17.03.99

Послекризисное общество тянется к системной стабильности

Владимир Петухов

1. Социальное самочувствие в послекризисном обществе

Пошло второе полугодие после августовского кризиса. Однако перемены, происходящие в обществе, позволяют говорить об его "нелинейной" реакции на экономические и политические потрясения. Вместо ожидаемого роста социальной напряженности мы наблюдаем, скорее, ее некоторое ослабление. Действительно, где массовые волнения, охватывавшие страну прошлой весной-летом? Где радикальное полевение общества, предрекавшееся многими аналитиками? Где харизматические вожди, которые должны были, по тем же прогнозам, повести за собой "протестные массы"?

Между тем, финансовый кризис весьма существенным образом отразился на жизни практически всех россиян. Как показывают результаты всероссийских социологических исследований, проведенных Российским независимым институтом социальных и национальных проблем, 88% опрошенных считают себя пострадавшими в его результате, из них еще 49% считают ухудшение своего материального положения "очень значительным". Главным следствием осеннего кризиса для населения стал финансовый проигрыш из-за роста цен при прежнем уровне заработной платы - в этой форме кризис затронул три четверти населения (75%). Другое массовое проявление кризис получил непосредственно в сфере трудовой деятельности людей - 17% респондентов испытали сокращение своих доходов из-за трудностей, с которыми столкнулись в результате кризиса предприятия и организации, на которых они работают. Спектр других проявлений довольно узок, и сфера их действия невелика: 3,5% испытали затруднения из-за замораживания банковских вкладов, 5% в связи с кризисом потеряли работу либо оказались в неоплачиваемом отпуске или перед угрозой увольнения.

Естественно, сложившаяся ситуация не могла не отразиться на оценках населением 1998 года как для себя лично и для своей семьи, так и для России в целом. Данные, представленные в таблице, наглядно показывают, что население России оценивает 1998 год как самый плохой за три последних.

Таблица 1

Динамика оценки населением итогов 1996, 1997 и 1998 годов для себя лично и для России в целом, в %

Оценка итогов	1996			1997			1998
года	для себя (своей семьи)	для России в целом	для себя (своей семьи)		для России в целом	для себя (своей семьи)		для России в целом
Очень удачный	1,2	0,4	1,1		0,3	0,8		0,2
В целом хороший	21,3	8,3	23,4		3,7	14,8		1,9
Трудный	50,1	59,6	52,6		55,1	52,2		44,5
Очень тяжелый	23,8	25,1	20,6		36,2	29,7		49,7
Затруднились ответить	3,6	6,6	2,3		4,7	2,5		3,7

Сравнительный анализ приведенных данных показывает, что, во-первых, за последние три года в 1,5 раза уменьшилась доля населения, положительно оценивающая итоги года для себя, и более чем в 2 раза сократилась доля тех, кто дает благополучную оценку итогам года для страны в целом. Во-вторых, за это же время произошел общий рост негативных оценок результатов прожитого года. Как "очень тяжелый год" лично для себя оценили 1998 год в 1,5 раза больше россиян, чем в 1996 году, и в 2 раза больше - для всей страны. С другой стороны, по-прежнему в составе населения выявляется заметно большая часть граждан, удовлетворенная своим собственным положением по итогам истекшего года, нежели его результатами для России в целом. Это означает, что, несмотря на все финансовые обвалы и кризисы, в нашем обществе сохраняется слой людей (в разные годы - от 15% до 30%), не испытывающих прямой зависимости своего личного благополучия от состояния дел в экономике в целом.

Итак, финансовый кризис действительно весьма существенным образом отразился на жизни значительного числа россиян. Одновременно с этим можно с большой уверенностью утверждать, что кризис осени 1998 года не носил характер экономической катастрофы, во всяком случае в восприятии значительного числа россиян, и, соответственно, ни сейчас, ни в обозримой перспективе социальный взрыв России не грозит. В чем же здесь дело? Только ли в извечном долготерпении российского народа? Отчасти, безусловно, и в этом. Но есть и другие не менее значимые причины сравнительно спокойной реакции общества на кризис.

Прежде всего, для подавляющего большинства населения страны кризис начался отнюдь не 17 августа 1998 года, а как минимум 5-6 лет назад. За эти годы произошло освоение соответствующих "экономических ниш", создающих достаточно определенные алгоритмы выживания в условиях хронического кризиса.

