Неожиданный приезд в российскую столицу трех лидеров сербской оппозиции - Вука Драшковича, Зорана Джинджича и Воислава Коштуницы - должен был, по замыслу его организаторов, продемонстрировать поддержку Москвой югославских демократов. А на деле показал почти полное безразличие российской политической элиты - причем не только находящейся во власти, но и находящейся около власти - к оппозиции Слободану Милошевичу. И тем не менее вряд ли стоит обвинять в провале поездки оппозиционных лидеров официальную Москву: сам процесс подготовки этого приезда Драшковича, Джинджича и Коштуницы подразумевал подобный результат.

Непосредственным поводом к визиту стало запрещение официальными властями белградской радиостанции "Студия Б". В неюгославских СМИ эту радиостанцию, как правило, характеризуют как независимую. Однако российский читатель должен отдавать себе отчет в том, что это независимое радио в посткоммунистической стране: критикуя власть, "Студия Б", как правило, солидаризируется с позицией возглавляемой Вуком Драшковичем партии Сербское движение обновления. Не удивительно поэтому, что вождь СДО оказался одной из главных фигур в стихийных митингах и демонстрациях, которые начали проходить в Белграде и других городах Сербии в поддержку независимых СМИ. На одном из таких митингов Драшкович, кстати, недавно уже побывавший в Москве, заявил, что получил приглашение вновь посетить российскую столицу и обсудить создавшуюся ситуацию. Однако белградские источники утверждают, что Драшкович вначале сделал подобное заявление, а уж затем его сотрудники начали поиск приглашающей стороны - и нашли его в лице парламентской фракции объединения "Яблоко". Российский МИД же вряд ли был готов к серьезным консультациям с оппозиционерами. Внешнеполитическое ведомство действительно осудило нарушение свободы прессы в Югославии, однако подобное заявление может быть расценено скорее как жест в сторону западных стран, выступивших с гораздо более жесткой реакцией на разгром "Студии Б" и в это же время имевших претензии к российским официальным лицам, допустившим визит в Москву министра обороны Югославии Драголюба Ойданича, объявленного Гаагским трибуналом военным преступником. Что же касается переговоров с оппозиционерами, то в российских дипломатических кругах уже не раз без оптимизма констатировали, что разобщенная и не имеющая отчетливой программы действий сербская оппозиция вряд ли сегодня может представлять из себя реальную альтернативу отлаженной машине власти Слободана Милошевича.

Происходившее в Белграде после заявления Драшковича о том, что он приглашен в Москву, только подтверждало эту оценку. Два других оппозиционных лидера - Джинджич и Коштуница - вовсе не хотели прибывать в Россию в качестве политиков, сопровождающих Драшковича, и добивались для себя персональных приглашений. Кроме того, представители возглавляемых этими лидерами демократических партий вообще выражали сомнения в целесообразности поездки в Москву. Драшкович, по мнению этих оппозиционеров, попытался в очередной раз сыграть на чужом поле - поле Слободана Милошевича. Именно югославский президент и близкие к нему СМИ постоянно создают у югославских граждан впечатление о решающей роли поддержки Россией СРЮ: когда на прошлой неделе Белград посещала делегация Государственной Думы во главе с бывшим премьер-министром СССР Николаем Рыжковым, ее принимал Слободан Милошевич, а официальные СМИ Югославии особо подчеркивали близость взглядов собеседников и присутствие на этой встрече российского посла в Югославии. Для оппозиционного же электората гораздо более привлекательным выглядят лозунги о необходимости прорыва международной блокады Югославии, улучшения отношений с западными странами, интеграции страны в единую Европу - Джинджич и Коштуница, как правило, говорят сторонникам именно об этом. И после своей поездки в Москву они получили дополнительную возможность обратиться за помощью к Западу. В российской столице высшим уровнем встреч для весьма представительной оппозиционной делегации оказался прием у заместителя министра иностранных дел России Александра Авдеева. От встреч с югославскими оппозиционерами уклонились и министр иностранных дел России Игорь Иванов, на свидание с которым рассчитывал Драшкович - без объяснений, и председатель комитета по международным делам Дмитрий Рогозин - по состоянию здоровья, которое позволило ему уже во вторник вести насыщенные переговоры в Киеве. Правда, Рогозин в определенном смысле пролил свет на свои представления о контактах с оппозиционерами, заявив о необходимости равноудаленных контактов и с властью, и с оппозицией в СРЮ. Учитывая известную близость председателя международного комитета к нынешней власти, можно, по крайней мере, считать эту позицию отвечающей официальной тактике Москвы.

Пропагандистский эффект от приезда югославских оппозиционеров, таким образом, получился противоположным намерениям Вука Драшковича. Югославские демократы даже не провели пресс-конференции, в то время как посол СРЮ в Москве Борислав Милошевич как раз накануне их приезда в очередной раз встретился с журналистами. Российская пресса разочарованно констатировала отсутствие серьезных контактов. Официозная белградская "Политика" с видимым ехидством предложила читателям ознакомиться с перепечаткой из болгарской газеты "Дума": обозреватель софийского издания отметил, что оппозиционные югославские лидеры прибыли в Россию "со своим хлебом-солью", столкнувшись с тщетностью усилий по привлечению российского политического истеблишмента на свою сторону.

Персона. Вук Драшкович

Писатель Вук Драшкович считается одним из наиболее авторитетных оппозиционных лидеров в Югославии. К тому же возглавляемая им партия Сербское движение обновления (СДО) - пожалуй, единственная из оппозиционных партий, имеющая реальные организационные структуры не только в Белграде, но и в провинции. Однако его конкуренты по оппозиционной деятельности уверяют, что этого человека с большой натяжкой можно назвать демократом. Драшкович - не коммунист, это безусловно. Но он не менее авторитарная личность, чем Милошевич, - и к тому же, в отличие от действующего президента страны, Драшкович еще не познал наслаждения вожделенной властью и страстно к ней стремится. Эту его черту великолепно знает каждый серб. И Слободан Милошевич удачно ее использовал, предложив человеку, которого он сам же сажал в тюрьму и освободил только под влиянием общественного мнения Запада, пост вице-премьера югославского правительства - как раз накануне начала этнических чисток в Косово. Примечательно, что Драшкович, до натовской акции в Косово не сильно отличавшийся от власти в оценке происходящего, принял это предложение и ушел с корабля югославской власти уже в разгар войны. Однако даже после отставки Драшкович выступал за сохранение Милошевича в качестве президента страны, настаивая на его легитимности. Он присоединился к призывам к отставке Милошевича только после того, как увидел нарастание массового движения другой оппозиции, - но присоединился, чтобы возглавить его.

Демократическая репутация Драшковича во многом поддерживается западными СМИ. Однако югославские оппозиционеры критикуют его нередко не менее жестко, чем Милошевича. Так, лидер Лиги социал-демократов Воеводины Ненад Чанак считает, что Драшкович должен был бы завершить свою политическую карьеру на скамье подсудимых гаагского трибунала, так как голосовал за этнические чистки в Косово, и что он потерял своих сторонников прежде всего в Белграде. Однако нельзя не замечать, что Драшкович никогда особо не камуфлировал своих взглядов - даже в дни знаменитых студенческих демонстраций блока "Заедно" в Белграде, когда Драшкович, Зоран Джинджич и Весна Пешич - тройка лидеров оппозиции - были желанными гостями в западных столицах, а в Москву Вук приезжал по приглашению Егора Гайдара. Своей жесткой позиции по Косово Драшкович и тогда не менял, от мыслей о великой Сербии и тогда не отказывался. Вряд ли на Западе этого не знают, однако здесь нуждаются в сильной альтернативе Милошевичу и закрывают глаза на авторитарные черты и политические взгляды оппозиционного лидера...

Персона. Зоран Джинджич

Зоран Джинджич - вероятно, именно тот лидер, которого во главе Сербии хотел бы увидеть Запад. Политик с европейским образованием, руководитель весьма либеральной Демократической партии Сербии, один из вдохновителей знаменитых демонстраций сербской оппозиции против режима Милошевича (оппозиции тогда удалось доказать свою победу на местных выборах и Джинджич ненадолго стал мэром Белграда). Однако пока что совершенно неясно, каким образом Джинджич может стать во главе Сербии. У него те же проблемы, что и у любого либерального политика в посткоммунистической стране, почти лишенной к тому же среднего класса. Его воспринимают как героя в Белграде и нескольких других крупных городах, не принимают всерьез в поселках и не знают в селах - к тому же для сельской публики он слишком интеллигентен.

К чести Джинджича нужно сказать, что он сам выбрал для себя такой отнюдь не выигрышный в условиях сегодняшней Сербии имидж. В начале своей политической карьеры он был совершенно другим. Боснийский серб, Джинджич энергично поддержал Радована Караджича. Его нередко можно было увидеть в Пале, ставке Караджича, но по мере развития ситуации Джинджич сумел понять опасность боснийской войны и обвинил в ее развязывании Слободана Милошевича. Понятно, что подобная позиция не прибавила Джинджичу популярности среди тех, кто жалел не столько о развязывании войны, сколько о ее проигрыше. И понятно также, что блок партии Джинджича с Сербским движением обновления Вука Драшковича вряд ли можно назвать блоком единомышленников. К тому же оба политика друг друга на дух не переносят. Драшкович уверен, что он безальтернативный вождь оппозиции, а Джинджич всегда и во всем стремится быть первым номером. Поэтому романтическая коалиция "Заедно" ("Вместе"), выводившая тысячи людей на белградские улицы, распалась почти сразу же после признания правящим режимом результатов выборов в местные органы власти. Не получив ожидаемой власти в Белграде, Драшкович вступил в блок с социалистами Милошевича и, добившись отставки Джинджича, вскоре вошел в югославское правительство. Однако возможно, что нахождение в оппозиции только укрепило репутацию Джинджича - по крайней мере, на Западе. В то время, как Драшкович выступал от имени югославского правительства и, по сути, прикрывал своим авторитетом этнические чистки в Косово, Джинджич продолжал оставаться наиболее последовательным оппонентом режима. После начала конфликта с НАТО лидеру сербских демократов пришлось скрываться от призыва в армию в Черногории - причем примечательно, что после войны судебные инстанции не усмотрели в его действиях состава преступления, что явилось важной психологической победой оппозиции. К этому же периоду относится интенсивное сотрудничество Зорана Джинджича с черногорским президентом Мило Джукановичем, вместе с которым он посещает ряд западных столиц и публикует несколько концептуальных статей.