События последних дней продемонстрировали, что Россия не только де-юре утратила звание мировой державы, но постепенно лишается всех политических инструментов и государственных атрибутов, присущих данному статусу. Надо заметить, что лишение России былого величия происходит не без активной помощи прогрессивного человечества, которое все более явственно просит "подвинуться", "уступить другим, если самим не нужно", а то и просто "убираться подобру-поздорову".

17 октября В.Путин заявил о планах ликвидации военных баз на Кубе и во Вьетнаме, что было с энтузиазмом воспринято мировым сообществом в лице европейских и американских политиков. Если прибавить к выражениям восхищения туманные намеки на будущие дивиденды от столь щедрой демонстрации Россией доброй воли, то остается только возрадоваться и приготовиться к немедленному вступлению в ВТО, отмене антидемпинговых ограничений на экспорт российской стали и даже, страшно сказать, снятию пресловутых ограничений Джексона-Вэника. Ведь как раз в этот же день все эти меры были вновь обещаны России министром торговли США Д.Эвансом на встрече с премьер-министром России М.Касьяновым. Правда речь вновь не велась о реальных решениях: американский министр обещал лишь начать обсуждение данных проблем. Так сказать, пустячок, а приятно.

Мир изменился, и теперь мы наконец-то вместе, убеждают россиян сегодня отечественные и заграничные оптимисты. И хочется этому поверить, но терзают смутные сомнения, а не видели ли мы уже где-то эти ласковые улыбки и сладкие обещания? Не за этот ли товар мы сторговали Берлинскую стену и Варшавский Договор, Прибалтику и, наконец, СССР? Хочется увидеть более весомые свидетельства выгод нашего нового положения, чем перспективы обнаружить в Ташкенте американские военные объекты.

Очевидно, что никаких равнозначных встречных шагов, например ликвидации разведывательной базы в Норвегии, на что прозрачно намекают наши военные, мы от США не дождемся. Не удастся сохранить и договор по ПРО, чему свидетельством стала шанхайская встреча Д.Буша и В.Путина, после которой американский президент определенно заявил о намерении пересмотреть данное соглашение. Равноценного "размена" мы могли бы ожидать от партнеров, то есть от тех, с кем находимся в одной весовой категории. Но за последние десять лет мы по собственной воле стали не просто слабее, а перешли в более низкое "сословие" - и ни партнерами, ни противниками США уже не являемся.

Утратив могущество СССР, залогом которого была независимость и самодостаточность, Россия перешла в число зависимых от США государств и может теперь бороться лишь за то, чтобы быть в ряду наименее зависимых. Самым завидным статусом здесь обладают развитые европейские державы, к мнению которых Штаты почти всегда прислушиваются, за исключением тех случаев, когда не хотят этого делать. В последний раз такое случилось на прошлой неделе, когда американские военные в категорической форме отказали просьбе Красного креста гарантировать неиспользование ядерного оружия в ходе операции в Афганистане. Европейские лидеры, которых наши политологи некоторое время назад прочили на роль союзников России в борьбе с гегемонией США, только вежливо удивились и покачали головами. Да и то сказать, нам не привыкать: было уже и замирение Балкан с использованием радиоактивных снарядов, и усмирение Ирака, и выход из Киотского протокола, и фактическое расторжение договора по ПРО. То ли еще будет?

Стремление мирового сообщества создать режим благоприятствования делу искоренения терроризма, кажется, сегодня во всех смыслах безгранично, то есть не только очень велико, но и не признает на своем пути никаких границ, в том числе и государственных. США, например, 16 октября объявили о своей решимости искоренить заодно с афганским терроризмом еще и латиноамериканский. А чиновник госдепартамента Ф.Тейлор не исключил возможность применения силы против террористов в западном полушарии. Пример оказался заразителен: очень многие страны обнаружили кандидатов на роль международных террористов. Даже Китай, до этого державшийся в стороне, вспомнил о гнезде международного терроризма на своей территории среди уйгурских мусульман. Что уж говорить о денно и нощно борющемся с террористами Израиле?

Стало общим местом утверждать, что теракты 11 сентября совершенно изменили мир. Между тем, эти события стали лишь мощным катализатором процесса трансформации мировой политической системы, который идет с момента распада СССР. Итогом этого процесса для России является потеря статуса сверждержавы и передел сфер влияния бывшего СССР другими странами, прежде всего - США. Роль, на которую Россия может претендовать в новых условиях - региональный центр силы на пространстве бывшего СССР. Но рассчитывать на автоматическое получение данного статуса было бы наивно. Потребуется масса усилий для его удержания. И в этом важнейшую роль должны сыграть отношения России с европейскими державами.

Укрепление связей с Европой и завоевание доверия европейцев - жизненно-важный для России процесс. Но не потому, что таким образом удастся сыграть на противоречиях Европы и США, как считали многие аналитики. А потому, что, не наладив контактов в своей "весовой категории", Россия может стать удобной мишенью при очередном поиске мирового "козла отпущения". Разумеется, сотрудничество с Великобританией, Францией и Германией не дает гарантий от посягательств недружественных соседей или "мирового жандарма" - или даже самих европейских партнеров. Но при налаженном взаимодействии легче будет сторговаться об уступках, а при случае и дать сдачи отдельным задирам, не навлекая на себя гнева всего прогрессивного сообщества.

Надо сказать, что с необходимостью побороться за свои интересы Россия уже столкнулась. В непосредственной близости от ее границ ведутся боевые действия, а на территории бывших стран СССР появляются военные силы других государств. Ставка американцев на узбекские силы в Афганистане заставляет Россию подумать о более активном участии в войне с талибами, о чем свидетельствуют состоявшийся вчера (21 октября) визит в пророссийский Таджикистан В.Путина, где он встретился с Э.Рахмоновым и афганским лидером Б.Раббани.

Помимо жаркого Афганистана у России появилась еще одна болевая точка на южных рубежах - обострение грузино-абхазского конфликта и последовавшая напряженность в российско-грузинских отношениях. При этом абхазское руководство в который раз заявило о своей готовности войти в состав России. Понятно, что решение этого вопроса уже не относится к исключительной компетенции России. И дело, конечно, не в протестах грузинской стороны. На столь серьезные изменения геополитической реальности необходимо испросить санкцию у США, которые, всегда были категорически против усиления российского влияния.

Однако после нью-йоркских взрывов американский истеблишмент оказался в цейтноте и во вполне естественной растерянности. Лавинообразный процесс захвата всех командных высот в мировой политике сбивает с толку американскую бюрократию, которая, как и любая бюрократия, предпочитает эволюционные, а не революционные изменения. В глаза бьет несогласованность заявлений штатовских политиков, лихорадочность и неподготовленность телодвижений государственного аппарата. В этих условиях попытка российской дипломатии "пробить" свои интересы в далекой Абхазии может получить некоторые шансы на воплощение.

Очевидно, что это будет очень непростой процесс, но ничто не мешает его начать. Тем более что попытки решить под шумок антитеррористической кампании свои проблемы предпринимают сейчас и некоторые европейские страны. Например, Испания и Великобритания добились включения бакских и ирландских сепаратистских организаций в "черный список" террористических объединений, обнародованный США. Быть может, России удастся убедить европейских партнеров не сильно возражать укреплению России в далекой от них Абхазии. Тогда и американцы могут стать сговорчивее.

Россия рассталась со званием сверхдержавы, но ей никто не гарантировал новый статус, и если сейчас не обозначить свои интересы, то можно потерять и влияние на пространстве бывшего СССР - пример Узбекистана налицо. Союз с Абхазией, как и с Приднестровьем - шанс на укрепление своего лидерства на постсоветской территории. Так, может быть, нам есть, за что поторговаться с Америкой остатками своего сверхдержавного прошлого?