Начало - здесь.

Давайте рассмотрим риски, возникающие в современных массовых коммуникациях. Когда коммуникация радостно разрушается ее участниками, растущее недоверие переходит в прямое насилие. Бодрияр писал об этом так: "Ненависть, которую можно принять за архаичный, первичный порыв, парадоксальным образом представляет собой страсть, оторванную от своего предмета и своих целей. (Подобно тому, как теперь принято говорить о "ксероксном" уровне культуры, можно говорить и о "ксероксном" уровне насилия)".

Шагающий по стране "плакатный террор" - это свежий пример такого "ксероксного" насилия. Из формы выгодной подачи материала плакат стал грозным оружием. Возникает вопрос: в чьих руках? Какой механизм обеспечивает копирование угрозы? Ложится полностью вина на СМИ, ставшие по словам Н.Лумана "нашей социальной памятью", или есть желающие разделить ответственность?

Когда насаждаемые СМИ образы поведения не соответствуют социальным нормам (установка "подрывных агитплакатов" - пока еще не норма для окружающих нас повседневных отношений!), создаются собственные каналы коммуникации. Известно, что межличностные взаимодействия являются белее важным элементом воздействия на массовое поведение, чем информация, распространяемая непосредственно через СМИ.

Такая схема "двухступенчатого потока коммуникации" была высказана еще в 1940 году Р.Лазарсфельдом. Согласно этой схеме, информация, способная повлиять на поведение, вначале передается через СМИ представителям общественности - ЛОМам (лидерам общественного мнения). Затем уже по неформальным каналам доводится до широких народных масс. Причем самые эффективные каналы массовой коммуникации проходят как раз через первичные группы. А против ЛОМа приема нет!

Отличная схема, она прекрасно работала в перестройку. Помните полумиллионные тиражи "Огонька", захватанные до дыр народной интеллигенцией, с жаром проповедавшей массам прочитанное. Это прекрасно описано С.Кара-Мурзой в "Манипуляции сознанием". Сейчас в образованных кругах принято говорить: "Я тогда "Огонек" не читал!" Словом, как говаривали на Нюрнбергском процессе, мы не жгли - жгли СС. Это к вопросу, как и с кем делить ответственность участникам процесса.

Теперь, говорят, единый агитпроп ушел в прошлое. Считается, что СМИ свободно определяют повестку дня для всех - то, что обычно говорят, что думают. Эта повестка дня хорошо известна на среднесрочную перспективу - катастрофы и аварии с жертвами более пяти человек. Возможна ее мягкая модуляция, выбор нужных нот из партитуры. Помните, что писал В.Розанов о нашей прессе, постоянно ожидающей погромов...

События на Манежной показали пример такого манипулирования. Нападение на автобус РТР, атака на журналистов, охота за камерой в прямом эфире - все вместе обеспечило мероприятию выход на все федеральные каналы.

Такой захват аудитории применяется в локальных конфликтах. В горячие точки прибывают врачи и матери без границ. Джаддоподобные омбудсмены и правозащитники с клинически добрыми лицами. Средним планом - истерзанный труп и крупно - пара родственников, сползающих по косяку. "Трупы невинных для них - просто имиджевое мясо медиапрограммирования" (Г.Павловский).

Притча "тигр и охотник или кто на кого охотится" в городских джунглях приобретает новый смысл. Молодой репортер в жилетке с "Бетакамом" и есть истинный шахид нашего времени. Его разгрузка с кассетами и батареями - тот самый "пояс шахида". Его канал может быть самый чахлый, вплоть до районного кабеля. В столице корпоративная реакция с выходом на всю мощь федерального канала обеспечена.

Рутинные стереотипы и конкуренция телеканалов дают широкое поле для манипуляций. Выпускающий редактор новостей работает на автопилоте. Образно говоря, ему некогда поднять трубку внутреннего цензора. Он - тоже человек массы, любитель Донцовой и Антальи, потребитель стереотипов

"К массе духовно принадлежит тот, кто в каждом вопросе довольствуется готовой мыслью, уже сидящей в его голове", - писал Ортега-и-Гассет ("Восстание масс"). Этот человек манипулируем, мыслит стереотипами. Он производит подмену причины фактами, типичным выразителем такого подхода и является "специалист". "Специалист" служит нам как яркий, конкретный пример "нового человека".

Методы манипуляций над комментаторами и экспертами хорошо отработаны. Сетевое воздействие путем подачи подготовленного материала, захват экспертной аудитории. Жесткая модуляция мнения включением групп давления. Все это приводит к изменению повестки дня, переключению темы.

Управление целевыми аудиториями и есть хлеб нашей PRомышленности!

Итак, мы посмотрели на обе стороны медали - массовый человек толпы и эксперт. И на тотальную манипуляцию с ними. В схеме "двухходовки" Лазарсфельда прослеживается два контура, охваченных положительной обратной связью и общая положительная реактивность среды.

Какие есть внутренние или технологические ограничения для предотвращения взрыва "реактора манипуляций", какие существуют "защитные стержни"? Это может быть профессиональная аскеза, усталость реципиента от подачи материалов, формирование других каналов, да и просто технологическая дисциплина при обращении с подрывным материалом. Список незавершен.

Примером такой дисциплины является немецкий показ аварии над Боденским озером. Эмбарго, взвешенные комментарии, информационный мусор в виде обильных технических подробностей. Кажется, еще немного деталей и мы сможем сами расшифровать черный ящик прямо на кухне.

Усталость масс может также сыграть роль демпфера. Вот свидетельство такого признанного пропагандиста, как Геббельс: "Возникает смутное чувство, что до уставшего и сломленного народа не доходят больше и самые убедительные аргументы". Эта запись из "Последних дневников" была сделана 17 марта 1945 года.

Есть и такой фактор ограничения - трудовая профессиональная аскеза. Как писал Макс Вебер, "Пуританин хотел быть профессионалом, мы вынуждены стать таковыми". Считается, что в секулярном обществе именно профессиональная деятельность дает человеку личностную идентичность, уважение или неуважение окружающих. У кого нет профессии, у того нет и уважения; кто занимается менее уважаемой профессией, тот пользуется меньшим уважением. Что делать тем, у кого провокации и манипуляции являются профессией?!

Как тут не согласиться с тезисом Никласа Лумана (Luhmann 1988) о самодостаточности (Autopoiesis) экономики (и ремесла, в целом), которая якобы говорит только на языке цен и остается глухой к требованиям морали.

Сейчас манипулированию подвергается уже сфера обыденной жизни - "обыденное сознание", трактуемое Ю.Хабермасом как естественная коммуникация, в рамках которой "образуются и проявляются разные формы мировоззренческих убеждений, мировоззренческий здравый смысл". Как будет возникать в таких условиях этот самый смысл, создающий представления человека о "жизненном мире"? Как и кто будет формировать общее социальное чувство, индивидуальное сознание как часть коллективного?

Все это делает важным и своевременным вопрос о концепции коммуникативной рациональности Хабермаса как о новом измерении социальной реальности. Концепции, которая может стать основанием новой общественной теории и, как следствие, новой политической практики.

Вся это теория имеет некое прикладное значение - присоединение глобальной аудитории в решающий момент кризиса. В миг, когда рушатся башни, надо иметь что-то в руках. Своих людей в нужном месте, песню "Священная война" или инструкцию по борьбе с сибирской язвой. Или оказаться с ржавыми стволами, разворованным складом и молчащим телефоном. Без своей картинки и виртуальной реальности.

Тогда по всем каналам зачарованный комментатор смотрит картинку СиЭнЭн и слушает плохой перевод гнусавого синхрониста. В этот момент не кухарка, а синхронист управляет государством. Тогда остается пустота. Подростковое желание нажать "reset" и сдать быстро картишки по новой. В сотый раз предложить электорату угадать - на каком из трех федеральных каналов скрывается шарик.