"Колониализм сегодня": формулировка звучит так недвусмысленно, что почти не требует комментариев. Сходу понятно, о чем речь, особенно если где-то рядом стоит слово "глобализация". И тем не менее, развитие недельной темы расставило неожиданные акценты √ в фокусе оказалось не столько динамичное строительство американской мировой империи, сколько зияющие пустоты и фантомные боли империи российской. Что, без сомнения, не случайно. Проблема присутствия России в СНГ √ будь то Приднестровье, Закавказье, Украина┘ √ это вопрос уровня российской субъектности. Ресурсы воздействия РФ на мировую политику следует признать более чем скромными, ресурсы ее воздействия на политику стран СНГ - более чем значительными. Россия обладает здесь особой мерой свободы, и - повторюсь - она будет контролировать "постсоветское пространство" ровно настолько, насколько у нее хватит духа. Но именно это неясно.

Прошедшие в четверг "гражданские дебаты" снова подняли украинскую тему. И снова подтвердили, что она является лишь во вторую очередь темой межгосударственных отношений, а в первую √ темой внутригосударственного самоопределения России в диапазоне между "империей" и "нормальным национальным государством". Участвовавшие в обсуждении эксперты исходили из того, что выбор в пользу "нормального государства" уже состоялся, и в дальнейшем достаточно проводить такие вот совместные сеансы избавления от "имперских комплексов". Со своей стороны, украинские партнеры избавятся от местячковых фобий, и ничто уже не встанет на пути "нормальных двусторонних контактов", основанных на расчете интересов.

Да, если какое-то время назад "имперское прошлое" преодолевалось проповедью общечеловеческих ценностей, то теперь в той же роли выступает язык государственного прагматизма. В рельефной форме аргумент выразил Глеб Павловский, подчеркнув, что Россия оставила в прошлом виртуальную и громоздкую "геополитику влияния" с тем, чтобы перейти к точечной и по-своему жесткой "геополитике интересов". Вот пролог к новой эре украино-российских отношений! Другие ораторы даже рискнули пафосно датировать начало новой эры одиннадцатым сентября: днем, когда "виртуальное противостояние" России и Запада оказалось снято. В самом деле, и украинская маневренность ("многовекторность"), и российская борьба за влияние теряют свой смысл по мере того, как Россия входит в орбиту "североатлантической политики". На это честно указал кто-то из выступавших, невольно расставив точки над "╞". Но это значит, "геополитика влияния" никуда не уходит: если Россия перестает быть ее субъектом, то исключительно потому, что становится ее объектом. А все мажорные реляции о "новом конструктивном партнерстве" на базе "геополитики интересов" являются не столько прагматизмом, сколько эвфемизмом.

Не знаю, может быть, эта риторика хорошо действует на украинских коллег, но она содержит в себе определенный риск: опасность поверить, будто и в самом деле существуют какие-то здоровые интересы, которые могут прийти на смену нездоровому влиянию. Строго говоря, здесь нет никакой идеологической противоположности, а только разница масштабов: геополитика влияния есть геополитика больших интересов.

Что такое вообще система влияния применительно к геополитическим делам? Это наличие таких асимметричных факторов контроля, которые позволяют - условно говоря - одной стране блокировать нежелательные действия другой страны или, наоборот, стимулировать желательные. Это военные базы, пятые колонны, русские общины, российский рынок сбыта, долги, трубы, языковая зависимость┘ Все эти элементы российского влияния присутствуют в странах СНГ. Задача не может состоять в том, чтобы их выключить √ задача в том, чтобы выстроить их в последовательный силовой контур. Геополитика влияния √ это и есть определенный силовой контур, в котором работает геополитика интересов. И вне которого игра интересов будет на порядок более мелкой игрой: посредственной игрой среднего национального государства.

По существу, именно такова классическая колониальная политика: она использует вовне жесткий каркас влияния для обеспечения текущих внутренних интересов. "Влияние" √ средство, "интересы" √ цель. Таковы нормальные колониальные теоремы, выводимые из аксиом государственного прагматизма. Проблема лишь в том, что эта логика не может действовать столь обнаженно. Она слишком механистична, чтобы быть вполне жизненной. Жизнь требует покровов. Так почему отказывать ей в покровах? Пусть военные базы, культурное донорство, языковая зависимость будут выглядеть не элементами силового воздействия, а знаками "общего выбора" и "общей судьбы". То есть тем, что они есть по сути: элементами имперского мифа, внутри которого мы уже не сможем, не захотим различить "средство" и "цель".