Кроме того, кризис в наибольшей степени затронул население мегаполисов, прежде всего Москвы, а также отдельных социальных групп (служащих банковских структур, риэлтерских компаний, туристических фирм, журналистов и т.д.), которые по уровню дохода и образу жизни в определенной степени уже приблизились к западным стандартам среднего класса.

Как выяснилось, эти группы оказались совершенно не подготовлены к изменению в худшую сторону своего материального и социального статуса в отличие от низкодоходных групп, для которых борьба за выживание стала нормой. Отсюда и разрыв в реакции на происходящее: с одной стороны, довольно спокойная в провинции, как месте концентрации наименее обеспеченных слоев населения, с другой - близкая к панике, почти истерическая, во всяком случае на первых порах, - со стороны высокодоходных групп и центральных СМИ.

Подтверждением того, что осенний кризис не был в восприятии людей чем-то экстраординарным, является тот факт, что 74% граждан оценивают отдельные стороны своей жизни на "хорошо" и "удовлетворительно" или во всяком случае не считают их критическими даже на фоне реального снижения уровня собственного материального обеспечения. Причем эта тенденция характерна вообще для последних 8 лет (см. табл. 2), в течение которых независимо от экономических, социальных и политических коллизий более 70% населения в целом удовлетворено своей жизнью. При этом оценка "удовлетворенности жизнью" носит достаточно условный характер, поскольку связана с постоянным и неуклонным снижением планки жизненных притязаний. Это, в частности, выражается в том, что по большинству позиций россияне оценивают условия своего существования лишь на "троечку" (61,6%). А в том, что касается оценки уровня материальной обеспеченности и возможности отдыха в период отпуска, число оценивающих на "двойку" (53,9%, 55,0%) превысило число тех, кто оценивает даже на "удовлетворительно" (42,0%, 44,5%). Таким образом, сравнительно высокий уровень удовлетворенности жизнью обусловлен не столько материальными факторами, сколько удовлетворенностью социальными связями и отношениями в среде непосредственного обитания (отношения в семье, с друзьями и т.д.).

Таблица 2

Динамика самооценки населением России своих жизненных условий, в %

Аспекты повседневной жизни	Доля оценивающих условия своей жизни не ниже, чем хорошо или удовлетворительно
	1993 апрель	1995 июль	1997 декабрь	1999 январь
Материально обеспечены	63	55	56	46
Питаются	79	76	82	72
Одеваются	72	70	70	64
Состояние здоровья	82	78	76	76
Жилищные условия	72	75	76	81
Отношения в семье	93	90	91	91
Возможность проведения досуга	65	58	61	61
Возможность отдыха в период отпуска	56	42	46	45
Возможность общения с друзьями	87	83	86	87
Возможность реализовать себя в профессии	68	64	61	62
Возможность свободно выражать свои политические взгляды	86	78	79	80
В целом жизнь складывается	80	73	78	74

Кстати сказать, социальная анклавность весьма характерна для постперестроечной России. Люди сегодня все в большей степени соотносят себя, условия жизни и существования своих семей с "ближним кругом" (родственники, соседи, сослуживцы и т.п.) С ними часто идентифицируют себя до трех четвертей россиян. Поскольку эти условия, даже ухудшающиеся сегодня по сравнению с началом 90-х годов, тем не менее сопоставимы с условиями жизни их ближайшего окружения, то реакция на кризисные явления не столь остра.

Таблица 3

Сравнительная оценка населением уровня материального положения в настоящее время и в период 1990-1991 годов, до начала рыночных реформ, %

Уровень материального положения	1990-1991гг.	В настоящее время
Значительно лучше, чем у окружающих	4,3	1,5
Несколько лучше, чем у окружающих	20,8	9,0
Примерно такой же, как у окружающих	61,3	53,7
Несколько хуже, чем у окружающих	7,1	18,8
Значительно хуже, чем у окружающих	1,6	10,8
Трудно оценить	4,9	6,2

Что касается собственно материальной стороны жизни, то результаты исследования показывают, что на протяжении последних пяти лет здесь нет ни резких взлетов, ни падений, а имеет место медленная, но неуклонная деградация. На рис. 1 изображена кривая "плавного" падения доли населения, живущей в условиях минимальной, но все же достаточной для физического воспроизводства материальной обеспеченности, которая к началу 1999 года хотя достигла самой низкой отметки за период с начала реформ 1992 года - 46%, тем не менее не привела к резкому обвалу.

Рисунок 1

Таким образом, медленный дрейф в сторону постоянного общего снижения уровня жизни налицо и, скорее всего, продолжится в обозримой перспективе. При этом опыт как советской, так и мировой истории говорит о том, что медленное снижение жизненных стандартов создает ту ситуацию, при которой общество не только не способно на широкомасштабный протест, но и входит во все большую зависимость от властей всех уровней.

Наконец, следует учитывать принципиальное отличие нынешней ситуации и ее восприятия обществом от аналогичной, скажем, конца 80-х - начала 90-х годов, когда страна также находилась на грани экономического коллапса и распада. Тогда вследствие экономического и политического кризиса общество раскололось практически на два непримиримых лагеря - сторонников и противников реформ. Ничего подобного не наблюдается сегодня. Более того, существует определенная тенденция консолидации общества перед общей угрозой. Во всяком случае, сегодня практически нет социальных групп и слоев, политических сил, которые во имя неких идей могли бы "поджечь свой дом", каким бы плохим этот дом ни был.

Несмотря на значительный рост недовольства ситуацией в стране и действиями властей, россияне в своем большинстве понимают, что быстрый выход из кризиса невозможен. Так, 21% респондентов считают, что кризис продлится более пяти лет, 14% - не менее пяти лет, 15% - два-три года.

Кроме того, приходит и понимание того, что только протестными акциями невозможно изменить ситуацию к лучшему. Сдерживающим фактором протестных настроений и протестных действий населения является опасение социальной смуты, которая может захлестнуть страну и затронуть лично каждого россиянина. Такого рода опасения испытывают 66% опрошенных.

Конечно, эти опасения далеко не беспочвенны, поскольку в обществе есть силы, которые вследствие разных обстоятельств заинтересованы, может быть, не столько в масштабной дестабилизации, сколько в поддержании в обществе самой атмосферы смуты и хаоса. Такая атмосфера, по их мнению, стимулирует запрос общества на твердую руку и порядок и может дать им шанс на приход к власти. Однако, судя по имеющимся данным, общество настроено не на революционный слом сложившейся системы (такую точку зрения поддерживают не более 12% респондентов), а на постепенную смену социально-экономического курса реформ (60%). Во многом поэтому, несмотря на болезненную реакцию на кризис, ни резкого "полевения" общества, ни роста праворадикальных настроений сегодня не просматривается.

Общество сегодня действительно жаждет стабильности и порядка. Но отнюдь не любой ценой. Оно дорожит теми завоеваниями свободы, которых удалось добиться, несмотря на значительные экономические и социальные проблемы последнего времени. Среди них - право на частную жизнь, включая свободу передвижения, свободу предпринимательства, свободу в получении информации, выборность органов власти и т.д. Показательно в этом отношении, что даже сейчас около 47% населения продолжают оценивать переход к рыночной экономике, скорее, как положительное явление, хотя и содержащее очевидные отрицательные моменты (при 39% полагающих, что переход к рынку - это грубейшая ошибка или даже преступление).

В результате все большую популярность приобретает модель социально ориентированного капитализма с государственным регулированием определяющих сфер жизни и широкой экономической свободой на его нижних "этажах" - в мелком и среднем бизнесе, торговле и сфере обслуживания. Наибольшее распространение среди сторонников различных идейно-политических течений получает идея социальной справедливости и национального возрождения. Именно эти проблемы, судя по всему, и составят основу "повестки дня" будущих парламентских и президентских выборов.

2. Политический процесс в послекризисной России
и его отражение в массовом сознании

Как известно, осенний кризис 1998 года, помимо экономических изменений, ознаменовал собой существенную трансформацию политического режима современной России. Эта трансформация в первую очередь связана со значительным усилением роли в жизни страны правительства и лично его главы Е.Примакова, активизацией участия региональных элит в решении вопросов общефедеральной компетенции и, наоборот, ослаблением позиции Президента России и недавно казавшихся всесильными олигархических структур.

Эти перемены, естественно, не могли пройти вне общественного внимания. Причем реакция общественного мнения России, как показывают последние социологические опросы РНИСиНП, носит многослойный и противоречивый характер. С одной стороны, можно утверждать, что в результате кризиса политический режим в стране, как это ни парадоксально, не только не ослаб, но даже укрепился, если понимать под ним не клановые интересы отдельных групп внутри "партии власти", а нынешнюю политическую систему в целом. По крайней мере, он сегодня потенциально стабильнее, чем когда-либо за последние пять лет. Это связано в первую очередь с тем, что в ходе обновления как правительства, так и президентской администрации оказались интегрированы самые различные политические силы, включая и часть традиционной (коммунистической) оппозиции, представителей регионов, силовых структур и т.п. Все это привело к потенциальному расширению социальной базы "партии власти".

Об устойчивости "партии власти" в ее новой конфигурации свидетельствует тот факт, что, несмотря на все прогнозы быстрого краха "розового" правительства Е.Примакова, оно продолжает пользоваться достаточно высоким в условиях нарастающей хозяйственной разрухи уровнем (24%) доверия общества (ни одно из правительств на протяжении 90-х годов не могло этим похвастаться). Правда, эта поддержка носит во многом условный характер и связана с тем, что новое правительство воспринимается обществом в качестве одновременно и власти, и оппозиции по отношению к предшествующим правительствам и проводимым им курсам и, соответственно, не несет ответственности ни за кризис, ни за его последствия.

Если раньше на вопрос: кто виноват в бедственном положении россиян? - ответ был для многих ясен: Б.Ельцин и "нехорошие" А.Чубайс, В.Черномырдин, другие "демократы", то сегодня из этой компании "на плаву" остался лишь президент Ельцин (57,6% называет именно его главным виновником всего), да и то в таком состоянии, что всерьез от него чего-либо ждать или требовать кажется бессмысленным. Другой "главный виновник" - правительство В.Черномырдина - ушло с политической сцены минувшей осенью (29,9%). То есть, как это ни парадоксально, утрата адресности социального недовольства выступает сегодня стабилизирующим фактором.

Что касается факторов сравнительно высокого уровня доверия к правительству, следует иметь в виду, что в глазах общественного мнения оно олицетворяется прежде всего фигурой его главы - Е.Примакова. В условиях фактической недееспособности Президента Б.Ельцина и резко негативного отношения к нему большинства населения (ему доверяют не более 3% россиян) общество увидело в лице Е.Примакова фигуру, способную удержать ситуацию в стране хотя бы в состоянии хрупкого равновесия. Кроме того, Е.Примаков, как показали исследования, вполне органично вписался в фокус общественных ожиданий, сочетающих ориентацию на умеренно рыночные преобразования и демократические ценности - с одной стороны, и на высокую роль государства в регулировании социально-экономических процессов, включая использование опыта и ряда ценностей советского периода, - с другой.

Важно и то, что Е.Примаков воспринимается системно мыслящим государственником, стоящим "над схваткой" между финансово-промышленными группами и политическими кланами, а не "олигархом", по определению "гребущим" только под себя или свою команду. А общественная потребность в системной политике велика, тем более, что российская политическая сцена ею не избалована.

Это проявляется, в частности, в росте в посткризисный период президентских рейтингов выдвиженцев нынешней политической системы Е.Примакова и Ю.Лужкова при "замораживании" рейтингов "вечных оппозиционеров" Г.Зюганова, Г.Явлинского и быстрой потере интереса к такому "несистемному" лидеру, как А.Лебедь.

Таблица 4

Доля готовых проголосовать за потенциальных кандидатов в президенты, в %

	По данным исследования
	декабрь 1996 г.	декабрь 1997 г.	октябрь 1998 г.		январь 1999 г.
В.Жириновский	4,4	4,2	2,7		3,9
Г.Зюганов	20,2	14,9	15,4		15,8
Ю.Лужков	7,1	12,0	12,8		14,5
А.Лебедь	26,1	10,6	14,6		9,8
Е.Примаков	-	-	7,7		9,5
В.Черномырдин	5,1	3,6	1,1		0,7
Г.Явлинский	11,6	9,9	13,0	12,8

С другой стороны, совершенно ясно, что общество не может долго пребывать в состоянии хрупкого равновесия. Если в обозримой перспективе не появятся осязаемые результаты преодоления кризисных явлений, нельзя исключать того, что правительству Е.Примакова будет отказано в доверии так же, как его предшественникам. Если сейчас по итогам первого полугодия его деятельности отношение населения к нему можно назвать "положительно-нейтральным" (5% считает, что правительству удалось добиться многого, 45% - достижения у правительства есть, но они невелики, против 33%, уверенных, что правительство не сделало ничего позитивного), то в отношении его перспектив оценки гораздо более сдержаны. По поводу того, сможет ли правительство Е.Примакова стабилизировать экономическую и политическую ситуацию в стране, опрошенные дали следующие оценки.

Таблица 5

Оценка населением перспектив стабилизации экономической и политической ситуации в стране правительством Е.Примакова, в %

Да, сможет, если ему не будут мешать другие ветви власти.	24,0
Правительство будет делать то, что от него зависит, но справиться с ситуацией оно вряд ли сумеет, поскольку кризис зашел слишком далеко.	42,0
Правительство вряд ли сможет справиться с ситуацией, поскольку постоянно идет на компромисс с различными силами.	22,2
Правительство не сможет вывести страну из кризиса, потому что оно проводит неправильную политику, направленную на сворачивание курса рыночных реформ.	11,8

Возможно, скептическое отношение к возможностям правительства вывести страну из кризиса связано, помимо всего прочего, с тем, что страна постепенно втягивается в период предвыборных баталий. А на опыте прошлых предвыборных кампаний общество уже убедилось, что это не самое лучшее время для решения экономических проблем. Поэтому не случайно, что предстоящие выборы не вызывают особого энтузиазма большинства россиян. Сегодня лишь 46,2% твердо намерены принять в них участие; 16,1% столь же твердо не намерены, а 37,7% еще не приняли решения. Потенциально низкое участие электората в выборах - для ряда партий весьма серьезная проблема, так как в существенной степени меняет их шансы, повышая их у "левопротестных" сил, прежде всего КПРФ (см. табл. 6).

Таблица 6

Доля готовых проголосовать за кандидатов в Госдуму от партий и политических движений, в %

Партии и политические движения	От числа всего электората	От числа готовых проголосовать
Аграрный союз России (М.Лапшин)	1,6	2,1
КПРФ (Г.Зюганов)	20,6	30,2
ЛДПР (В.Жириновский)	4,0	3,3
"Наш дом - Россия" (В.Черномырдин)	1,7	2,0
Народно-республиканская партия (А.Лебедь)	9,8	9,6
Партия самоуправления трудящихся (Св.Федоров)	2,8	2,8
"Трудовая Москва" (В.Анпилов).	0,6	0,7
"Яблоко" (Г.Явлинский)	16,4	18,4
"Союз народовластия и труда" (А.Николаев)	0,6	0,4
Движение "Отечество" (Ю.Лужков)	13,0	14,7
Блок правых сил (С.Кириенко, Е.Гайдар, А.Чубайс)	2,4	4,0

В этом же ряду следует рассматривать настороженное отношение большинства населения страны к возможному участию в будущих президентских выборах главы нынешнего правительства Е.Примакова.

Рисунок 2

Мнение опрошенных о том, следует ли Е.Примакову выставить свою кандидатуру на президентских выборах

Участие или неучастие Е.Примакова в будущих парламентских и президентских выборах, таким образом, волнует не только политический класс, но и общество в целом. Одно дело, когда он, оставаясь "над схваткой", обеспечивает хотя бы минимальный уровень стабильности в обществе, и совсем другое - его непосредственное участие в политической борьбе. Хотя, как уже отмечалось, сегодня в обществе отсутствует раскол, аналогичный тому, какой был в начале 90-х годов, проблем, недовольства, противоречий вполне достаточно для того, чтобы раскачать политическую ситуацию. Так, например, сохраняется противоречие между "традиционалистскими" представлениями об обществе как системе, требующей регулирования доходов, общественной морали, других социальных отношений; первичности государства и его интересов над частными интересами и "индивидуалистическими" представлениями, более свойственными современному горожанину. Весьма болезненной для общества остается и идея "реванша", раскалывающего население примерно пополам. Так, почти 65% (в том числе 54% в крупных городах) требуют нового передела собственности и наказания владельцев "неправедно нажитых состояний"; 52% (и 47% в крупных городах) считают, что нынешнее бедственное положение страны стало результатом сознательных действий ее "врагов" (олигархов, банкиров, финансовых структур Запада и т.д.), которые также должны понести наказание. Очевидно, что ряд политиков непременно воспользуется такого рода настроениями и будет активно искать "виноватых". Осознавая это, общество, во всяком случае его большинство, скорее, интуитивно выступает против участия Е.Примакова в выборных кампаниях, отводя ему роль верховного арбитра. Из этого вовсе не следует, что общество не рассматривает его как серьезного кандидата: при сравнительно невысоком президентском рейтинге, в случае выхода во второй тур, он обыгрывает любого из числа ведущих политиков современной России. Скорее, речь идет о другом: общество заинтересовано в таком лидере, который бы пользовался консолидированной поддержкой того, что с большой долей условности можно называть "партией власти". В этом случае сохраняется вероятность того, что будущие президентские выборы откроют неконфронтационный этап в новейшей российской политической истории.

© Русский Журнал, 1998

russ@russ.ru