В "Новой газете" опубликован аналитический доклад "Крепость Россия", который якобы два месяца гулял по высоким кабинетам и даже лежал на столе у Путина, пока наконец не утек в прессу, вызвав некоторый шухер. Сначала текст был анонимным, пока в его авторстве не сознался Михаил Юрьев, биолог и промышленник, бывший "яблочник" и вице-спикер Госдумы, а ныне евразиец.

Реакция на публикацию выражается в двух словах: бред и провокация. О втором говорит, например, политтехнолог С. Белковский, знающий данную кухню не понаслышке, отмечая, в частности, что в докладе содержится ряд карикатурных пассажей. Действительно, при чтении иных мест впору не то что за голову схватиться, но и пальцем у виска покрутить. Может быть, и не заслуживал бы данный труд внимания, только ведь если звезды зажигают, значит, это кому-то нужно...

Суть предложений - стратегия автаркии во всех областях жизни. Россию предлагается превратить в закрытую "крепость", которая имела бы минимальные контакты с окружающим миром. Оснований для этого приводится два: во-первых, нынешняя открытость создает непреодолимые препятствия к тому, чтобы "догнать и перегнать" развитые Запад и Америку, а во-вторых, эти препятствия вкупе с открытостью неминуемо ведут к исчезновению России как государства, нации и цивилизации. Поэтому задачей ставится изоляция, а также ее идеологическое обеспечение - создание "непреодолимых цивилизационных различий".

Для решения этой задачи предлагаются различные меры государственной политики: от макроэкономики и внешней политики до спорта и системы мер и весов. В экономической сфере, например, дестимулирование импорта и экспорта, ужесточение финансового и валютного регулирования (отмена внутренней конвертируемости рубля и прочие прелести). Инвесторы разбегутся? Прекрасно! Иностранные инвестиции есть безусловное зло, которое надобно извести под корень. Откуда возьмется экономический рост, автор сильно не конкретизирует, указывая лишь, что внутри, за этим высоким забором, можно попустить прямо-таки сверхлиберализм, а коррупцию сократить - так вообще легко.

Аналогично во внешней политике: "наша хата с краю". Сворачивание всяких контактов и отношений (как союзов, так и противостояний), договоров и членства в международных организациях (даже в ООН, хотя по первости, разумеется, в Совете Европы).

Еще чудесатее - новации в более приземленных областях. Так, в спорте, где царит возмутительный разгул космополитизма, надобно этот беспредел прекращать, сворачивая участие в международных соревнованиях, а взамен изобрести новые виды спорта для нашей "крепости". Точнее, тут легким движением руки "крепость" превращается в "корпорацию", а идеологическая задача - в маркетинговую и политтехнологическую. По той же модели выстроены меры в других сферах жизни: оградиться от мира (во избежание влияний) и замещать образовавшуюся пустоту своим, доморощенным.

Многим должны согреть душу запрет на иностранные гранты, сокращение поездок за границу, полное сворачивание изучения иностранных языков и т.п.

Бизнесмен берется судить обо всем, предлагая пиарить, например, такую "простую и очевидную вещь": "мы, Россия, есть не оплот православия, но последний оплот христианства... больше нигде в мире настоящего христианства и настоящей Церкви как тела Христова нет". Интересно, если попросить автора объяснить, что он вкладывает в слова "настоящее христианство" и "тело Христово", что он скажет? Он даже пророчит "ренессанс православия", который у нас "волею Бога" вскоре начнется, - и тогда можно двигать мессианскую идею Третьего Рима. Надо полагать, Бог сообщает Свою волю нашему пророку с доставкой в офис вечерней лошадью. Кстати, наш знаток "настоящего христианства" предлагает еще легализовать полигамный брак. Но это так, мелочи: "искусство требует жертв".

В концепции есть некая пикантность по сравнению с обычными интеллектуальными упражнениями в духе "Россия - родина слонов". Они бывают ужасно скучны хотя бы тем, что находят какое-нибудь "наше все" в затхлых чуланах, пропахшее нафталином да поеденное молью. А г-н Юрьев - человек современный, не лаптем щи хлебает: новые "духовные продукты" создадут и пропиарят идеологические политтехнологи.

В целом проект гармоничный, стильный. Поработал человек. Может быть, даже прослывет мыслителем. И пусть в его опусе имеются явные ошибки и элементы бреда (очевидные даже для соратников из консервативного лагеря), его следует рассматривать скорее как произведение искусства. Хотя бы потому, что на непосредственное применение он вряд ли рассчитан.

Самое смешное в подобных конструкциях то, что слабое звено находится не где-нибудь, а в самом фундаменте. Но это никого никогда не смущает, и подводный камень смело берется в качестве краеугольного.

Вот что говорит г-н Юрьев в интервью: "...одна вещь меня как раз однозначно не устраивает. Это ваша возможность в любой момент собраться и поехать в Прагу. Если бы российская культура... находилась на подъеме, такие поездки были бы не страшны - хоть десять лет живи и учись в Праге, все равно останешься русским. А сейчас - поедешь в Прагу русским, а вернешься (если вернешься) чехом...".

Что всегда удивляет в мировоззрении наших консерваторов - не упуская случая обвинить своих оппонентов в "русофобии", они сами не стесняются демонстрировать великолепнейшие ее образцы. Шутка ли сказать: Россия им видится столь слабой и немощной, что любой контакт с другой культурой для нее убийствен. Заметим, речь даже еще не о Западе, а о бывшем сателлите советской империи, отчего подобные откровения должны быть вдвойне болезненными. Такой глубинный страх и неприкрытое признание своей национальной и государственной неполноценности считаются в определенных кругах верхом патриотизма и почвенничества. Отечество для них - несмышленый младенец, который непременно наберется от "плохих дядей и тетей" чего-нибудь вредного. Младенцу нужны мама с папой, которые его от этого влияния сберегут. На эту роль теоретики державного инфантилизма неизменно назначают государство и власть.

Это тоже старая добрая традиция: видеть в государстве последнюю надежду. Причем государство берется как чистая идея, и каким бы уродливым ни было ее конкретное воплощение, в воображении уповающих на него оно всегда делает все правильно и справедливо - так, как нравится теоретикам. Но дело даже не в этом.

Во многих таких текстах явственно проступает еще одна типичная метаморфоза. Государство как единственное и незаменимое средство спасения нации закономерно превращается в ее главную цель и ценность, и национальная идея подменяется идеей государства, голым этатизмом. Все же остальное - многочисленные старые и новые продукты пиара и политтехнологий - лишь обрамление, фенечки, золотые побрякушки в руках внутренних колонизаторов, на которые простые "туземцы" должны купиться и с удовольствием нести жертвы на алтарь до боли знакомого идола. Кровавые жертвы, "настоящие".

В словосочетании "Крепость Россия" главное слово -"крепость". Сама же Россия, как водится, должна потерпеть, благо, "с готовностью к своим и чужим потерям у нас все и так обстоит нормально". А чтобы не было слишком тяжко и скучно, деткам надо дать хорошие игрушки, и не какое-нибудь суррогатное реалити-шоу, а самое настоящее. Тут автор даже готов наплевать на "защиту устоев", чем обычно "грешат" его коллеги, и легализовать наркотики, упоминавшийся уже полигамный брак, развивать жестокие и кровавые виды спорта и т.п. Чего не сделаешь ради утверждения "выигрышной маркетинговой философии корпорации "Россия": "у вас занудное, суррогатное и импотентное, притом грязное существование; а у нас хоть пока и победнее, но свободная и - главное - настоящая жизнь".

У кого "у вас" - в пояснениях, думаю, не нуждается. Не может русский почвенник обойтись без Запада: если бы его не было, его надо было бы выдумать. Любая "национальная идея" в России не обходится без антитезы Западу: даже предлагая всецело отгородиться от него и изолированно культивировать собственную самость, ни на минуту нельзя забывать о том, кому мы должны "написать в щи". Иначе просто жизнь скучна!

Все бы ничего, да вот беда: младенец уже вырос и научился не только ходить и говорить, но уже вполне освоился в социуме. Его не загонишь обратно в люльку - не захочет и не поместится. Гладить себя по головке он еще позволяет - чтобы и свою тоску по детству утешить, и маму с папой не обидеть, но только до тех пор, пока "предки" не переходят грань, за которой начинается старческий маразм. Фантазии Юрьева ушли далеко за эту грань. Хочется надеяться, во всяком случае.

Нельзя, однако, сказать, что доклад совсем не имеет под собой почвы. В стране у нас проблем хоть отбавляй, в том числе неясными остаются важнейшие моменты стратегии развития. Но эти проблемы надо решать отнюдь не путем строительства очередных безумных утопий и бессмысленного охранительства.