Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

События | Периодика
Тема: Гражданское общество / Политика / < Вы здесь
Глобализация и межкультурный диалог
Дата публикации:  25 Ноября 2002

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

Статья будет опубликована в январском (2003) номере журнала "Вопросы философии"

Главный вызов состоит в том, что то,
что обычно называют глобализацией,
на самом деле просто другое название господствующей
роли Соединенных Штатов

Генри Киссинджер

Глобализация - слово со многими значениями, которое всегда было очень трудно определить, в последнее время приобрело еще одно. Если посмотреть на глобус, сосредоточившись на западной границе американского штата Аляска и восточной границе новейшего участника НАТО, можно увидеть, что только несколько километров Берингова пролива не дают НАТО полностью окружить Землю. Не только северная часть Атлантического, но и северная часть Тихого океана теперь maria nostra - наши моря. А ведь когда-то могущественная Римская империя называла так - mare nostrum - только Средиземное море. (Кстати, в недавно полученном мною извещении о предстоящей на Кубе конференции по глобализации была помещена карта одного только Карибского моря, обозначенного "mare nostrum", причем слово "nostrum", разумеется, иронически, относилось к los Norteamericanos (североамериканцам). Это говорит о том, что, живя на маленьком острове, кубинцы, возможно, склонны мыслить в слишком малых масштабах.)

А кто, собственно, те "мы", кому принадлежат мировые океаны? Хотя вполне точный ответ на этот вопрос потребовал бы некоторых оговорок и уточнений, а также определенных дополнений, простой ответ на данный момент времени звучит так: "Правительство Соединенных Штатов". Режим, стоящий ныне у власти, - здесь я имею в виду исключительно его исполнительную ветвь, поскольку как законодательная, так и судебная ветви в общем, опять-таки с некоторыми оговорками, следуют за нею во всех вопросах, относящихся к тому, что принято называть "безопасностью", - использовал позорные события 11 сентября 2001 г. и сочувствие, выраженное Соединенным Штатам сразу после этих событий, чтобы потребовать клятвы в верности себе от всего остального мира. Как выразился президент de facto м-р Буш 1 в своем выступлении в Конгрессе 20 сентября: "Каждой нации в каждом регионе предстоит теперь принять решение. Либо вы с нами, либо вы с террористами. С этого дня любая нация, продолжающая укрывать или поддерживать терроризм, будет рассматриваться Соединенными Штатами как враждебный режим". И следует добавить, что администрация Буша присвоила себе право определять, что составляет и что не составляет терроризм, и наносить превентивные удары.

Как человек, интересующийся, наряду с другими разделами философии, философией права и политической философией, я думаю, что события последних месяцев выдвинули на передний план много захватывающих тем. Подрыв характерных для начального периода новейшей истории понятий государственного суверенитета, уже далеко продвинувшийся в результате таких событий, как эволюция Европейского союза, не снисходящая до оправданий практика Всемирного банка и Международного валютного фонда - требовать от правительств проведения мер по прокапиталистической приватизации вопреки местным законам и институтам, причем без каких-либо претензий на демократическую процедуру, и в особенности решение НАТО в 1999 г. напасть на Югославию во имя прав человека, теперь дополняется неприкрытым отвержением международных представлений о правах человека, бывших когда-то, как предполагалось, предметом особых забот правительства, принявшего теперь осознанное решение пренебречь ими.

В предшествующих статьях и отдельных главах моих книг я рассматривал судьбы местных и региональных гражданских обществ в свете растущей культурной гегемонии транснациональной культуры, в которой доминируют прежде всего американские и в меньшей степени западноевропейские элементы. Среди вопросов, поставленных мною в этих очерках, был и вопрос - в чем я, конечно, не был оригинален - о том, в какой степени некоторые из наиболее могущественных транснациональных корпоративных интересов занимают фактически господствующую позицию по отношению к политическим режимам, причем не только относительно небольших государств, но и сверхдержавы. Мне кажется, сегодня баланс сил в этом вопросе склонился в сторону господства сверхдержавы - правительства Соединенных Штатов - а не транснационалов, по крайней мере, по двум взаимосвязанным причинам: во-первых, потому, что администрация Буша настолько предана делу защиты фундаментальных интересов крупных капиталистических фирм и настолько полна личностей, занимавших высокое положение в мире корпораций, что между этими двумя точками зрения остается лишь минимальный зазор, а во-вторых, потому, что огромный рост милитаризации и аппарата полицейского государства, последовавший за событиями 11 сентября, чрезвычайно усилил власть государства в отсутствие сравнимого роста независимого могущества капиталистических корпораций за исключением производителей оружия и так называемых "средств безопасности". Такое угрожающее развитие событий может указывать на будущие перемены в самой гегемонической культуре, которая, в дополнение к ее очевидной преданности максимальному увеличению доходов корпораций, до сих пор характеризовалась прежде всего как культура потребительства, олицетворяемая такими компаниями, как Макдональдс или Кока-Кола; но в этом отношении никаких крупных изменений пока не произошло. Как сказал Буш в той же речи, которую я цитировал ранее, отвечая на вопрос "Чего ожидают от нас?": "Я прошу вас продолжать свое участие и сохранять свою веру в американскую экономику". Другими словами, продолжайте потреблять на высоком уровне.

Если действительно эта транснациональная культура является гегемоном, или по крайней мере становится им, то быть может нам следует говорить скорее о внутри-, нежели о межкультурном диалоге. И это, конечно, кажется уместным, когда речь идет об экономической системе. Заметим, что хотим ли мы, как я, считать эту экономическую систему - систему "позднего капитализма", как ее называл Хабермас, - частью гегемонической "культуры" в широком смысле слова, до некоторой степени вопрос определения. Но является фактом, что учебные курсы по методам капитализма ХХ-ХХI вв. веков читаются по всему миру, даже в тех местах, где эти методы когда-то презирались, по крайней мере так же широко, как курсы английского языка; так что, похоже, дух капитализма стал господствующей частью, и даже самой господствующей частью глобальной paideia. Наш Единый мир с этой точки зрения состоит прежде всего из единственной глобальной экономически ориентированной культуры, в рамках которой еще можно найти несколько очагов сопротивления и, быть может, еще несколько мест, столь бедных, бессильных и маргинальных, что они не стоят усилий капиталистических миссионеров даже самого низкого уровня ради вовлечения их в эту систему. Согласно такой точке зрения, эта система столь подобна Джаггернауту, что единственная мыслимая форма сопротивления ей должна принимать форму террора, поскольку никакой диалог с ней уже невозможен. Или же если такой диалог вообще возможен, он возможен только, как я предположил, внутрикультурно, то есть на основе принятия общих предпосылок и параметров культуры-гегемона.

Диаметрально противоположно этому кошмарному видению нашего мира, которое я сам в мои более пессимистические моменты часто склонен безоговорочно принимать, другое видение, которое представляется мне не менее кошмарным и является ложным. Я имею в виду мировосприятие, разделяемое философами постмодерна, такими как Лиотар или Рорти, настаивающее на несоизмеримости различных мировосприятий и воплощенное - в более вульгарной, менее философски изощренной форме - в тезисе Сэмюэля Хантигтона о "столкновении цивилизаций". Очень жаль, что Хантингтон, идеолог в худшем смысле этого слова, имел, как говорят, такое большое влияние на образ мысли дипломатов и других участников глобального взаимодействия: успех его работы, по моему мнению, представляет собой великолепный пример привлекательности упрощенной, но на поверхностный взгляд ясной мысли, претендующей на то, чтобы выразить весь мир в одной-единственной фразе. Во время войны НАТО против Югославии к Хантигтону обращались за объяснениями по поводу, как предполагалось, непреодолимой пропасти между западной и православной версиями христианства; три года спустя, когда Буш и президент Путин вместе присутствуют на православных богослужениях, к Хантингтону обращаются за объяснениями по поводу, как предполагается, непреодолимой пропасти между Западом и исламским миром.

