Арест человека и гражданина Ходорковского - это его персональная драма. Но этому конкретному лицу, ставшему олицетворением отечественного бизнеса, на долю выпало сыграть важную символическую роль. Вне зависимости от того, каковы были изначальные намерения генеральной прокуратуры и инициаторов ареста, заточение Ходорковского приобрело для общественного мнения значение финальной вехи в истории существующего политического режима. Предвкушаемая отставка нынешнего главы Администрации Президента Александра Волошина может только усилить впечатление о том, что Кремль решил радикально сменить курс. Разумеется, президенту такая интерпретация не по душе - лодочнику не по душе качка.

Возможно, если ему и хотелось поменять лошадей в ходе предвыборной переправы, он предпочел бы изобразить это как рутинную технологическую замену кремлевской команды. Но так могло произойти только в стране, где границы политической борьбы очерчены правовым полем. В России - игра полутеней и фигур умолчания, в которую отчасти любит поиграть вся президентская вертикаль. Поэтому, даже жест Путина в сторону суда и права в нашем царстве политических магов и шаманов может быть адекватно прочитан не с помощью Конституции или Уголовного кодекса, а расколдован с колодой гадальных карт или с хиромантией на руках.

Видимо, поэтому арест Ходорковского и стремительно последовавшая реакция со стороны бизнеса и СМИ вызвала у меня ассоциацию с ритуальным жертвоприношением бычков, за которым следует совместная мужская трапеза. Поскольку пресловутая "Группа", о которой писал Глеб Павловский, никак в медийном политическом пространстве себя не проявляла, постольку она и жила в нашем коллективном воображаемом в виде мифологического кентавра. Но шаг, предпринятый прокуратурой по отношению к самому богатому и влиятельному бизнесмену страны, вопреки громким протестам общественности, а затем твердость в голосе президента, прикрывшего сомнительные действия прокуратуры, дали все основания предполагать, что Группа реально существует и действует.

Жертвоприношение фигуры бизнесмена международного и национального масштаба имеет характер порождающей политический порядок схемы. Первый бычок - Ходорковский. Второй, - возможно, Александр Волошин, как мы уже догадались из СМИ. Третий - премьер Михаил Касьянов. Пару дней назад Дмитрий Рогозин с услужливой готовностью сделал наводку на популярную страшилку - Анатолия Чубайса. Почему бы и нет? Более или менее легко назвать первых кандидатов на заклание, но трудно сказать, кто завершит этот список. Внеоккультный, рациональный смысл жертвоприношения сводится к сколачиванию солидарной и сплоченной группы самцов-единомышленников, расширяющейся и крепнущей с каждой новой жертвой, новой каплей крови. Уже со вторым бычком - отставкой Волошина - в круг войдет президент. Эта жертва имеет чрезвычайно большое значение и политический смысл. Если сам президент войдет в круг группы, то, с одной стороны, это окончательно придаст официальный статус новому курсу, а с другой - за президентом-ширмой Группе будет удобнее осуществлять свою политическую алхимию, манипулировать в привычной для себя атмосфере секретности и непрозрачности.

Жертвоприношение - это коллективная клятва, связывающая всех участников в единый политический строй. Отдельные личности из прокуратуры, силовых и государственных структур были вычленены соучастием в ритуальном заклании Ходорковского из бюрократического хаоса, в котором до сих пор пребывали, и повязаны круговой порукой. Опасность подобного закулисного и оккультного образа действия, как я уже говорил, заключается в том, что он является порождающей схемой, то есть творит закон, а значит - и устанавливает норму и приемлемый стандарт политического поведения. Нам, не имеющим доступа к кремлевским коридорам власти, до сих пор ничего не известно об идеологических предпочтениях законспирированной и полумифической Группы - нам только известно, что из пиаровских птичников ею был выпущен петух социальной справедливости. Мы можем строить только догадки о том, как далеко простираются амбиции членов Группы - они работают в сумерках, что не может не вызывать подозрения в том, что цели их носят частный и ограниченный тайной корпорацией характер, а выпущенный петух - имеет искусственную и инструментальную природу.

Предположим, что Владимир Путин совершенно искренне озабочен социальной несправедливостью и правовым беспределом, которые царят в стране, но почему же тогда население не слышит ничего, кроме аппаратных шорохов, зачем нужны фигуры умолчания, вроде отсылки к слабой и коррумпированной судебной системе за объяснениями и конечной справедливостью? Именно таинственный характер политической технологии, избранной президентом, заставляет меня вычитывать оккультный, а не правовой смысл в таком образе действия: заклание Ходорковского выглядит всего-навсего символической компенсацией за насилие над оголодавшим населением, над разграбляемыми недрами, которое фактически освящалось сиятельным президентским присутствием. Населению нужно реальное движение, а символическая компенсация может потрафить лишь временным настроениям масс, но при отсутствии реального движения она со временем обратится в энергии отрицательных величин. Политика социальной справедливости, если на таковую решился сделать ставку президент, должна делаться при открытом свете и перед публикой. Открытость перед общественностью - вот гарант того, что это не демагогия и пропаганда, а продуманная политика.

Итак, "Группа", провозгласившая себя в акте первой жертвы, уже превратилась в достаточно распознаваемый политический силовой полюс. Ритуальное заклание Ходорковского, на которое пошла часть аппарата президента, была совершена как публичный акт. Если последуют другие жертвы, о которых я упомянул, сложное и неустойчивое политическое равновесие будет окончательно нарушено, а нарушение станет официально признанным. Но это только первая стадия - логика нашей местечковой политики потребует развития и тиражирования ритуала жертвоприношения. Для закрепления на отыгранной территории Группе понадобится придание данному ритуалу всеобщей значимости, социального признания: хочет она того или нет в данный конкретный момент, но ей потребуется признание уже не только внутри аппарата президента и в столице. Надо будет действовать системно и с размахом - браться за создание поистине нового порядка, нового режима функционирования власти и собственности. Группа станет перед необходимостью создания собственной идеологии, непохожей на идеологию предшественников, - ей надо будет как-то маркировать свой разрыв с прошлым олигархического капитализма. Какая она будет, эта идеология? - кто-нибудь догадывается?..

Тем не менее, у подобной политической стратегии есть два существенных ограничения. Первое: ее магическая и манипулятивная природа может раскрыться уже тогда, когда Группа попробует сотворить чудо, распространить свою власть на то, что от нее не зависит, то есть на саму природу - например, превратить воду в вино, а нефть, отобранную у ЮКОСа, - в высокие доходы населения. Второе: по мере роста числа жертв, по мере вынужденного выхода на свет, будут неизбежно расти числом сторонники альтернативных магических культов. То есть путинская администрация может столкнуться с таким типом оппозиции, с которым раньше не сталкивалась, и, в итоге, с таким кризисом, "разруливать", который она пока не умеет.

Кстати, слово кризис в переводе с греческого - "решение". Нынешний кризис, ознаменованный закланием Ходорковского, имеет только два исхода, два решения: либо расколдовать аппаратные и закулисные игры и заниматься публичной политикой, либо же продолжить заниматься политическим шаманизмом. Первое решение может стать возможностью прорыва - учреждения правовых отношений государства с бизнесом и гражданским обществом, второе - поведет нас по пути строительства государственной религии и размножения оппозиционных оккультных субкультур. Только ради бога, не стоит сводить этот выбор к вопросам вроде: за или против социальной справедливости? за или против олигархов? за или против Ходорковского?..