Свобода прессы во время перемен

Лев Московкин


Особенности так называемой переходной журналистики лучше всего и без всякой теории описаны в чудесном романе Ивлина Во "Сенсация". Теория изложена в трудах Сергея Курдюмова ("антропный принцип" в синергетике). А практика - реализована в постсоветской российской модели прессы, обозначаемой эвфемизмом "переходная". Более точным словом - катастрофическая. Смысл в том, что описывается не свершившееся, а модель будущего, перепутываются причинно-следственные связи, и из того, что передают отвязанные журналисты, сами участники и организаторы событий узнают, что же они имели в виду. В каждой шутке есть только доля шутки, а я бы много отдал за список СМИ, которых допустили 11 августа в СФ, где проходил назначенный Совет верхней палаты.

Сами сенаторы озабочены в наибольшей степени лишь тем, чтобы переехать из непрестижного здания бывшего Госстроя СССР куда-нибудь поближе к Кремлю, "иначе нас уважать не будут". Иногда возникают проблемы у кого-то одного - например, Руслана Аушева или Александра Дзасохова, и остальные с удовлетворением наблюдают, как они вывернутся. А бывает, как 17 августа прошлого года или 11 августа этого, возникают проблемы общие, которые может и должен решить только Совет Федерации.

И вот тут начинается такой Советский Союз, что большинство молодых или отвыкших от старой жизни журналистов теряют ориентацию. 11.08.99 в СФ не пустили даже "Независимую", "Коммерсантъ", ВВС и всех корреспондентов иностранных СМИ, также, видимо, НТВ, использовавшую в "Вестях" старые кадры для видеоряда. Постоянная аккредитация не действует до 15 октября, списки на проход составляли по очевидному принципу узкого лояльного круга СМИ, да еще проникли те пронырливые журналисты, у которых в стенах бывшего Госстроя есть свои конкретные покровители.

Практически вся пресс-служба СФ в отпуске, исполняют обязанности люди, больше обычно боящиеся, "как бы чего не вышло". В результате обычная закрытость верхней палаты, стремление по возможности не принимать никаких решений, а те, не принять которые невозможно, обсуждать при возможно меньшем числе журналистов превзошло все ожидания. Журналисты толпятся у входа и записывают охотно говорящих депутатов Семаго и Морозова, обрывки слов Скляра, и все…

Путин прошел через "служебный" вход и журналисты разошлись. Основной вопрос, который задают корреспонденты западных СМИ - введение чрезвычайного положения, поскольку только верхняя палата имеет такие полномочия. Однако, скорее всего как это высказал Владимир Семаго, сегодня сенаторы будут "присматриваться к проблеме".

Вопрос Олегу Викторовичу Морозову: Как может Совет Федерации повлиять на обстановку, что он может решить сегодня?

О.М.: Мне кажется, Совет Федерации может принять какое-то политическое рекомендательное решение, которое будет адресовано и исполнительным органам. Но если честно, мне кажется, сейчас вопрос не в заседаниях и даже не в политических решениях, потому что они очевидны. Я думаю, что вы ничего нового не услышите по результатам обсуждения в Совете Федерации. Меня гораздо больше устраивает то достаточно решительное заявление, которое сделал сегодня исполняющий обязанности премьера, который достаточно однозначно дал поручение в ближайшие дни навести на территории российского субъекта федерации порядок. Вот это решение меня устраивает гораздо больше и оно абсолютно понятно.

- Чрезвычайное положение на ваш взгляд необходимо вводить или нет?

О.М.: Я думаю, что в нынешней политической ситуации любая попытка ввести чрезвычайное положение будет очень негативно воспринята политиками ведущими, ведущими политическими партиями. И я не думаю, что это на пользу сегодняшней политической ситуации. На наш взгляд, и мы об этом говорили в нашем совместном заявлении координационного совета "Отечество-Вся Россия" эта ситуация вполне укладывается в те законные рамки и в те полномочия, которые есть сегодня у правительства. Никакой особой чрезвычайщины не нужно. То, что сегодня делается, вполне укладывается в нормальный режим борьбы с бандформированиями, где бы они ни появились.

