Путин развил этот подход и отчетливо продемонстрировал свое намерение вести дела строго по закону и с уважением к представителям всех бытующих в обществе политических взглядов, не выходящих за рамки закона. Практикуются и легитимные пакетные сговоры, как это было с государственной символикой. Это способствует постепенному распутыванию и облегчению накопленного страной бремени, а также создает предпосылки построения устойчивой и сравнительно справедливой политической системы.