Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

События | Периодика
Тема: Информация открытая и закрытая / Политика / < Вы здесь
Низкие жанры
Заметки по следам недели

Дата публикации:  23 Февраля 2002

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Не берусь предположить, насколько осмысленно и тщательно подбирается тот интерьер, в котором президент перед телекамерами принимает своих министров. Но ясно, что это пространство - в общих чертах неизменное еще с ельцинских времен - является медийной репрезентацией "рабочего места" власти, символическим ареалом обитания той самой "кабинетной политики". Добротное аристократическое убранство не вызывает вопросов и не отвлекает от дела; рукопожатия, папка с документами для доклада; и вдруг на заднем плане - столь вызывающая деталь. Неуместная, как кухонная утварь: телевизор. Что делает эта базарная муха в алтаре кабинетной политики? Или точнее: зачем мне как телезрителю дали увидеть ее там?

Должно ли это указывать на способ, каким власть узнает новости? Эта гипотеза демократична. Телевидение в своей универсальной доступности и универсальном магнетизме сглаживает неснимаемые в иных контекстах социальные барьеры; обывателя должна убаюкивать мысль, что власть имущие едины с ним в общей телевизионной толпе. Но чем будет обосновано властное положение тех, кто считает для себя в принципе возможным утолять информационную жажду из заплеванных колодцев? Идея власти необходимо содержит в себе момент информационного превосходства, не говоря уж об общих требованиях техники безопасности, гласящих, что электронную пушку, как любое оружие, следует держать дулом от себя. Разумеется, я далек от мысли, что телевизор в кабинете президента играет роль эдакого развернутого вспять дула. Профессиональные навыки анализа в любом случае образуют защитный экран против облучения глупостью. Но искушение власти состоит совсем не в том, чтобы вкупе с подданными смотреть телевизор, а в том, чтобы в одиночестве - смотреться в него. Телевизор в алтаре власти скандален, как зеркальце на рабочем столе суверена.

Назовем это проблемой медиатического нарциссизма власти. Проблема принадлежит отнюдь не области индивидуальной психологии, а скорее области социальной онтологии. Представьте, какова была бы история, если бы личности, которых мы привыкли числить историческими, каждый вечер получали назад свои волевые импульсы, деградированные в массовую информацию и зрелищный образ. И опосредовали свое "Я" этим мутным суетливым потоком.

В известном смысле, сам момент отчуждения-в-образе неотъемлем от сути публичной власти. Часто приводят слова Сталина, адресованные сыну Василию: "Ты что думаешь, что ты - Сталин? Может быть, ты думаешь, что я - Сталин? Вот Сталин", - указал он на свой парадный портрет на стене кремлевского кабинета. Всякая публичная власть аналогичным образом опосредует свое бытие через некую нарративную ткань. Но в таком случае, все зависит от жанра "повествования", с которым она себя соотносит. Одно дело - жанр изустной передачи легенд; другое - жанр монументального полотна и "монументальной истории"; совсем третье - жанр вечерних теленовостей. Каждый из таких жанров формирует особое референтное пространство, в котором живет власть и от которого зависит, будут ли судьбы мира писаться на манер саги, трагедии или ток-шоу.

Сегодняшние хроники нашего мира пишутся, увы, в низких жанрах хоккейных матчей и эстафетных забегов. Вообще, если оценивать воцарившуюся в верхах патриотическую ажитацию по поводу зимних игр, то на фоне самозабвенной геополитической капитуляции последних месяцев она выглядит в лучшем случае цинично, но скорее - комично. Как очередной знак того, что внутренняя жизнь власти и механика ее желаний изнутри захвачены зрелищной индустрией. Что власть размещает себя в этом маленьком времени тараканьих бегов. Делает в них крупные ставки - и проигрывает.

Впрочем, последнее даже к лучшему, учитывая, что именно в недоступности мелочного успеха состоит последний залог большого будущего. Это было бы по-своему отвратительно - проигрывая зоны суверенитета, испытывать самодовольство от количества заброшенных шайб. И это было бы колоссальным онтологическим недоразумением для России, которая каждым моментом своей жизни дает понять, что если в ней не будет Истории, то в ней не будет вообще ничего. Потому что все остальное не важно.

Что такое История с большой буквы? Это определенный тип смысловой самосборки, это метанарратив, вытесняемый метанарративом информационного зрелища. Последовательный технологический детерминизм мог бы утверждать, что в век телевидения История умерла, и отныне мы обречены жить в мирах, творимых по законам низкого жанра. Но вряд ли технологическая данность СМИ столь судьбоносна. Задача адекватного социального структурирования - осуществить сегрегацию стилей, которая позволила бы эмансипировать элиту от массового общества, а историческое сознание от контекстов электронной (и олимпийской) деревни. Иными словами, нужно лишь добиться того, чтобы средства массовой информации строго соответствовали своему названию. А для начала - убрать из Кремля телевизор.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие статьи по теме 'Информация открытая и закрытая' (архив темы):
Андрей Ашкеров, Тайноведение vs. конспирология /22.02/
"Военная тайна" - это эзотерика или инструмент? Конспирологическое "государство-дар" и "государство-заговор" против тайноведческого "государства-как-пути-в-историю".
Михаил Тульский, Нужна ли России свобода распространения информации? /20.02/
Обзор общественного мнения.
Эзотерику - в массы? Руглый стол #20 /20.02/
Ругань по существу. Свои (и государственные?) тайны перед нами раскрывают Вячеслав Никонов, Олег Попцов, Виталий Третьяков и Алексей Пушков.
Эльдар Эльдаров, Аналогия мифологий /19.02/
От шизофрении - к мифологии, от мифологии - к госидеологии... СМИ как страна компенсаторных сказок.
Иван Драгин, Анализ открытых источников /19.02/
Конфиденциальная информация, добытая путем анализа открытых источников, является собственностью аналитика - а значит, может стать либо предметом торга, либо, по крайней мере, предметом тайной гордости. Кампания не может не указывать на заказчика. Подробности "кухни".
Михаил Ремизов
Михаил
РЕМИЗОВ

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

архив темы: