Русский Журнал
СегодняОбзорыКолонкиПереводИздательства

События | Периодика
/ Политика / < Вы здесь
"Паразитическая поэтика" журнала у Щедрина и Добролюбова
Дата публикации:  31 Марта 2000

получить по E-mail получить по E-mail
версия для печати версия для печати

(вместо рецензии на Максима Соколова)

Как известно, гротеск Щедрина - гротеск речевой в том числе, работающий с гетерогенностью стиля, со стилистическими диссонансами, каждое второе слово - "чужое", либо закавыченное, либо даже и буквально чужое - на чужом языке.

"Но вот лет десять, как я не был на родине, не был с тех пор, как помещики взяли в руки гитары и запели:

На реках вавилонских - тамо седахом и плакахом...

- и до какой степени все изменилось кругом!

С тех пор и народ "стал слаб", и все мы оказались "просты... ах, как мы просты!", и "немец нас одолел!"

Но в скором времени все это изменилось. Пошли в ход "превратные толкования"; явилось на сцену "настроение умов", а там недалеко уж и до "doctrines les plus detestables"... Словом сказать, понадобился "глаз". Et, ma foi! me voila ispravnik!"

"Благонамеренные речи", 1873.

Конечно, есть совершенно бесспорная историческая правда в том, что гротескная стилевая манера в сознании русского читателя закрепилась именно за Щедриным.

Но все же - откуда цитата:

"Ведь ни одного господина нельзя уверить, что над ним смеются не потому, чтоб уж в самом деле "ничего во всей природе благословить не хотели", а просто потому, что его-то благословлять не за что, он-то смешон со своими заносчивыми возгласами о разных ничтожностях".

Это Добролюбов, "Литературные мелочи прошлого года", 1859 год - то есть время, когда Щедрин еще только начинается, да и Достоевский тоже.

Обыгрывание "чужого слова", возникая, видимо, в фельетоне, к середине XIX в. превращается уже в некий основополагающий принцип, который я рискнула бы назвать "паразитической поэтикой журнала".

Цитируемый текст не всегда явно актуален, он может быть классическим, как лермонтовский текст у Добролюбова или как цитаты из Буало у него же (в "Литературных мелочах" нарочито архаический перевод: "Нет на свете такого дурака, который бы не возбуждал к себе удивления в каком-нибудь другом, еще большем дураке", - говорится в одной из сатир Буало..."). Наверное, все и начиналось с бурлескного цитирования классических текстов. Часто обыгрывается публицистический штамп:

"Лесть и самообольщение - таковы были главные качества современности в литературных явлениях последнего времени. Странно сказать это о литературе в то время, когда она из кожи лезла, по собственному признанию, преследуя и обличая, карая и вырывая с корнем всякое зло и непотребство на земле русской".

"Литературные мелочи".

"А тут - представляется громадное чудовище, называемое "дурною средою" или "пошлою действительностью", и против этого чудовища выводятся какие-то пухленькие младенцы, наивные, ничего не знающие и не умеющие, ко всему доверчивые и по своему внутреннему бессилию находящиеся действительно в полной зависимости от окружающей "среды".

"Благонамеренность и деятельность".

Уже даже и слово "среда" Добролюбов произнести непосредственно, так сказать, не может, оно для него слишком перегружено ассоциациями.

Шкловский, определяя журнал как жанр, писал: "Любопытно, что Гейне в одну из своих прозаических книг, кажется, "Путевые заметки", попросил Иммермана вписать две страницы - все равно какие. Возможно, что здесь ему понадобилась комбинация стилей, похожая на ту, которая создается в персидских "пестрых сказках" чередованием персидских и арабских строк. Включая в свою прозу чужую прозу, Гейне работал, конечно, как художник, но прием его - прием журнала" ("Журнал как литературная форма").

Один из случаев стилистической пестроты - центонность. Добролюбов смешивает лермонтовского "Демона" и пушкинскую "Полтаву", которые у него начинают звучать удивительно похоже:

"зовет прекрасное мечтою, презирает вдохновенье, не верит любви, свободе, на жизнь насмешливо глядит, словом - не имеет никаких убеждений и способен только к глумлению. <...>

Что он не ведает святыни,

Что он не помнит благостыни,

Что он не любит ничего,

Что кровь готов он лить, как воду,

Что презирает он свободу,

Что нет отчизны для него...<...>

Ведь ни одного господина нельзя уверить, что над ним смеются не потому, чтоб уж в самом деле "ничего во всей природе благословить не хотели".

