Начало - здесь, продолжение - здесь.

Важнейшим рубежом стал февраль 1921 г. К этому времени повстанческое движение достигло наибольшего размаха, стало находить отклик в пограничных уездах Воронежской и Саратовской губерний. С того же времени перешла к решительным действиям против антоновцев и Советская власть. Ликвидация фронтов против Польши и Врангеля позволяла ей двинуть на Тамбовщину крупные и боеспособные воинские контингенты, технику, включая артиллерию, бронечасти и даже самолеты.

27 апреля Политбюро ЦК РКП(б) принимает решение "О ликвидации банд Антонова в Тамбовской губернии", которым Тухачевский назначался "единоличным командующим войсками в Тамбовском округе, ответственным за ликвидацию банд... не позднее, чем в месячный срок". Назначение такого военачальника руководителем подавления крестьянского восстания получило бы отрицательный политический резонанс, поэтому назначение было проведено без огласки. На Тамбовщину прибыли и другие военачальники, отличившиеся в гражданской войне - И.П.Уборевич, Г.И.Котовский. От карательных органов были командированы известные специалисты Г.Г.Ягода и В.В.Ульрих. Численность советских войск на Тамбовщине непрерывно росла: к 1 января 1921 г. - 11 870, 1 февраля - 33 750, 1 марта - 41 848. К лету она превышала 100 тысяч красноармейцев.

Стратегия разгрома восстания состояла в полном и жестоком осуществлении военной оккупации повстанческих местностей, начатой предшественниками нового руководства. Суть этой стратегии с предельной четкостью была изложена приказе N130 Тухачевского от 12 мая, а также в приказе N171 Полномочной комиссии ВЦИК от 11 июня 1921 г. Во время подавления Тамбовского восстания были отработаны все основные карательные технологии ХХ века. История России показывает, как периоды эволюции технологий власти сменяются попытками технологических скачков и даже провалами в технологическую архаику, но это тема отдельного разговора.

"Техноструктура" включала в себя занятие территории войсками, назначаемое сверху управление (сельские ревкомы - "тройки" из представителей армии, чека и парторганизаций). Использовалась тактика "выжженной земли" и репрессии вплоть до расстрела за неповиновение, за укрывательство "бандитов" и оружия, при этом особой жесткостью отличались кавказские части под командованием Киквидзе. Антонов-Овсеенко так описывает эту систему мер: "В основу положена опять-таки оккупационная система, но в связи с прибытием новых значительных сил, она распространена на больший район. В этом районе выделяются особо бандитские села, по отношению к которым проводится массовый террор - таким селам выносится особый "приговор", в котором перечисляются их преступления пред трудовым народом, все мужское население объявляется под судом реввоентрибунала, изъемлются в концентрационный лагерь все бандитские семьи в качестве заложников за их сочлена - участника банды, дается двухнедельный срок для явки бандита, по истечении которого семья высылается из губернии, а имущество ее (раньше условно арестованное) окончательно конфискуется. Одновременно производятся поголовные обыски и, в случае обнаружения оружия, старший работник дома подлежит расстрелу на месте. Приказ, устанавливающий такую меру, опубликован широко за N 130".

Вскоре на собрании представителей от уполиткомиссий обнаружилось, что принятых мер недостаточно - бандитские семьи разбегаются, укрываясь у родственников; иные бандиты отказываются себя называть; оружия сдается крайне мало. Для проверки исполнения приказа была совершена тов. Левиным -уполномоченным ВЧК и тов. Уборевичем инструкционная поездка по трем участкам. По ее результатам были приняты дополнительные меры. "Для выкуривания бандитов из лесов прибегнуть к газам, в каждом случае оповещая об этом мирное население. В случаях, если население будет отказываться называть себя, расстреливать на месте отказывающихся отвечать. Разбирать или сжигать дома бандитов, оставленных семействами. Укрывающих семьи бандитов рассматривать как семьи бандитов и брать вместе с этими семьями в качестве заложников, старшего расстреливать". Эту меру предполагалось проводить только там, где красные части стоят прочно и могут проводить чистку совершенно основательно - до конца.

Из архивных материалов вырисовывается картина того, как приводилось в покорность население бунтовавших деревень. Репрессии обрушивались тотально на всех, от детей до стариков. Особенно широко использовалось взятие заложников (одиночками и целыми семьями), по существу, каравшее мирных, не причастных к восстанию людей. Повсеместно практиковалось уничтожение хозяйств и разрушение домов участников мятежа и их семей. Так, по отчетам политкомиссий, "от 1 июня по 2 июля всего извлечено бандитов - 12 301. Заложников взято одиночек - 3430, семей - 913. Конфисковано хозяйств - 157, сожжено или разобрано 85 домов. За последнюю неделю число изъятых бандит-дезертиров возросло до 16 000, семей - до 1500, конфискованных хозяйств - до 500, сожженных и разобранных домов - до 250".

На территории губернии создавались концентрационные лагеря, в том числе для малолетних детей. В июле 1921 г. потребовалось издать специальное распоряжение Тамбовской уполиткомиссии о запрете ареста в качестве заложников детей, беременных женщин и женщин с малолетними детьми. Однако, в докладе уполномоченной по улучшению жизни детей при Тамбовском губисполкоме приводятся сведения о количестве детей, содержащихся в концлагерях Тамбовской губернии на 1 августа 1921 г., отдельно до 3-х лет - 397, а до 5-ти лет - 758 детей. Это еще более ожесточало повстанцев, которые в качестве ответной меры брали в заложники семьи коммунистов, красноармейцев, советских служащих. В противовес приказу N 130, губком СТК издал свой приказ - "забирать заложниками семьи красноармейцев и советслужащих, конфискуя их имущество", и этот приказ проводился в некоторых районах с величайшей жестокостью (красноармейские семьи прямо вырезались целыми десятками). Местами граждане иногда просили красноармейские части, из боязни белого террора, не трогать бандитских семей.

Наивно идеализировать крестьянскую войну - беспощадный "русский бунт", хотя и не бессмысленный. Повстанцы уничтожали экономику Тамбовщины: портили железные дороги и средства связи, громили совхозы и коммуны. С особой яростью убивали коммунистов и советских служащих, только советских и партийных работников было казнено свыше 2 тысяч, иногда в прямом смысле "каленым железом". По части жестокости обе стороны не уступали друг другу. Такая жестокая репрессивная практика вызывала недовольство даже у тех, кто вынужден был ее проводить. (Деморализация губернской коммунистической организации привела к ее уменьшению почти вдвое с ноября 1920 г. по март 1921 г.)

На основании этих обстоятельств был разработан приказ N 171, усугубивший красный террор в отношении восставших, их семей и их укрывателей. Были даны указания - не разбрасываться, а сосредоточить террор на наиболее влиятельных бандитских пунктах, проводя с неумолимой твердостью. "Без расстрелов ничего не получается. Расстрелы в одном селении на другое не действуют, пока в них не будет проведена такая же мера". Как на образец правильного проведения этих приказов, уполиткомиссиям был указан пример 1-го участка, где "Паревская - упорно бандитская волость - сломлена твердым проведением системы заложников и публичным расстрелом их партиями до выдачи оружия и активных участников банд. Для проведения этих операций усилить уполком-2 прикомандированием к нему тов. Шнеерсона и Ганченко".

Результаты спецоперации были доложены на заседании Полномочной комиссии ВЦИК о ходе проведения в жизнь приказа N 130 на местах 22 июня 1921 г. "В Паревке был очень успешно применен приговор (как к селу Каменке). Первые заложники в количестве 80 человек категорически отказались давать какие-бы то ни было сведения. Они были все расстреляны, и взята вторая партия заложников. Эта партия уже безо всякого принуждения дала все сведения о бандитах, оружии, бандитских семействах, некоторые даже вызвались принять непосредственное участие в операциях по приказу N 130". Эта технология локализации дала свои плоды "В Иноковке, куда уполком-2 поехал из Паревки для проведения аналогичной операции и куда слух о паревской операции дошел раньше, даже не пришлось брать заложников. Население добровольно само пошло навстречу комиссии. Один старик привел своего сына и сказал: "Нате еще одного бандита". Вообще кругом сильнейший перелом".

Остановимся еще на одном приказе Тухачевского - N0016 от 12 июня 1921 г. о применении газового оружия. Ранее этот приказ расценивался, как акт устрашения, теперь стали выявляться факты применения химического оружия. Так постановление столичной Комиссии по борьбе с бандитизмом от 19 июня 1921 г. предписывало: "К газовым атакам прибегать с величайшей осторожностью". В таком указании не было бы нужды, если бы речь шла об устрашающем приказе. Можно привести и прямые свидетельства применения химоружия: например, 2 августа 1921 г был артобстрел "острова, что северо-западнее села Кипец" (Карай-Салтыковская волость): "выпущено 65 шрапнелей, 49 гранат и 59 химических".

Подавляющее военное превосходство властей и запредельная жестокость, прежде всего, предопределили поражение восстания. Постепенно менялось в пользу Советской власти, начавшей переход страны к нэпу, настроение крестьянства. Оказавшись между жерновами войны, измученное террором, необходимостью постоянно приспосабливаться к изменчивой обстановке, оно более всего нуждалось в мирной жизни, в возможности каждодневно трудиться в своем хозяйстве. Документы тех лет говорят об этом с революционным пафосом и лаконизмом. "Бандитизм догнил на кулацком корне. Запасы, награбленные антоновцами, иссякли, кулачество сжало свою помощь. Конский состав поистрепался в гоньбе по губернии, начались полевые работы".

Антоновщина - крестьянское восстание с типичным финалом: военным разгромом при выходе из родных мест. Основная опора восставших - местные крестьяне, ведущие натуральное хозяйство и связанные с сезонным циклом сельхозработ. Никакой "инфраструктуры террора" тогда не существовало: не было торговли заложниками, помощи извне, криминальной экономики. Призывы к всероссийскому восстанию крестьян оказались тщетными - антоновцы были силой только рядом с родным домом. Когда под напором войска Тухачевского антоновские армии оказались в Пензенской губернии, то были разбиты в первом же бою. Летом 1921 г. основные силы Антонова были разгромлены. В последнем приказе Антонова боевым отрядам предлагалось разделиться на группы и скрыться в лесах или разойтись по домам. Восстание распалось на ряд мелких, изолированных очагов, которые были ликвидированы до конца года.

Информационная блокада о подавлении восстания была полной. Даже сейчас рассекреченные архивные материалы не вошли в оборот исследователей. В те годы "знаменитые" приказы ## 130 и 171 были распространенны для всеобщего сведения в пределах Тамбовщины. Так высшее большевистское руководство узнало о методах подавления крестьянского восстания из зачитанной на Политбюро козловской уездной газеты "Наша правда" от 18 июня 1921 г. Особый протест вызвал приказ N171, и в письме Рыкова Троцкому от 18 июля сообщалось, что "в президиум ВЦИК было внесено предложение отменить приказ и отозвать из Тамбова Антонова-Овсеенко и Тухачевского".

В своем отчетном докладе "предполком ВЦИК по Тамб. губ." Антонов-Овсеенко дал ряд практических советов по предотвращению восстаний. Наряду с террором следовало широко использовать практику "тамбовизации" конфликта и технологию прямых коммуникаций. "Для замещения сов[етских] должностей в деревне широко использовать демобилизованных красноармейцев (в общем оправдавших наилучшее ожидания), созывать их иногда на специальные совещания, местами удерживая их в особой организации и постоянно поддерживая с ними связь". Отличный пример профилактики восстания путем "абсорбции революционеров".

По мнению руководителя антитеррористической кампании на случай возникновения новых крестьянских волнений надо: "а) в определенных губерниях иметь на учете бывшие кулацкие элементы (по переписи) и в них прежде всего искать основное ядро восстания; б) создать сельскую, сильную милицию; в) иметь заранее налаженную сеть сельских осведомителей "чека"; г) иметь на особом учете шкрабов, кооперативных работников и вообще работников, соприкасающихся с деревней; д) подготовить несколько автобоеотрядов, наносящих, совместно с конницей, решающие удары шайкам".

Но последний довод короля остается за пушками. Антонов-Овсеенко настоятельно рекомендует следующую технологию - При возникновении восстания выяснение его основных баз, их длительная оккупация для проведения систематической чистки и для восстановления Советвласти, изоляция бандитских шаек от основных слоев деревни, противопоставление этих последних бандам и проведение системы заложничества (семьи бандитов). Современные заводные интеллектуалы, повторяющие, что "партизанскую войну выиграть невозможно" или "военного решения конфликта не существует", по-видимому, не знакомы с материалами Тамбовского восстания или даже биографией Че Гевары.

Занятно, что задолго до Горбачева компартия решила применить "кампанию по "революционной законности" и "гласности", которую не удалось развернуть в должной мере из-за недостатка в подготовленных работниках". Был проведен сбор сведений о злоупотреблениях продработников, совершены переброски их, смещения и отстранения отдельных лиц и предание некоторых суду. Как откровенно говорится в докладе Ленину, "в печати гласность была осуществлена - [для] обывательской "раздраженной мысли" открыт некоторый клапан". Но этот клапан не смог уже выпустить пар народного гнева.

Новые документы обнаружили неожиданные, трагические обстоятельства: в противоборстве оказались армии, одинаковые по составу - крестьянские, одинаково организованные (включая комиссаров, политотделы), присягавшие красному знамени как знамени революции. Между этими армиями, сражавшимися под девизом "Победа настоящей революции!", вооруженная борьба стала борьбой на взаимное уничтожение.

Однако у каждого исторически значимого события есть свои кратко- и долгосрочные последствия. Большевики жестоко подавили крестьянские восстания, но и сами были вынуждены отказаться от немедленного "введения" социализма и удовлетворить главные требования деревни. Эта победа крестьянской революции оказалась равносильной поражению, так как крестьянство не могло институционально закрепить результаты своей революции. Из жесточайшего насилия выросла диктатура, а демократические возможности народовластия сгорели в огне гражданской войны.

Литература:

1. Сб. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии (1919 - 1921 гг.) Библиографический указатель. Тамбов. 1994. 102с.
2. Антоновщина: Статьи, воспоминания и другие материалы к истории эсеробандитизма в Тамбовской губернии. Тамбов. 1923.
3. Советы Тамбовской губернии в годы гражданской войны 1918 - 1921 гг. Сборник документов и материалов. Воронеж, 1989. С.153, 155.
4. Першин П. Н. Аграрная революция в России, М., 1966, кн. 1, с. 375.
5. Чаадаева О. Армия накануне Февральской революции, М.-Л., 1935, с. 58.
6. Доклад В.А.Антонова-Овсеенко в ЦК РКП(б) о положении дел в Тамбовской губернии и борьбе с повстанческим движением от 20 июля 1921 г. The Trotsky Papers. Vol. II P.484-562
7. Есиков С.А., Протасов Л.Г. Антоновщина: новые подходы // Вопросы истории. 1992. N6 - 7. С.50-52.
8. Аптекарь П.А. Как Тухачевский крестьянское восстание подавлял // Независимая газета. 1992. N161 от 22 августа.