Карл Шмитт рассматривал политическую борьбу как соревнование проектов вселенского счастья. По крайней мере так он подходил к политической борьбе в демократическом обществе. Сегодня подобный подход выглядит несколько наивно - не только в свете опыта Третьего Рейха (и как раз вовсе не в свете этого опыта), но в свете нашего современного опыта. "Всеобщее счастье" оказалось не более, чем рекламным обещанием, за которым кроются вполне конкретные, далеко не всеобщие интересы. У политических идеалистов нет шансов... За одним печальным исключением: фундаменталисты все еще могут заявить о себе, навязать свою волю сообществу крупных лоббистов и мелких "гешефтмахеров".

В таком изложении кажется, будто "правда" на стороне фундаменталистов. Что ж, можно изложить по-другому. Тупые фанатики все еще могут нарушить покой нормальных людей, занимающихся своими делами. Под "нормальными людьми" здесь понимаются не только политические дельцы, но и те люди, например, кто работал в зданиях WTC, разрушенных самолетами террористов, и те, кто летел пассажирами на этих самолетах, и те россияне, которые спали, ни о чем не ведая, пока их дома не были взорваны. И все те, кому довелось жить в качестве обычных граждан в странах, где царили фундаменталистские режимы. Константин Крылов предложил считать сомнительным термин "обычные люди". Фактически, это призыв всем сделаться фундаменталистами. Призыв вовсе не парадоксальный: с фундаментализмом может бороться только другой фундаменталист.

Любой фундаментализм выдвигает проект для всего мира. Глобальность фундаментальных проектов ведет к тому, что взаимодействие между ними, равно как и между фундаментальным проектом и любым частным проектом, возможно лишь в форме войны на уничтожение. Почитайте хотя бы, что писал Ленин о компромиссах: по его мнению, возможны компромиссы тактические, но невозможны - стратегические. Вообще-то Ленин прав. Однако для обычного человека стратегия сводится к самосохранению, а все прочее - различные уровни тактики. Фундаменталист же отождествляет себя с идеей, торжество которой и является его стратегической целью. Можно сказать, что фундаменталист совершил самоубийство уже в тот момент, когда стал фундаменталистом, когда отказался от себя ради идеи. Разумеется, самоубийство это мнимое: любой человек может отказаться от чего-то своего ради чего-то своего же: например, от продолжения своей биологической жизни ради торжества своего дела. Беда в том, однако, что сами фундаменталисты ошибочно воспринимают подключение себя к делу именно как акт самоотвержения, то есть именно как самоубийство. Поэтому напугать их можно, лишь поставив под угрозу их дело.

Человек частный, напротив, готов жертвовать любым фундаментальным делом ради частного самосохранения, а значит при любых переговорах с фундаменталистами неизбежно согласится: пожалуйста, двигайте свою идею куда угодно, только учтите мои интересы. Идея в результате торжествует, а частные люди сдают позиции одну за другой. Чтобы не сдавать позиций, приходится выдвигать контридею - и вести фанатичную борьбу на уничтожение... Но тогда сами частные люди превращаются в таких же тупых фанатиков. Если угодно, в контрфанатиков, но от этого не легче.

Встает вопрос: а как победить фундаментализм, оставаясь частным человеком, то есть не превращаясь в фанатичного борца с чужим фанатизмом? До сих пор использовался простой способ: частные люди находили контрфундаменталистов и помогали им в борьбе с наиболее опасными фундаменталистами. Гитлеровцев стравили со сталинцами, потом на СССР пытались натравить мусульман (что стало возможным после начала советско-афганской войны), а также националистов - в Восточной Европе и в союзных республиках. Теперь приходится искать кого-то, кто будет готов пожертвовать всем ради борьбы с исламским фундаментализмом. Возможно, усилят фундаменталистов еврейских и христианских... А с ними потом что делать? Да и не следует забывать, что европейские и прибалтийские националисты еще не отошли от победной эйфории, однако вскоре примутся причинять беспокойство нормальным людям, требуя уже не равноправия, но ведущих ролей в международных организациях. А в случае отклонения требований - возможны новые теракты и локальные конфликты.

Как остановить порочный круг? Глеб Павловский недавно заявил, что терроризм превращается в форму бизнеса. Может, в этом как раз и состоит спасение? Пусть фундаменталисты существуют - но не сами по себе, а в некой "инкубаторной" форме. Пусть иногда свершаются теракты - но при этом пусть они будут тщательно спрогнозированы и учтены. И тогда мы сможем надеяться, что на нас не обрушится тоталитарное "всеобщее счастье".

Кирилл Якимец