Говорят, что у дьявола сладкий голос, и будь моя позиция по отношению к Ираку позицией "ястреба", я бы, наверное, жаловался, что и "голуби" обладают этим преимуществом. "Голубиные" лозунги сейчас у всех на устах. Доводы же "ястребов" сложно озвучить, а их аргументацию легко разбить в пух и прах. Жалкие попытки объяснить свою позицию ставят их в запутанное положение героев "черной комедии".

Кульминационный момент этого фарса я застал в начале этой недели, когда находился в процессе бритья. Я слушал интервью министра иностранных дел программе "Тудэй". Министр заявил, что обнаружено иракское оружие массового уничтожения. Изумленный интервьюер возразил, что это, конечно же, не так. Ага! вскричал министр иностранных дел, так в этом-то все и дело! "Мы обнаружили, что иракцы его скрывают".

Двойная атака Рамсфельда: Саддам должен показать то, что у него есть, или его обвинят в том, что он это прячет.

Логика железная, ничего не скажешь, - если, конечно, неназванная главная посылка (что оружие действительно есть) верна. Но если наличие оружия - это отправная точка, а не возможный вывод из работы инспекторов, то почему бы в таком случае не дать Саддаму 24 часа на то, чтобы он показал им дорогу к этому оружию? Зачем тогда они так старались преподнести иракцам сюрприз и просили еще времени? Последнее заявление Тони Блэра о том, что инспекторы в Ираке не для того, чтобы "играть в прятки", звучало бы правдоподобнее, если бы премьер-министр с самого начала сказал, что не ждет от инспекторов каких-либо открытий. А впечатление складывается такое, что команда ООН и ее британские и американские спонсоры действительно надеялись обнаружить оружие, и когда это не удалось, пересмотрели свою задачу и стали дожидаться, когда иракцы покажут им оружие сами.

Поэтому, к нашей радости, мы, "голуби", можем посмеяться над доводами Буша и Блэра. Но когда мы навеселимся вволю, разве не придется нам задать себе один маленький неприятный вопрос? А что если главная посылка верна? Что если оружие действительно есть, в чем все это время не сомневались Вашингтон и Лондон?

Я вот думаю, что такое возможно.

К этому маленькому неприятному вопросу "голуби" должны добавить еще один. А что если Совет Безопасности ООН в конце концов санкционирует проведение военной операции?

Антивоенный лагерь многое поставил на "курс ООН". Мы сосредоточили свою критику на манере Лондона и Вашингтона намекать на то, что если война необходима, она должна начаться в любом случае, независимо от того, поддержит ли ее Совет Безопасности, будет принята "вторая резолюция" или нет.

Так вот, некоторые "голуби", твердящие о непререкаемости международного законодательства и авторитета ООН, не кривят душой. Если от ООН добьются второй резолюции, то из противников войны они превратятся в ее сторонников. И тот факт, что Америка и Великобритания могли бы атаковать и без санкции ООН, не будет иметь для них значения.

Но есть и другие "голуби", не настолько искренние. В глубине души они считают, что развязывать войну попросту неправильно, однако, не веря в то, что ООН санкционирует нападение, строят свою аргументацию на доверии к Совету Безопасности. Если же ООН все-таки поддастся на уговоры, эти "голуби" не превратятся в "ястребов", но сменят тактику и начнут кричать, что ООН вынуждена была дать свою санкцию, поскольку Вашингтон поставил ей ультиматум. Эти "голуби" останутся противниками войны.

Это их право, но такая позиция будет противоречить тому, о чем они говорили раньше. Ведь теперь они станут игнорировать мнение ООН. Если Совет Безопасности одобрит вторую резолюцию, то независимо от нашего отношения к оказанному на него давлению нам лучше уже быть готовыми к тому, что Совет Безопасности санкционирует применение силы.

Ведь такое, как мне кажется, возможно.

Следующим шагом будет нападение. Поэтому толковый "голубь" должен задать себе еще один вопрос. А что если нападение пройдет успешно?

Когда речь заходит о прогнозе хода военных действий, позиция противников войны становится крайне неустойчивой. Многие из нас примкнули к оппозиции из принципиальных соображений, еще до того, как мы озвучили свои практические возражения. Конечно, есть и такие "голуби", которые выступают против нападения лишь потому, что ожидают провала, и провала, разумеется, нельзя исключать. Рассуждая о рискованности этого мероприятия, каждый "голубь", однако, должен оценить свои собственные мотивы и спросить у себя, действительно ли именно рискованность нападения заставляет его противиться войне. Если операция пройдет быстро, без осложнений и лишнего кровопролития, будет ли он готов признать свою ошибку?

Ведь такое, как мне кажется, возможно.

И что тогда? Что если, когда Саддама и его правительство отправят куда следует, окажется, что европейские защитники арабов, предсказывавшие волнения в Ираке, ошибались? Когда мы, "голуби", настаиваем на том, что, даже если война будет победной, мира нам не видать, - насколько твердо мы сами в это верим? Стали бы мы противиться войне, если бы нас убедили, что война пойдет Ираку на пользу?

Ведь такое, как мне кажется, возможно.

Предположим, что так и будет. Убежденный "голубь" может протестовать и против такого исхода на том основании, что независимо от того, понравится иракцам их новое правительство или нет, мусульманский мир будет оскорблен вмешательством в его дела. Оно пойдет вразрез с "мнением умеренных арабов" (что бы ни значил этот туманный термин, которым так охотно теперь оперируют), и никакого мира во всем мире не получится. Об этом сегодня твердят многие "голуби". Признают ли они, что были не правы, когда выступали против войны, если голоса таких стран, как Египет, Тунис и Марокко, вольются в хор тех, кто поддерживает американскую интервенцию?

Ведь такое, как мне кажется, возможно.

Памятуя об адмирале, который привел 12 доводов против салюта из пушек, причем двенадцатый заключался в том, что нет пороха, мы можем сформулировать позицию "голубя" следующим образом: "Я против войны, поскольку не верю в то, что Ирак скрывает оружие массового уничтожения, а если это и так, я все равно против войны, поскольку она не санкционирована Советом Безопасности, а если санкция последует, я все равно буду против войны, поскольку нападение закончится провалом, а если и не закончится, я все равно буду против войны, поскольку свержение Саддама приведет к дестабилизации положения в Ираке, а если и не приведет, я все равно буду против войны, поскольку она восстановит против нас "мнение умеренных арабов".

Так не пойдет. Так нечестно. Позвольте мне, как признанному "голубю", предостеречь других "голубей" от семи смертельных ловушек:

1) Не убеждайте себя в том, что Саддаму нечего скрывать. Конечно, есть. Он массовый убийца и бандит международного масштаба, плохой человек, возглавляющий скверное правительство; британский премьер-министр и американский президент - хорошие люди, возглавляющие хорошие правительства.

2) Не прячьтесь за спиной у ООН. Ее могут запугать и, в конце концов, заставить санкционировать нападение. Если вы действительно верите, что атаковать неправильно с моральной точки зрения и рискованно с практической, то каким образом поддержка ООН может сделать нападение разумным?

3) Не рассчитывайте на Францию, Германию и Россию как противников войны. Возможно, они просто дожидаются более выгодных предложений.

4) Не связывайтесь с прогнозами исхода военных действий. Если в Пентагоне считают, что нападение вполне может быть успешным, у них есть на то основания.

5) Не надо мгновенно превращаться в знатока внутренней политики Ирака и утверждать, что шииты, курды и сунниты перегрызут друг другу глотки, когда будет свергнут Саддам. Вы не можете этого знать.

6) Не ждите, что "мнение умеренных арабов" будет оскорблено. "Мнение умеренных арабов" приветствует победителей. А Америка может оказаться победителем.

7) Не связывайтесь с теориями нефтяного заговора. Многие принципиальные и разумные люди из британской и американской администрации оскорбляются, когда их подозревают в заговоре с целью присвоения нефти. И потом, вы ведь водите машину, не так ли? Разве сохранность нашего нефтяного запаса не является важным внешнеполитическим вопросом?

Короче говоря, не прячьте свои моральные сомнения под маской высокоумных разглагольствований. Предупреждать о риске обязательно нужно, но если все, что вы говорите, - это всего лишь предположения, скажите об этом и будьте готовы к тому, что в зависимости от исхода событий вас либо оправдают, либо высмеют. Мы сразу же заговорили о том, что если военная операция провалится, Тони Блэр будет скомпрометирован и опозорен. А будем ли скомпрометированы и опозорены мы, если все пройдет по плану? Пожалуй, будем, если построим наши протесты на том предположении, что военная операция провалится.

Не думаю, что военная операция - если она будет - провалится. Мне легко верится в то, что в печати скоро появятся пугающие данные об оружии Саддама, что заблудшие французы и немцы бросятся обратно в овчарню, что ООН примет жесткую вторую резолюцию, что война будет короткой и победоносной, что власть перейдет к новому, хорошему правительству, что лояльная часть арабского мира благоразумно сменит тон, что противники войны сядут в лужу.

Я не боюсь, что военная операция провалится. Я боюсь, что она будет успешной.

Я боюсь, что она станет первой в длинной цепи американских интервенций. Я боюсь, что это начало новой империи - империи, к которой Великобритании, боюсь, придется присоединиться.

Перевод Ольги Юрченко