|
||
Тема: Итоги Российского Форума | / |
Корпоративная модернизация Часть 3. Корпоративизм "сверху" Дата публикации: 6 Ноября 2003 В третьем классе сидели безработные и ели дешевую мокрую колбасу. Андрей Платонов. "Город Градов" Предыдущие части - Итак, корпоративизм в широком смысле означает проникновение организованных групп интересов в систему государственной власти. Идея корпоративного представительства, являющегося эффективным орудием власти и управления, выглядит перспективно, особенно на фоне До сих пор принято считать, что в России еще нет субъектов для Составляемая ими "властвующая" элита узурпирует право политического представительства, монополизируя такие фундаментальные означающие, как "средний класс" и "гражданское общество". Власть и основные социальные ресурсы концентрируются в руках небольших групп, которые стремятся увеличить лишь степень своей закрытости - и без того значительную, по сравнению даже с Политбюро ЦК. Основой взаимодействия таких корпоративных групп являются клиентельные связи, которые формируются внутри элиты и в субэлитных кланах. Центрами консолидации здесь могут выступать собственники крупнейших корпораций, а в современных условиях - Принято считать, что корпоративная модель взаимодействия удобна при кризисной ситуации в обществе, поскольку позволяет "обходить" все политические группировки с их порой несовместимыми интересами. Естественное ограничение модели виделось в опасности Другой "врожденный" недостаток олигархического корпоративизма "сверху" - это отсутствие внимания к социальным процессам , происходящим "внизу" общества. В таких условиях общество вне узкой "властвующей" элиты распадается на конгломерат кланов и ассоциацию мафиозных структур, где преступное поведение постепенно становится нормой. Роберт Патмен описывает этот феномен как устоявшуюся "народную мафиозную культуру". Ее социальная основа была заложена в нашей стране уже к началу 70-х годов прошлого века. Как Уже Выход из порочного круга безгосударственности видится в увеличении социального капитала, состоящего из двух компонент: потенциала доверия государству (и его символьному репрезентанту) и потенциала горизонтального участия, или корпоративной взаимопомощи. Эти выводы содержатся в фундаментальном труде Роберта Патмена "Чтобы демократия заработала", где приведены результаты двадцатилетнего исследования Италии. Но они имеют вполне универсальное значение. Для социолога Италия - классический пример общества, в котором сосуществуют и взаимодействуют два различных социокультурных уклада: модернистский (Север и Центр Италии) и традиционалистский (Юг Италии). Эти различия проявляются даже в жизненных практиках. Например, если на Севере страны люди приходят на прием к региональной власти с конкретными деловыми проблемами, то на Юге - в поисках протекции или льготного кредита. Отсюда происходит и различие в функционировании самих институтов власти. Жители Южной Италии видят приоритет в извлечении выгод для себя и своего ближайшего окружения, даже в ущерб обществу. (Полагая, что все другие поступают точно так же, - как в неаполитанской поговорке "у меня семья".) Это и есть их осознанный выбор, рациональная модель поведения, закрепленная в жизненной практике. Исследования социальной активности в современной России показали схожую картину. Так, 77% респондентов активно поддерживающих модернизацию (при 48% в целом) прямо заявляют, что "для меня важно мое собственное благополучие, благополучие моей семьи, а все остальное - второстепенно". Таким образом, модернизация на Юге Италии (как и в современной России!) не идет не потому, что там "нет человека как индивида", а, наоборот, потому, что индивидуализм разъединяет людей. Разъединяет настолько, что практически оставляет их беззащитными перед произволом власти. Они уже не верят в "диктатуру закона", поскольку диктат закона приводит лишь к усилению гнета власти, а не к ужесточению исполнения этого закона для всех граждан, "независимо от того, сколько миллиардов у них на счету". Ценность исследования Патмена состоит в том, что он обнаружил важную закономерность. Столь знакомому нам типу "пофигистского" социального уклада противостоит не общество "протестантского типа", а наоборот, общество, основывающееся на коммунотарных ценностях. Иначе говоря, обнаружилось нечто, прямо противоположное тому, что лежит в основе привычного шаблона - либерального представления о "правильном" обществе. Те качества, что еще Маккиавелли называл "республиканскими добродетелями", оказались закреплены в органических структурах малого сообщества на Севере Италии со времен корпоративного государства. Социально-экономические аспекты такого типа ментальности - система "индустриальных округов" - были На Юге, впрочем, индустриальные округа тоже существуют, но весьма специфическим образом. По данным И.Левина В этом отношении современная Россия оказалась ближе к Югу Италии, чем к Северу. Это серьезное предостережение нашим либеральным "модернизаторам", потому что структуры социального капитала имеют обыкновение постоянно самовоспроизводиться. В основе "постиндустриального роста", которым гордятся либерал-империалисты ("Миссия России", Выступление А.Б.Чубайса в Санкт-Петербургском государственном инженерно-экономическом университете, 25 сентября 2003 г.), лежат успехи двух секторов: сырьевого и услуг. Трудно представить себе эффективное малое предприятие в нефтегазовой сфере. (Если не считать "дочек Газпрома" и криминальных владельцев перегонных мини-заводов - "самоваров" - или мирных чеченцев, копающих в своем огороде нефтяной колодец.) Подавляющее большинство российских малых предприятий находится сегодня в сфере торговли и общепита. При этом доля теневого сектора в нашей стране составляет от 30 до 50% реального оборота субъектов малого предпринимательства. Действительно, в случае нынешней России приходится иметь в виду, что мы рассматриваем Формально это соответствует одной из стратегий вхождения "переферии" в мировые процессы, описанной еще Валлерстайном: "Существует путь, по которому области и люди, структурно не входящие в мировую капиталистическую экономику, включаются в нее, расширяя ее, причем их процессы производства посредством этого все более объединяются с процессами осевого разделения труда, а их управляющие процессы все более объединяются с другими процессами межгосударственной системы". Этот социальный распад только закрепляет ориентацию на вывоз сырья, экспорт энергии и "сырых" мозгов, поскольку в России принципиально не создается среды, способной воспринять инновации - мотора "новой модернизации". Тут не спасет и замещающая миграция, так как усиливающаяся деградация социальной среды способствует снижению общественного иммунитета и облегчает проникновение мигрантов с более низкими трудовыми стандартами. (Пенсия в 500 рублей хозяина квартиры и зарплата участкового в 2500 рублей означает, что с суммой в 100 долларов нелегальный мигрант будет комфортно чувствовать себя уже в Подмосковье.) У нас существует шаблон: когда мы рассматриваем опыт Запада, то берем его модернизационную экономическую модель без критического рассмотрения связей с социальными технологиями. Для России упорно пытаться строить фантомные структуры гражданского общества по западному образцу - это выброшенные время и деньги (пусть даже полученные на гранты). Здесь важен не поголовный или формальный охват "всех тварей по паре", как при сборе Гражданского форума. В процессе создания В этой связи следует различать разные типы корпоративизма. Один ("сверху") создается для решения какой-либо тактической задачи и означает искусственное навязывание обществу корпоративного подхода. Второй тип ("снизу") - это органически присущий обществу корпоративизм (как это было, например, при преодолении аномии в годы Муссолини в Италии), перерастающий в устойчивые горизонтальные связи в обществе. В различных странах модель авторитарной консолидации опиралась на свои адаптационные механизмы реализации. Поэтому бессмысленно говорить о некой общей корпоративной схеме, как, впрочем, и о схеме договоренностей по распределению ответственности. Это скорее вопрос И если говорить о "проектном партнерстве", для начала неплохо бы попытаться предоставить лицам, принимающим решения, некий отличный от шаблона уровень социологических знаний. А также конкретные социальные технологии корпоративного взаимодействия типа индустриальных округов, которые следует тиражировать и адаптировать на своей цивилизационной основе. Ведь Российская империя и СССР имели богатый опыт корпоративизма. На разных уровнях в общую иерархическую структуру были вкраплены естественные государственные, этнические, территориальные и другие образования с отлаженными корпоративными механизмами, функционирующие со своими внутренними правами и обязанностями. Успех новой модернизации в России зависит от понимания этой специфики своей культурной практики и своих цивилизационных основ. Только реконструкция социокультурного ядра общества позволит перевести понятие "национального успеха" из виртуального пространства в область реальной политики. Примечания:
|
|
|
||