Через год российско-американское соперничество в космосе может отмечать полувековой юбилей: 12 февраля 1955 года в СССР было принято решение о строительстве космодрома Байконур. Все эти годы две нации - русские и американцы - яростно боролись за превосходство в космических военных технологиях. Однако ни одной из них не удавалось достичь решающего преимущества.

По данным доклада американского министерства обороны, в 1991 году СССР имел превосходство над США в сфере противоракетной обороны и программы противоспутникового оружия. Только у СССР была постоянная орбитальная станция. Кроме того, у Советского Союза было в два раза больше типов космических аппаратов, и он провел в пять раз больше запусков, чем США. По американским данным, СССР обладал также действующей противоспутниковой системой наземного базирования. За последние 13 лет США существенно вырвались вперед в космической гонке, однако пока не добились решающего превосходства.

Рейгановская программа "звездных войн" конца 80-х, как известно, так и не была воплощена в жизнь, однако сумела завладеть умами американского оборонного ведомства. В 1999 году министр обороны администрации Клинтона в докладе президенту и конгрессу заявил: "Доступ в космос, его использование и контроль за космическим пространством имеют решающее значение для военной стратегии".

С приходом администрации Буша намерения американцев милитаризовать космос стали еще более откровенными. США не только официально вышли из договора с Россией об ограничении ПРО, но и изменили всю концепцию его строительства на более инициативную. Теперь речь идет уже не об осторожном и поэтапном развертывании ограниченной системы обороны, а о параллельном развитии и испытании всех мыслимых технологий и компонентов, которые теоретически могут иметь успех.

Вопрос о структуре конкретной оборонительной системы, которая будет принята на вооружение, будет решаться на основе того, какие конкретные виды перехвата - космический, воздушный, лазерный и т.д. - докажут свою наибольшую эффективность. Подобный "форсаж", собственно, и требовал полного отказа от какой-либо координации с Россией при выходе США из договора, что и было в конце концов сделано администрацией "личного друга российского президента". Результаты налицо, и, по последним данным, есть все признаки того, что программа развития американской ПРО движется с опережением.

Технологии размещения лазерного и кинетического оружия на орбите дадут дополнительную возможность вести войну обычными средствами. Они придадут США дополнительные возможности выигрыша в локальном конфликте. Речь может идти о проведении (или угрозе проведения) разного рода блокад государства и лежащего над ним воздушно-космического пространства, а также акваторий, морских путей и территориальных анклавов, подобных Калининградскому. Группировки военных спутников смогут, кроме поддержки действующих наземных группировок в обеспечении связи, разведки и целеуказания, осуществлять прямую огневую поддержку традиционных военных операций. В перспективе вполне можно представить себе ситуацию, когда выигрыш в локальном конфликте достигается космическими средствами нападения. Подобно тому как воздушная война решила исход конфликта НАТО с Югославией.

Если в ходе развития сценария эскалации потенциалы устрашения России и США будут взаимно нейтрализованы, у США появится решающее нетто-преимущество в обычных вооружениях. Им они смогут пользоваться при выяснении отношений с Россией так, как будто у обеих сторон имеются только обычные вооружения.

Заметим, что всю вторую мировую войну у обеих сторон оставался огромный потенциал химического оружия, которое в сознании политиков и военных первой половины ХХ века занимало то место, которое теперь занимает в умах лидеров ядерное. Может показаться странным, что наличие неконвенционального оружия не только не отразилось на результатах войны, но оно даже не было применено ни в одной существенной операции. Очевидно, произошло так потому, что неконвенциональный потенциал сторон был загодя "взаимно нейтрализован" в умах политиков, и развязку определило нетто-превосходство союзников над странами Оси в обычных вооружениях. Об этом стоит помнить тем, кто шапкозакидательски призывает полностью положиться на имеющийся ядерный потенциал страны и не ввязываться в гонку обычных вооружений.

По мере развития США космических технологий новых и неожиданных областей их возможного применения в сфере национальной безопасности будет появляться все больше. Последствия обладания любой технологией невозможно просчитать до тех пор, пока она не оказалась у тебя в руках. Отсюда другой тревожный для нашей страны вывод: по мере расширения американского технологического задела в космической области правильно оценить его последствия для безопасности России будет все труднее. В конце концов, можно вообще потерять лидера гонки из виду и окончательно выбыть из игры.

По поводу американских планов полета к Марсу и "возвращения на Луну". Если привлекательность этой идеи все же заставит испытывающую финансовые трудности Америку раскошелиться, созданные технологии и опыт длительного пребывания человека в космосе опять же позволят американцам продвинуться в военной области (сооружение военно-космических баз в "ближнем космосе" и, возможно, даже на Луне).

Показательно выраженное президентом США Бушем намерение свернуть американское участие в проекте Международной космической станции. Это намерение только подтверждает, что главное в американских планах - достижение технологического превосходства, а не научные открытия. МКС - проект, в котором стороны вынуждены делиться опытом. Пока у России было определенное преимущество в организации длительных космических полетов, для США МКС имела определенный смысл. Теперь, после того как США нацелились на абсолютное технологическое превосходство, любое "соприкосновение" космических проектов двух стран им становится неинтересно, поскольку основную выгоду от сотрудничества получает отстающая сторона. При этом получается, что сотрудничество подрывает главную цель - завоевание неоспоримого преимущества в космосе. Приходится констатировать, что надежды российских энтузиастов совместно с США колонизировать Марс имеют мало шансов сбыться.

Кстати, недавно стало известно, что к 2025 году девять европейских стран и Канада собираются послать на Марс своих "евроастронавтов".

Из вышесказанного тем не менее не следует, что России необходимо срочно создавать параллельную программу полета на Марс. Даже наоборот. На горизонте замаячила технологическая возможность доступа к новым пространствам за пределами Земли. Пока - с неясным практическим значением. (Хотя некоторые специалисты говорят о возможности добычи топлива для термоядерных энергетических станций - гелия-3 - на Луне.) Несмотря на эту неопределенность, можно быть уверенным на 100%, что практическое применение этим пространствам со временем будет найдено. Ситуация напоминает положение накануне эпохи великих географических открытий. Поначалу единственной целью европейских экспедиций был поиск золота, однако по мере освоения новых земель появилось множество других целей.

Параллель между великими географическими открытиями и началом освоения Солнечной системы позволяет сделать и другой вывод: в наибольшем выигрыше не обязательно окажется первопроходец. А, вполне возможно, - тот, кто сумеет контролировать космические пути. Как известно, в гонке к новым землям лидировали испанцы и португальцы, однако военно-морская мощь Англии расставила все по своим местам. И теперь "гонка к Марсу" - это просто пиар-прием для выжимания из американцев денежных сумм на развитие новых технологий. России не обязательно в точности повторять этот трюк. Очевидно, решающие битвы за владение космосом будут происходить по-другому, не так, как мы себе представляем на основании истории минувших конфликтов. Однако для того чтобы понять, как именно, надо развить соответствующие технологии.

Соперники России уже давно приняли концепцию, согласно которой в мире будет властвовать тот, кто будет контролировать космическое пространство. Периодически повторяется тезис о том, что "космос является центром военной стратегии будущего". В контроле над космосом сильнейшая держава видит продолжение стратегии контроля над морскими путями. Как известно, именно преимущество на море обеспечило процветание "владычице морей" - Великобритании.

И прекраснодушные обтекаемые фразы о том, что страна "однозначно сделала свой выбор в пользу недопущения оружейного состязания в космическом пространстве, но для закрепления этого требуются коллективные усилия международного сообщества", по своей бессмысленности могли бы сравниться только с упованьями на прочность печально известного "бельгийского нейтралитета".