Так что центоны не мы придумали.

Лингвисты говорят, что во второй половине и особенно в последнюю треть прошлого века в формировании русского литературного языка все большую роль стал играть жаргон казенной риторики и документа. Отсюда угроза не ассимилированного языком варваризма, неопределенно-многозначного официального слова. Язык через литературу защищается, иронически остраняя все это.

И еще таким образом литература защищается от агрессии публицистики, перенося войну на территорию конкурента. Для публицистики как таковой свойственно отношение к слову как к нейтральному, служебному материалу. У Белинского, например, это именно так. В публицистике середины века слово становится самоценным, это уже эстетический объект. Об этой особой эстетике говорил Писарев по поводу Щедрина, в пылу полемики приравнивая Щедрина к Фету и уверяя, что оба они в равной степени пишут только ради красного словца. Писарев отметил (и в сущности не так важно, как он это оценил) важный момент в истории нашей словесности - формирование поэтики бесфабульной прозы. Это была поэтика альтернативная - альтернативная по отношению к "прозрачной форме" реалистической повествовательной прозы, создававшей иллюзию "второй реальности".

Политическая проза Максима Соколова, воспроизводящая некогда уже отработанные приемы, неслучайно имеет у нас такой большой и преимущественно писательский, художнический успех. Ведь бесфабульная проза существует не на периферии, а на самой что ни на есть магистрали современной литературы, да и потребность в остранении мертвого слова у постсоветского человека большая. У нас так долго не было нормальной политической журналистики, что ходовые приемы старого фельетона обрели первоначальную свежесть. Возможно, что сам стиль Соколова осознается (по крайней мере автором) как одна большая цитата (в основном, видимо, из Щедрина), а следовательно, представляет собою цитату в квадрате. Стиль, безошибочность которого проверена, оказывается еще и стилем ретро. Это хорошо сочетается с идеологией Соколова, представляющей такое непривычное и потому пикантное для русского читателя (да простится мне этот цинизм) соединение консерватизма и просвещенности. (Сейчас, в начале 2000 г., есть возможность проверить, перевесит ли в читательском мнении эстетическая составляющая этих фельетонов их идеологическую составляющую, которая начинает выглядеть несколько опасной и отпугивает от Соколова его былых поклонников.) Кстати, впечатление, которое производят статьи Соколова, уже читанные нами в газетах и собранные в двухтомное издание, наверное, помогает представить то, что мы не можем уже ни почувствовать, ни понять. И хотя тексты Щедрина и в художественном, и, к сожалению, в политическом отношении в современной России, как известно, очень актуальны, но даже и они, если позволено судить о Щедрине по опыту с Соколовым, должны были производить на своих первых журнальных читателей иное и в итоге более яркое впечатление, нежели на читателей собраний сочинений.


поставить закладкупоставить закладку
написать отзывнаписать отзыв


Предыдущие публикации:
Иван Иванович Контраоллов, Трагедия не только муниципального масштаба /30.03/
О том, почему скрестили клюшки Путин с Яковлевым
Сергей Земляной, За что ратовал российский электорат в прошлое воскресенье? /28.03/
Homo politicus по-русски - не только отзыв, но и ответ. А сегодня - еще и выход за рамки привычных диагностических парадигм.
Сергей Кирухин, Австрийский тупик европейской политики /28.03/
Европейские политики осознали необходимость исправления ситуации и начинают прощупывать почву. При подготовке лиссабонской встречи говорилось о пересмотре принятых в отношении Австрии решений. В бундестаге согласован план поездки в Австрию парламентской делегации.
Эксперты о выборах: выпуск 8 /28.03/
На вопросы отвечает Рашид Нугманов - кинорежиссер и соавтор журнала "Арба".
Ли С. Волоски, Государственная власть в новом исполнении /28.03/
Деятельность олигархов довела до нищеты широкие слои российского общества, и мало что говорит о возможности каких-либо изменений при Путине. С российскими олигархами нужно обращаться как с париями, пока Путин не национализирует подконтрольные им нефтяные компании.
предыдущая в начало следующая
Галина Зыкова
Галина
ЗЫКОВА

Поиск
 
 искать:

архив колонки: