Гражданское общество в России всегда было очень слабо. Его зачатки появляются только в начале XIX века. Как писали русские мыслители середины нашего века, до конца XVIII века в России не было общества, было только государство. Государство и до сих пор часто берет на себя функции гражданского общества. Объясняется это прежде всего слабостью наших самодеятельных демократических традиций.

Одна из коренных особенностей общественно-политического и государственного устроения России, сказывающаяся в ее истории на протяжении столетий, связана со своеобразным парадоксом. В стране, где в течение практически всего ее существования народ был в состоянии рабов, крепостных, шла постоянная апелляция верховной власти, начиная с самодержавия и кончая сталинской, к народу - причем апелляция реальная, а не только демагогическая. Власть опиралась на народ и на народное мнение, при этом жестоко и нещадно эксплуатируя свой народ (временами почти до уничтожения). Но вместе с тем абсолютно не считалась с ним при проведении крупномасштабных реформ, строек и перестроек. Более того, идеологемы монархической России - "православие, самодержавие, народность" - и России советской - "единство партии и народа" - в известном смысле, пусть слегка шаржировано, отражали историко-политическую реальность. Не поддержанная народным мнением (вспомним пушкинское: "Чем сильны мы - мнением народным"), власть в России, как правило, не держалась. Когда она падала, народ устанавливал новую власть, подчиняясь наиболее деспотической силе: особенно ярко это сказалось в большевистской диктатуре. Почему же в России мнение народное поддерживало то тиранов, то самозванцев? Каковы на то причины? Понимание их существенно для выяснения возможности или невозможности в России демократии европейско-американского типа, опирающейся на неотъемлемые права и свободы личности, когда в основе развития общества и государства - интересы индивида, а не традиционно-коллективистская установка. А ведь какова установка народного сознания, такова и демократия.

Дело в том, что демократия вообще как таковая, то есть правление народа (греч. demos - народ + kratia - правление), чревата тиранией, если она не обеспечена правовыми нормами. Народ отдавал свою власть учрежденному или демократически выбранному им правительству, чтобы государственным усилием решить не только внешние, но и внутренние проблемы (экономического благосостояния, защиты граждан от общественных неурядиц и т.п.).

Любопытно, что даже наиболее тиранические структуры типа сталинизма предпочитали себя именовать демократией. После 1917 года мы пережили тоталитарную "сталинскую демократию", относительно либеральную "советскую демократию" (брежневский вариант), а последние годы пока не очень успешно пытаемся построить парламентскую демократию. Кажется, что в замысле большевиков все-таки была европейская идея реального народоправия, во всяком случае, эта идея воодушевляла российских революционеров. Поэтому даже в самые лютые годы сохранялась демократическая фразеология. Но и оппоненты власти, то есть диссиденты, называли себя демократическим движением, искали причины перерождения чаемой революционерами демократии в тоталитаризм. Диссиденты пытались превратить провозглашенные властью лозунги и терминологию в реальность. "Все, чего мы хотим, - говорили диссиденты, - это исполнения демократических законов, которые объявлены в конституции". Они добавляли одно важное слово: не просто демократии, а законов, то есть неких прав, которые стоят над государем, над правительством, над любой партией, в том числе и над народом. В конечном счете, это усилие диссидентов и оказалась одной из составляющих перестройки (на ее первом, энтузиастическом этапе).

Два типа демократизма

Итак, народ сам по себе ничего не может гарантировать. Должен быть закон, обязательный к исполнению. Закон, стоящий выше и власти, и народа.

В связи с этим интересно одно высказывание крупного русского мыслителя Евгения Николаевича Трубецкого, относящееся ко времени после первой русской революции: "Есть два типа демократизма, два противоположных понимания демократии. Из них одно утверждает народовластие на праве силы; с этой точки зрения народ не ограничен в своем властвовании никакими нравственными началами: беспредельная власть должна принадлежать народу потому, что народ - сила. Такое понимание демократии несовместимо со свободою... Если сила народа является высшим источником всех действующих в общежитии норм, то это значит, что сам народ не связан никакими нормами: жизнь, свобода, имущество личности зависят всецело от усмотрения или, точнее говоря, от прихоти большинства. Таким образом понятая демократия вырождается в массовый деспотизм... Другое понимание демократии кладет в основу народовластия незыблемые нравственные начала, и прежде всего - признание человеческого достоинства, безусловной ценности человеческой личности как таковой. Только при таком понимании демократии дело свободы стоит на твердом основании" ¹.

Как мы знаем, в результате трех русских революций победило первое понимание демократии. Использовав всю свою мощь, народ отбросил обветшавшую самодержавную структуру. И надел на себя ярмо новой деспотии. Причем, что весьма важно, воспитанная в идеях народолюбия российская интеллигенция в массе своей приняла большевистскую систему: такова-де воля народа.

Однако понятно, что народ, выступающий по своей воле, по своей прихоти, никакого правового государства создать не может. Это хорошо видно из русской истории. Многие полагают, что большевики силой навязали народу чуждые ему государственные стеснения; но лишь потому, что народ ненавидел самодержавие Романовых, а еще точнее, Петровскую Россию. А вот Московская Русь представляется чуть ли ни идеалом гармоничной связи народа и власти; монархия здесь была чуть ли не выборной. Так, в 1613 году Русь "избрала" Михаила Федоровича на царство ².

Представление о "народной", "выборной монархии" на первый взгляд кажется парадоксальным - может ли такое быть? Однако о "демократическом самодержавии" не раз писали русские мыслители. Первым произнес это публицист XVI века Ивашка Пересветов. Считая, что нормальной жизни России мешают бояре, он предлагал Ивану Грозному устранить каких-либо посредников между царем и народом, действовать мимо них, обратиться прямо к самому народу с лобного места ³.

В России исторически сложился своеобразный опыт отношения народа с властью. У этого опыта могли быть различные виды, но типологически он однороден, что позволяет понять роль народа в учреждении российской власти и принцип его участия или неучастия в управлении страной. Посмотрим на этот опыт с исторической точки зрения.

Опыт древней Руси

Первые сведения о взаимоотношении народа и власти доходят до нас из времен Киевской Руси. Самое раннее русское государственное образование возникает после утверждения среди славяно-финских племен варяжских дружин со своими князьями, "руси". Если верить "Повести временных лет", то варяги были приглашены. Даже допустив, что известие это легендарно (возможно, варяги пришли сами как завоеватели), можно понять причину его появления. Между князем и горожанами существовали "ряды", то есть некоторый вид договора: от поддержки князя народом зависело, какой князь будет править в данном городе. Это был своего рода правовой порядок. Город не мог ничего сделать супротив князя, без обращения к договору. Но и князь ограничивался по договору в каких-то правах. Ни один князь не владел полновластно Киевской Русью, владел род, и князья по принципу старшинства переезжали из одного города в другой, нигде не закрепляясь навсегда. А поскольку из-за этой очередности между ними постоянно возникали конфликты и междоусобицы, то роль народа в поддержке того или иного князя постепенно стала весьма значительной. Тем более что древнерусские города, и не только такие крупные, как Новгород или Киев, имели свои дружины. Так что дружина была не только у князя. И город всегда мог выставить против князя свою дружину.

Именно поэтому среди отечественных историков господствует мнение, что "в Киевской Руси народ составлял главную силу князей". Именно народ, а не дружина. Князь в этом смысле был составной частью народной власти. Княжество - необходимый институт древней русской государственности для осуществления "внешней защиты и внутреннего "наряда" ⁴. Разумеется, под народом здесь понимаются не рабы-холопы, не "закупы", то есть полусвободные жители, не челядь, а свободные горожане и земледельцы. Как и античная Греция, Древняя Русь держалась на рабовладении, а в политической жизни участвовали только свободные. Второй опорой князя была дружина - ядро княжеских воинов-телохранителей, постоянные спутники и советники князя, которые в случае нужды выступали вождями народного ополчения.

Могло ли это перерасти в некий протопарламент, некую политическую хартию, определяющую политическую жизнь страны на столетия вперед? Может быть, и могло. В этом процессе важную роль должны были бы сыграть дружинники и младшие неродовитые князья, ставшие боярами-вотчинниками, а также купечество и богатые горожане-ремесленники, так называемые "лепшие" люди, нуждавшиеся в укреплении правовых отношений, перерастании их в политическое право для большей надежности своего бытия. Однако все это предположения, не более того. Всеволод Большое Гнездо за несколько лет до английской Хартии вольности предложил нечто подобное для Руси и собрал князей на съезд (1213 г.). Однако военно-географическая ситуация страны вела к совсем иному раскладу сил и иному роду взаимоотношений. Англия - изолированная страна. Русь же постоянно подвергалась ударам степняков. И хотя она сдерживала эти набеги с огромным напряжением, охраняя дальний фланг Европы от кочевого нашествия, славянам приходилось отступать из степной в лесную полосу, на северо-восток.

Массовый отток населения с юга, колонизация пространств возле Оки и Волги ослабляли Киевскую Русь, усиливали центробежные тенденции княжеств, страна шла к удельному периоду. Северная Суздальская Русь ушла с торговых путей и надеялась отсидеться в своем углу от набегов степняков. Это, казалось бы, чисто географическое передвижение привело к необратимым последствиям, резко обособив северо-восточную Русь от мировых центров культуры и цивилизации. Но именно здесь закладывалась определенная модель государства, получившая под дальнейшим татарским воздействием решающее значение и приведшая к возникновению московского типа социально-политических отношений, давших в своем зрелом виде то, что философы называют "народной монархией" или "демократическим самодержавием".

Начало удельной Руси, окончательно сложившейся к ХIII веку, Ключевский видел в деятельности сына Юрия Долгорукого Андрея Боголюбского. Именно он разрушил структуру Киевской Руси. Став великим князем, он остался в своей Суздальской Руси, обратив ее в наследственный удел. Он же первым в русской истории выступил против служилой (боярства) и промышленной аристократии городов - с опорой на низшие слои общества. Желая быть "самовластцем" в своей земле, он прогнал и своих племянников и братьев, а также старшую дружину, "больших отцовских бояр". По малейшему подозрению он подвергал аристократию опалам и казням, предвосхищая своего дальнего потомка Ивана Грозного. Его смерть в результате заговора в 1174 году привела к одной из ранних русских смут. Возможно, принцип социально-политической жизни, установленный Боголюбским, и не удержался бы, ведь соотношение социальных сил и интересов в тот период постоянно менялось. Удельная Русь еще искала себя, когда была сокрушена степным нашествием - татаро-монголами.

Хотя и до того намечались некие изменения. Раньше князья приходили в уже готовые города, и поэтому народ и князь выступали на равных, между ними были договора. Когда же князь основывал город и народ приходил туда, как это было, например, с городом Владимиром, в котором жил Андрей Боголюбский, то отношения между князем и народом складывались совсем иные. Князь звал не бояр, а народ - с тем чтобы опереться на него. Так возникла эта смычка - народа и Великого князя против боярства, против того слоя, который был заинтересован в правовых отношениях. В новой ситуации бояре становятся изгоями политической жизни.

А ведь боярство было хранителем норм социальной жизни Киевской Руси. Так, обладая правом ухода к другому князю, боярин как бы подчеркивал политическое единство Киевской Руси. В ситуации, когда уделы превратились, по сути, в обособленные вотчинные хозяйства, это право ухода стало потихоньку отмирать. К тому же с падением реальной социально-политической роли бояр, бывших теперь не сподвижниками, а в лучшем случае советниками князя, чинимые боярством притеснения не имели отныне оправдания в глазах простолюдинов. По мысли В.О.Ключевского, мелкие удельные князья и бояре-землевладельцы, сидя по своим углам, опускались и дичали, не имея ни веса, ни значения. И с ХIII века общество северо-восточной Суздальской Руси, слагавшееся под влиянием колонизации, стало беднее и проще по составу ⁵.

Влияние Степи

Новгородская Русь, Новгородско-Киевская Русь торговала со всем миром. По территории Руси проходил знаменитый "путь из варяг в греки". Русские князья состояли в родстве со многими европейскими королевскими семьями. Было единое европейское пространство. И вот Русь как восточный форпост Европы была захвачена степью. Русские историки, начиная с Н.М.Карамзина, сравнивали это нашествие (типологически оно сходно) с переселением народов, когда варвары захватили и покорили античный Рим. На его развалинах поселились варварские племена, и прошло десять столетий, прежде чем Европа сумела подняться до прежнего культурного уровня. Удар, который пережила Русь, типологически сходен. Все элементы тогдашней европейской цивилизации были в России разрушены, в том числе - было разрушено и вече, своего рода "предпарламент", "протопарламент". Что пытался сделать Всеволод Большое Гнездо и в чем была его идея? Как-то соединить княжескую власть и вече. На Руси реально была власть князя и власть парламента - вече, или, говоря современным политическим языком, власть президента и власть парламента. И вот сюда врывается совершенно иное начало - азиатское начало.

Разъединенные удельные княжества не смогли противостоять татаро-монгольскому нашествию. Степь теперь уже окончательно поглотила крайний восточный угол Европы. Если раньше она лишь мешала его нормальному европейскому развитию, то с середины ХIII века она навязала разрозненному русскому обществу свой единый порядок. Основа этого порядка покоилась на полном и абсолютном бесправии, на равенстве рабства. По отношению к хану были равно беспомощны и бесправны и князь, и боярин, и крестьянин, и холоп. Строго говоря, холопами стали все, оказавшись в зависимости не от прав и законов, а от прихоти и произвола хана и его баскаков.

Историческая судьба России переменилась.

Что же произошло? Начать с того, например, что было установлено исходное монгольское право на землю. На Руси существовало частное право на землю. С приходом монголов это право было уничтожено. Монгольское право землевладения состояло в том, что вся земля принадлежала хану. Известно, что русские князья ездили за ярлыками. А почему они ездили? Потому что их земля им не принадлежала, принадлежала хану. То же самое и бояре. Было отменено самое важное право, строящее независимую личность. Владение землей гарантировало независимость человека. И вдруг земля стала ханской. Это состояние длилось. Потом московский князь, постепенно освободившись от власти Орды, перенял тот же самый принцип монгольского права на землю. Был утвержден поместный принцип вместо вотчинного. Поместье - это жалованье за службу. Пока боярин, дворянин, боярский сын служит, он имеет поместье, перестав служить, он его теряет. Более того, когда присоединялась какая-то еще независимая часть к московскому княжеству, то права у владельца на эту вотчину отбирались, а князю этой области давалось поместье в другом месте, подальше от родовых земель, а новое - входило в Московскую землю.

Московский князь, как известно, собирал русские земли, но мы не очень задумываемся, что сам этот процесс происходил под эгидой хана, отчасти даже с его помощью. Московской власти поэтому легко было усвоить основной принцип властвования ордынцев - полное бесправие подчиненных: от князя до смерда все стали холопами великого князя московского.

И только с Екатерины Второй в России возрождается принцип частного землевладения. Какой колоссальный разрыв - пять столетий! Отсюда у народа всегда было представление: земля - ничья, она - Божья. Но она не была Божьей. Она была ханской, а потом княжеской.

В чем заключалась самая важная реформа Екатерины? Екатерина уравняла поместья с вотчинами. Поместье стало частным землевладением. Оно стало собственностью - независимо от службы дворянина. На чем строится гражданское общество? На том, что оно не зависит от государства. Есть ли оно у нас сейчас? Достаточно припомнить недавно тиражированный всеми СМИ иллюзорный сбор иллюзорных представителей иллюзорного гражданского общества, клявшегося в верности власти. На самом-то деле гражданское общество само делает себя, не зависит от власти, поэтому собираться при помощи властных структур и заявлять, что-де собравшиеся и есть гражданское общество, по меньшей мере нелепо и дико. Добавим к тому, что мы остаемся внутри нашей истории, когда обществу опереться особенно не на что.

Как же губились предпосылки гражданского общества в истории? Московские цари боролись боярством, боярской вотчиной, боярской независимостью. Всегда бояре изображались дикими, туповатыми. Они такими и были. Но у многих бояр оставалась еще частная собственность. Ее-то и пытался отобрать царь. И у царя, и у народа земля была ничья - государева. У бояр она была своя. Постепенно она стала поместной. Единственное право, которое еще оставалось у бояр, еще дружинное право, - право отъезда. Дружинник мог покинуть своего князя и перейти к другому, это не считалось предательством. Он пришел в конфликт с князем. Как его разрешить? По тем временам - довольно трудно. Собрание общее не соберешь, князя другого не изберешь, это родовое понятие. Но он имел право уехать. Это не считалось предательством. Последний, кто совершил отъезд, - князь Курбский. Он уехал от Ивана Грозного, но это уже было воспринято как предательство России, хотя он сам считал, что воспользовался старинным дружинным правом. Это последнее право, которое было потеряно русскими боярами. Даже право отъезда.

Продолжение следует...

Примечания:

¹ Трубецкой Е.Н. Два зверя // Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. М., 1994. С. 302-303.

² См. Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 1991. С. 106.

³ Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры в 3 т. М., 1995. Т. 3. С. 65.

⁴ Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. М., 1993. С. 405.

⁵ Ключевский В.О. Соч. в 9 т. М., 1987. Т. I. С. 329.