Между этими двумя противоположными кошмарными мирами - гегемоническим культурным монолитом с несколькими подлежащими устранению сохранившимися очагами сопротивления, с одной стороны, и восемью-девятью несоизмеримыми и неизбежно конфликтующими культурами, с другой, существует, несомненно, некоторое количество других мыслимых моделей современного мира культуры и возможного мира культуры будущего. Одна из них - вдохновленная Просвещением идеальная речевая ситуация Хабермаса, на которого в его ранние годы оказал большое влияние Маркс, сам в значительной мере мыслитель Просвещения; но хабермасовское видение мира всегда казалось мне слишком идеалистическим как в том смысле, что оно подразумевает невозможную этику, так и в том смысле, что оно слишком далеко уходит от реального мира в мир абстракций, чтобы приносить пользу. Альтернативная, хотя и родственная модель, также вдохновляемая мыслью Маркса, сохраняет (в отличие от хабермасовской) тезис Маркса о том, что радикальная критика и подрыв и в теории, и на практике капиталистической системы являются необходимой предпосылкой будущего расцвета более человечных обычаев и институтов в то время, когда экономические факторы более не будут господствовать в обществе, но не настаивает на крайне материалистической и в конечном счете монистической онтологии, характеризовавшей прежние "ортодоксальные" интерпретации марксизма и приведшей к ожиданиям возникновения в конечном счете единого универсального однородного мировоззрения.

Согласно духу этой модели, которую я, конечно, хотел бы считать возможной, подлинный межкультурный диалог реален в той мере, в какой он считается приемлемым и даже существенным с моральной точки зрения для создания новых норм и идеалов и/или для поддержания тех из прежних, которые не сводятся к капиталистическим и потребительским целям максимизации прибыли и накопления товаров. Такие нормы и идеалы можно, если хотите, назвать "духовными" в самом широком смысле этого слова. Я намеренно употребил слово "создать" применительно к их происхождению, желая подчеркнуть конструктивную роль, которую человеческое воображение играет в формировании социальной реальности, какой бы та ни была в каждое данное время; но это не подразумевает никакого неуважения к производимой реальности, поскольку очень высоко ценю само человеческое воображение. Настояние на конструктивной роли человеческого воображения подразумевает, однако, неуважение ко многим современным идеологам, возрождающим дух Герберта Спенсера, для которых капиталистическая конкуренция "свободного рынка" так или иначе присуща природе человека, так что мы не можем вести достойной жизни без "нижнего уровня" в качестве точки отсчета и не должны даже помышлять об этом. Мораль "нижнего уровня", какова она есть, сама, с моей точки зрения, является продуктом человеческого воображения. И ее можно в принципе заменить таким же продуктом, только гораздо лучшим, гораздо более человечным.

Окончание следует...

Примечание:


Вернуться1
Называя Буша "президентом de facto", автор, очевидно, имеет в виду незавершенность подсчета голосов в штате Флорида во время последних президентских выборов в США, когда Буш победил с перевесом всего в несколько десятков голосов. - Прим. перев.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие статьи по теме 'Гражданское общество' (архив темы):
Юрий Солозобов, Тамбовский волк вам гражданин! Продолжение /25.11/
Если народовластие оказывается реальной альтернативой государственной власти, оно подлежит уничтожению.
Черным по белому /22.11/
Гражданская сказка на ночь.
Юрий Солозобов, Тамбовский волк вам гражданин! /22.11/
Граждан можно мобилизовать только на борьбу, причем в первую очередь - на борьбу за ближайшие интересы. История крестьянской войны в Тамбовской губернии 1920-1921 гг.
Москва-Тольятти /21.11/
Через год после московского Гражданского форума - в преддверии тольяттинского Гражданского Форума. Мнение правозащитников. "Гражданский форум" критикуют Андрей Бабушкин и Светлана Ганнушкина: власти не хватает доброй воли, гражданским союзам - законодательного оформления их деятельности.
Снова в школу! /21.11/
Власть, бизнес и общество могут эффективно взаимодействовать через профсоюзы. Но профсоюзы для этого должны реально защищать интересы своих членов. Колонка редактора.
 У. Макбрайд
У. МАКБРАЙД

Поиск
 
 искать:

архив колонки:

архив темы: