Можно много спорить, кто является "слабым звеном" в "диалоге власти и гражданского общества". Одни лелеют убежденность, что это, конечно же, "власть", которую во всех случаях следует считать "неизбежным злом". Другие сетуют по поводу того, что на самом деле это, увы, "общество", неспособное достаточно внятно обозначить свое присутствие. Я принадлежу к числу "третьих", которые чаще хранят молчание, потому что убеждены: слабым звеном в этой связке является сама связка, то есть слово "диалог".

Нет сомнений, что системе нужны и "вертикальные" коммуникации, и "горизонтальные", и особые (кибернетические) узлы в точках их пересечения; что при желании систему можно назвать "эффективным гражданским обществом". Но было бы роковой ошибкой полагать, будто основным содержанием этих системообразующих коммуникаций является "диалог". В противном случае нам уже решительно не избежать той ассоциации, от которой накануне форума подчеркнуто дистанцировался Павловский и к которой на открытии форума патетически воззвал Марков: ассоциации с первым съездом народных депутатов.

"Первый съезд" был поистине апофеозом дискутирующей общественности. Если безвкусная коммуникативная утопия Хабермаса может вообще иметь какое-то отношение к действительности, то именно "первый съезд" следует считать ее осязаемым прототипом. Та публичность, та благонамеренность, та вера в диалог уже никогда не будут с правдоподобием воссозданы. Поэтому, видя в Гражданском Форуме именно собрание общественности, мы не минуем ощущения безнадежной вторичности по отношению к тому "диалогу", который вело "общество" с самим собой и с "властью" на перестроечной "заре времен". И боюсь, что тогда слова Павловского - "мы опоздали на десять лет" - приобретут иной, с оттенком черной самоиронии, смысл.

Повторяю, такое впечатление неизбежно, если, вслед за многими участниками, сводить "гражданское общество" к "общественности". Однако в строгом смысле это существенно разные вещи. (Тот же Хабермас вводит категорию "общественности" в дополнение и противовес "гражданскому обществу".) "Общественность" есть принцип репрезентации мнений; "гражданское общество" - принцип репрезентации интересов. И коль скоро речь идет о собрании "граждан", намеренных явить себя власти, то эту двойственность следует постоянно иметь в виду.

Скажем, "гражданин" может явить "власти" свои "мнения по наболевшим вопросам". Дискуссии на Форуме, большей частью, пошли по этому пути, и, право, не было нужды посещать их, чтобы подтвердить заведомую убежденность: помпезно-"гражданский" формат репрезентации мнений в любом случае ущербней чем рутинно-"экспертный". Просто-гражданин абсолютно безынтересен как носитель абстрактных мнений. То есть безынтересен как субъект диалога. ("Диалог" позволителен великим сознаниям...) Зато (опять же, в отличие от "великих сознаний") он абсолютно значим как носитель конкретных интересов. Их бы и стоило явить на свидании с властью. Но именно это невозможно: репрезентация интересов, как таковая, - сугубо контекстуальна. Форумы же суть всегда форумы общественности. И никогда - "гражданского общества".

Одним словом, если идеология Гражданского Форума и хороша (хороша ли она - другой вопрос), то она все же не имеет никакого отношения к самому акту Гражданского Форума. На этом размышления о Форуме можно было бы закончить, но в действительности с этого места они только и должны начинаться - теперь уже за пределами удушливых риторических пространств Дворца съездов.

Итак, "воду отжали" - самое время спросить о "сухом остатке". Каждый, разумеется, волен видеть его по-своему или не видеть вовсе. Многие комментируют Форум в таком духе, что, хотя органов не создано, протоколов не подписано, нам важен сам факт того, что доселе непримиримые кучки утеснились в одном пространстве. А ведь действительно, пусть на минутку, но сбылась мечта нашего христианского бессознательного - соседство "волка" и "агнца", Лесина и Симонова, Ястржембского и Ковалева... Вот это, мол, и есть главный итог. Самое забавное, что упомянутые комментаторы правы. Разумеется, не в интерпретациях факта (интерпретации будут всякий раз воспарять ко все той же коммуникативной утопии: "способность договориться", "готовность к диалогу", "общие цели"...), а просто в самой концентрации на этом факте.

Концентрация на факте создает артефакт. Так вот, Гражданский Форум стал артефактом, под влиянием которого неизбежно трансформируется пространство политических стереотипов. Идеология Форума замыкает "власть" и "общественность" в некую новую смысловую диспозицию и тем самым ощутимо подрывает символическую базу той партизанской информационной войны, которая в последние годы создавала власти известный дискомфорт. И здесь уже приходится сказать банальность, признав, что Форум представляет собой характернейшую акцию по связям с общественностью. Причем выполненную в наиболее элегантной боевой стилистике - стилистике айкидо: использовать силу "партнера" для его нейтрализации.

Сила "общественности" состоит в ее претензии представлять общество. В той мере, в какой эта претензия выглядит легитимной, "общество" становится символическим капиталом, а чаще - символическим оружием, для которого трудно и вообразить себе лучший объект применения, чем "власть". В ответ власть может также вооружиться: например, противопоставить идеологеме "общества" идеологему "нации", в отношении которой власть является монопольной инстанцией воли. Тем самым власть, вооруженная "нацией", перешибает общественность, вооруженную "обществом". Это ближе к стилистике карате, которая, по признанию одного из мастеров, предполагает, в сущности, что ты убьешь противника одним ударом. На мой вкус, это гораздо эффектней, но, без сомнения, не таков стиль эпохи. Вместо того чтобы выбирать более сильное оружие, власть предпочитает обезоруживать. Власть публично и помпезно признает легитимной претензию общественности представлять общество и тем же разом канализирует эту претензию в то русло, где она сопряжена с некоторыми обязательствами. Обязательствами, которые замечательны тем, что невыполнимы.

Скажем, когда "представители общественности", седые партизаны информационной войны, приглашаются к участию в системе выработки решений, всем понятно, что они к этому и не способны, и не предназначены. Но дело даже не в том, что потом можно будет сказать: "Мы вам предлагали механизмы конструктивного участия, а вы не захотели и не смогли". Просто само включение культовых "глашатаев общества" в широкий контекст многообразных форм гражданской самоорганизации очень уж разбавляет пафос "совести нации"; признание за группами общественности права легитимно репрезентировать общество в определенных контекстах и в ограниченном смысле, лишает их основную претензию полемического значения; плюралистская идея сетевых гражданских структур делает бессмысленным противопоставление общества как такового власти как таковой.

Одним словом, пафос всех тех, кто претендует представлять общество, оказывается деполитизирован. То есть нейтрализован.

***

Уже в ходе Форума, на тех дискуссионных площадках, где "власти" соседствовали с информационными "партизанами", эта новая конфигурация была ощутима. Скажем, когда на дискуссии по Чечне правозащитники по старинке обличали "преступления федералов", Ястржембский имел возможность парировать, что здесь для того и присутствуют представители военной прокуратуры, чтобы, если вас это так волнует и если у вас есть конкретные сведения, вы могли помогать им в работе. Один из представителей "Мемориала" говорил ровным счетом о том же. Эффективность "гражданского" дискурса налицо: у граждан (или организованных групп граждан) есть сведения о правонарушениях, они сообщают их в компетентные инстанции государства, следственная машина конвертирует все возможные поводы возмущения в количество возбужденных уголовных (розыскных) дел. Если при этом сохраняются поводы к недовольству, то это уже процедурный вопрос, а не политический. В последнее время власть именно таким образом склонна "разруливать" чеченскую тему.

Однако особенность темы заключается в том, что, помимо информационной партизанской войны, здесь мы имеем еще и реальную. И то решение, которое как-то работает на уровне первой, совершенно не соответствует требованиям второй. Я имею в виду вполне конкретную вещь. Точно так же, как субъектом информационной войны против власти выступают не только заинтересованные лица (напр., олигархические группы), но и некая корпоративная атмосфера (стереотипы журналистских, правозащитных сообществ и т.д.), субъектом реальной партизанской войны никогда не бывают лишь злонамеренные одиночки-террористы, но всегда та совокупность населения, которая составляет, по разным причинам, их базу. Это неприятно, зато очевидно: применительно к партизанской войне понятие "мирное население" зыбко и проблематично. Если из Москвы это можно подчеркнуто не замечать, то "на месте" не учитывать уже невозможно. Следовательно, надо либо все население признать в большей или меньшей мере "бандитами", то есть "убить противника одним ударом". Либо, опять же, найти возможность использовать его силу для его нейтрализации. Если угодно, использовать ее как легитимный ресурс. Я не взялся бы сказать, какой вариант предпочесть - я знаю только, что одно из двух надо выбрать.