Взрывы на железнодорожных путях в Мадриде, прогремевшие спустя 911 дней после 11 сентября 2001 года, поразили меня не сами по себе. Удивил мощный общественный протест: испанцы фактически бастовали сутки напролет после рокового четверга. В пятницу и субботу испанская столица бурлила, не в силах вместить людское отчаяние и негодование. В воскресенье правящие консерваторы потерпели неожиданное поражение от социалистов на всеобщих выборах, причем явка избирателей увеличилась на 8% по сравнению с прошлыми выборами 2000 года.

Кадры мадридских многолюдных демонстраций обошли первые полосы газет по всей Европе и отчасти в Америке. Вспоминаются события годичной давности: беспрецедентные демонстрации против войны в Ираке, которая на тот момент еще и не началась. Как только американские войска вошли в Ирак, выступления прекратились, и это полностью дискредитировало аргументы крайне правых об "арабских деньгах", выманивавших на улицу французов, немцев, канадцев и прочих: мол, они спешат на мороз исключительно за бесплатным кофе от бен Ладена. Наступил апрель, забушевала медийная война, потом была объявлена победа, но только после нее война началась по-настоящему... Дни шли, денег у собирательного "бен Ладена" меньше не стало (благо, цены на нефть растут), но предложите сегодня любому западному человеку выйти на демонстрацию протеста против оккупации Ирака? Он рассмеется вам в лицо. А тут - снова массовые уличные выступления, да еще под крепким социалистическим соусом. И год назад, и сейчас граждане Запада шли на улицу не столько затем, чтобы заявить о своих убеждениях, сколько затем, чтобы обезопасить себя от страшнейшей современной чумы, от ужаснейшей (в их глазах) угрозы - от международного терроризма.

Смерть - всегда испытание. Можно сказать, что смерть главнее всех испытаний, потому что это - последнее испытание. Внезапная, случайная смерть от руки террориста разрушает концепцию смерти-испытания. Все здесь поставлено с ног на голову: жертв оплакивают - и вместе с тем всячески подчеркивают их случайный характер. Сегодня они на телеэкранах, а завтра - жертвы не только террора, но и забвения. Но подсознательно человек помнит, что смерть все равно остается испытанием, причем самым радикальным, разрушающим иллюзорные границы личного пространства. Это создает разрыв между мышлением и реальностью и ведет к прогрессирующей шизофрении.

Сегодня террористическая активность (в том числе в России) тоже поставлена с ног на голову. В начале века убивали мы, и всякий рафинированный интеллигент, ни разу в жизни не тронувший комара, считал за должное солидаризироваться со "студентом", застрелившим "николаевского жандарма". Сегодня в России и по всему миру убивают нас, и люди не понимают, как с этим быть, как реагировать. Пролитая кровь объединяет, от нее ждут почти магического эффекта. Но месяц-другой - и на засохшую кровь льется новая. "Нация" не может победить террор.

Но можно ли сказать, что "нация" как раз разжигает террористическую активность? Имеем ли мы право винить во взрывах "империалистическую политику Запада" или "российский произвол в Чечне"? Это было бы упрощением или ошибкой. Обвинив в террористической активности "силовые структуры", мы бьем мимо цели, причем намеренно. После любого кровавого события мы спрашиваем: "Кто виноват?". Нужно смотреть правде в лицо, а не уходить преступным образом от "скользких тем". Нельзя допускать wishful thinking: мол, стоит лишь "не думать о плохом", и "все кончится". "Давайте, Ватсон, его поймаем - и все кончится". - "Не кончится". (Кстати, в современных условиях хорошо бы заменить фразу на "Давайте, Ватсон, за нас его поймают"). Не найдя правильного ответа на вопрос "Кто виноват?" - мы не сможем понять: "Что делать?".

Безнравственна любая политическая спекуляция на теракте, будь то нападки на власть или, напротив, призывы сплотиться вокруг власти. Истина - посередине. Тем более это верно сегодня, когда террор используется в целях устрашения не одного только правящего класса, но масс. Террор служит орудием подавления, а, в перспективе, полного подавления целых народов. Угнетенность, подавленность западных жителей была заметна еще год назад, когда они каждый выходной шли на мороз за индульгенцией, не забыв уточнить: "Я против Буша, но и против Саддама". Что выражали тогда их бессмысленные забастовки? Страх перед возмездием. Уверен: на самом деле ни один из присутствовавших на прошлогодних демонстрациях протеста не выступал против войны в Ираке. Скорее, они выступали против военных действий: так сказать, за победу без войны. При этом массы прекрасно чувствовали, к чему все клонится, и пытались, вдохновленные wishful thinking, отгородиться от грядущей бойни. Выход на улицу был для них пропуском в рай, как мученическая смерть для шахида. Прошел год, и их ужасные предчувствия оправдались: европейский континент последним пал на колени перед так называемым "международным терроризмом" (с той оговоркой, что австралийцев взорвали на Бали, вдали от дома).

Большая часть и западных, и российских граждан сегодня угнетена. Угнетена, но не подавлена окончательно. Любой новый теракт работает на подавление. И поэтому ответственность за кровавые взрывы ложится на всех, кто планомерно способствует такому подавлению. В противном случае мы рискуем лишь "выпустить пар", осердясь на безобразные тени "Нового мирового порядка", его паяцев и холопов, его Цинноберов. Теракт - это лишь верхушка айсберга, наиболее уродливое проявление антигуманной, безличной власти. Возьмем слово "власть" в его наиболее общем смысле - "машина подавления". Всякое государство есть орудие подавления угнетаемого класса господствующим классом. Современное государство, во-первых, старается максимально расширить границы угнетаемых слоев; во-вторых, легитимизировать угнетение, ввести его в привычку. Для этого и необходимы теракты (независимо от того, кто персонально закладывает бомбу в поезд).

Глупо вешать всех собак за такое положение вещей только на правящую верхушку, тем более когда Хосе Мария Аснар в результате терактов вынужден сложить с себя полномочия премьер-министра. Но мировое правительство существует, это факт. Такой же, как и международный терроризм. Мировое правительство не равнозначно США и Бильдербергскому клубу, точно так же как международный терроризм не равнозначен "Аль-Каиде". Мировое правительство пока работает в "распыленном варианте". Но с каждым новым взрывом, направленным против нас, лишенных собственного голоса, отчужденных от собственного бытия, не впущенных в собственное будущее, - с каждым новым терактом власть обезличивающего меньшинства будет все сильней и сильней. Скоро ей не понадобятся штыки. Эта же власть, кстати, порождает террористов и на "низовом уровне". На самом деле "пояс шахида" - дело рук всего паразитарного общественного строя, по законам которого люди в самом расцвете сил оказываются лишены будущего. В десятках стран мира наши угнетенные братья подвергаются "проверке на прочность". Надо увидеть, что 11 марта и 11 сентября - звенья той же цепи; очередные вехи на пути превращения всей планеты в огромный лагерный барак. И поэтому мы сможем солидаризироваться и с погибшими клерками Манхэттена, и с буржуа, погибшими на "Норд-осте", как бы это ни было для нас противоестественно.

• Андрей Злобин. Нашей оси прибыло ("Время новостей")