Миф о Масхадове - постоянная головная боль Кадырова

Едва тлеющий миф о легитимном, всенародно избранном президенте Чечни Аслане Масхадове, искусственно "надуваемый" до сих пор в рамках кампании по дискредитации Владимира Путина, который ну никак не хочет садиться с законным президентом Ичкерии за стол переговоров, работает и против Ахмада Кадырова.

Можно сказать, что виртуальная фигура Масхадова и существует до сих пор только потому, что она является объектом политических спекуляций и инструментом давления на Кремль и на Ахмада Кадырова.

Все происходит по одному сценарию: всякий раз, как кто-нибудь произносит волшебные слова "переговоры с Масхадовым", российские и западные СМИ, а также правозащитники и деятели международных организаций (от правозащитных до общеевропейских) впадают в состояние возбуждения и начинают с энтузиазмом обсуждать злокозненность российской власти, не желающей эти переговоры проводить.

Периодическое воспроизведение этого сюжета сопровождается "подкачкой" образа Масхадова, который - как только истерика прекращается - тут же "сдувается". Возможно, поэтому в последнее время кампания под лозунгом "Переговоры Путин - Масхадов немедленно!" сопровождается еще и дополнительными аргументами в виде террористических актов.

Самым горячим в этом смысле было прошлое лето, начавшееся взрывом на День Победы в Каспийске. Затем, после письма Ивана Рыбкина Президенту (Рыбкин, как легко догадаться, призывал немедленно сесть за стол переговоров с Масхадовым), в СМИ развернулась настоящая кампания под уже известным лозунгом, который красовался даже на проплывшем по Москве-реке вдоль стен Кремля речном трамвайчике.

Потом были встречи Рыбкина и Закаева и попытки интернационализации конфликта: Хасбулатов активно пропагандировал идею переговоров под эгидой ЕС и ОБСЕ и грозил терактами по всей России. Тем временем люди Гелаева сотнями пытались перейти в Чечню из Панкисского ущелья. А те, кто перешел, взрывали технику федералов и сбивали вертолеты, в том числе прямо над базой федеральных сил в Ханкале - тогда погибло 118 человек. В конце октябре был "Норд-Ост" и новый всплеск пораженческих настроений среди правозащитников и части правых политиков.

Черту подвел Путин. 10 ноября 2002 года, то есть через две недели после штурма здания ДК на Дубровке, на встрече с группой чеченских общественных и религиозных деятелей Президент окончательно оформил позицию Кремля по этому вопросу - "Те, кто выбирает Масхадова, выбирают войну".

Казалось бы, все слова давно сказаны, ан нет. Стоило на прошлой неделе Сергею Иванову в который раз повторить, что о переговорах с Масхадовым не может быть и речи, а Ахмаду Кадырову признаться в том, что он, как и два года назад, ведет переговоры с Русланом Гелаевым, как СМИ тут же радостно отметили наличие противоречий между главой Чечни и руководителем Минобороны. Хотя на самом деле о Масхадове Путин, Иванов и Кадыров давно говорят одно и то же.

Более того, Масхадов является для Кадырова не меньшим раздражителем, чем для Кремля. Виртуальная легитимность Масхадова постоянно держит Кадырова в подвешенном состоянии ожидания, что вот сейчас появится уже не надуваемая кукла, а живой и вполне дееспособный Масхадов, который скажет что-то вроде: "Я - легитимный президент, а ты кто такой?"

Эти неприятные, хотя и почти необоснованные ожидания всякий раз возрастают в момент обострения кампании - "Переговоры Путин - Масхадов - немедленно!". А ну как Москва и впрямь сядет за стол переговоров? Подобный сценарий будет означать конец политической карьеры Кадырова в Чечне, где всем хорошо известна история взлета и падения Доку Завгаева, который, кстати, отчасти похож на Кадырова именно тем, что его тоже "не любили" в Чечне.

Единственный способ защиты - топить Масхадова любыми способами, стать нужным Москве и поскорее получить титул "легитимного и всенародно избранного". После ноябрьского заявления Путина первую задачу можно считать решенной: Путин не Ельцин и слов на ветер пока не бросал, однако сложности в отношениях с Москвой остались. Центру нужен сильный лидер, на которого можно положиться, но одновременно - не нужен "второй Дудаев", и уж тем более "второй Масхадов".

Как быть любимым?

Существует мнение, что в Чечне "Кадырова" не любят, а охраняющее его военизированное подразделение иначе как "бандформированием" не называют. Не слишком жалуют и.о. президента Чечни и некоторые центральные СМИ, не упускающие любого повода подчеркнуть, что он и сам как бы бывший полевой командир, недостаточно лояльный Москве.

В начавшейся предвыборной кампании Кадырову постоянно придется отражать удары со всех сторон: в Чечне его будут обвинять, что он предал чеченцев, в Москве - видеть в нем нового Дудаева. Чтобы выйти победителем, Кадырову придется демонстрировать свою преданность народу Чечни - противопоставляя себя России, выказывать лояльность Москве - ведя борьбу с террористами, заигрывать с боевиками - изыскивая способы не раздражать Москву, и показывать силу, достаточно большую - для наведения порядка в республике, но все же не настолько, чтобы стать опасным для федеральной власти.

В целом можно сказать, что стабильность в Чечне после президентских выборов будет напрямую зависеть от того, с каким перевесом победит будущий президент. Именно поэтому Кадырову нужна если не оглушительная, то вполне убедительная победа - перевес в несколько процентов, его ни в коем случае не устроит.

Однако имеющегося административного ресурса Кадырова для этого может оказаться недостаточно. Успешное манипулирование итогами голосования при известных условиях является ключом к избранию, но не к признанию лидером. И потому сегодня Кадыров нуждается в серьезном улучшении своего образа в глазах населения и в безоговорочной поддержке Москвы.

Предвыборный расклад не в пользу Кадырова

15 июля в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" ситуация в Чечне обсуждалась в прямой связи с назначенными на 5 октября выборами президента республики. Стоит отметить, что на этот раз это была действительно дискуссия, а не пропаганда некой наперед заданной точки зрения.

Общий тон разговора в значительной степени был задан участниками эфира - депутат Госдумы Владимир Рыжков, обозреватель Александр Рыклин, первый зам. главного редактора "Еженедельного журнала" Александр Гольц и "гвоздь программы" - Сергей Хайкин, руководитель социологической службы компании "Валидейта", московский социолог, начавший в феврале этого года проводить систематические замеры общественного мнения в Чечне.

Желающие ознакомиться с результатами последних опросов, а не с их произвольными пересказами, могут сделать это на сайте Фонда общественного мнения. По итогам этих опросов, адекватность которых уже пытаются оспорить некоторые члены команда Кадырова, получается, что и.о. президента Чечни занимает четвертое место после Асламбека Аслаханова, Руслана Хасбулатова и Малика Сайдулаева.

Прямой президентский рейтинг выше всех у Хасбулатова (25,7%), далее следуют Сайдулаев (23,3%), Аслаханов (22,4%), Кадыров (13,1%), Масхадов (3,8%). При сопоставлении с итогами ответа на вопрос - "За кого из перечисленных политиков вы бы не стали голосовать ни в коем случае?" получается, что лидером среди кандидатов является Хасбулатов, а в глазах общественного мнения лидирует Аслаханов, незначительное отставание которого от Хасбулатова, скорее всего, объясняется тем, что Аслаханов неоднократно заявлял, что участвовать в выборах не намерен.

Хуже всех ситуация у Масхадова (за него ни в коем случае не проголосуют 66,1%). И на предпоследнем месте - нынешний и.о. президента Чечни Ахмад Кадыров (за него отказываются голосовать 61,5%).

Положение Кадырова "хуже губернаторского"

Выступавший в качестве интерпретатора итогов опросов, социолог С.Хайкин постоянно провоцировался собеседниками на рассуждения о реальности победы Кадырова. Разговор был длинный, и в ходе него, опираясь не только на итоги опросов, но и на результаты фокус-групп и свои личные впечатления от регулярных поездок в Чечню, Сергей Хайкин в неявной форме сформулировал главные вызовы, на которые должен ответить будущий президент Чечни.

Обобщая эти формулировки, можно сказать, что предвыборная стратегия кандидата, всерьез претендующего на победу, должна включать в себя не только ответы на простые и очевидные ожидания - вроде требование личной безопасности, жилья и работы, - но и примирение, казалось бы, непримиримых требований:

• Защита от произвола федералов и от беспредела боевиков, с которыми воют эти самые федералы.
• Нахождение баланса между недовольством тем, что в последнее время от рук боевиков все чаще гибнут чеченцы, и реально существующим сочувствием по отношению к боевикам со стороны мирного населения (особенно если жертвами терактов становятся российские военные).
• Дистанцирование от Москвы в глазах населения, и одновременно - получение поддержки Кремля и лично В.Путина.
• Превращение в безальтерантивного, и одновременно - неопасного для Москвы и для чеченских авторитетов кандидата.

На сегодня можно констатировать, что Ахмад Кадыров имеет все шансы решить эти проблемы, если обратит внимание на свои "неприкрытые фланги", наличие которых обусловлено изменения, происходящими в настроения жителей Чечни в самое последнее время.

В частности, опросы свидетельствуют о тенденции перераспределения страхов мирного населения: раньше все боялись только одного - бесчинств федералов, в последнее время - после ряда терактов, жертвами которых стали чеченцы, - в общественном сознании произошел существенный сдвиг, и страх между "зачистками" федералов и бесчинствами боевиков распределяется в соотношении 70% к 30%.

Объективно это, вроде бы, хорошо, но для Кадырова, который последовательно строил свой образ "защитника мирных чеченцев от беспредела федеральных войск" и уделял гораздо меньше внимания проблемам, касающимся боевиков, новая ситуация создает дополнительные проблемы.

Пытаясь ответить на запрос сочувствия к боевикам путем подведения под амнистию как можно большего количества полевых командиров, Кадыров провоцирует беспокойство Кремля, совершенно резонно опасающегося повторения сценария президентства Масхадова. На этом фоне претензии Кадырова на все большую автономию вызывают раздражение у ряда московских политиков, полагающих, что "Москва своими руками создает для Чечни "нового Дудаева".

И так во всем - продолжать можно до бесконечности, вникая во все более мелкие детали. К тому же, в отличие от прочих кандидатов, Кадыров несет ответственность за все, что происходит в Чечне сегодня и будет происходить дальше - по крайней мере, до подведения итогов выборов. Словом, положение его действительно "хуже губернаторского".

Тем не менее, "кто предупрежден - тот вооружен": сегодня, когда главные противоречия, угрозы и новые ожидания обозначены, на все эти вызовы нужно отвечать. Возможно, намекая именно на это, в конце беседы на "Эхо Москвы" Хайкин заметил, что "если Кадыров умный человек - он услышал звоночек".

Ответ Кадырова: перераспределение пиара

Судя по всему, Кадыров совету внял и уже на следующий день (16 июля) произвел комплексный вброс информации, дающей полные и подробные ответы на сформулированные вызовы. Главным ньюсмейкером (большое интервью на сайте "Утро.ру") выступил сын Ахмада Кадырова Рамзан Кадыров, являющийся командиром сводного отряда службы безопасности и.о. президента Чечни. Сам Ахмад Кадыров в тот же день также пообщался с журналистами, но в более сдержанной форме.

В общей сложности отец и сын сказали следующее.

- Личная безопасность мирного населения будет гарантирована усилиями чеченских подразделений, которые защитят население и от террора боевиков, урегулированием проблемы федералов займется администрация.

Рамзан Кадыров, который особо не выбирал выражений, назвал боевиков "зверями, убивающими имамов, директоров госхозов, учителей, стариков, уважаемых людей", и пообещал, что все они получат по заслугам. Следом сын Кадырова обрушился на федералов, отметив, что своей бессмысленной жестокостью они толкают чеченцев в объятия боевиков - "забирают людей в каталажку (за мелкие нарушения), потом они исчезают, а родственники, братья уходят в леса, чтобы мстить".

Более того, Рамзан Кадыров обвинил военных "из вневедомственной охраны" в воровстве и нелегальной торговле нефтью: "Недавно наше подразделение проводило спецоперацию, мы изъяли 40 (!) бензовозов с "левой" нефтью. Бензовозы были доставлены в одну из комендатур. А потом выяснилось, что военные и милицейские начальники реализовали эту конфискованную нефть, положив выручку в карман. Но сейчас все удобно валить на Кадыровых, так проще".

- Попытка достигнуть баланс между реально существующим сочувствием к боевиками и недовольством их последними действиями была осуществлена за счет декларируемого стремления "отделить агнцев от козлищ".

Прямо сказано, что преступников, поднявших руку на чеченцев, будут жестоко карать, а всем остальным, включая сражавшихся с оружием в руках, помогут вернуться к нормальной жизни. Круг лиц, подпадающих под амнистию, будет расширен. К ним отнесены такие заметные фигуры, как Руслан Гелаев - Ахмад Кадыров признался, что ведет с ним переговоры о сдаче, - и Аслан Масхадов, которого Рамзан Кадыров предложил "пожалеть" и тут же унизил, назвав чуть ли не немощным стариком, неспособным управиться с собственной женой.

Очевидно, что целью столь грубого наезда на Масхадова является не "наведение мостов", как в случае с Гелаевым, который вполне может испортить "предвыборную обедню" новым вторжением с территории Грузии, а подчеркивание полной ничтожности бывшего президента и окончательное превращение его в "политический труп".

- Заручиться поддержкой Кремля команда Ахмада Кадырова, судя по всему, намерена, апеллируя к тому простому соображению, что в Чечне нет другой силы, способной хотя бы частично контролировать ситуацию.

Стремясь донести эту мысль, Рамзан Кадыров даже впал в пафос: "Мы защищаем свой народ. Мы должны остановить беспредельщиков. Я даю слово, что в скором времени Масхадова или не будет, или он выступит перед всем миром, признавшись, что был неправ. До выборов мы наведем порядок - в Чечне станет спокойнее".

Далее, обращаясь уже лично к Путину, сын Ахмада Кадырова сказал буквально следующее: "Прекратить то, что происходит в Чечне, можно лишь в том случае, если у президента России здесь будет создана нормальная команда (явный намек на Ахмада Кадырова). Я даю слово, Иншалла - заберем Масхадова, Басаева и скажем: "Владимир Владимирович, вот Чечня, вот конституционный порядок".

На этом фоне достаточно невнятное заявление Ахмада Кадырова о том, что он может отказаться от участия в выборах и уж в любом случае примет выбор народа Чечни, следует также понимать как демонстрацию лояльности, приправленную угрозой - дескать, вот откажусь, что тогда делать-то будете?

В совокупности этот мощный информационные вброс позволяет сделать предварительный вывод о том, что на перераспределение угроз и ожиданий команда Кадырова намерена отвечать перераспределением пиара. В том же ключе уже некоторое время работают и чеченские СМИ - телекомпании и газеты "Грозненский рабочий" и "Голос Чеченской Республики", занятые в основном освещением налаживания мирной жизни и популяризацией политических шагов Ахмада Кадырова (создание Госсовета Чечни, подготовка договора о распределении обязанностей между Федеральным центром и республикой).

Мы говорим - "чеченизация", подразумеваем - Кадыров

В свете всего вышесказанного остается впечатление действительной безальтернативности Кадырова, при условии сохранения курса на "чеченизацию". В этом случае Москве ни в коем случае не нужен в качестве главы Чечни и даже опасен активно заигрывающий с Западом Руслан Хасбулатов. Асламбек Аслаханов еще более опасен как в силу своего популизма, так и из-за отсутствия административного и силового ресурса.

Очевидно, что без внешней поддержки ни Хасбулатов, ни Аслаханов республику не удержат, как не удержит ее и москвич Сайдулаев. К тому же далеко не про всех из них понятно, на чью именно помощь они захотят опереться. Тут Кадыров имеет сто очков форы - он давно объявил, что играет вместе с Москвой, да к тому же имеет одно из самых сильных "бандформирований" в республике.

И именно эта его безальтернативность пугает Москву, которая не может не понимать, что именно полная и окончательная победа Кадырова превратит его в полноценного субъекта политики, а это, в свою очередь, может запустить процесс его освобождения от кремлевской пуповины. Чем тогда обернется так нужная сейчас стабильность - можно только гадать.

Такая вот диалектика.