- Как вы думаете, почему верхняя палата настолько более закрыта, чем нижняя, они настолько закрыты, что едва ли кто будет адекватно освещать то, что сегодня происходит?

О.М.: Не знаю, это не ко мне вопрос. Я не член Совета Федерации.

Скляров на вопрос о возможности вынесения на обсуждение вопроса о введения ЧП ответил уклончиво - давайте посмотрим... и исчез в дверях, журналисты с камерами ринулись за ним, но безрезультатно

Депутат Семаго: в Дагестане очень-очень плохо... скорее всего, эта тема будет очень осторожно обсуждаться и скорее всего если она и будет то в неком закрытом не очень доступном для журналистов режиме.

- Позиция СФ может каким-то образом повлиять на Думу?

В.С.: Позиция СФ сегодня и в обществе и в умонастроениях ГД конечно самое существенное Сегодня руководящая роль процесса принадлежит СФ Не потому что блоки губернаторские а потому что право принимать решения по введению чрезвычайного положения принадлежит только исключительно Совет Федерации и сегодня его роль, конечно, многократно возрастает. Я думаю, что сегодня энтузиазм средств массовой информации и у всех политиков - прикованное внимание к Совету Федерации - оно оправдано. Но ждать сегодня кардинальных решений, повторяю, не следует. Совет Федерации заслужил славу очень вдумчивого органа и я думаю, что сегодня будет день раздумий.

- Вы считаете, кандидатура Путина пройдет?

В.С.: Да, конечно, и другого пути здесь не существует. Потому что Путин - это человек, который олицетворяет направление кремлевской политики и, если вы перед этим шесть раз ничего не имели против кремлевской политики, то почему вы должны противодействовать этому сегодня? Тем более, что это умный человек. Я понимаю, какого-нибудь попугая беспородного пригласили. А это человек который в состоянии стратегически мыслить, концептуально мыслить. Он определяем с точки зрения аналитики, у него блестящий совершенно аппарат, который работает в аналитическом направлении лучше, чем все остальные. Такого аппарата не было даже у Степашина. Я думаю, что перспектив на развитие позитивное Россия получает с его присутствием несколько больше. Как это ни парадоксально, с одной стороны я критикую политику Кремля, с другой стороны я говорю, что персонально этот человек то, что не ухудшит ситуацию это абсолютно точно.

- Пройдет-то пройдет, а поторговаться в пользу фракций?

В.С.: Нет, торговли не будет никакой, хотя конечно жулики в парламенте существуют и они обязательно будут подбегать со своими письмами и не дожидаясь еще что он премьер-министр, будут говорить - вот Владимир Иваныч, у нас тут в регионе есть одна проблемка, вот мы хотим... Он будет конечно брать эти письма, потому что он понимает, что озлоблять их не следует. Но то, что дискуссия вряд ли произойдет, к этому надо быть готовыми. Минимальная дискуссия. Конечно, некоторые из лидеров оппозиции обязательно не преминут засвидетельствовать свое почтение, выступить, и сказать, что они не разрешат бросить страну в жар и в холод. Ну, обычная риторика - то есть просто покрасоваться на экране.

- Почему этот "вдумчивый орган" настолько закрыт по сравнению с нижней палатой и стремится принимать решения в закрытом режиме?

В.С.: А они серьезные люди потому что. То, что происходит в Государственной Думе, это клоунада, а здесь серьезные люди собрались. Это люди, принимающие решения ответственные, ведь они смотрите - приняли решение, они еще отчитываются у себя в регионе. А депутат он как бы лицо бесхозное.

- Совет Федерации не имеет никакого влияния на ситуацию в Дагестане?

В.С.: Как, Совет Федерации - только единственный орган, который может принять решение по Дагестану. И чрезвычайное положение тоже, это компетенция Совета Федерации. Именно он только может.

- А сегодня?..

В.С.: Я думаю, что сегодня будет заслушивание, сегодня будет обсуждение. Принятие решения сегодня означало бы выступить в несвойственной для Совета Федерации манере и поторопиться с решениями. Я думаю, что они только заслушают сегодня.

Обсуждения